Хелдор вошел в сени, оказавшись в коридоре. Вдоль стен тоже лежали раненые -этого было никак не избежать. Было душно, но скорее из-за огромного количества больных. Полы скрипели от чистоты, почти везде были развешены мешочки с травами и еловые лапы... Иначе проходя мимо иных палат запах был бы невыносимым.
- Сюда, капитан — Джеремус открыл узкую дверь, которая раньше вела в подсобное помещение. Окон там не было, лишь тускло горели свечи.
- Ты не подумай, я не со зла так его держу... Просто больше негде. Остальных сторонится… Отпустить… Отпустить не могу.
Хелдор едва заметно взмахнул рукой, свечи загорелись ярче. В углу, на матрасе сидел Конрад. Голова его была туго перебинтована, в остальном с виду он был в порядке.
Хелдор сел на корточки перед раненым, тот не шелохнулся.
- Что с ним?
- Он... Он не в себе. Кажется, особо сильный удар повредил его мозг. Мы поставили ему пластину, но…
- Я не понимаю... Каким образом? Разве разум исходит не от сердца?
- Сердце, с твоего позволения, лишь мышца, перекачивающая кровь по телу. -с ноткой покровительства сказал немолодой хирург - Не более того.
- Гм... И долго он... Вот так?
- Всякое бывает. Он ест, пьет, но не говорит. В уборную, слава богам, сам добредает. Но если не спит — то сидит вот в такой позе.
- Я могу попробовать с ним поговорить?
- Сколько угодно. - согласился Джеремус выйдя в коридор.
Хелдор поднялся на ноги:
- Я присяду рядом, ты не против? А то колени ноют, набегался за сегодня…
Конрад поднял на него голову с каким-то нездоровым удивлением, будто только что его заметил. Губы были плотно сжаты, а глаза, напротив, распахнуты как можно шире.
- Ребята спрашивают, как ты.Сейчас у всех полно дел, только я вот и нашел время, чтобы тебя навестить. Ты уж не серчай на них, ладно?
Конрад повернулся на его голос, смотрел неотрывно. Руку и колено он упер в матрас так, словно собирался в любой момент вскочить на ноги и убежать.
- Я слышал, вся оборона госпиталя едва ли не на тебе держалась. Молодец. Хоть и не оправился, но был в первых рядах. Без тебя пострадавших было бы намного больше. Ты помнишь?
Конрад чуть оживился, словно вспоминая, немного расслабился, теперь он уселся поудобнее.
- Жаль, что ты пострадал от такой подлости... Сами ранить тебя не смогли, так обрушили на тебя половину сруба.
-Еще... – хрипло, с надломом он выговорил
- Что?
- Еще... – с трудом он протолкнул слово.
- Говори, не стесняйся!
Конрад заговорщицки склонился над капитаном проговорив вполголоса:
- Они все охотились на меня. Они все хотели меня убить. Чтобы их не убил я…
Хелдор ухмыльнулся, но спал с лица, увидев смутившего Конрада. Разве это не было шуткой?
- Еще на их топорах были мухи. Они пробрались ко мне в голову. И они там у меня…роятся. - Конрад был абсолютно серьезен. – Роятся… Роятся… дружинник, потеряв интерес к Хелдору, лег набок, массируя голову – Роятся… Роятся…
Капитан Арн-Дейлцев, чувствуя ком в горле, похлопал соратника по плечу, после чего как можно скорее выскочил в коридор.
Лагерь северян на том берегу выглядел обезлюдевшим. Неужели они были так отчаянны и свирепы, чтобы всеми силами броситься в бой, и настолько глупыми, чтобы погибнуть ради чужих интересов?
Линию обороны у реки пришлось серьезно перекраивать – теперь баррикадами и рогатками надо было закрыть еще и изрядный пролом в стене. Башню, теперь сиротливо стоявшую у реки, разобрали ровно наполовину – во-первых, там теперь не засядут вражеские стрелки в случае удачного прорыва, а во-вторых камень пошел на насыпи возле реки. Туда же подсыпали и то, что разрушил гномий колдун. В целом, если кто-то попробует сунуться через пролом – будет встречен перекрестным обстрелом, а пикинеры под прикрытием рогаток смогут жалить тут и там вне досягаемости от более опытного и бронированного противника. Враг, тем не менее, не оставлял попыток укусить побольнее, потому приходилось быть начеку.
Маловероятно, что рейдеры предпримут самоубийственную попытку прорваться к ним на плотах, потому Рена по большей части беспокоил пролом. Людям был необходим отдых, потому в темный и промозглый вечер бойцов на всех вверенных ему постах не набралось бы и двух сотен. Два раза по столько спят поблизости в домах, держа в руках оружие и подложив под голову шлемы. Этого хватит, чтобы сдержать некрупный налет – так две ночи назад сотня рейдеров, не более, попыталась сунуться к ним, но увидев подкрепления, выбегающие из домов, поспешно отступили. Ну а не проворонить крупный приступ – забота эльфов, благо в темноте видят они хорошо.
Рен замер, укутавшись в плащ, выжидая. Арбалетчики и пикинеры при нем шумно вздыхали, переминались с ноги на ногу, терли ладони. Рену было привычно ждать что-либо или кого-либо и в менее удобных условиях. Однажды примерно в то же время года он стоял за старой ивой по колено в болотной жиже, выжидая свою цель. Бойцы сменяли друг друга каждый час, а он, как водится, стоял до зари, полагая, что незаменим здесь. Отоспится днем – там проснутся прочие командиры, и если что за него будет кому думать и командовать, но в этой промозглой ночи…
Неожиданно послышался плеск. Рен встрепенулся, плащ в мгновение ока был брошен на рогатки, а сам он вскинул лук на звук. Приступ?! Плеснуло раз, другой… Нет. Судя по всему, лодка. Одна. Лазутчик? Очень глупый лазутчик, раз воспользовался лодкой, но какой есть. Надо брать живьем. Рен опустил лук, после чего молча, парой пинков, поднял двух пригревшихся у жаровни ополченцев с бердышами: им частенько приходилось теперь дежурить по ночам. Жестами приказал прислушаться, и отправил идти на плеск.
Два молодых, но здоровых детины, откровенно трусили соваться в темноту, но возражать не смели. Нацепив шлемы и озираясь, они покинули круг света, тихо шурша по песку.
Через пару минут послышался тихий стук борта о чудом уцелевший причал, а затем крик, возня, звуки тумаков, за которым последовал жалобный писк. После этого боец, одетый как ополченец, но без оружия и с разбитым лицом, вывалился на свет – за ним шли двое с бердышами, несказанно довольные собой.
- Хорошо сработали. -Одобрительно сказал Рен. Конечно, по его разумению топали и дышали, как загнанные псы, но этого оказалось достаточно, чтобы подкрасться к высадившемуся. - И кто тут у нас?
Пойманный насуплено молчал.
- Лазутчик? Выкладывай все, как есть. Промолчишь – отправим палачам. Если выложишь как на духу – удавим по-быстрому, испугаться не успеешь – предложил Рен суровый, но не самый мучительный вариант.
- Да вы что! Я свой!
Рен осмотрел лазутчика. Простоват с виду. Не лазутчик. А может, шпион, и хорошо играет свою роль? Но нет, приплыть на лодке? Верх глупости для профессионала.
- И что ты там делал? – хмыкнул командир караула
- Это все… Военная… Ко… Коре… Корреспонденция. Мне нужно ее немедленно доставить!
- Кому? Хелдору?
- Хелдор не знает... То есть, эм, это секретная переписка.
Детина за спиной ткнул бердышом. Допрашиваемый громко ойкнул и подпрыгнул, потому как кончик бердыша больно ткнулся ему в зад.
- Да что вы делаете? Пустите!
- Чье это нахрен письмо?! – Рявнул Рен. Если бы Хелдора, то я бы тебя пропустил без вопросов. – Здраво рассудил Рен. Но если кто-то другой, то право знать я заслужил. Благодаря моим парням и их смелости – добавил он под одобрительный гул собравшихся. Говори.
- Но…
- Обыскать!
Древко бердыша больно бьет под колено, посыльный падает, после чего сразу несколько человек, вдавив его в песок, начали шарить по сумкам, пазухам, стащили даже сапоги. Как ни странно, сложенный вчетверо листок бумаги с двумя печатями легкомысленно лежал в ташке на поясе.
Рен понял, что парень точно свой, и полагал, что делает что-то очень важное. Он приказал его отпустить, махнув рукой, и тот встал, отряхиваясь и выплевывая песок.
Бывший тайный лучник прочел листок, затем перевернул его, увидев, что там же второпях и был написан ответ. Глаза у него полезли на лоб.
- Вы, здоровяки- обратился он к ополченцам. Идите прямо к Хелдору, пусть он перестает дрыхнуть и решает, что с этим делать. Вот… Вот кольцо мое, чтоб пропустили.
- А что с этим -уточнил один из арбалетчиков, указав на посыльного.
- Да отпустите его. – Махнул рукой Рен - Он не знал скорее всего. Думал, хорошее и важно дело делает… Так что получил по морде и будет с него…
Хелдор вернулся в Цитадель ближе к ночи. Он увидел, что горничные хлопотали в его порядком запущенной комнате, и не стал стоять у них над душой. Прикрывая дверь, он лишь буркнул им, чтобы нагрели бадью с водой.
Не мылся он, казалось, вечность, и выглядел он чуть чище, чем эльфы, вернувшиеся сегодня с лесной вылазки за свежатиной. Только мха и опавших листьев не хватало до полного сходства. Мерзкое ощущение от того, что все тело нещадно чесалось, дополняло его состояние опустошенности и усталости. Сегодняшний же визит к Конраду вконец его вымотал, обход укреплений утомлял, жителей вдохновить удалось едва ли. Даже посещение переехавшего вглубь города его любимого заведения радости не принесло – девчонки выглядели уставшими, вымученными. Они похудели, осунулись, руки загрубели от тяжелой работы – сейчас они самоотверженно занимались тем, что было необходимо городу. В чанах теперь они кипятили бинты, ветошь и прочее необходимое в нелегком осадном хозяйстве. Не мешать же им теперь. Тем не менее, для него нашлись копчености из старых запасов и преотличное пиво. Наверное, от сердца оторвали. Еще и денег брать не хотели, но он настоял.
Остаток дня он напряженно думал, что хуже, смерть, или...
- Или вот так... - прошептал вслух Хелдор.
- Ты чего там бормочешь? - пробурчал Халдык на Хелдора, бездумно вперившегося в карты. Тебе третий раз разогревают, ешь.
- Эм... Да, хорошо, спасибо — кивнул капитан. Даже с луком. Здорово.