— Ну конечно.
— Она чернокожая, сэр. Выпускница Лестерского университета.
Да, Берг напомнил ему, что в МИДе тоже действует квота на назначения представителей разных рас и этнических меньшинств. Похоже, это теперь приняло обязательный характер, что полезно не только для общества, но в данном случае и для него самого. Если Силия честолюбива — а некоторые чернокожие девушки очень честолюбивы, — это может помочь в расследовании.
Есть чем заняться завтра.
— Послушайте, Кристофер, — вывел его из задумчивости Вадид. — У нас чуть ли не пять часов времени. Возвращаться в Бейрут не имеет смысла. Давайте поедем к моему троюродному брату. Он живет в Гарифе, туда ехать отсюда минут пятнадцать — двадцать. Мухамед — местный полицейский, славный парень. Застолья не обещаю, но кофе у него — лучший в округе. Откуда он его достает, не представляю.
— Поехали, — просто сказал Бартон.
До деревни Гарифе было всего десять километров. Последние два дорога петляла так, что Бартон, привыкший к поездкам любого рода, даже почувствовал тошноту. Но когда он увидел Гарифе, ему сразу стало лучше. Перед ним расстилался очаровательный городок на склоне горы Ливан — с красными крышами и большими каменными домами. Почти все дома были двухэтажными, а некоторые даже трехэтажными. Гарифе, как он понял, был весьма преуспевающим местечком.
— Высота над уровнем моря — восемьсот метров, — сказал Вадид. — Тут люди живут хорошо. Они производят лучшее оливковое масло в Ливане, оно почти целиком идет на экспорт. Жителей всего — тысяч девять, не больше. Тут есть оливковые рощи и мельницы, которые сохранились со времен Древнего Рима.
— Какая прелесть, — сказал восхищенный Бартон. — Уйду на пенсию — приеду сюда жить.
— Добро пожаловать, сэр. Гарифе примет вас с радостью.
Дом родственника Вадида оказался на краю городка, у самого подножия горы. За домом был большой сад с тенистыми аллеями и десятками фруктовых деревьев, а перед домом располагался обширный цветник. Прямо перед ним стояли полицейский джип, мотоцикл и квадрацикл: все они требовались для того, чтобы проехать в то или иное место в округе.
Не успел «датсун» Вадида подъехать к дому, как на порог выскочил коренастый человек в длинном розовом хитоне — голобее. На лице его был написан полный восторг.
— Вы успели его предупредить, что приедем? — удивился Бартон.
— Я не был уверен, что мы сюда попадем, но на всякий случай сообшил, чтобы он был готов нас принять.
Мухамед и Вадид обнялись, и хозяин дома бросился к Бартону с приветствиями.
— Ахлаан бик (пожалуйте), — без конца повторял он по-арабски.
— Шукран (спасибо), — поклонился Бартон.
— Я не хорошо говорю на вашем языке, извините, — наконец сказал ливанец по-английски, проводя их в дом. — Но много понимаю.
Жилище Мухамеда оказалось очень просторным и прохладным, но чувствовалось, что семья живет довольно бедно. В доме и в саду пахло цветами. В дальнем углу сада на железном столике стояли чашечки для кофе и графин с холодной водой.
— Моя семья делает покупки, — объяснил отсутствие жены и детей Мухамед. — Я готовлю кофе.
Он ушел.
— Как вам нравится его дом? — спросил Вадид.
— Он в два раза больше, чем мое бунгало, — усмехнулся Бартон.
— Это служебное жилье. Но Мухамед строит собственный дом совсем рядом. Говорит, что закончит в следующем году: сразу денег на постройку не хватило. Но по размерам он будет примерно такой же.
— Пока Мухамеда нет, хочу задать вам два вопроса.
— Я весь внимание.
— Первый: можете ли вы вернуться домой завтра?
— Это нежелательно, конечно, но возможно.
— Второй: есть ли в этом городке гостиница и кафе?
— Да, есть и то, и другое. А теперь объясните, что у вас за план.
— Мы встречаемся с Анзором в двенадцать. К этому времени, я надеюсь, мы уже получим информацию от прослушки. Я почти не сомневаюсь, что у нас будет компромат на этого парня, и нам придется его долго и серьезно обрабатывать. Нам надо будет где-то переночевать.
— Да, это вполне возможно. Что ж, позвоню жене и попрошу Мухамеда все организовать. Нам нужна оперативная поддержка?
— Послезавтра она обязательно понадобится.
— Послезавтра? — удивился Вадид.
— Да, мой друг. Сдается мне, послезавтра у нас будет тяжелый день.
XXIX
Три чашки кофе, выпитые Бартоном, не только не возбудили его, а наоборот — вызвали такую сонливость, что он задремал на диване в холле. Тут было тепло, на диване было множество вышитых шелковых подушек, и вдобавок он съел еще семь пирожков с курагой.
Двое мальчиков-близнецов и жена Мухамеда были немало удивлены, когда увидели спящего в холле незнакомого мужчину, а на кухне — своего родственника, который развлекал хозяина дома веселыми историями про свое путешествие в Индию. Мухамед сразу увел их в глубь дома, чтобы они не беспокоили Бартона, и Вадид разбудил его уже ночью, когда настала пора выезжать.
К этому времени он уже получил от своих сотрудников на мобильный телефон голосовое сообщение, которое перевел на английский и аккуратно записал заглавными буквами в свой блокнот: чтобы Бартону было проще разобраться, что к чему. Было очень темно, уличные фонари в городке уже выключили, и поэтому Вадид усадил Бартона на заднее сиденье, включил лампочку освещения заднего сиденья и вручил блокнот с записанным сообщением.
Оно выглядело так:
За время с 19.01 по 22.43 консьерж Анзор Бейкан сделал три звонка по гостиничному телефону и один по мобильному. Пользуясь гостиничным телефоном, он звонил два раза по номеру, зарегистрированному на компанию «Ливано-Британская ассоциация содействию торговли и культурным связям», и разговаривал с человеком, которого называл Роберт. Телефон расположен в офисе компании, находящемся в районе Дждейде, в номере 256 в здании Бурдж-Тауэр.
Еще один звонок по гостиничному телефону он сделал на домашний телефон, зарегистрированный на имя Энди Калмана и находящийся также в Дждейде, в кооперативном доме 113 по Сирийской улице, в квартире номер 99. Имя в разговоре не упоминалось. Все три разговора велись на английском языке.
В ходе этих телефонных разговоров Анзор Бейкан сообщил, что к нему приехала полиция и требует, чтобы он рассказал все, что знает, о людях, которые попросили его найти человека, способного взять для них машину напрокат. В первом разговоре с Робертом, говоря о полицейских, он назвал имя капитана Вадида Азима. Позвонив позже, он сказал еще, что с капитаном был иностранный офицер, как он считает, англичанин. И они намерены допросить его еще раз, как он сказал, на следующий день.
Звонок по мобильному телефону он сделал внутри гостиницы. Записать этот разговор оказалось невозможным.
Полная расшифровка всех вышеперечисленных разговоров имеется в офисе в электронном и распечатанном виде.
Отправлено дежурным СЕКМ.
— Что такое СЕКМ? — спросил Бартон.
— Секретный отдел Министерства внутренних дел.
— Я слыхал, что у вас это самая могущественная организация, она мощнее, чем ваша армейская разведка и контрразведка.
— Вполне возможно, — пожал плечами Вадид. — Мне судить трудно… Вы сыграли опасную партию, мистер Бартон, и выиграли. Однако мы убедились, что Анзор Бейкан — не профессиональный агент. Он легко попался на вашу удочку.
— На это, а также на то, что он перепуган, и был расчет… Пока мы едем, давайте обменяемся мнениями по поводу разговоров Анзора с его контактами.
— Я думаю, что какая-то группа преступников ему платит за некоторые услуги, о сам он — просто мальчик на посылках.
— У меня другое мнение, — задумчиво сказал Бартон. — Помните, он ввернул, что связан с какой-то спецслужбой. Я согласен, что он не очень много значит, но он — двойной агент. Он морочит голову спецслужбе, чтобы его клиенты могли действовать на вашей земле без помехи. Я имею в виду тех типов, которые иногда приезжают в «Магриб». Думается, тут что-то нечисто. Смотрите — он тут же дал сигнал тревоги и в «кванго», и какому-то арабу — причем в гостинице «Магриб». Это целая сеть, Вадид.
— Что такое «кванго»? — поинтересовался тот.
— Это такой акроним. Он означает: «квази-негосударственная-организация». Некоторые страны, которые не хотят создавать на чужой земле филиалы или представительства своих государственных учреждений, формируют некие ассоциации или общественные фонды, то есть «кванго». Работают в них очень часто люди, которые получают государственную зарплату.
Он помолчал.
— Ну а теперь я скажу вам то, что, вообще-то, говорить не должен был. Иногда случается, что эти «кванго», созданные за границей, каким-то образом захватывают нечестные, подлые люди, которые начинают использовать их в своих личных, порой даже преступных целях. Это чаще всего случается, когда правительство теряет интерес к такому «кванго» и допускает, чтобы оно контролировалось непроверенными людьми. Похоже, мы имеем дело с таким случаем. Но это надо еще доказать…
— Похоже, что так. Какой у вас сейчас план?
— У нас в руках два козыря. Первый — не успели мы уехать, как он тут же начал созваниваться со своими дружками.
— Что вполне естественно — вы же не взяли с него слова молчать и не пригрозили, что накажете его, если он кому-то сообщит о нашем появлении.
— Если бы я это сделал, — улыбнулся Бартон, — он мог испугаться и никому не звонить: тогда у нас не было бы адресов и телефонов его контактов… Итак, наш первый козырь — мы уже знаем, куда он звонил. Теперь он запаникует. Теперь — второй козырь.
— Ну-ка, ну-ка! — оживился Вадид.
— Я обратил внимание на то, что Анзор сообщил своим дружкам, что мы собираемся встретиться с ним завтра. Понимаете? Не сегодня в полночь, а завтра!
— Ну, и что?
— А раз он так им сказал, он еще решает, как ему поступить. Или довериться им и лгать полиции, или попробовать продать их нам еще до завтрашнего утра.