- Мы... Но.. Кодекс.
- Слушай сюда. Война тут, имперские вы крысы, не высокооплачиваемое ремесло с.… компенсациями. Мы здесь деремся только для того, чтобы вы и ваши наниматели убрались прочь. Тебе повезло, что ты пришел сюда с белым флагом, иначе бы твои сапоги уже носил бы тот паренек — Хелдор указал рукой куда-то в сторону. - а то у него прохудились. Поэтому если не хочешь этого, засунь свой наемничий кодекс в задницу и уходи по добру-поздорову, пока мои бойцы не убедили меня в обратном.
- Но это не непреложный закон войны… - Что-то неуверенно воскликнул молодой гусар, стоявший рядом с усатым.
- Ну на вот тебе, дровишек погреться – гневно рявкнул Хелдор, поднимая с земли обломок массивной кавалерийской пики – забирай – с этими словами он кинул в говорившего деревяшкой.
Не сказав ни единого слова, парламентеры удалились, испуганно озираясь. Хелдор долго смотрел им вслед, после чего зло сплюнул развернулся к кострам, на которых жарилась конина. По своей привычке он пошел в бой на пустой желудок.
В наступающих сумерках сводный отряд храбрецов в полном составе отступил в город. Каждого из них, само собой, освободили от дозоров, караулов, равно как и прочих повинностей. На командиров это, конечно же, не распространялось — вечером Хелдор, позаботившись и о погибших, и о раненых, отправился к Майсфельду с докладом. На душе было неспокойно — он мог его и поблагодарить, и отчитать за самонадеянность.
Когда он, кивнув часовым, зашел в приемную, там кроме Майсфельда с Лексом был и Карви — что не могло не радовать, ведь шанс получить при нем нагоняй резко уменьшался.
Тем не менее, маркграф выглядел не просто спокойным — он улыбался:
- Хелдор! Заходи скорее.
Командир пикинеров аккуратно сел на краешек скамьи.
- Ах, я знаю, о чем ты думаешь... Прозвучит глупо, но я, хоть и был обеспокоен, всегда верил в тебя. Ты... это, наверное, раньше считалось невозможным. Кавалерия противника, которая могла навредить нам в решающий момент, сократилась почти вполовину, насколько могу я судить, а уцелевшие наверняка не горят желанием воевать дальше. Смелое решение, что ни говори.
- Мне открылось, как раньше бывало… То, что может произойти, если оставить все, как есть. Такое со мной уже… В третий раз.
- Что ты видел?
- Это… Это был буквально кошмар. Гусары неслись по горящему городу.
- Неприятно – хмыкнул казначей, которого Хелдор только что заметил возле сундука.
- Ваш храбрый поступок - Начал маркграф - несколько склонил весы в нашу пользу. Наемники, особенно пострадавшие в боях, начали уходить за реку. Будем надеяться, что крупные отряды поступят также.
- Припасов у нас много, скорее всего они голодать начнут намного раньше нас- посему мы может немного потянуть время- осторожно предложил казначей. Часть может быть отправлена фуражироваться, что еще сильнее ослабит их.
- По-моему, мы одной конины сегодня припасли на неделю — Халдык бесцеремонно вошел в залу, занимая место возле Хелодора.
Граф смог лишь улыбнуться:
- Людям прибавилось работы, теперь это мясо было бы неплохо сохранить... Но помните, что за припасами они пойдут к нашим людям, от которых мы теперь отделены осадой.
- Предлагаете…. Ударить? – Осторожно спросил Карви. У нас есть свои драккары на плаву, да и те, что торчат у берега, тоже можно привести в порядок… -Окрыленный сегодняшним успехом лейтенант, кажется, уже набросал у себя в голове новый дерзкий план.
- Не думаю — покачал головой маркграф. – посылать на таких новобранцев я не стану, а обученных воинов терять в вылазках я тоже не желаю. Лучше заняться баррикадами на улицах, ремонтом осадных машин. Кузнецам тоже бы понадобились свободные руки.
- Принято — без особого энтузиазма признал Карви.
-Ожидание для противника более опасно, чем для нас — посчитал нужным пояснить Маркграф — скоро морозы будут постоянными. У нас есть какой-никакой запас топлива, провианта нам хватит до весны. Воины Свена и Теодорика этим похвастаться не смогут. Поэтому - будем готовиться — думаю не далее, чем через несколько дней они ударят вновь. Будем наблюдать.
Пара дней затишья – осаждающие зашли в тупик. Машины были разрушены, теперь, кажется, единственным вариантом был еще один штурм – сразу всеми силами, чтобы противник не успел никак среагировать. Оставалась еще пара козырей - гвардия Теодорика восполнила свою численность, а лучшие гномы Свена и вовсе до сих пор не были в деле.
Когда Теодорик хотел отдать соответствующий приказ, все карты спутали наемники. Сначала из лагеря бежали небольшие отряды, но теперь в походную колонну строились все ландскнехты, собираясь отбыть на запад. Выборный командир наёмников внимательно слушал Азо — но на каждый вопрос лишь отрицательно мотал головой.
- Ну почему вы уходите в такой момент! Еще один штурм, и город наш, они обессилены этой осадой.
- Ага, обессилены — без обиняков сказал тот — видели уже, хватит!Ziemlich! Я сказал — мы не будем тут умирать.
- Всякое бывает, но...
- Злая война. Погибших много, золота нет. Значит надо уходить. Невыгодно.
- Да вы... Да вы просто трусы и торгаши! – Призвал к их совести Азо.
- Нет... Просто это ремесло для нас. И тут дело дрянь. Когда эти дикари с пиками снова пойдут на вылазку — я предпочитаю, чтобы я мои люди были от них подальше. Прежде чем все наши женщины овдовеют - мы уходим. И вам советуем.
- Но вам заплатили…
- И мы пролили за это достаточно крови. Дальше – добыча. Добычи нет.
Не сказав больше ни слова, кондотьер присоединился к остальным, и они молча двинулись вброд через реку. За ними поспешили гусары и немногие панзерказаки, что пережили недавнюю бойню.
Теодорик будет крайне недоволен. Имперцы были много умнее северян — этих на мякине не проведешь, и едва запахло жареным — ушли.С другой стороны, им обещали сходить войной на полудиких князьков в стране, что была разорвана пуще лоскутного одеяла, да не тут-то было. Дело приобретало затяжной оборот...
Город вдалеке мерцал жаровнями, факелами. Пока совсем не стемнело, можно было увидеть, как над множеством домов и харчевен поднимался дым. У них, наверняка, было тепло и вдоволь еды.
У рыцарей да гвардейцев в их шатрах и того, и другого, было вдоволь. Бойцов тяжелой пехоты тоже наверняка не обделили хорошими палатками и паек у них был побогаче. Нельзя сказать, что было у гномов, да и какое до них было дело.
Десятка три рейдеров сидели у большого, но едва греющего костра — сухих дров раздобыть не удалось. Кабы не заболеть в такое время года, да с такими отвратительными палатками.
Конечно, рейдерам, которым предлагали помилование за службу — а вместе с тем и большую часть добычи было грех жаловаться — все же более приятный вариант, нежели петля на шее.
Тут, у костра, таких была едва ли половина. Отличить их было очень просто. Тут были матерые, закаленные бойцы, увешанные самых разнообразным оружием и снаряжением — они и думать забыли о том, каково им было вне закона; теперь они могли грабить убивать совершенно законно, по наводке Теодорика. Рядом сидели вчерашние колодники — в латаных стеганых, измятых шлемах и еще бог весть каким хламом, надетом поверх их поддоспешников. Наверняка, за неимением более достойных трофеев, они в основном обирали павших товарищей.
Особняком держались те, у кого от налетчиков было лишь одно название — одинаковые стеганки, одинаковые открытые шлемы, и даже у простеньких доспехов было одинаковое число пластин.
Из-за этих доспехов возникали было разногласия, потому как недавние преступники хотели доказать «желторотым», что им такие доспехи ни к чему — но те за себя постоять, вопреки всему, смогли, ибо прошли какой-никакой курс подготовки — да и держались вместе. Бакх решил этот вопрос в своем отряде быстро и жестко: после того, как повесили двоих рейдеров, отнявших у новичка бригантину и шапель, попутно его избив, все затихло.
Арн-Дейлцы разделывали погибших в бою лошадей не особо тщательно, так что наиболее смекалистым из них сегодня удалось унести кое-что с поля битвы. Сегодня их скудный рацион из каши и сухарей пополнила конина, осажденные явно жируют — срезали лишь наиболее мясистые части, да и были таковы. А им приходилось довольствоваться тем, что осталось — подобно стервятникам. Хорошо хоть сейчас было осень — по жаре свой неприглядный ужин им еще и пришлось бы отвоевывать от полчищ мух.
Жесткое мясо вскоре кое-как поджарилось, или, скорее, просто согрелось, и голодные налетчики быстро расправились каждый со своей порцией. Кости и прочее покидали в котлы, надеясь выварить из скудного провианта все, что можно.
Командиры отрядов в их случае еще и делили еду поровну. Споров, склок, а тем более того, чтобы кто-то из бойцов ослаб без нормального питания необходимо было избегать. Отряд их был весьма разномастным, и не у них одних, скорее всего, разбивали их на такие роты не случайно, но поначалу это проблем только добавило.
Сейчас все было относительно спокойно — из-за добычи никаких свар командир отряда не заметил, и, да и сейчас все терпеливо ждали, пока он делил конину.
- Скажи-ка, Кирк — обратился к командиру один из «бывалых», критично осматривая грязную миску — а почему наемники попятились, в бой не вступив? Мы бы еще раз бы на них навалились, да и дело с концом.
- Наемникам, знаешь ли, виднее — ответил за него кто-то из темноты. - если они поняли, что неча к этим соваться... То значит и неча. Я слышал, они ихнюю самую грозную кондотту под орех разделали. А их... как его... Командира, или как его звали, вроде бы даже девка из их отряда грохнула, вот ведь как.
- Да откуда тебе знать, там хер с два кто ушел?
- Ну из наших ребят видел кто-то, а мне его друг рассказал.
- Тьфу! - костер вдруг тихо зашипел, вскоре перестал. -так у этого видевшего глаза со страху вылупились, вот ему баба и почудилась, а то скажешь тоже...
- Ну могли бы и рискнуть — поддержал еще один рейдер разговор — он задумчиво посмотрел на кожаный доспех, заштопанный грубыми стежками точно посередине — может разжились бы чем полезным. А то понарядились в трофейное и прочье железо и хер их завалишь. Я ж в тот раз с утра за водой шел видал, как они на наших и гномов навалились. Прошли значитца, как лопата через кучу навоза, ни дать, ни взять.