Вот Маркус не похож на других. Он давно это знал. Подрастая, он никогда не испытывал угрызений совести, и поэтому сам себе очень нравился.
Прошлой ночью он словно очнулся от долгого сна и ожил. Прилив адреналина был невероятно сильным. Обычно, осуществляя очередной «проект», как Маркус это называл, он несколько недель был довольным и умиротворенным, что было к лучшему, поскольку, если дать волю порывам и побуждениям, его наверняка поймают. Он не так глуп. И знает, как это бывает. Именно поэтому Маркус был всегда очень-очень осторожен.
Теперь же, однако, в глубине души зрела странная уверенность в том, что он сделал ошибку. Возможно, зашел слишком далеко, сделав Блейкли мишенями своего последнего выстрела. Они считались в Уилмингтоне чем-то вроде королевской фамилии: богатство, влияние, связи... у них было все. И если они обнаружат, кто всему виной, ни перед чем не остановятся, чтобы упечь его на возможно больший срок. Поэтому его терзали неотвязные сомнения: Уилл раньше покрывал Скотта, но поступит ли он так же после скандала на свадьбе сестры?
Ему не нравилось это чувство, казавшееся почти страхом. Он не хотел идти в тюрьму, даже ненадолго. Он не мог идти в тюрьму. Там ему не место. Он лучше всех тех, кто имел глупость туда попасть. Он умнее. И представить не мог, что его запрут в клетке и надзиратели будут отдавать приказы. Или еще того хуже — стать объектом «любви» какого-нибудь трехсотфунтового неонаци или жевать еду с примесью тараканьего дерьма. А ведь существуют и другие ужасы, о которых он пока не знал.
Сожженные здания и покалеченные люди абсолютно ничего для него не значили, но мысли о тюрьме... Никогда еще страх не брал его за горло так властно, как сейчас.
Он напомнил себе, что пока все спокойно. Очевидно, Уилл не изобличил его, иначе «Боуэрс-Поинт» кишел бы копами. Все же нужно залечь на дно. И поглубже зарыться в ил. Никаких вечеринок в пляжных домиках, никаких костров на складах, и главное — даже близко не подходить к Уиллу или Ронни. И уж конечно, он ни словом не обмолвится Тедди или Лансу и даже Блейз. Пусть люди постепенно забудут...
Если только Уилл не передумает!
Подобная возможность была хуже физического удара. Когда-то он имел полную власть над Уиллом, но роли внезапно переменились или по крайней мере их шансы уравнялись.
Может, лучше бы на время оставить город? Податься на юг, в Миртл-Бич, или Форт-Лодердейл, или Майами, пока свадебная неразбериха не уляжется.
Решение показалось самым верным. Но на это нужны деньги. Много денег. И как можно скорее. А это означает, что нужно устраивать шоу перед большой толпой. К счастью, сегодня начинается турнир по пляжному волейболу. Уилл тоже будет в нем участвовать, но нет никакой необходимости подходить к кортам. Сегодня он даст шоу на пирсе... большое шоу!
Блейз сидела за его спиной в одних джинсах и лифчике. Рубашка была свернута в комок и лежала у огня.
— Блейз, — позвал он, — сегодня нам понадобятся девять огненных шаров. Народу будет много, а нам нужны деньги.
Она ничего не ответила, но издала такой вздох, что он скрипнул зубами. Как она ему осточертела! С тех пор как мать выгнала ее, она постоянно торчала у него дома.
Ежась под его злобным взглядом, она встала и схватила бутылку с горючим для зажигалок. Прекрасно. По крайней мере она старается отработать свой хлеб.
Девять огненных шаров. Не все одновременно, конечно: они, как правило, использовали шесть, — но стоит время от времени добавлять что-то новенькое. Это поможет собрать бабки, которые ему позарез нужны. Через два дня он будет во Флориде. Один, без Ланса и Тедди. И уж конечно, без Блейз. Пусть немного побудут без него. Тем более что его от них тошнит.
Занятый мыслями о поездке, он не заметил, как Блейз намочила шары горючим для зажигалок прямо над рубашкой, которую позже собиралась надеть на шоу.
Уилл
Выиграть первую партию оказалось на удивление легко. Уилл и Скотт почти не вспотели. Во второй партии все оказалось еще легче, и противники заработали всего одно очко. Однако Уилл уходил с корта в полной уверенности, что проигравшая команда гораздо сильнее, чем кажется.
Они начали четвертьфинальную игру в два часа дня. Финал был назначен на шесть. Пользуясь недолгим перерывом, Уилл в ожидании подачи почти уверился, что сегодня его день. Они вели со счетом пять — два. Но он не волновался. Он чувствовал себя сильным, проворным, и, повинуясь ему, мяч летел именно в то место, куда он его посылал. Сегодня он непобедим.
Мяч взмыл над сеткой, и, предвидя, где он может упасть, Уилл рванулся вперед и взял его. Они со Скоттом играли так слаженно, что выиграли шесть очков подряд. Становясь на место, Уилл наспех поискал взглядом Ронни. Она сидела на местах для зрителей, напротив его родителей и Меган, — возможно, неплохая мысль.
До чего же противно, что он не мог сказать матери правду насчет Маркуса. Но что делать? Если ма все узнает, пойдет в бой, и тогда жди беды. Даже если Маркуса арестуют, он сдаст Скотта в обмен на приговор помягче. А ведь Скотт совершил куда более серьезное преступление, и тогда прощай его стипендия, не говоря уже о родителях, друживших с семьей Уилла.
Поэтому Уилл солгал, и, к несчастью, его мать предпочла свалить всю вину на Ронни.
Но она пришла сегодня утром и сказала, что все равно его любит. Мало того, пообещала, что они поговорят попозже, и шепнула, что больше всего на свете хочет, чтобы он выиграл. Именно это Уилл и собирался сделать.
Они играли так здорово, что противникам удалось заработать только одно очко. В следующий игре у них было два.
Уилл и Скотт добрались до полуфинала, и он видел, как Ронни подпрыгивает, хлопает в ладоши и кричит от радости.
Полуфинальный матч оказался самым тяжелым. Они легко выиграли первую партию, но проиграли вторую.
Уилл стоял на линии подачи, ожидая, когда судья даст сигнал к началу третьей. Случайно взглянув в сторону скамей, онзаметил, что толпа увеличилась по крайней мере втрое. Тут сидели те, кого он знал по школе, и другие, знакомые еще с детства. Яблоку негде было упасть. Ни одного свободного места.
По знаку судьи Уилл высоко подбросил мяч, и игра началась. Вскоре счет стал один — ноль. Уилл взял мяч семь раз подряд, и они со Скоттом попеременно заработали еще несколько очков, что закончилось относительно легкой победой.
Когда они уходили с корта, Скотт хлопнул его по плечу:
— Кончено. Пусть Тайсон и Лэндри попробуют нас побить!
Тайсон и Лэндри, восемнадцатилетние парни из Эрмоза-Бич, штат Калифорния, считались одной из лучших в мире командой юниоров. В прошлом году они были одиннадцатыми на всемирном чемпионате, и этого было вполне достаточно, чтобы представлять страну на Олимпийских играх. Они вместе играли с двенадцати лет, и проигранные ими матчи можно было пересчитать по пальцам. Скотт и Уилл встретились с ними в полуфинале турнира прошлого года и ушли с поля с поджатыми хвостами. Им не удалось даже свести счет к ничьей.
Но сегодня все было по-другому. Первая партия была выиграна с преимуществом в три очка. Следующую выиграли Тайсон и Лэндри ровно с таким же счетом. В финальной партии у каждой команды было по семь очков.
Уилл пробыл на солнце девять часов. Несмотря на литры поглощаемой воды и «Гаторейда», солнце и жара наконец-то на него подействовали, но он этого почти не чувствовал. Сейчас, когда у них появился реальный шанс выиграть турнир, его мысли были заняты другим.
Подача выпала им, что в волейболе всегда невыгодно. Но на этот раз посланный Скоттом мяч вынудил Тайсона сорваться с места. Он успел поймать мяч, но отбил не в том направлении. Бросившийся на выручку Лэндри ударил по мячу, но только ухудшил ситуацию: мяч полетел в толпу. Пройдет не меньше минуты, прежде чем игра возобновится.
Вскоре Уилл и Скотт сумели выиграть очко. Уилл, как обычно, посмотрел сначала на Ронни, а потом на родных и с улыбкой кивнул. За ними, совсем близко, собралась целая толпа. Странно, что там такое творится?
Но Уилл все понял, увидев описавший в воздухе дугу огненный мяч.
Счет опять сравнялся: двенадцать — двенадцать, когда все произошло.
Мяч снова улетел в толпу, на этот раз из-за Скотта. И, ожидая начала игры, Уилл невольно смотрел в сторону пирса, потому что знал: там Маркус. Гнев захлестнул его. Опять этот подонок!
Конечно, нужно взять себя в руки, как советовала Меган. Он не должен был расстраивать ее всей этой историей: в конце концов, это ее свадьба, и родители сняли номер для новобрачных в историческом «Уилмингтон-отеле», — но Меган настаивала, и брат облегчил душу. Хотя она не критиковала его решение, Уилл понимал, что сестра разочарована. Видимо, тоже считала, что он не должен молчать о преступлении Скотта. Тем не менее сегодня утром она сделала все, чтобы поддержать его, и, ожидая свистка судьи, он сознавал, что играет не только для себя, но и для сестры.
Он снова мельком увидел танцующие в воздухе огненные шары и успел разглядеть традиционный брейк-данс Тедди и Ланса. К его удивлению, Блейз тоже была там и перебрасывалась мячами с Маркусом. По мнению Уилла, мячи летали слишком быстро. Быстрее обычного. Блейз медленно отступала и, похоже, пыталась замедлить темп, пока не уперлась спиной в ограждение причала.
Препятствие, возможно, отвлекло Блейз, но мячи продолжали лететь в ее сторону, и она едва сумела поймать один почти у земли. За ним последовал второй, и она судорожно прижала первый к себе. В считанные мгновения рубашка спереди запылала: она была пропитана горючим для зажигалок.
Охваченная паникой Блейз попыталась сбить пламя, очевидно, забыв, что до сих пор держит огненный мяч. Руки несчастной загорелись, и ее вопли заглушили весь остальной шум на стадионе. Толпа, окружавшая участников шоу, вероятно, была в таком шоке, что никто не бросился на помощь девушке. Уилл даже со своего места видел, как пламя пожирает ее. Забыв обо всем, он бросился к пирсу. Ноги скользили, и он высоко поднимал колени, чтобы увеличить скорость. Крики Блейз взрывали воздух.