Снова Картр был вынужден объяснять:
— Постарайтесь поскорее понять нас, что относительно вас, Кумми и всех остальных Патруль перестал существовать. Нам не на что опереться. У него есть опора. Вот почему...
— Вы возражали против нашего прихода сюда? — подхватил Смит. Картр ощутил его растущий гнев. — Вы были правы! Я знаю, вы, рейнджеры, иначе относитесь к Службе, чем мы. Вы всегда держались независимо. Но мой дед погиб на баррикадах у шлюзов Альтры. Он прикрывал отход остальных и держался, пока не взлетели корабли выживших. А мой отец был вторым помощником на дредноуте «Промикса», который пытался достичь Андромеды. Пять поколений нашей семьи служат в Патруле. И пусть сожжет меня Космос, если я когда-нибудь подчинюсь приказам Кумми, пока ношу это! — и он указал на значок кометы.
— Прекрасное заявление, но оно не поможет вам против частной полиции Кумми, — заметил Зинга. — Значит, простое нежелание получать приказы от штатского привело вас к нам?
— Не нахальничайте! — выпалил Смит. — Я слышал достаточно, чтобы понять, что Кумми — это смерть для бемми, да и для рейнджеров тоже, — он махнул в сторону Картра. — Ходят слухи — я услышал их от одного из фермеров, — что Кумми уже сжег кое-кого...
— Кого? — гребешок на голове Филха поднялся. — Бемми? Какого вида?
Смит покачал головой.
— Не знаю, фермер говорил неясно. Но не следует ожидать от Кумми честности. И я не собираюсь подчиняться его приказам. Может, раньше мы не всегда шли одним курсом, но теперь перед нами общая цель.
— Да? — Когти Филха пригладили гребешок. — Но в данных условиях от сделки выигрываете вы. Что вы предложите нам взамен?
— У него есть то, в чем мы нуждаемся, — вмешался Картр.
Просьба связиста была искренней. Он хотел быть с рейнджерами.
— Все зависит от вас, Смит. Если можете настолько подавить свою гордость, чтобы служить Кумми, сделайте это. Через вас мы многое можем узнать: каковы силы Кумми, есть ли недовольные среди пассажиров, каковы его планы. Мы не будем сражаться слепо. — Теперь он обращался к рейнджерам. — Вы двое, Филх и Зинга, будете держаться незаметно, пока мы не узнаем больше. Незачем привлекать излишнее внимание. Что касается меня, то после разговора с Джексеном я уже занесен в их черные списки. Рольтх непригоден для дневной работы. Итак, Смит, если вы действительно хотите присоединиться к нам, держите это желание за ментальным блоком, и блок должен быть крепкий. Агератанец — сенситив, и то, что он не сможет извлечь из незащищенного мозга, сделает для него кан-пес. Это трудное задание, Смит. Вы должны стать сторонником Кумми, противником бемми. Небольшое начальное сопротивление не помешает, иного нельзя ожидать от патрульного с вашим прошлым. Но сможете ли вы вести двойную игру и захотите ли?
Связист спокойно выслушал, потом поднял голову и кивнул.
— Попытаюсь. Не знаю относительно ментального блока. — Он заколебался. — Я не сенситив. Что может со мной сделать Кумми?
— Он пять и девять десятых. Полностью овладеть вами не может, если вы боитесь этого. Вы с Лугана? Или кто-нибудь из родителей?
— Мой отец луганин. А мать с Дессарта.
— Лутан, Дессарт. — Картр взглянул на Зингу.
— Высокая сопротивляемость, — тут же ответил заката-нин. — Сильное воображение, но эффективный контроль. Способность к контакту ноль целых восемь сотых. Нет, агератанец не сможет взять над ним верх. И у вас есть ментальный блок, Смит, даже если вы его никогда не использовали. Просто думайте о какой-нибудь специальной проблеме, когда находитесь рядом с сенситивом. Сконцентрируйтесь на своей основной работе...
— Так? — живо спросил Смит.
Как будто он щелкнул переключателем. Вместо открытого мозга была мысленная пустота. Картр испустил восклицание, потом сказал:
— Так держать, Смит. Зинга...
Его мысль устремилась к мозгу связиста, и тут он почувствовал устремившийся туда же второй поток энергии, мощный, как мозг бластера. Итак, он был прав!
Зинга тоже сенситив, и мощность его он даже не может измерить. Вместе их воля ударила в мозг Смита, пытаясь пробить барьер, прочный, как корпус космического корабля.
Капли пота выступили на лбу Картра, собрались у края шлема и потекли ручейками по щекам и подбородку. Потом он шевельнул рукой в знак поражения и расслабился.
— Можете не беспокоиться о вторжении в ваш мозг, Смит. Если не будете неосторожны.
Связист встал.
— Значит, мы союзники? — Он спросил это так, будто опасался, что его прогонят.
— Да. Постарайтесь узнать побольше. Но, если возможно, не позволяйте отсылать себя далеко. Если понадобится, мы будем действовать быстро.
— Хорошо. — Смит подошел к двери. Потом повернулся и сделал рукой жест, обращенный ко всем: людям и бемми — приветствие патрульного товарищам.
— А теперь... на всякий случай... — Филх пролетел по комнате и встал на квадрат, управляющий дверью.
— Да, — согласился Зинга, — чувствуешь себя как-то спокойнее, когда не нужно думать о защите спины. Что будем делать?
Картр вынул левую руку из перевязи и задумчиво потер ее.
— Здесь есть врач. Я думаю...
Рольтх подошел к нему.
— Ты хочешь один спуститься в это логово?
— Хорошо оборудованный корабельный госпиталь должен иметь регенерационную установку. А я хочу идти в битву, если придется идти, с двумя здоровыми руками, а не с одной. К тому же это дает мне законное основание для того, чтобы походить внизу. Я могу задавать вопросы...
— Хорошо. Но ты не пойдешь один. Вообще я думаю, что нам разумно не ходить по одному в этом здании, — сказал Рольтх. — Вдвоем веселей, а два бластера расчистят дорогу лучше, чем один.
— Не беспокойтесь о нас, — Зинга улыбнулся, и его дюймовые клыки блеснули в зеленоватом свете. — Мы будем домовничать. Закрыть за вами дверь?
— Да. И открой, когда уловишь наши мысли.
Зинга даже не сморгнул. Конечно, он обнаружил свою силу, когда помогал Картру преодолевать ментальный блок Смита. Но со своим обычным пренебрежением к человеческим эмоциям он, по-видимому, не видел причины для обсуждения своей скрытности.
Филх открыл дверь, и они начали спускаться по лестнице. Внизу было тихо, и они почти добрались до коридора, когда Картр почувствовал чье-то присутствие. Это оказался молодой человек в пестром мундире офицера пассажирского корабля.
— Вы сержант Картр?
— Да.
— Лорд вице-сектора хочет вас видеть.
Картр остановился и с легким интересом взглянул на вновь прибывшего. Вероятно, сержант был даже немного моложе космонавта, но неожиданно он почувствовал себя чуть ли не дедом, разговаривающим с внуком.
— Я не получил от своего командира приказа о придании к штатской секции Главного Управления.
Удивительно, но этот помпезный ответ обескуражил офицера. Должно быть, Патруль еще сохранил свой авторитет. Картр и Рольтх миновали офицера и прошли несколько футов, прежде чем он догнал их.
— Послушайте! — Он старался, чтобы его голос звучал решительно, но смешался, когда рейнджеры обернулись к нему с серьезным и вежливым выражением. — Лорд Кумми... он здесь главный, вы знаете... — добавил он неуверенно.
— Раздел шестой, параграф восьмой, общие положения, — ответил Рольтх. — Патруль является защитником законов Главного Управления. Он может помогать любой штатской службе, если и когда его об этом попросят. Но никогда и никоим образом не передает он свою власть никакому планетарному или секторному правителю, за исключением прямых приказов с печатью Главного Управления.
Молодой офицер стоял с раскрытым ртом. Внутренне смеясь, Картр подумал, что меньше всего в такой момент он ожидал услышать цитату из устава. Зинге это понравилось бы. Картр надеялся, что закатанин мысленно следует за ними и сейчас наслаждается.
— Но... — Офицер хотел что-то возразить, но замолчал: выражение вежливого, но нетерпеливого внимания на лице рейнджеров не изменилось.
Подождав и не услышав продолжения этого одинокого «но», Картр сказал:
— Не покажете ли, в каком направлении находится ваш врач? Я нуждаюсь в его помощи. — И он указал на свое запястье.
Офицер с готовностью повиновался.
— Два пролета вниз в конце этого коридора и поворот направо. Доктор Тре занимает первые четыре комнаты.
Он продолжал смотреть им вслед, когда они пошли.
— И что же он доложит великому Кумми? — спросил Рольтх, когда они двигались в указанном направлении. — Не хотел бы я оказаться на его месте. Ты считаешь...
— Что я правильно поступил, отказавшись пойти с ним? Может, и нет, но они уже узнали от Джексена, что я настроен враждебно. И я должен был это сделать. — Лицо Картра ничего не выражало. — Он напустил на нас кан-пса!
И Рольтх, который видел это выражение раньше и догадывался о том, что оно скрывает, не решился больше ничего говорить.
Больше в коридоре и на лестнице они никого не встретили. Но когда они приближались к первой двери в помещении врача, их слух уловил негромкий шепот. Окна здесь помещались в глубоких прорезях, и из одной такой прорези и донесся призыв.
— Женщина...
Но Картр уже знал это, встретив ментальный блок, которым сенситив препятствует лицу другого пола вмешиваться в свои эмоции. Женщина выглянула и поманила одной рукой. Рольтх двинулся к ней, и Картр кивнул. Фальтарианец вступит в контакт с женщиной, пока сержант займется с врачом. Если кто-то, помимо Зинги, мысленно следит за ними, такое разделение может поставить его в тупик.
Рольтх ступил в амбразуру и приблизился к окну, увлекая за собой женщину. Здесь их можно было увидеть лишь прямо у прорези. Картр отошел на ярд и оглянулся. Рольтх правильно поступил: с нового места сержант ничего не увидел.
Картр вошел в открытую дверь. Судя по оборудованию, это было помещение медика. Почти в то же мгновение из внутренней двери появился высокий человек. Картр испробовал мысленный контакт и слегка расслабился. Это не агератанец и вообще не враг. В мозгу незнакомца он не прочел ничего, кроме доброй воли.