- Ну давай же.
- В бухте скрылось три корабля. Как их тут называют – драккары. Может торговцы. Может не торговцы. Но зачем торговцам прятаться за бухтой ввиду поселения.
- Это могут быть разбойники, и тогда в опасности будем не только мы, но и местные…
- Хэ… Хэ… Хьелдор! – кто-то внизу попытался выговорить его имя, но получилось так, будто он чихнул.
Командир пикинеров посмотрел вниз, нашел мужчину средних лет, что был одет в темно-синие одежды в цвет стяга конунга.
- Я слушаю.
- Конунг приглашает тебя и всех твоих воинов в Главный Зал этим вечером, нужно выпить за ваше отплытие. Чтобы боги на обратном пути подарили вам сильный прилив и достаточной крепости рук, чтобы грести вверх по реке.
- Рен, - вполголоса проговорил Хелдор – спустить, отдохни пару часов и заступай на дежурство. Если не будут давать подняться на башню… Сразу к нам.
- А мне выпить за отплытие – нарочито жалобно сказал Рен.
Командир сначала насторожился, но потом ставшее серьезным лицо Хелдора разгладилось:
- Ну вот, я уж думал ты вообще шутить не умеешь! –он хлопнул лучника по плечу и стал спускаться.
Оказалось, что конунг позвал на пир только Хелдора и его дружинников, гребцы, купцы и ремесленники были посланником резко отвергнуты. Командир пикинеров сказал Хьюберту быть наготове – пики и арбалеты пусть будут под рукой. Рена он специально «забыл», и при сменившемся раскладе он повелел ему не появляться на каланче, а затаиться на втором этаже амбара.
Двери в уродливое квадратное строение были открыты. На улице начинало смеркаться, вход в зал манил ярким веселым светом. В сопровождении стражей Хелдор первым вошел в чертоги местного конунга.
Большой зал был по-варварски грубо и незамысловато украшен – на стенах ковры и гобелены, судя по всему, добытые в набегах и походах, пол устлан разномастными шкурами коров, медведей, оленей –всего, что достало оружие охотника. Кое-где они были уже облезлые.
Длинные, грубо сколоченные столы и лавки под стать были выстроены вокруг очага, от которого в помещении делалось жарко и дымно. На столе стояли кувшины, деревянные бокалы, сейчас пустующие, и подносы, на которых был свежий хлеб и жаренное мясо.
Во главе стола сидел конунг, что ранее пытался купить Халдыка, подле него супруга, чья покупка кольца Хелдора тоже не задалась.
- Дорогие гости – почти торжественно заявил высокий мужчина с не вполне опрятной бородой – быть может, уже завтра боги моря будут к вам благосклонны и подарят вам прилив, что поможет вам вернуться домой. Но сегодня я должен накормить и напоить вас до отвала. Между нами нет вражды, потому прошу, оставьте свои мечи у входа – также, как и мои люди и гости из других кланов. Будьте как дома!
Хелдор неспешно стал отстегивать ножны с мечом, давай знак остальным. Халдык немного поворчал, но снял сабли со спины, положил рядом с полуторным мечом Хелдора. И они, и прочие гости довольно быстро расстались с оружием, расселись. Местные сразу стали есть, дружинники были в некотором замешательстве:
- У нас не принято томить гостей долгими речами – прошу вас, угощайтесь, а поговорим, если потребуется, позже. Ну и выпьем за удачную торговлю, само собой.
Люди Хелдора ели неспешно, но основательно – много не пили, ведь если придется завтра плыть, то лучше на свежую голову. Самого командира, которого усадили во главу стола, с остальными вождями и конунгом с супругой, чувство опасности не оставляло. Он сидел прямо рядом с супругой конунга, высокая холеная женщина лишь один раз взглянула на Хелдора, после чего старалась даже не поворачиваться в его сторону. Кажется, все еще сердилась на то, что он не продал ей колечко.
Воздать должное угощению, впрочем, можно без опасений – все пили и ели одно и то же, гости были рассажены вперемешку – не давая никому сбиться вместе, и едва ли тут что-то было отравлено. Это выглядело как возможность пообщаться с незнакомыми ранее людьми, при этом не идя к ним через весь зал.
Пир шел своим чередом – некоторые гости из других кланов начали терять меру, но люди конунга, число которых было сравнимом с отрядом при Хелдоре, выглядело в некоторой степени напряженно, словно ждали чего-то. В один момент жена конунга встала из-за стола и ушла, на ее место тут же подсел ее супруг вместе с рогом, наполненным до краев, решив вдруг побеседовать:
- Ну, как вам наше гостеприимство?
- Честно говоря, приглашение было совсем уж неожиданным. Тем более не я командовал этим походом, лишь его воинами.
- Так воин – самое главное! – не согласился конунг.. Война, воинское умение – вот самая кость любого народа. Все прочие ремесла и дела – лишь кожа и мясо на нем, так-то. Именно поэтому я пригласил именно вас, а не этих… Счетоводов.
- Но вы тоже занимаетесь торговлей – удивился Хелдор.
- Да, времена такие настали. Не все удается ныне добыть боевым топором. - Посетовал мужчина. – А как, скажи, у вас принимают гостей?
- Ну, - несколько потерялся Хелдор – напоят, накормят с дороги, баню истопят, спать уложат.
- А нет ли у вас древнего обычая…
- Какого же?
- Гостям предлагают женщин, чтобы он возлег с ней.
- Ну – Хелдор несколько потерялся - такая традиция осталась у нас в отдаленных деревнях, чтобы, так сказать, дать новую кровь, избежать вырождения… - командир начал заметно нервничать, не предложит ли он сейчас заделать его женушке наследничка.
- Наша кровь сильна как никогда, но традиции есть традиции. - Пока они разговаривали, в зале начали собираться музыканты – барабаны, флейты, странного вида прямоугольные скрипки – вот весь их нехитрый инструмент. – Хочу я, знаешь ли, уважить тебя и кого-то из твоих воинов. – Скажи, как тебе моя жена? – спросил он, положив Хелдору руку на предплечье.
Командир вмиг покрылся испариной, посмотрев в глаза конунгу. Смотрел испытующе. Как он расценит то, что он откажет? Оскорбится, вызовет на поединок?
Конунг непродолжительное мнение последил за мимикой гостя, словно наслаждаясь его метаниями, после чего похлопал его по руке и громко рассмеялся:
- Ох, видел бы ты свое лицо, друг! Для соблюдения законов гостеприимства у меня есть специальная, хмм, прислуга. – Конунг загадочно подмигнул, после этого музыканты заиграли, с невероятным воодушевлением, словно ждали момента. Хелдор слушал незамысловатую, но бойкую музыку - под стать этому полудикому морскому народу. В звуках флейт, барабанов и пиликанье скрипок он видел и чувствовал суровые ветры, скрип досок, плеск весел о водную гладь, яростный перестук оружия о щиты. Было в музыке что-то звериное, даже первобытное.
Чадящие факелы притушили, музыка стала играть чуть тише, по залу пронесся удивленный, полный восхищения вздох. Внимание присутствующих привлекли четыре девушки – радушный хозяин вырядил их в одни лишь набедренные повязки; волосы распущены, на руках и ногах были латунные браслеты, что позвякивали в такт их чарующим движениям.
Рог в руках Хелдора треснул, обдав его вспенившейся медовухой. Он не сразу стал оттирать упелянд, борясь с досадой, и даже не заметил, как порезался острым осколком. Все смотрели на прекрасных, полуобнаженных, почти воздушных созданий – буквально очарованные ими. Он же мог видеть только их неестественную бледность, тонкие руки и чуть запавшие, горящие лихорадочным блеском глаза. Никаких сомнений: это были пленницы, которые он все эти дни пытался подкормить. Самую высокую, светловолосую девушку он каким-то чутьем узнал, хотя и в темнице был полумрак. Эгле.
Среди присутствующих только Флера и знала его тайну, потому с сочувствием и пониманием посмотрела на него. Их надо спасать, но как?
В этот момент пленная девушка тоже признала Хелдора – ненадолго задержав на нем взгляд. Конунг заметил это, но понял по-своему. Он указал на танцовщицу пальцем, что-то выкрикнув.
- Смотри-ка, дорогой гость, она сама тебя и выбрала – ухмыляясь, сказал конунг. – Других трех красавиц пусть делят твои отважные воины между собой. Или, если не хотят, не делят – он гадко и утробно рассмеялся.
Большинство бойцов Хелдора и правда разомлели от обилия еды, вина, медовухи – тут еще и безотказные девицы- самые смелые уже даже тянули к ним руки. Эгле стала под строгим взглядом конунга стала змейкой извиваться вокруг почетного гостя, ласкаясь к нему, прижимаясь к нему своим телом. Выдавливая из себя улыбку она, наконец, решительно схватила его за руки и припечатала его ладони к своей груди, тут же устроившись у него на коленях. Хелдора бросило в жар, после чего Эгле вдруг наклонилась к его уху, все также не стирая с лица фальшивой улыбки и произнесла:
- Вас хотят ограбить!
- Как? – Обалдел настолько, что не сразу сообразил, где находятся его руки, после чего тут же их отдернул.
Танцовщица, чтобы конунг ничего не заподозрил, переложила руки к себе на бедра, после чего подалась к нему к нему еще ближе, и ее грудь оказалась на уровне глаз Хелдора:
- Конунг послал за родичем. Я слышала, они приплывут этой ночью…
- Кажется, нашему почетному гостю не терпится уединиться… - Со странной торжественностью произнес конунг. Все прочие инструменты стихли, теперь лишь слышался бой барабанов, да перестук кубков о столы.
Хелдор справился с некоторым потрясением, а потом все встало на свои места. Подозрительные корабли, внезапное приглашение…
- Извини – выдохнул Хелдор, взяв девушку за талии, и чуть отстранив ее от себя.
- За что? – Девушка так и замерла, сидя у него на коленях.
- За это – Командир пикинеров резко скинул девушку с себя, вскакивая с места. Эгле, испуганно ойкнув, рухнула в ворох шкур подле его кресла:
- ИЗМЕНА! ПРОРЫВАЕМСЯ К СКЛАДУ! – Являя пример бойцам, Хелдор ногой перевернул стол и кинул кувшин в конунга.
Бойцы были дисциплинированны и мгновенно принялись исполнять – туман из голов резко выветрился, негу и расслабленность как рукой сняло. Полетели столы, лавки, в ход пошла посуда. Дружинники стали порываться к оставленному у входа оружию, раздавая тумаки направо и налево. Что характерно, представители двух самых немногочисленных кланов очень быстро самоустранились, чтобы не попасть под горячую руку. Третий клан, ярлом которого был невысокий и крепко сбитый молодой мужчина с едва отрастающей бородой, приказал своим воинам собраться подле него, но иных действий не предпринимал. Отступлению бойцов препятствовали лишь представители двух оставшихся кланов – но один был самый сильный и многочисленных, подчиненный напрямую конунгу.