- Так-так, вот и наш больной. Тебя как звать-то?
- Хелд… - юноша испуганно осекся, поняв, что у него изо рта потекла кровь.
- Так, потом… Потом… Меня зовут… меня зовут Адель. - Магесса полезла в сумку, а ее руки слегка подрагивали от волнения – все нормально…Нет, ну, то есть, все хреново, но я справлюсь - скорее, убеждая саму себя, пробормотала девушка. – Будет очень больно – сказала она, спешно чертя на ладонях незнакомые Хелдору знаки.
Адель возложила руки на живот Хелдора, сложив при этом пальцы особенным образом. Девушка начала что-то бормотать под нос, и боль тут же усилилась. Юноша чувствовал, как где-то в его животе переставала течь кровь, как все поврежденные ткани медленно, но непрерывно восстанавливались. При этом ему казалось, что все разрывы как будто бы зашивались огромной тупой иглой, либо их попросту прижигали. Хелдор закатил глаза, ему становилось все хуже и хуже, но острая гложущая боль не давала провалиться ему в небытие.
- Возьму это на себя – шепотом сказала Фиона. – Хелдор, сейчас будет немного странно – но главное сохранить ясность ума.
Его названая мать начала нараспев читать заклинание, на что магесса насторожилась, прислушалась. Ее глаза округлились, но она продолжила свои манипуляции. Оборвавшись, словно на полуслове, Фиона резко положила обе руки Хелдору на лоб.
Видеть свое тело со стороны было очень странно. Но все же, вот оно — перед ним. Фиона закончила произносить странные и незнакомые слова и машинально стала оглядываться, видимо, пытаясь рассмотреть его. Но ее глаза скользнули мимо, видимо она его не заметила. Либо это уже было за пределами ее сил, либо для этого нужно еще одно заклинание. Лекарка уважительно посмотрела на Фиону и раскрыла потрепанную книжицу, собираясь читать, как он слышал, заклинание Восстановления. Хелдор осмотрелся. Он видел над телами погибших разбойников странные черные и серые тени. У стражников, где –то поодаль, и ополченцев они были только серыми или даже походили на белую прозрачную дымку. Те потерянно стояли возле своих земных пристанищ. Неужели посмертие выглядит примерно так?
Адель читала заклинание. Хелдор только подумал, что души погибших выглядят и ощущаются иначе не просто так, но тут стало казаться, будто он стал совсем невесомым, и любой ветер унесет его в неизвестном направлении. Мысли стали путаться, словно его сознание начинало угасать. Видимо, слишком долго в таком состоянии быть нельзя. Он склонился к своему распростертому телу и прикоснулся…
Возвращение в тело было довольно болезненным. Хелдор застонал и изогнулся дугой, едва не порвав бинты, стянувшие его живот... На Хелдора мгновенно обрушились голоса, яркий свет утреннего солнца. Из уголка рта струйкой потекла кровь, и Хелдор почувствовал ее противный вкус. Свой стон он слышал как будто бы со стороны. В конце концов, он почувствовал, как в судороге его пальцы впились в твердую землю.
- Отдохни-ка еще немного – услышал он голос магессы где-то на грани слышимости. Она сунула ему под нос какое-то снадобье, и он провалился в сон.
- Что случилось с моим старшим дружинником? – Обеспокоенно спросил Майсфельд, подъезжая к месту схватки на коне.
- Все в порядке, ваша Светлость – заверила его Адель, поклонившись.
- Я бы так не сказал… - с сомнением он посмотрел на чуть дышавшего юношу, на повязку на его животе.
- Все что нужно – это телега, на которую мы сможем его положить.
- Мы решим этот вопрос. – Майсфельд коротко кивнул, отдал распоряжение одному из вестовых и поехал к броду. Граф пересек брод, без опаски подъехав к укреплениям кнехтов. Смутно догадавшись, кто это, бойцы в алых накидках сняли шлемы, приветствуя его. К нему уже выдвинулись его эмиссары:
- Ваша Светлость! – Поклонился казначей, который, на этот раз, был в шлеме и в чешуйчатом доспехе. В руках у него был двуручный топор, которому сегодня довелось побывать в бою. – я и сэр Лонгарм вернемся через пару дней. Общение с князей Хумой вышло плодотворным. Если вы не против, то будет не лишним обговорить некоторые моменты, касающиеся нашего добрососедства, торговли и права свободного прохода.
- Замечательно. Смотрю, вы зря времени не теряли. Я не вижу… А это Вы - Гектор, сын Хумы?
- Да, так и есть. - К нему подошел статный пеший воин – снаряжен он был примерно также, как и Майсфельд – под ливреей угадывался стеганый доспех и кольчуга, а поверх нее был латный нагрудник. На доспехе была свежая вмятина – также, как и на открытом бацинете, который княжич держал на сгибе локтя.
- Я благодарен тебе и твоему отцу за содействие. Боюсь, многие бы ушли…
- Не стоит благодарности – то было и в наших интересах тоже. Новые потрясения нам ни к чему…
- Действительно?
- Да, мы в конце весны выкуривали со своих земель банду отчаянных мародеров. Покуда мы пытались найти на них управу – они положили больше сотни наших бойцов… Опасные были, что волчья стая. Кончилось тем, что они захватили в плен моего свояка, и были таковы. Потом за него пришлось выплатить огромный выкуп.
- Гм… - неопределенно хмыкнул граф.
- Вы что-то об этом знаете, Маркграф? Они должны были оказаться здесь. Скорее всего, … перейдя этот брод. Быть может, они вообще сейчас где-то рядом!
- Было бы слишком опрометчиво с их стороны. Может, скрылись в какой глубинке, зализывают раны.
- Да, несомненно… - Гектор задумчиво смотрел вдаль. – Вот ведь какая образина была у их атамана, подумать только? А представьте, ее бы к нам притащили?
…Для Хелдора, как и прочих раненых, нашлись подводы, посему их отправили в обратный путь. Крестьянам предстояла еще работенка – нужно было сжечь павших. Работать заставили и пленных. Все ценное было обобрано - у многих разбойников, как выяснялось, имелась неплохая такая «заначка» на черный день. Тела разбойников обратили в дым без особого почтения, над павшими ополченцами и стражниками капеллан, отправившийся вместе с войском из города, прочел молитву, а граф не преминул сказать о долге, который отдал каждый павший мужчина.
Лишь одного человека эти слова не трогали – командир кавалерии Альберт незряче вперился в занимающийся костер, в пламени которого сгинул его брат – командир арбалетчиков. Он не скрывал подступивших слез, судорожно сжимая легкое копье в руке и шлем, снятый с головы. Его подчиненные понуро стояли, ожидая, когда их командир попрощается со своим родичем.
А командир хобиларов все стоял, глядя на ревущее пламя, пытаясь найти ответа на два вопроса – кто виноват в том, что стражи выступило так мало и… Что он скажет своей матери?
Костры догорели, заблудших родственников из числа разбойников «раздали» по деревням, тех, тех же, для кого поручителей не нашлось, забрали с собой в город. Хоть их и разоружили и обыскали – они шли вместе с дружиной своими ногами, не связанные и не закованные в кандалы. Однако, их предупредили, что в случае бегства одного из них – накажут всех, и трудовыми подвигами во славу Арн-Дейла не обойдется.
На ночной стоянке можно было даже не выставлять часовых – каждый из пленников зорко смотрел за находившимися рядом…
Хелдор с тяжким вздохом открыл глаза. Ужасно хотелось есть, а горло пересохло без воды. Перед его глазами было распахнутое настежь окно, сквозь которое он видел город. Было раннее утро.
- Пи-иииить! – юноша, похоже, сам испугался своего хриплого голоса. Он услышал грохот, тихую ругань и звук захлопывающейся книги. Сделав над собой усилие, юноша повернул голову, и увидел спещащую к нему со всех ног Адель.
Она увидела Хелдора, смотревшего на нее ясным, не затуманенным взором и улыбнулась:
- Ну надо же, живой, и в себе!
Юноша удивленно посмотрел на нее, и она продолжила:
- Я думала, неделю в забытьи проваляешься, думала, насильно тебе воду вливать! А ты уже в себе, через два дня.
- Пиииить! – в этот раз голос Хелдора был похож на шипение.
- Потерпи минутку! Я кое-что проверю!
Адель собралась было отбросить одеяло, но ее руку перехватил Хелдор, со смесью страха и удивлением воззрившись на нее.
- Да в портках ты, успокойся, стеснительный ты наш!
Хелдор покраснел, а Адель возложила руки ему на живот, и, закрыв глаза, сосредоточилась на своих магических силах. Юноша ощутил легкое покалывание, которое продолжалось с минуту. Затем Адель убрала руки и, удивленно глядя на Хелдора, собралась что-то сказать, но укоризненный взгляд Хелдора ее остановил. Она молча встала и вскоре принесла ему кувшин с водой.
- Можешь сесть, но аккуратно.
Он поднялся, тут же закружилась голова, а перед глазами заплясали черно-красные точки. Придя в себя, Хелдор помотал головой и принял кувшин из рук Адель. Опорожнив его, юноша еще немного посидел, слушая грозное бурчание в животе, который требовал еды, но никак не такого количества воды. Голова закружилась даже от такого, совершенно незначительного усилия.
- Ты… Тебя вроде зовут Адель, правильно? Принеси мне поесть, пожалуйста? – сказал Хелдор чародейке, вняв мольбам своего изголодавшегося желудка.
- А вот насчет поесть… принести куриный бульон?
- С ума сошла, женщина? – посмеиваясь, спросил Хелдор – я… я получается три дня ничего не ел! – молодой воин, никогда не жаловавшийся на аппетит, пришел в ужас – а ты мне…бульон!
- Хелдор, твои внутренности еще не в порядке, тебе ничего кроме всяческих бульонов и отваров нельзя. Ну, если помереть тут у меня на руках не хочешь.
- Да лучше бы… Ладно, неси.
Через пять минут Адель вернулась с обещанным. Без всякого удовольствия потягивая варево, Хелдор возобновил разговор.
-Ты осмотрела мой живот и тебя что-то удивило. И я вроде как пришел в себя раньше, чем следовало… Что же это?
- Быстрая регенерация. И живучесть колоссальная. Да, мы с Фионой тебе очень помогли, но все же. Очень крепкая связь с Духом. Да и это заклятье, что провернула она.. Тебя она, наверное, тоже чему-то научила?