– Потому что он этого не знал! Поездка была незапланированной!
Вышагивая между коробками, Вик непрестанно щелкал пальцами. То, что Морель принял за рвение или провокацию, было вызвано всего лишь торопливостью! Той ночью Дельпьер действовал в спешке.
Сыщик снова поставил последний диск и нашел финальную сцену: убийца, впавший в ярость от только что увиденных на ладонях Аполлины ран. Он бросается к ней, чтобы прикончить, но тут раздается тот самый сигнал о приходе эсэмэс.
И больше ничего.
Сыщику казалось, что в голове у него, сцепляясь и расцепляясь, оглушительно щелкают шестеренки. И внезапно все прояснилось.
Дельпьер действовал не один.
29
С шести утра Лин сидела в машине напротив дома номер 8 по улице Пиле в Маконе. Три часа пути, бессонная ночь, ломота в затылке и суставах. Она подремывала, и каждый раз, когда веки опускались, под ними искрами вспыхивали видения. Заклинающий, умоляющий ее Грегори Джордано с подбитым фиолетовым глазом, его окровавленное лицо. Рука, ногтями выцарапывающая в багажнике слово «ЖИВА». Растерянный взгляд Жюлиана. Ее Жюлиана – мужчины, который запускал воздушных змеев. Влюбленного Жюлиана, однажды просто так, без всякого повода, заказавшего для нее сто одну розу. Того самого Жюлиана, которой частенько упрекал ее за жестокости и чернуху в романах… И того, кто до полусмерти искалечил своего узника: медленными движениями рукоятки – потому что таким орудием невозможно работать быстро – с отвратительным хрустом сломал ему ногу.
Звук шагов по тротуару рядом с ней вывел Лин из оцепенения. Главное – не поддаваться сиренам сна. Она опять перевела взгляд на выход из здания и стала поджидать появления жильцов.
Была пятница, 22 декабря, последний день перед началом школьных каникул. Роксане Браке семнадцать лет, значит она учится в лицее и в конце концов должна выйти из дому.
Лин снова задумалась о муже, о том, каким образом она сообщила ему, что Сары больше нет, о том, что оставила его одного с кучей вопросов. Вероятно, скоро Жюлиан вернется на виллу – в подобной ситуации это настоящая катастрофа. Он потребует подробностей исчезновения их дочери, станет расспрашивать про Джинсона, про то, как прошли эти четыре года. Обнаружит в спальне ее чемоданы и поймет, что они больше не живут вместе. И что она ему расскажет?
Всему свое время. Она предпочла пока не думать об этом и сосредоточилась на здании. Оттуда выходили люди, закутанные в зимнюю одежду, в шапках, шарфах, теплых перчатках. Лин постаралась сосредоточиться на лицах, которые ей едва удавалось разглядеть, на походках. Она не располагала почти никакой информацией о Роксане, кроме сканированной фотографии, иллюстрирующей статью.
Впервые Лин отчетливо осознала, что это ее личное дело. Она выскочила из машины и вцепилась в запястье длинноволосого парня, который, разумеется, принял ее за сумасшедшую. Она снова заперлась в машине и постаралась взять себя в руки: ей любой ценой надо успокоиться, а главное, действовать более осторожно, если она не хочет испугать девушку.
В 7:22 из подъезда торопливо выскользнул хрупкий силуэт с перекинутой через плечо сумкой. Волна выбившихся из-под синей шапочки черных волос колыхалась на затылке и воротнике короткого пальто. Никакой возможности разглядеть лицо, но Лин не могла дать девушке уйти. На этот раз она повела себя более сдержанно, пересекла улицу, нагнала свою цель и окликнула девушку:
– Роксана Браке?
Та обернулась, не замедляя шага. Лин охватило смятение: девушка была поразительно красива, с миндалевидными глазами редкой, очень темной голубизны, как у Сары. Она даже представила себе Роксану блондинкой, без этой окраски, и на долю секунды задумалась, что могло подвигнуть такую юную женщину перекраситься в черный цвет.
– Да?
Романистка подошла поближе. Она оделась вполне нейтрально, на ней тоже была шапка – черная, – которая скрывала все волосы, и шарф. Ей следовало оставаться безликой и взвешивать каждое свое слово.
– Я несколько дней работаю на ассоциацию «Дороги надежды», ты ее, конечно, знаешь, я думаю?
Роксана замедлила шаг:
– Да, и что? Какие-то проблемы?
Девушка сразу встревожилась – нормальное поведение, учитывая время и место.
– Нет-нет, никаких проблем. Я понимаю, сейчас раннее утро, я появилась так неожиданно, мне надо задать тебе всего один вопросик, это не займет много времени. В начале месяца в городском журнале была статья. – Лин вытащила из кармана распечатку и протянула девушке. – Ты тут на фотографии, и я…
– Да какого черта? Оставьте меня в покое, о’кей?
Она ускорила шаг, Лин не отставала.
– Кто-то тебе это уже показывал, да? Темноволосый мужчина, лет сорока, около метра восьмидесяти?
– Да ну, псих какой-то. Они с моим отцом чуть не подрались.
Значит, Жюлиан приезжал. Лин чувствовала, что нужные ответы могут вот-вот слететь с губ девушки. Не раздумывая, она достала из бумажника банкноту в пятьдесят евро и вложила ее в руку Роксаны. Дешево, да действенно.
Немного поколебавшись, девушка сунула деньги в карман.
– Не в прошлые выходные, а в позапрошлые, я была у отца. В субботу утром мы ходили в магазин. Тип, о котором вы спрашиваете, черноволосый, ждал возле дома. Нервный такой. Когда мы подошли, она попытался со мной заговорить. Отец спросил, что ему надо, тогда тот мужик вытащил из кармана статью – точно как вы сейчас – и спросил меня, где я взяла шапку… Вот эту.
Она ткнула пальцем в бумагу с фотографией, а потом перешла на другую сторону.
Лин не отставала:
– И что ты ему ответила?
– Ничего. Вмешался отец, он велел мне идти домой. Я так и сделала. А они стали громко ругаться между собой, я же вам сказала, даже чуть не подрались. После перепалки, которая длилась пару минут, тот тип наконец ушел.
– И ты больше его никогда не видела.
– Нет. Понятия не имею, кто это. Отец сказал, какой-то псих, и больше мы про него не вспоминали.
Лин задумалась: Жюлиан не мог бросить этот след. Только не он. В тот или иной момент он обязательно должен был вернуться.
– Ты сказала, что провела те выходные у отца. Твои родители не живут вместе?
– Они давно развелись. Отец остался в Экюлли, под Лионом, а мать переехала сюда, в Макон. Она назначена опекуном. Отца я нечасто вижу, потому что…
– Что?
Роксана поджала губы и сменила тему:
– Может, я поеду к нему на Новый год. Правда, нельзя сказать, что в последнее время он мною сильно интересуется. Ни звонка, ничего. Наверняка думает, что мне достаточно его чеков.
Девушка уткнулась носом в шарф. В голове Лин мигали тревожные сигналы.
– Говоришь, под Лионом? Браке – это отцовская фамилия?
Роксана колебалась. Она засопела.
– Нет, мамина, я теперь ношу ее фамилию. А по-настоящему я Джордано.
30
Лин не верила своим ушам. Она торопливо сунула руки в карманы, чтобы девушка не заметила, что они дрожат. Она представила, как Жюлиан перешел в наступление, но не на Роксану, а на Грегори Джордано. В конце концов он его похитил. Конечно же, после возвращения девушки в Макон. Никаких известий от отца у Роксаны нет, так что она даже не знает о его исчезновении.
Лин без труда догадалась, что было дальше: Жюлиан запер Джордано в багажнике, вместе с шапкой, а потом надел на него наручники, привез в форт и приковал в подвале к стене. Измученный, избитый Джордано уже дней десять гниет в промозглом подземелье, а она беседует с его дочерью!
Лин сделала над собой усилие, чтобы контролировать голос:
– Откуда у тебя эта шапка?
– И вы туда же… Да что вообще за дела с этой шапкой? Вы ведь точно не член ассоциации. Кто вы?
Лин снова сунула руку в бумажник – лучший из ответов.
– Роксана, пожалуйста, это очень важно.
– Прямо как в кино, да? Вы мне даете бабки – я говорю?
– Может, и так.
– К сожалению, мне нечего сказать про шапку. Ее нашел мой отец, вот и все. И просто надел мне на голову, поверх той шапки, что уже была на мне. Я выглядела по-идиотски, мы чуть не сдохли со смеху… Шапка-то классная, я так и уехала. Отцу нравится, когда я в ней хожу. Кстати, мне кажется, я ее в последний раз у него забыла.
Лин терзало множество вопросов, но она выбрала главный. Она знала, что времени у нее в обрез, что стоит Роксане замкнуться, и все пропало.
– Когда вы ее нашли? Где?
– Прошлой зимой, в феврале, во время каникул. Мы с отцом отправились на прогулку в Веркор. Он без ума от природы.
– А… шапка… она могла… долгое время находиться там, где вы ее нашли? Например, несколько лет? Она была грязная? Валялась под кучей старой листвы?
– Ой нет. Только слегка присыпана снежком. Не знаю, ее потеряли максимум за два-три дня до того, как мы ее подобрали, иначе бы она совершенно утонула под снегом. Зимой в тех краях очень холодно и промозгло. Часто идет снег.
Джинсон был арестован в январе две тысячи шестнадцатого. Если он действительно убил Сару, как Роксана могла год спустя найти в горах ее шапку? А если бы шапка провалялась в лесу долгие месяцы, она была бы испорчена, порвана.
Они подошли к автобусной остановке. Роксана искоса глянула на Лин:
– Это шапка кого-то, кого вы знаете, верно?
– Ты… Ты точно помнишь место, где вы ее обнаружили?
– Не то чтобы точно… Отец часто снимает квартирку в роскошном доме в Сент-Аньян-ан-Веркор, в провинции Дром, недалеко от горнолыжных трасс. Мы нашли ее во время какой-то дальней прогулки. Вроде поблизости от Ла-Шапель-ан-Веркор или еще в какой-то дыре. Простите, точнее не могу сказать.
Подошел школьный автобус и открыл двери.
– Мне пора.
– Я бы хотела связаться с тобой, чтобы поговорить подольше. Можешь дать свой телефон?
– Простите, нет. Вы же знаете, нельзя слишком доверять незнакомым людям. Мне, вообще-то, не следовало бы даже разговаривать с вами.
– Последний вопрос: твои черные волосы… Ты перекрасилась… Для чего?