- Боюсь, Майсфельд не оценит такой смены деятельности – в полушутку ответил Хелдор.
Помолчали, до пирса было метров сто.
- Хагберт? – вдруг, встрепенувшись, обратился Хелдор.
- Да?
- Не хочу, чтобы вы действовали, не понимая, зачем так, или иначе. Не забывайте, на стругах наше оружие и брони. Я не хочу, чтобы они раньше времени срисовали, сколько нас кого, а главное, с чем. Вы понимаете?
- Да, странно, что я сам не догадался. Мы тоже перенесем наши арбалеты втайне. И баллисту.
- БА… ой, - Хелдор понял, что чуть не выкрикнул это слово – и она тоже? Здесь?
- Ну, небольшая, но стрелы все равно с аршин будут. И на станок ставится. Собирается за несколько минут – словом, мало не покажется.
- Весьма дальновидно.
- И дальнобойно. Хоть бы не пригодилась… - вздохнул тороговец.
Торговля пошла довольно бойко. Несколько приветственных слов, и товар стали раскладывать прямо на широком, недавно обновленном пирсе. Кажется, местные жители срубили его еще только этой весной. Арн-Дейльцы не торопились продавать что-либо за местную монету, которая была несколько потертой и дрянной, старались торговать на своих условиях. Хелдора позабавило, что торговец скорее подарит ребенку новенькую медную монетку или горсть фиников, выкупленных у южан, чем согласится на невыгодную сделку. Довольно хитрый подход.
Дружинники, которые держали на виду лишь мечи да тесаки, поглядывали за товаром, не давали близко подходить к стругам, вежливо заворачивая местных обратно. Только Рен дежурил с луком – но с разрешения жителей городка он взобрался на каланчу поблизости и внимательно вглядывался в море и речные протоки, а не на покупателей.
Серьезный ажиотаж вызвал Халдык, и конунг поселения, без всяких расшаркиваний, спросил, не продается ли зеленый великан. На это ему сам Хагберт вежливо, но твердо ответил, что это телохранитель благородного (Хелдор на этом моменте едва не рассмеялся) воина и служит не на страх, а на совесть, так что продажа невозможна. Вопрос более не поднимался, но командира пикинеров несколько смущал тот факт, что глава поселения упомянул покупку кого бы то ни было как нечто само собой разумеющееся. С такими надо осторожнее.
Бригантные доспехи продали клану Строрре, которых представлял трактирщик. Сразу же в счет оплаты договорились насчет постоя, выкупили комнат на неделю, ну и насчет горячей еды и провизии в дорогу тоже можно было не беспокоиться.
Шлемы разошлись сразу, но уже по другим кланам – простые бацинеты с назатыльниками пошли на «ура», а вот старый рыцарский шлем в виде горшка купили нехотя, дескать, повесят на стену, потому что в бою в таком ничего не видно.
Позже подтянулись и женщины, что отдали немало серебра и украшений за шелка. Интересно, что часть из их побрякушек могла быть ранее похищена в имперских городах, что располагались близко к северным морям.
Помимо дорогих безделушек, вроде бивней неких моржей и подобного, представитель одного из кланов похвастался шкурой ледяного медведя, которого Хелдор лично полагал легендой, вроде дракона. Какое еще животное, впрочем, могло обладать такой большой белоснежной шкурой ни у кого идей не было.
Было решено одарить Майсфельда таким трофеем, а то голове волколака на стене уже было скучновато. Качественно отчеканенная медь, два бердыша южан и их же специи решили исход – шкуру согласились продать. Хелдор еще порылся в своей переметной суме и выудил пару серебряных перстней, что раздобыл еще в Фахро. Северян особенно привлекли необычного вида полудрагоценные камни, что у них не встречались. Таким образом, уже и клан, именуемый Клапарри , оказался с ними приятельских отношениях. Те даже честно признались, что медведя изловили зимой, когда он по замерзшему проливу пробрался к ним в городок. Его хотели продать живьем в имперский зверинец , но мишка в неволе издох. Ценную шкуру аккуратно сложили и упаковали в парусину, возможно лучше будет ее перед отъездом переложить в освобождающийся от товара ларь.
Хелдору и самому пришлось побывать в роли торговца – но не очень сговорчивого. Женщина, чуть старше него, но уже с выводком детей, случайно увидела у молодого воина среди прочего перстень с дракончиком, маленький камешек внутри которого изображал пламя. У незнакомки были пронзительные серые глаза, как у Альды, что несколько сбивало его с толку.
Молодая женщина хотела купить дракончика, что казалось странным – у нее и без того на открытых предплечьях было немало браслетов, серьги, и кольцо среди этого, по разумению Хелдора, безвкусного блеска потерялось бы.
- Очень интересное украшение на шее – он указал на медальон в виде наконечника и вязью символов. Он был грубо отлит из серебра, но выглядел притягательно для Хелдор. Явно это был знак их местной богини.
Молодая женщина испуганно на него посмотрела – прикрыв медальон ладонью.
- Я видел его в одной книге, он очень плохо нарисован там, и я хотел бы обменять его…
Женщина стала пунцовой от гнева но, больше не сказав ни слова, ушла прочь. Хелдор не мог понять, что ее так рассердило – но лишь предположил, что украшение было для нее очень ценным. Вероятно, это была жена их местного князька, или, как его здесь называли, конунга. Отношения с семейкой не заладились – один не получил себе Халдыка, а другая – побрякушку.
После того, как немало товара было раскуплено, командир дружинников оставил охранение - шесть бойцов из отряда Флеры и Рена на башне, а с остальными прошелся по городу. Гребцы и ремесленники, кроме одного, дежурившего возле разложенного товара, отправились осваиваться в трактире.
Хелдор понял, что город было сложно назвать таковым – по сути это просто были пять кланов, которые жили на одной территории по той или иной причине. В каждом клане было до двух сотен человек, вместе со стариками и малыми детьми, и они расселились по отдельным кварталам, входить куда представители других кланов свободно не могли - более того, улицы перегораживались частоколом, прилаженным к явно более старым домам. Очень любопытно… Значит, они не жили здесь раньше, а заняли пустующее поселение.
В центре города, в каменной иссеченной временем и морскими ветрами башне была, судя по всему, расположена резиденция конунга. Строение было квадратно, уродливое, без каких-либо пристроек. Что более странно - башня не предполагала того, что с ее помощью можно будет активно обороняться - крыша была со скатами, явно там не было никакой площадки. Бойниц, навесных башенок и прочего тоже. Была лишь массивная двухстворчатая дверь, к которой вела каменная лестница.
Судя по всему, эта башня была старше их родных городских стен и была сделана довольно примитивно с точки зрения обороны – защитники, по сути, лишь могли там запереться и ждать, когда опасность минует. Учитывая характер этих, мест- наверное, хватало. Переждать неожиданный набег и вернуться к своим делам: вот и все, что требовалось.
Хелдор, осмотрев нехитрые достопримечательности, добрался со своей свитой до края города, осматривая окрестности.Интересно, многие мужчины сейчас находились в городе, но работа неподалеку кипела – то была вырубка.
Еще чуть поодаль, ближе к морю, тоже работали люди. Судя по звукам, там что-то черпали и переливали в дымящиеся котлы.Там добывали еще один важный товар, который необходимо был им привезти в город - соль. Сейчас оттуда тянулась вереница людей, тащивших что-то в плетеных корзинах. Уже оттуда Хелдору казалось, что они шли тяжело, изможденно, шатаясь на ходу.
Его спутники начали нервничать – Крисс стал хвататься за меч, Флера с частью своих пикинеров стали переглядываться – кажется, начав чувствовать себя без пик незащищенными. Волнение передалось также Клаттеру и Конраду, спокойней всех себя вели Халдык и Михаэль. Молодой алебардист в принципе редко, когда волновался и мало чего боялся – некоторые говорят, оттого, что был глуповат, но Хелдору было очевидно, что это не так. Причиной его спокойствия, возможно, было то, что он потащился на прогулку с алебардой.
Люди были не только измождены – но и ободраны, иссечены плетьми или палками – ну а уж ошейники на горле говорили о многом. Всего короба тащили с полдюжины грязных босых людей. Хелдор преградил им дорогу, собираясь поприветствовать, но тот, кто шел впереди, проговорил тихим, надтреснутым голосом:
- Прошу вас, господин, не трогайте нас, мы лишь должны доставить корзины и вернуться к работе!
- К причалу?
- Д-да.
- Видимо, это для нас… -Хелдор сделал шаг вперед, на что доходяга испуганно качнулся. Короб его едва не перевесил.
- Там соль?
- Да… Позвольте идти…
- Как придете к складу, вас покормят…
- Господин – тот закрылся руками –пощадите – если мы возьмем хоть корку хлеба от чужаков… - тот был готов бухнуться на колени – не заставляйте нас!
Хелдор несколько опешил от такой реакции. Он молча осмотрел корзинку за плечами у одного из невольников, обнаружил там крупные кристаллики соли. После этого он взял оттуда щепотку и закинул себе в рот. – Только что не жмурясь от блаженства, он отравил бедолаг восвояси.
- Однако же, - причмокивая, сказал Хелдор – мы имеем дело с работорговцами.
- Омерзительно-согласился Халдык – но мы же не станем менять их уклады?
- Гм…
- Не станем же, да? – Клаттер напрягся, слово струна на лютне.
Бойцы напряглись. Кажется, если Хелдор сейчас отдаст приказ перевернуть тут всех вверх дном – то так они и сделают.
- Это те, кого они тут называют треллями. Я был готов увидеть покоренных, но не сломленных людей, однако… - Хелдор посмотрел бедолагам вслед - Однако, посмотрите, как они шарахаются от меня… На этот тусклый блеск в глазах - они не смогут распорядиться своей свободой. Для них это нормальный порядок вещей, к сожалению. – Хелдор задумчиво поиграл пальцами на рукояти меча – ладно, познакомимся с местной стряпней, идемте.
- Вот, это здравая мысль – согласился Халдык.
Разгрузить лодки удалось ночью без особых проблем -пики, доспехи, арбалеты и даже баллисту протащили в амбар без свидетелей. Сам факт разгрузки струг никого не удивил – очевидно же, что гости хотели просушить их перед обратной дорогой. Купцы продолжали приторговывать, стараясь как можно больше выменять на столь необходимую соль. Хелдор даже предложил, что они сами возьмутся за работу, чтобы цена за столь важный продукт оказалась меньше, но конунг такому предложению, мягко говоря, смутился.