Затем Дельпьер направляется к манекену – металлическому скелету без головы и рук, часть туловища которого, судя по всему, покрыта кожей жертвы из первого видео. Вооружившись кисточками, тряпками и гримом, он делает дубленую кожу более розовой, а швы – менее заметными. Он хочет придать смерти подобие жизни.
А потом выключает камеру.
Полтора часа сплошной мерзости. Работа по дублению человеческой кожи, наверное, заняла несколько дней, поэтому, чтобы сократить продолжительность фильма, маньяк сделал монтаж, достойный профессионала, с врезками, с эпизодами, снятыми одним планом, со спецэффектами. Когда он этим занимался? Никакого указания на время нет. Возможно, несколько недель, месяцев, а может, и несколько лет назад. Но в любом случае это самое начало изготовления «изделия».
При минус двух градусах Вик вышел глотнуть свежего воздуха в одной рубашке. Картины ужаса достаточно раскалили его тело. Он очень сожалел, что из-за пластиковых пакетов не видит лица жертв. Ему бы хотелось запечатлеть их в памяти. Кто эти девушки? Когда они были похищены? Полицейские не располагали никакими данными для поисков в картотеках. В одной только Франции каждый год пропадают тысячи человек. Где искать?
Вик миновал ряд припаркованных перед отелем автомобилей. В основном они принадлежали молодым парочкам, приехавшим заняться любовью, или взрослым партнерам, не имеющим достаточных средств, чтобы оплатить приличный номер. Он направился в пекарню, расположенную в торговой галерее метрах в двухстах от отеля. Прохожие бросали на него косые взгляды, потому что в одной рубашке при минусовой температуре он выглядел как пациент, сбежавший из психбольницы, или иностранец, прибывший неизвестно откуда. Вик купил сэндвич и пачку чипсов, посмотрел, как на площадке между отелем и магазином играют дети. Они кидались снежками, бегали друг за другом, хохотали, когда снаряд попадал в цель. Такие маленькие, а инстинкты уже проявляются. Бежать, спастись, выжить.
Продрогший, он вернулся в номер и опять принялся за работу. На сей раз он ускорил просмотр следующих дисков. Дельпьер приносил трупы с запакованными головами, проводил подготовительные мероприятия, чертил линии на спинах, на груди. Тела оставались почти нетронутыми, он их не кромсал, только прежде, чем завернуть в куски брезента, то тут, то там отрезал куски кожи. Его изделие преображалось, металлический каркас постепенно исчезал под лоскутами человеческой кожи. Это напомнило сыщику работу мастера от-кутюр.
В тринадцать часов он автоматически, без аппетита, просто потому что есть необходимо, проглотил сэндвич и чипсы.
В середине одного фильма Вика как молнией ударило: он увидел тело, которое могло бы принадлежать его дочери. Он не стал откладывать и спустя четверть часа уже бродил по рождественскому базару крупного магазина в поисках подарка для Корали. Он не знал, что выбрать, – какие интересы у шестнадцатилетней девочки? – а потому приобрел коробку шоколадных конфет и сертификат на покупку в любом отделе магазина. Конечно же, так лучше, чем деньги, как предлагал Вадим. Или хуже.
По дороге в отель он принял звонок от специалиста, которому было поручено изучить мобильник Дельпьера, обнаруженный на столе у него в гостиной.
– Странное эсэмэс с историей про «колесо счастья» было отправлено Дельпьером какому-то типу по имени Доктор Ватсон, проживающему в Йере. И это не розыгрыш.
– Вымышленное имя…
– Так часто бывает. Номер мобильника этого Доктора Ватсона связан с существующим только в интернете оператором связи под названием «ЛайонМобил». Беда с этими операторами!
Вик знал, что получить сим-карту и телефонный номер легко: достаточно просто заполнить анкету в сети и предоставить о себе какие угодно данные.
Наркодилеры, агенты по доставке наркотиков go fast, торговцы оружием и даже террористы имеют всегда по два-три зарегистрированных под фальшивым именем мобильных телефона, что усложняет их идентификацию.
– Разумеется, мы можем отследить мобильник Доктора Ватсона, но на это уйдет какое-то время. Пока же он остается совершенно безликим.
Вик поблагодарил его и разъединился. Информация от коллеги озадачила его. Кто скрывается под личиной одного из персонажей романов Конан Дойла? И почему Дельпьер отправил ему одно-единственное эсэмэс, касающееся велосипеда в подвале? Которое, похоже, все-таки предназначалось им, сыщикам.
Настоящая загадка для Шерлока Холмса.
С этими мыслями Вик вернулся в преисподнюю, разверзшуюся в его номере, и продолжил просмотр невыносимых кадров.
Некоторые тела были в кровоподтеках, сигаретных ожогах; сыщик различил даже укусы. Дельпьер представлял собой жуткий образец бесчувственности, четкости и стабильности. «Охотник», – снова подумал Вик. Этот тип имел сноровку убивать, свежевать, изготовлять чучела из шкуры животных. То же самое он делал с людьми.
На девятом, последнем диске появилась Аполлина. Живая.
Вик вскочил со стула и склонился к экрану, упершись ладонями в колени. Полуобнаженная, прикованная цепями слепая девушка сидела на подушках в глубине комнаты с красной драпировкой. Живодер еще не изуродовал ее. Аполлина плакала, что-то умоляюще бормотала сквозь кляп. Смотреть на это было невыносимо, и Вику пришлось сделать над собой усилие, чтобы продолжать. Видео наверняка было снято после ноября, когда девушку похитили. Дельпьер приближался к Аполлине, ласкал ее, расчесывал ей волосы, нашептывал что-то едва слышное даже при включенном на полную мощность звуке. «Это его кукла, – подумал Вик, – она была его куколкой».
На экране появилось почти готовое «изделие», покрытое человеческой кожей. Не хватало только лица на полистироловой голове и обеих кистей рук.
Следующий эпизод снимался некоторое время спустя, волосы у Аполлины немного отросли, она лежала на металлическом столе, где Дельпьер свежевал своих жертв. Неподвижная, с расширенными, несмотря на яркий свет, зрачками, но живая и, в отличие от остальных, без синяков и кровоподтеков. Дельпьер заканчивал вводить ей какую-то жидкость. Наверняка морфин. Когда палач орудовал пилой, а затем прижигал обрубки предплечий, сыщику пришлось выключить звук и опустить глаза. Снова взглянув на экран, Вик увидел, что Аполлина уже не шевелится, она была без сознания.
Дельпьер впал в безумную ярость, когда, прилаживая правую кисть к культе правой руки своего «изделия», обнаружил на ладони Аполлины нанесенные ею самой ранки в виде азбуки Брайля. Idem[13] на левой. Он заметно растерялся, принялся шагать из угла в угол, в задумчивости стиснув ладонью подбородок. Вик догадался, что эти свежие раны, которые уже никогда не заживут, очень смущают Живодера, что, несмотря на чудовищность его конструкции, он стремится к совершенству подбираемых деталей: никаких ожогов, надрезов, гематом. Кстати, в тот момент Вик обратил внимание на несомненный совпадающий идентификационный признак: Дельпьер использовал только лоскуты человеческой кожи, не пострадавшие от его варварских действий. Вот почему ему требовалось столько тел.
Полицейский не успел сделать выводов из своего наблюдения. Дельпьер в ярости бросился к Аполлине, будто собирался прикончить ее. Несчастная едва шевелилась, но была жива. Внезапно палач замер – раздался короткий мотив, в котором Вик узнал мелодию, в большинстве мобильных телефонов сообщающую о поступлении эсэмэс. Тогда Дельпьер вышел из кадра, и видео прервалось.
Конец фильма. Конец сериала.
Полицейский с долгим тяжелым вздохом прижал ладони к лицу, ему казалось, что вместо черепа у него кипящий чайник. Он глотнул воды прямо из горлышка бутылки и застыл, вперив взгляд в окно своего номера. Оставив снеговика, дети давно ушли с улицы. Они скатали снежные шары и слепили фигуру, принесли морковку, пуговицы, шляпу. Они тоже изготовили свое изделие. Так уж устроен человек, ему необходимо существовать в своих созданиях.
Вик прикрыл глаза и увидел себя среди ночи в прошлый понедельник перед открытым багажником. Обнаруженные в нем кисти рук, еще не гниющие и наколотые морфином, точно принадлежали Аполлине. Значит, прошло, возможно, всего несколько часов между моментом, когда Дельпьер снял на видео процесс калечения Аполлины в своем подвале, и угоном его «форда». Именно в этот промежуток времени преступник отрезал ей кисти обеих рук и украл голубые глаза и лицо новой жертвы, которую затем засунул к себе в багажник рядом с искалеченными кистями Аполлины.
Вик не понимал, где была заперта жертва из багажника. На диске он ее не видел. В каком-то месте на ферме Дельпьера, которое они не обнаружили? Или за много километров оттуда?
Глаза лейтенанта по-прежнему были закрыты, а уши заткнуты берушами. Отрезанный от мира, он размышлял об Аполлине, об «изделии». Судя по тому, что он мог наблюдать на месте и увидел на этих дисках, слепая девушка не являлась частью чудовищного лоскутного покрывала. И все же Дельпьер убил ее? Или спрятал в надежном укрытии? Возможно ли, что она еще жива?
Теперь он попытался отследить эпопею Дельпьера в тот вечер, когда угнали его машину. Дома, у себя в подвале, прежде чем запаковать и погрузить в багажник новую жертву, он крадет ее глаза, лицо и кисти рук. Затем едет по трассе в сторону Гренобля с намерением избавиться от тела и рук, но останавливается на заправке.
Вик так резко вскочил, что стукнулся головой о перекладину кровати. Стиснув челюсти, он согнулся пополам, однако поразившая его мысль пересилила боль. Если Дельпьер был до такой степени организованным, если он менял номерной знак перед каждой поездкой, не превышал скорость и запаковывал трупы, чтобы не оставлять никаких следов, как он мог рискнуть остановиться на заправке с тем, что лежало у него в багажнике? Почему не залил бензин заранее? Вик помнил количество литров на экране колонки: пятьдесят семь. Быстрый поиск в интернете – и он выяснил, что такая модель, «форд-мондео», имеет бак на шестьдесят литров. То есть автомобиль Дельпьера с почти пустым бензобаком мог внезапно остановиться прямо посреди дороги.