— Подозревал. Но почему-то считал, что у нас в запасе по крайней мере сутки. Мой друг, мы имеем дело с профессионалами, смерть Анзора — лишнее доказательство. Как он погиб?
— Он разбился. Авария произошла около часа ночи примерно в трех километрах от поселка Кахлуние, на повороте. Он не справился с управлением и, слетев с дороги, врезался в стену. Удар был такой, что двигатель оказался на переднем сиденье. Судебно-медицинский эксперт обнаружил в его организме наличие наркотика: Анзор накурился гашиша и был не в состоянии управлять машиной. Таков вывод эксперта. Дома у него, кстати, нашли гашиш — в пачке и в сигаретах.
— Мы расстались с ним примерно в половине первого ночи. Значит, он курил сигареты с гашишем по дороге домой, верно?
— Так получается. Но мне, как и вам, не верится, что он разбился без посторонней помощи.
— Конечно. Убийц было двое. Сначала он был обездвижен специальным приемом, потом в него впихнули наркотик, положили в его карманы гашиш. Потом усадили в машину за руль, прижали тормозную педаль палкой, привязанной к тросику, а педаль газа — его ногой и выдернули палку. Это стандартный прием уголовников.
— Я знаю.
— Вадид, теперь, когда он убит, у нас есть право прослушивать все телефоны, по которым он звонил накануне. Мы должны воспользоваться нашим правом определить мотивы преступления.
— Не уверен, что у нас такая штука действует. Я имею в виду, что вряд ли в нашем законодательстве есть пункты, которые такое предусматривают.
— Давайте сошлемся на европейские правила. Я поеду в представительство Европола и договорюсь о том, что прослушивание будет осуществляться по их мандату — через вашу систему, а не через сети ФБР или Интерпола. Я — член совета Европола и постараюсь быть убедительным. От вас, Вадид, требуется одно: настоять, чтобы ваше начальство не отказало представительству Европола в их настоятельной просьбе. Это ваша святая миссия, Вадид.
— Аллах всегда на стороне справедливого дела, — одними кончиками губ улыбнулся ливанец. — Давайте есть, все стынет…
Расставшись с Вадидом, Бартон решил идти в гостиницу пешком. Он предполагал, что путь займет больше часа, потому что ему придется пересечь по диагонали весь Центральный Бейрут. Но ему нужно было время, чтобы проанализировать все, что произошло за последние сутки, и подготовиться к тому, что будет впереди.
Он в очередной раз убедился в том, что его редкое, феноменальное, даже какое-то звериное чутье не подвело его и на этот раз. С самого начала он верил в то, что у Мэри Белл был роман с одним из сотрудников посольства, и это оказалось правдой. Он подозревал, что посол Лейси не просто так ставит преграды его расследованию, и теперь получил подтверждение своим догадкам.
А что это значит? Что из всех людей, населяющих в настоящее время Бейрут, посол Лейси был пока единственным, у кого мог быть реальный мотив для совершения предумышленного убийства. Он боялся, что его связь с незамужней женщиной всплывет, ведь это могло погубить его блистательную карьеру. Она могла к тому же пригрозить ему тем, что, если он не сделает шаги к тому, чтобы узаконить эту связь, они расстанутся, но ее отец приведет в действие мощные рычаги, чтобы посол Лейси покинул Министерство иностранных дел. Ведь вряд ли кто поверит, что Лейси не использовал свое служебное положение, чтобы добиться души и тела подчиненной.
Действительно, ему относительно легко было это сделать. Представим себе, что они вместе останавливались в одном из роскошных отелей. После приема, когда оба разгорячены прекрасным вином, когда они вдвоем на террасе под луной, когда очарование восточной ночи и ароматы цветов наполняют их сердца стремлением к ласке и нежности, Мэри легко могла поддаться чарам красивого и умного человека.
И этим отелем, кстати, мог быть тот же «Магриб»!
Ведь этот отель лежит на дороге в Бейт-эт-Дин, где когда-то состоялся прием, на котором посол присутствовал вместе с Мэри. Бартон думал об этом, но тогда возможность того, что они останавливались в этом отеле не как начальник и подчиненная, а как любовники, была слишком мала, просто призрачна! Теперь отель «Магриб» становился одним из мест действия, где развивалась драма. Да и убийство на дороге в Бейт-эт-Дин, совсем недалеко от отеля «Магриб», вписывалось в общий сюжет этой драмы.
С того момента, как между ними возникла любовная связь, поездки посла на формальные или неформальные встречи с дипломатами или политическими деятелями происходили с обязательным присутствием Мэри Белл. И это было естественно: в Бейруте встречи между ними были слишком опасны. Посол жил в особняке, который охранялся, а охрана — это лишние глаза и уши. Квартира Мэри была в большом доме для иностранцев, в котором живут дипломаты из Великобритании, Канады, Бельгии и Италии, и визиты посла к ней сразу вызвали бы сплетни и кривотолки. Поэтому проще и безопаснее было продолжать роман на выезде. Под прикрытием служебных дел.
Лейси умный человек; он, без всякого сомнения, вызывал такси класса люкс, чтобы их отвезли к месту назначения, никогда не пользовался посольской машиной, когда ездил куда-то с молодой женщиной. Не хватало еще, чтобы водитель оставался в том же отеле, что и они!
Но теперь возникает вопрос, на который пока ответить невозможно: какая связь между послом Лейси и пресловутой Ливано-Британской ассоциацией, то есть парнями, которые сидят под крылом у Бейлиса, человека из ФБР. Они, похоже, причастны ко всей этой истории: один из них отогнал машину, взятую напрокат, из Дамура в Бейрут. Впрочем, доказать это невозможно, и даже предполагать не очень корректно. Нужно копать дальше и глубже.
Сразу в отель он не пошел, а зашел в кафе «Фелука» и заказал большую чашку кофе с молоком. Что-то тревожило его, не давало ему покоя. Что-то он забыл, упустил из виду. Он прихлебывал кофе и мысленно сканировал ячейки своей памяти, пытаясь найти все ускользающую от него нить.
И вдруг его осенило: он начисто забыл разговор с барменом в отеле «Магриб». А ведь тот сказал ему нечто очень важное. Он сказал, что в отеле останавливалась британская супружеская пара и что она приезжала на такси. Если то были Дэниель Лейси и Мэри Белл, они вполне могли сойти за супружескую пару. Бармен сказал также, что однажды мужчина приехал один и не на такси, а в спортивном автомобиле «морган». Этих машин в Бейруте всего несколько штук, максимум десяток, так что найти их владельцев нетрудно. А если такая машина есть у Лейси…
Что ж, тогда он сразу станет главным подозреваемым в деле об убийстве Мэри Белл. Потому что, покинув отель, Лейси, вероятно, поехал на этой машине на встречу с Мэри Белл. На ту самую встречу, с которой она уже не вернулась…
XXXIII
В восемь вечера прилетел Лемми Корреджо. Он не стал заранее извещать Бартона о приезде и приехал в гостиницу на такси. Вдвоем с Бартоном они быстро зарегистрировали его на сутки и отправились на набережную, чтобы поговорить без помехи.
Корреджо казался возбужденным. Бартон редко видел его в таком состоянии.
Найдя безлюдную площадку, Корреджо закурил сигару и сказал:
— Я не спал все это время. Я и мои ребята находились в состоянии бесконечных переговоров и переписки с Госдепом, ЦРУ, штаб-квартирой ФБР и даже Агентством национальной безопасности. Я буквально выгрызал зубами каждый клочок информации, который помог бы нам составить общую мозаику. Скажу тебе честно: если бы не Билл Вейдес, мой старый товарищ из Лэнгли, и не твой приятель сэр Джон Миллз, все затянулось бы надолго. Может быть, на целый месяц. А так — можешь себе представить? — все закрутилось быстро, и результаты стали поступать уже через какие-нибудь три часа. Виват, компьютер и университетское братство!
— А еще говорят, что связи неминуемо приводят к коррупции! — воскликнул Бартон. — В который раз убеждаюсь, что они, наоборот, помогают справиться с коррупцией.
— Не представляешь себе, как ты прав! — закивал Корреджо, дымя своей сигарой. — Потому что, когда ты узнаешь то, что знаю я, твоя картина мира изменится в доли секунды.
— Меняй ее, друг мой. Я весь превратился в одно большое ухо.
Корреджо выпустил целое облако дыма и сказал:
— Твой посол и компания во главе с Бейлисом — старые-старые приятели. Они все работали в Саудовской Аравии в самом начале тысячелетия. Вернее, в две тысячи третьем или четвертом году. Лейси, как я понял, был там агентом МИ-6, а начальником у него был Миллз. Бейлис отвечал за безопасность американского посольства, а Кронин осуществлял в офисе ЦРУ связь с местной контрразведкой. Парни все были еще молодые, деятельные и, насколько я понимаю, сотрудничали на общее благо. Но все пошло не так, как надо.
— Ну, не мучь меня, рассказывай дальше.
— В две тысячи пятом году разразился скандал. Произошла утечка секретных документов из офиса ЦРУ в Эр-Риаде. Речь шла о совместном докладе президенту представителей всех американских секретных служб по поводу политической обстановки в саудовских верхах, и, как ты догадываешься, в этом докладе все называлось своими именами. Саудовцы были одновременно и в недоумении, и в ярости и по своим секретным каналам обратились к нашему президенту за разъяснениями. Он их заверил, что доклад — это результат некомпетентности ряда чиновников и предстоит серьезная чистка аппарата и замена многих сотрудников, работающих в поле. Кронина уволили совсем, Бейлиса ФБР спасло, но он съехал на одну ступеньку вниз, а некий Гас Мортон, у которого этот доклад и хранился, сел во Флориде в тюрьму на полгода.
— То есть утечка не была случайной?
— Умница, ты сразу все понял. Доказать злой умысел было, разумеется, невозможно, и поэтому была выдвинута версия, что утечка была результатом работы электронно-цифровой разведки саудовцев, которую мы, кстати, незадолго до этого и создали. Никто ведь не стал разбираться, какой уровень защиты наших документов мы к этому времени имели. То был умный ход.
— Блестящий, — прошептал Бартон.