уками.
- Вам нужно добраться до надвратной башни, и найти способ обрушить верхнюю площадку, она там, судя по всему, едва держится. Мы сможем завалить проход.
- Ты... Ты все еще хочешь вывести меня из боя, где я буду воевать с камнями и досками? - с нотками обиды спросил тот. – Неужели я для тебя все еще хилый и трусливый барчук?!
Голос Альберта тут же обрел стальные нотки:
- Я не на прогулку тебя отпускаю.. Противников там немало. И если ты не решишь эту проблему — то рано или поздно нас пустят под нож. Всех. Ты меня понял?
- Так точно. - улан несколько смутился, поняв, как был неправ - Давайте-ка за мной — Дьюни скомандовал своим бойцам, которых осталось всего семеро.
Неполный десяток покинул строй и незаметно оказался возле лестницы на стену. Также они без приключений взобрались наверх — и столкнулись с рейдерами. Их было четверо, и они были удивлены даже больше улан, поэтому от ударов топорами они даже не успели толком защититься. Арн-Дейлцы не могли не поднять шума, и уже погибшим недругам пришли на помощь — и с башни, и с ведущей к реке куртине. Оружия, предназначено для рубки в столь стесненном помещении, у воинов не было, но броня помогла им драться на равных с насевшими налетчиками, тычками топоров расчищали они дорогу перед собой. Дьюни пробивался, помня о главной задаче, нанося удары то топорищем, то обухом, целясь в незащищенные лица. Наконец, схватив одного за шею топором, словно крюком, и отправив лететь кубарем с лестницы, командир улан выскочил на площадку. Тут же получил укол в левое плечо, развернулся с подшагом и сразил наповал рейдера, вооруженного коротким копьем — топор пробил шлем, после чего налетчик откинулся назад, приложившись затылком о каменную кладку.
Из проема башни вывалилось лишь четверо его товарищей, которые, собравшись с силами, стали сражаться с налетчиками уже в проходе. К тем в любой момент могла прийти подмога с другом стороны, так что долго это продолжаться не могло.
Дьюни увидел перекошенный поворотный механизм: доски подле него повело, основание потрескалось... Могло сработать. Он принялся топором крошить доски в мелкие щепы — работа спорилась, он размахивал топором, словно заведенный — но давала знать о себе рана, нанесенная копьем.
Его товарищи из последних сил сдерживали натиск, когда он, высекая искры, принялся проделывать дыру в полу. Когда дело было сделано, кровь сбоку стекала вниз, пропитав покрышку бригантины и капая вниз. Улан чувствовал, что слабеет.
Дьюни хотел окликнуть своих товарищей, но увидел лишь троих рейдеров, не без интереса осматривавших доспехи его бойцов.
Из последних сил он налетел на них. Один, сидевший на корточках и расстегивавший бригантину погибшего, получил стальных наколенником в незащищенное лицо, после чего Дьюни наотмашь рубанул его топором. Второй набросился на него, ударив щитом, однако боец подался назад и поймал кисть занесенной руки на крюк у обуха, мгновенно выведя его на болевой прием и раскроив голову лезвием. Третий, не теряя времени, рубанул Дьюни под бригантину, по ляжке. Арн-Дейлец едва успел выдернуть топор и разорвать дистанцию. Налетчик никуда не спешил, водя раненого Дьюни по башне, то и дело пытаясь его ложными атаками самому открыться — однако у Дьюни для атаки почти не осталось.
Так они подошли к поворотному механизму. Рейдер, не заметил дыру в полу, подался вперед, оступившись, а улан подцепил его щит, да и дернул в сторону. Ударившись головой о железо механизма, тот мешком, не издав единого звука, рухнул вниз.
Дьюни подковылял к огромной груде металла, при помощи которой раньше поднимались и опускались ворота. Она не была привинчена к полу — держатели с мясом вырвало, но она все еще была невероятно тяжелой. Дьюни сунул од нее свой топор в качестве рычага, но только сломал его. Плюнув с досады, он заметил валяющийся рядом лом, который оставили тут инженеры.
Восславил богов за невнимательность обслуги осадных орудий, он подсунул лом под механизм, и дернул вверх. Тот едва шевельнулся. И еще раз... И еще.. Теперь еще и по ноге стекала кровь... Хотелось упасть, свернуться калачиком и упасть, но никак нельзя. Стало холодно, руки стали слабыми. Жизнь буквально ручьем уходила из него.
- Да чтоб вам всем провалиться! -закричал Дьюни. Я не могу, не могу! Одному мне не справиться! – Он бросил под ноги лом и пошатнулся. Закрыл глаза, пытаясь отдышаться.
Он ощутил, как на плечо ему легла рука.
- Командир, может вместе, враскачку?
Он обернулся, не веря своим глазам - за спиной увидел он своих товарищей, которые помогли ему пробраться сюда.
- За нами должок. Давай-ка, за рычаг, и навалимся.
- Да... Да! Давайте! – Дьюни спохватился, сам не понимая, откуда у него достало сил - Дружно! И раааз! И два!!! Хорошо пошла, и да!!! Еще чуть чуть! Уже набоку!
Какие же сильные у него товарищи. Один бы он не справился.
- Ну-ка! - закричал Дьюни — еще на полкорпуса.... Так, присели, подцепили, и... ВЗЯЛИИИИИ!
Механизм окончательно проломил пол, полетев вниз, увлекая за собой доски и обломки — проход был завален, теперь через него едва ли удастся перебраться даже поодиночке.
Никто не мог увидеть и рассказать другим, как Дьюни, едва живой от ран, поднял такую тяжесть, сбросив ее вниз. Он с кем-то разговаривал? Или показалось? Никто не видел кровь на его подбородке, и то, как он вдруг схватился за живот, падая вместе с тем хламом, который обрушился на головы рейдеров и гномов. И откуда в нем нашлось сил?
Стражники встретили заваленный проход приветственными криками и их строй развернулся во фронт – воодушевленные, они отбросили назад разрозненные отряды рейдеров, перестраиваясь, поле чего они получили небольшую передышку перед тем, как в слепой ярости на них насели вновь.
Пусть разбирают завалы сколько хотят- через ворота сегодня вряд ли кто-то пройдет.
Глава 17
Глава 17
Мы словно в легенде очутились, мистер Фродо, в одной из тех, что берёт за душу. В ней столько страхов и опасностей, порой даже не хочется узнавать конец, потому что не верится, что все кончится хорошо. Как может всё стать по-прежнему, когда все так плохо?! Но в конце всё проходит... Даже самый непроглядный мрак рассеивается! Грядёт новый день! И когда засветит Солнце, оно будет светить ещё ярче!
Майсфельд, которого разом оставили силы, лежал на своей кровати, едва дыша. Приступ прошел, но человек, от которого так много зависело, был ужасно слаб.
Рядом стояли, понурившись, Карви и Хелдор. Лекс сидел в углу, схватившись за голову. Халдыка рядом не было, но его зычный голос можно было слышать сквозь открытое окно. Судя по всему, рейдеры сдуру попытались сунуться во внешний двор Цитадели, но бойцы Карви и Хелдора задали им трепку. Слышно было, как руководил обороной и Лейдл – вновь пришло время старого ветерана, заскучавшего на кухне. Сейчас дружинников тут было немало — да только недругов еще больше. И все они, хозяйничающие в городе, рано или поздно решатся на серьезный приступ.
Лекарь осмотрел графа – вены позеленели, дыхание было поверхностным, яд медленно добивал их правителя, и тот лишь смог облегчить его муки, не более того. Сейчас лекарь дал ему немалую целый флакон обезболивающего – мутная жидкость, полученная от южан, была на вес золота:
- Приходит в себя, помогло. Ненадолго. Мы облегчили его муки настолько, что он, возможно, сможет дать вам какие-то... Наставления. - Практично заметил врачеватель.
Тут же находился и казначей – и выглядел он еще более потерянным. Он сидел, облачённый в доспехи, вполоборота – словно готовый во время следующего приступа броситься через створ ворот, да там и сложить голову – лишь бы не видеть своего друга таким.
В этом момент Майсфельд открыл глаза, глубоко вздохнув. Два командира тут же склонились на него, едва не столкнувшись лбами.
- Мне.. Я... не думал, что умру вот так вот... От яда... Да еще и при столь нежданных обстоятельствах.
- Евик... Она... - Начал Хелдор.
- Лучше бы я ее убил, когда хотел... Те записки были фальшивкой... — Хелдор хотел о чем-то спросить, но Карви положил ему руку на плечо: «Потом».
- А еще лучше... Лучше — Майсфельд улыбнулся. - вытряс бы из нее дух, когда решил погостить в ее.. кх... - Граф натужно кашлянул - в ее покоях.
Хелдор натянуто улыбнулся, надеясь так поддержать Майсфельда. Карви тоже нацепил на себя вымученную улыбку.
- Вот, лучшие люди Арн-дейла… принимают грубые… шутки старого вояки, не то что… Да и хватит с нее. Что в городе? Не врите мне, я слышу.... Слышу, как бой идет у самой Цитадели. Не зря отстраивались, судя по всему. Что собираетесь делать?
- Жители в опасности, Ваша Светлость. Нам надо вернуться в город и защитить их. - Сказал Карви.
- Верно, верно... Вот бы вам перед этим узнать... Расположение врагов... Эх, кабы-кабы. Видимо, придется работать вам наудачу. Хелдор?
- Да?
- Твои пикинеры здесь?
- Да.
- Признаться, раньше я их недооценивал, и зря. Я видел, с какой яростью шли они на катапульты противника... Надеюсь, вам достанет этого огня и во второй раз, иначе город будет не спасти. А тебе сражаться так, чтобы они боялись даже приблизиться к тебе.
- Я сделаю все, чтобы защитить Арн-Дейл! – Отозвался Хелдор.
- Забудь ты про Арн-Дейл! - Майсфельд привстал, схватив его за руку слабой ладонью. Мы защищаем не Арн-Дейл, не короля, не столицу, не тех людей, что хотели казнить себя. Ты… ты будешь капитаном…Защити людей! Защити город! Их и только их!
- Ваша Светлость... - робко возразил лекарь.
- Плевать, яд прожигает меня насквозь, я не протяну и часа! Ох... -Майсфельду от малейшего усилия стало хуже, он завалился набок, опершись на локоть. - Поведи людей в бой, и спаси всех, кого возможно. Это моя последняя воля.
- Но Ваша светлость, разве не Карви должен...
- Карви? Ты... Ты молод… И заносчив, Хелдор. Это правда… Но люди охотнее за тобой идут. Не дружина – именно люди. Одна лишь дружина не спасет город. Жители верят в твою силу, сравнивают тебя с этим… Как его…Ах, неважно.