Оружие в руках горожан и крестьян вздымалось кверху и опускалось на головы эльфов — так, словно они молотили зерно на токе. Доспехи эльфов, превосходно защищавшие от стрел, копий и режущих ударов оказалось бесполезным против топорного, примитивного мужицкого оружия.
Эльфийские воины падали один за другим — шлемы вминались в головы, звенья кольчуг впивались в разверстые раны, лишь усугубляя страдания наемников. Перекованные косы разрывали трахеи, калечили руки, до последнего сжимавшие утонченные, драгоценные клинки. В отчаянии поднимались вверх луки, но ударами дробило и щепило древесину, срывало костяные и металлические накладки. Смертоносное оружие превращалась в ничто, но защитить своих владельцев все равно было не в силах.
Наемники тщились дорого продать свои жизни, но кровь товарищей лишь распаляла ополченцев.
Крики и звон клинков в рядах эльфов стихали, и немногие уцелевшие из эльфов — раненые и подавленные, не выдержали — не выдержали одуревших от крови ополченцев, работавших, словно мясники на бойне, трупы товарищей, лежащие вповалку, их искалеченные тела и обезображенные лица.
Мечи, ставшие свинцовыми от тяжести, полетели на землю, эльфы, не имеющие сил сопротивляться, подняли вверх руки. Кисти рук, холеные, но сильные, привычные к оружию, смотрелись в этой бойне неуместно, оскорбляя своей белизной окружающую действительность. Ополченцы капитуляции не приняли - жестокими, тупыми ударами заглушили они мольбы о пощаде, то и дело срывавшимися на крик. Не оставляя никого в живых.
Когда Корнуэль и его воины подошли ближе с оружием наготове — они поняли, что все было кончено. Ополченцы, опираясь на свои каркалыги и переводя дух, смотрели на громоздящиеся трупы наемников.
К лесным эльфам вышел один из командиров - старый, порыжелый черепник сполз набекрень, а стеганка, латаная-перелатанная, получила новые прорехи. Кожаный жилет был рассечен практически надвое, но удар явно цели не достиг.
- Это... как тебя — немолодой ополченец поскреб лысину — Корниел?
- Корнуэль...
- Да, вот этот самый... Спасибо, значитца, отстрелялись что надо. Кабы не вы, то нас бы пока бежали... Ну, как куропаток каких бы поубивали.
- У нас общий враг — устало сказал командир эльфов. Мы не думали, что мы встретимся именно с ними... И что вы поквитаетесь с ними... Без нас.
- Ну как же без... Я и грю...Ай... - ополченец махнул рукой на несметливого эльфа. - Я это к чему. Броньку себе берите, сколько надо, мечи да луки, мож вам по руке... Заслужили, сталбыть. А мы посмотрим, чем там гусары богаты были.
- Да, но сейчас не время, бой еще...
Его ответ прервал протяжный стон. На локтях приподнялся едва живой от ран командир наемных стрелков. Кровь слиплась его затылке — видимо, удар прошел вскользь и не убил его.
- Ого, этот еще жив! - крикнул один из ополченцев, перехватив рогатину. Когда раненый эльф поднял руку, он вонзил тому оружие в подмышку. Острие вошло ровно на ладонь, лежащий издал страшный булькающий звук и захрипел.
Командир эльфов не мог скрыть своего раздражения:
- Да ты пробил ему легкое! Ты даже не можешь достойно лишить его жизни!
Корнуэль, грубо отстранив ополченца, достал из ножен кинжал, склонившись над умирающим. Он резко взмахнул лезвием, хлынула кровь. Наемник стал затихать, а в краткий миг, когда разум не оставил его, он удивленно воззрился на рыжеволосого эльфа, да так и затих. Корнуэль разогнулся, вытирая окровавленный клинок, оглядывая присутствующих.
-Ты это… так не толкайся – шмыгнул носом ополченец с рогатиной – больше…
- Я благодарен доблестным ополченцам Арн-Дейла за столь щедрую долю в добыче, и мы ей воспользуемся...но мы не воронье, которое будет пировать над трупами, пока наши товарищи сражаются. Надо перестроиться и атаковать снова.
- О, ну так конечно!- командир ватаги, поплевав на руки, снова схватился за двуручный топор. - Эй! Бездельники! Еще работенка есть, становись в строй! Щас наших дрынов и эти вон, получат... Ну те, в цветастом.
Корнуэль с некоторой горечью отметил, что вчерашние крестьяне чувствуют себя все более развязно и самоуверенно — теперь они были готовы и ландскнехтов атаковать в лоб. Они строились, радостно перекликаясь и бряцая оружием — как будто не они только что без всякой пощады уничтожили отступающих противников.
Ландскнехты полагали, что этот бой закончится свалкой, в которой у них будет преимущество в выучке и проворстве. Едва Крисс дал сигнал, арбалетчики, словно этого и ждали, оттерли алебардистов в сторону, разрушая все их представления о привычном ведении боя.
- Бей по глазам! - наперебой закричали они, стреляя в противников, находившихся от них буквально в одном шаге. - кажется, клич Халдыка пришелся всем по душе.
Залп, произведенный в упор, был полной неожиданностью. Арбалетные болты вонзались в лица и шеи, головы безвольно откидывались назад. Кроме простых арбалетов – тут были и те, которые носили стрелки из роты Святого Себастьяна – у них болты иной раз пробивали наемников навылет.
- Пикинеры!! Шааааг! - Скомандовал Хелдор, отходя за них, где он мог перевести дух и в полной мере контролировать проиходящее.
- Арбалетчики, не спать! Еще залп! Еще!
Кондотты теряли бойцов — одного за другим. Арн-Дейлские пикинеры по всему фронту выравняли дистанцию — наемники несли потери от прицельной стрельбы, но арбалетчики были вне их досягаемости.
- Давайте! - как оглашенный, кричал командир. По рожам, по рожам их стреляйте, не дайте им опомниться!
Стрелкам передался задор командующего, и они только что не толкались для того, чтобы разрядить арбалеты.
Из глубины строя кондотьеров раздались ободряющие крики, и воины с двуручными мечами предприняли последнюю попытку выправить положение. Раздвигая копья товарищей, они набросились на Арн-дейлцев, силясь прорвать их строй. Халдык, выскочил из второго ряда и вместо того, чтобы ударить первого подошедшего к нему, сгруппировавшись, бросился воинам с двуручными мечами под ноги. Образовалась свалка, которой тут же воспользовались алебардисты и пикинеры Хелдора — по лежащим и споткнувшися наносить удары не в пример легче. Многие отчаянные рубаки остались лежать на земле после этой самоубийственной атаки, а прочие в полном беспорядке отошли вглубь строя, ошеломленные такой неудачей. Халдык, машинально отряхиваясь, поднялся с земли и вернулся в строй — судя по его ухмылке, он был невероятно доволен своей задумкой.
- Меня могли бы пригвоздить к земле, как толстого зеленого червяка -беспечно рассказал орк своему командиру — но имперцы, как всегда, оказались глуповаты.
- Уже получалось?
- И не раз, Хелдор. Совершенно не умею смотреть под ноги.
Ландскнехтам был дан сигнал к отступлению, после чего те стали медленно отходить к реке.
- Пикинеры, наступление! Не дайте им перестроиться!
- АРН-ДЕЙЛ! ЧЕРНЫЙ ВОРОН! - отвечали ему.
Воины неуклонно двигались вперед, а их пики то и дело находили зазевавшуюся жертву — запнувшегося ли, либо того, кто отстал от остальных воинов.
За спинами отступающих донесся шум — свист и конский топот. Альберт наконец выждал момент.
- За нашу честь! - донесся девиз, перекрывающий шум битвы. Сэр Лонгарм тоже находился поблизости. Арьергард наемников не успел развернуть пики, и масса всадников ворвалась им в тыл — топча и убивая всех без разбора. Иные бы в такой ситуации бросились бы наутек — но только не имперцы- на место павших тут же встали новые алебардисты и пикинеры, калеча коней и стаскивая всадников с седел. Даже вид драпающих из-под рыцарских копыт панзерказаков их не смутил. Альберт и Лонгарм спешно выдернули своих воинов из схватки, чтобы столь эффектный и своевременный наскок не обернулся поражением.
Огибая фланг стражников, отряд гусар двигался по самой кромке поля битвы, намереваясь прорваться к реке – шли рысью, степенно, сохранив свои длинные копья и кончары. Кавалерия Арн-Дейла дисциплинированно перестроилась. Лонгарм указал новую цель, после чего уланы Альберта и рыцари со своими оруженосцами стали бесстрашно готовиться к новой стычке.
Не давая себя окружить, отступающие пешие наемники начали перестроение к реке. Чтобы не давать шанса Арн-дейльцам, повисшим на хвосте, они быстро и умело перегруппировались в каре. Оно выглядело — и в силу потерь, понесенных на поле, и в силу своей компактности, чем-то несерьезным. Однако раненые, о которых те, следуя кодексу, не забыли, теперь находились под прикрытием целого леса пик.
Отряд Хелдора перегруппировывался, готовясь к преследованию. К ним стягивались уцелевшие стражники.
Ивви, едва заметно прихрамывая, подошел к командиру.
- Ваше благородие, прикажете преследовать противника?
Хелдор огляделся вокруг, пытаясь оценить состояние своих бойцов. Надрывное дыхание, прижатые к ранам и порезам руки. Некоторые, едва бой стих, некоторые едва не рухнули там, где стояли. Завершив беглый осмотр, взгляд командира пикинеров остановился на чуть поджатых губах Ивви. Он поднял взор выше, остановившись на голубых усталых глазах своего соратника. Тот едва заметно кивнул головой.
- Возвращаются! Гусары возвращаются!
- Построение еж! - опомнился Хелдор - Стройся!!! – Это было единственно верное решение, но отступавшим ландскнехтам удалось в этот момент оторваться.
Воины разом встрепенулись, перестраиваясь, после чего они заметили, что их всадники несутся наемным наперерез. Страх и тревога сменилась азартом — но завершить построение они не забыли.
- Ату их!
- Выщипайте им перья!
Воины так увлеклись, что не обратили внимание на то, что смежный отряд насчитывал не более двух сотен верховых— заметно меньше гусар.
- За нашу честь! – Рявкнул Лонгарм, идущий в бой в первом ряду – так, как он делал всегда.
Стычка произошла в трехстах шагах от них, но грохот был слышен отсюда. Пятиметровые кавалерийские пики гусар решили дело. Заслон был смят, наемники, потеряв в большинстве основное свое ударное оружие, не задерживаясь, продолжили движение.