Хелдор проснулся поздним утром, когда почти все уже были на ногах. Эльфы успели с утра пораньше поохотиться, и мясо, нарезанное длинными ломтями, жарилось на углях. Судя по всему, эльфы подбили пару оленей и еще всякой мелочи. Командир прикинул, что кое-что может даже остаться на обед или ужин. За приготовлением присматривали дружинники — хотя какой присматривать, они едва не приплясывали, ожидая, когда будет готово. Эльфы лишь изредка поглядывали на импровизированные жаровни, всецело поглощенные выделкой шкур — пропадать хотя бы одной части оленей им их негласный кодекс не позволял. К счастью, черепа и кости рядом с ними не лежали – изменяя своим дикарским привычкам, они не стали делать из них наконечников для копий или ножи.
Большая часть раненых сидела на своих носилках, один из дружинников -щитоносцев, бывший в подчинении у Карви, медленно ковылял поодаль, стараясь не вставать на левую ногу — кто то, судя по всему, из эльфов, успел сделать для нее лубки. Даже если пострадала кость, то целители наверняка его быстро подлатают.
...Раненых было на одного меньше. Испытывая дурное предчувствие, Хелдор пытался понять, кого не хватало.
Сидящие подняли на него взгляд, а один все прочитав по лицу командира, произнес:
- Юрген, командир. Из пикинеров. Вы его подлечили, но уйму крови потерял, так и не выкарабкался.
Хелдор присел рядом, сцепив пальцы замком.
- Да вы не кручиньтесь так, ваше благородие — к нему подковылял дружинник с лубком. Не страдал особо, просто не проснулся. Каждому бы погибшему так... а то ведь видали, что с Иверенем случилось?
- Хм... а что с ним случилось? - осторожно спросил Хелдор.
- Так вы ж разве не видели?
- У меня... Немного помутилось в голове, когда я взял его за руку. Это... это было не так просто — выдал командир тому правдоподобную и удобоваримую версию.
Простоватый дружинник подковылял ближе, доверительно похлопав его по плечу. Этот ветеран воевал еще тогда, когда Хелдору не доверяли рубить ничего опаснее крапивы, поэтому в этом жесте он не увидел ничего предосудительного.
- После этого ему словно вернулись силы... нет, таких у него никогда и не было... Нет, не в плане что он был плохим воином, а...
- Я понял, понял — прервал командир его оправдания.
- ... И он с такой … Ну, прытью бросился на него - вояке, судя по всему, эпитетов не доставало — что не успел моргнуть, как он хрясь – и порешил своего убивца. Как только этот хрен в черных доспехах упал замертво, вслед за ним это сделал и Иверень, словно бы какое-то наваждение спало. Ни разу такого не видел!
- А я,значитца, слыхал.- вмешался другой раненый. - вроде как даже кому-то из наших в горах ударили по голове топором, так он тоже два шага вперед, да своего обидчика и приголубил, хотя вроде как, череп был расколот что скорлупа от ореха.
- В горах много чего было — присоединился третий. Там кого-то копьем проткнули, как вепря на охоте, а он, сердешный, копье схватил, к себе притянул и...
Скрипнув зубами, Хелдор оставил их за этой беседой.
Бедолага Юрген находился шагах в тридцати от стоянки, к нему вела довольно заметная тропа. Тот лежал на аккуратно уложенных поленьях — как только они двинутся дальше, он отправится в Чертог.
Лицо молодого бойца не было обезображено мучениями — он лежал на своем поддоспешнике со странным умиротворением, со сложенными на обломке пики руками. Одной лангеты не было, вторая была погнута — он принял на свое оружие немало ударов. На его теле нельзя было увидеть смертельных и тяжелых ран — Хелдор исцелил их... но этого оказалось мало. Командир положил свою руку — поверх его смертельно ледяных и задубевших.
- Я не всесилен, Юрген. К сожалению, ты узнал это... вот так. Ты верил в это — как и твои товарищи, оставшиеся там, на поле боя. Я не смог тебя спасти, но ты немного задержался с нами. Попрощайся за меня с остальными, а то... так и не довелось.
Хелдор повернулся спиной к павшему, зашагал обратно к лагерю, не забыв украдкой вытереть уголки глаз.
Поздний завтрак был готов, и бойцы набросились на угощение. Из подлеска одновременно с ним показался эльф, а следом за ним -Трубадур, груженый парой дюжин фляг с водой. Он выглядел с ними, как майский шест, да и, судя по всему, притомился по дороге. Командир поравнялся с ним и помог сложить фляги на землю.
- А чего ты за всем фляги тащишь?
- Я не за всех, там еще несколько пойдут. Просто родник маленький, вот ходим туда по одному.
-Вот как? - заинтересовался Хелдор — ну вы вряд ли наткнетесь на него еще раз, так какая же вам с того печаль? -Не то что бы командир это не одобрял, быть может, он бы и сам приказал так сделать… Если бы не было чего-то более важного в этот момент.
- Мы уже насмотрелись, как эти, Теодорика, превратили целый край в руины — на полном серьезе ответил пикинер- разрушенные дома, колодцы, утоптанные в камень пашни… так нельзя. Мы потом сходим и немного расширим русло, чтобы...
- Позовете с собой, как соберетесь — добродушно улыбнулся Хелдор.
Сытный обед разморил бойцов, так что они выступили позже, чем стоило, хотя, быть может, после подобных злоключений безделье было необходимо. Тщательно убрав стоянку и, как обещались, углубив русло родника, чтобы удобнее было оттуда забирать воду, двинулись в путь. За спинами Арн-Дейлцев занимался погребальный костер. Оставшиеся живых надеялись, что вместе с дымом и жаром наверх вознесется не только Юрген, но и все погибшие вчера товарищи.
Часть раненых уже была в состоянии идти, так что носилки постепенно превращались в пики и плащи. Чтобы перераненные не притомились раньше времени, часть их поклажи разделили товарищи, к тому же налегке раненые были в состоянии более-менее поддерживать общий темп.
Весь последующий день прошел в дороге, но дорога была ровная, практически нетронутая хозяйственными крестьянами – кабы не валяющиеся поперек дороги деревья, то вообще можно было бы проехать верхом или на повозке.
Свежее мясо и родниковую воду вечером немного разнообразили грибы и орехи. Хелдор запасливо прихватил с собой соли, поэтому кусочки мяса, поджаренные на костре, не показались слишком пресными. Крупы и сухари голодные воины смолотили еще вчера, но положение спасли эльфы - на коротких привалах они то и дело «паслись», собирая желуди, и советовали остальным делать тоже самое. Их замысел был разгадан вечером – очищенные желуди были покрошены, выварены в котелках, а затем доведены до состояния кашицы. На стальных щитах, которые были у некоторых бойцов, их превратили в подобие лепешек.Не особо вкусно, но одним мясом сыт не будешь, так что чуть подгорелые лепешки старательно жевали все, не ропща.
К облегчению Хелдора, с утра животом никто от такой выпечки никто не маялся, и отряд чуть свет двинулся дальше, доедая остатки ужина на ходу.
Ближе к полудню, что одарил всех скупым теплом, эльфы услышали плеск по правую руку от дороги. Корнуэль отправил двоих своих на разведку, и те вернулись с приятной новостью — родник, который они обнаружили на стоянке, перерос в ручей, и теперь он, окрепший, двигался параллельно дороге. Впадать здесь он мог только в одну реку: они ее и искали.
Хелдор, лязгая набедренниками, пристегнутыми ремешками к древку полекса, сбросил свою ношу и, покопавшись в торбе — чему изрядно мешал находящейся в ней шлем, достал порядком помятую карту. Похоже, этот ручей был ничем иным как небольшим притоком к реке Шустрой, проходящей прямо под стенами их родного города. Поверни куда-то дорога или, что более вероятно, исчезни она — они наверняка смогут выйти к городу. Хорошая новость заставила воинов прибавить шагу.
Дорога вскоре стала хуже, хотя направление и угадывалось — крестьяне, обитавшие в округе, за продолжительное время успели перетаскать немало булыжников для своих нужд. Хелдор припомнил, что в той заброшенной деревне часть домов стояла на фундаментах из похожих камней - - далеко же тащили, шельмы. Материал брали не по краям дороги, а где придется — наверняка там, где булыжники были наиболее расшатанными. Идущие, особенно те, что несли носилки, то и дело спотыкались, потому как ямы посреди дороги довольно коварно скрывались под опавшими листьями. Вскоре колонна разделилась на двое, продолжая движение — придорожные кусты и разбухший от сырости мох оказались более проходимыми, чем рукотворные колдобины.
В лесу начало темнеть, а им еще стоило бы выйти к реке. Буреломы, к счастью, начинали сходить на нет.
- Смотрите, там просвет! - крикнул один из пикинеров. Перехватив пику так, чтобы она был параллельно земле, он едва не вприпрыжку заспешил прочь из леса. Части бойцов передалось его настроение:
- Сегодня поспим на мягком!
- Сначала в кабак!
- Нет, к девкам!
- Сначала в баню!
Радостно галдя, они рванули вперед, словно чуя скорый отдых.
Большинство воинов продолжили движение с той же скоростью, эльфы же растерянно остановились. Корнуэль, пытаясь что-то расслышать в гвалте, припал к земле.
- Хелдор! Там чей-то лагерь!
- ... мать! - крикнул Хелдор, бросая полекс с поклажей на нем. Набедренники жалобно звякнули о булыжник. Командир рванул с места, к нему присоединился Халдык. Ивви остался, организуя колонну, чтобы они продолжили двигаться.
Флера подхватила его полекс с привязанными к нему частями доспеха на другое плечо. Кто-то тут же облегчил ее ношу, увидев, как ей было неловко идти.
Командир пикинеров этого уже не видел, он бежал, шипя рассерженным гусаком, и расталкивая вырвавшихся вперед. Получая зуботычины, его провинившиеся подчиненные, все — молодые парни, останавливались, возвращаясь в строй. Хелдор догнал всех своих подчиненных, вне досягаемости оставался только виновник этого переполоха.
Тот был уже на границе леса, командир видел его со спины — шапель на ремне стучалась о его бок, пика то и дело зацеплялась за опавшие кусты.
- Стой, паскуда! Повешу к чертям собачим!