— Понимаю, — произнес таксист. — Я ведь до объединения планет жил в секторе чистых. Во время одной из стычек с «чертями» чудом уцелел. Спрятался в подвале разрушенного здания и отсиживался в нем двое суток. Едва не умер от жажды. А теперь на этом месте стоит роскошный торговый комплекс. Порой просыпаюсь и не верю, что мир вокруг меня изменился.
Впереди показалась вышка центра управления полетами. Резкий поворот направо и машина сбросила скорость. Электромобиль плавно вкатился на территорию космодрома. Огромный современный комплекс, ни в чем не уступающий аланским аналогам. Гостиницы, рестораны удобные залы ожидания. Примерно в полукилометре от пассажирской зоны располагались технические боксы: ремонтные мастерские, склады, резервуары с топливом. Там обычная предстартовая суета. На посадочной площадке три челнока.
Храбров повернул голову в сторону и невольно улыбнулся. Из-за прямоугольного двухэтажного строения торчал край уцелевшей защитной стены. «Центральный» настолько разросся, что давно поглотил внешнюю линию обороны. На фоне сверкающих в лучах Сириуса зданий из стекла и металла потрескавшееся бетонное сооружение выглядело дико и убого.
Вот он — немой памятник жертвам Оливии! Десятки тысяч людей заплатили своими жизнями за освоение древней метрополии. Но результат налицо — некогда грязный и оборванный морсвилец, прятавшийся среди руин, теперь рассуждает о политике могущественного звездного государства. Удивительное превращение!
Водитель нажал на педаль тормоза, и машина замерла возле входа в космопорт. Система электронного расчета на поверхности Тасконы применялась довольно редко, люди предпочитали платить наличными. Ничего не поделаешь, пережиток прошлого.
— Сколько я должен? — поинтересовался землянин, доставая бумажник.
— Не обижайте меня, господин Храбров, — вымолвил мужчина. — Я перестану уважать себя, если возьму деньги с человека, защищающего мир от мерзких кровожадных тварей.
— Спасибо, — проговорил русич, открывая дверцу электромобиля.
В этот момент оливиец с мольбой в голосе сказал:
— Не могли бы вы что-нибудь оставить на память? А то никто не поверит, что я вас подвозил.
Олесь на секунду задумался. В карманах ничего ценного не было. Решение пришло в голову спонтанно. Достав банкноту в пять сириев, он размашисто написал на ней: «Благодарю за помощь. Полковник Храбров». На лице таксиста появилась счастливая улыбка.
— А вы хитрец, — с довольным видом произнес водитель, пряча купюру.
— Стараюсь, — усмехнулся землянин. — Иначе не выжить…
Русич покинул машину и быстро поднялся по лестнице. Прозрачные пластиковые двери бесшумно открылись. В зале ожидания находилось человек пятьдесят. По внешнему облику явно не торговцы-перекупщики. Дорогие костюмы, модные платья, в руках небольшие кейсы и сумочки. Типичные хорошо обеспеченные туристы. До отправления челнока еще полчаса. Кто-то, развалившись на мягком диване, читает газету, кто-то потягивает сок в баре, кто-то рассматривает выставленные на витрине магазинчика сувениры.
Опустив козырек фуражки на глаза, Олесь зашагал к билетным кассам. Почти тут же сбоку раздался изумленный шепот. Стройный, подтянутый офицер сразу привлек внимание обывателей. Хитрость Храброва не удалась, его без сомнения узнали. Мужчины и женщины, не стесняясь, разглядывали героя выпусков новостей. Двое охранников двинулись наперерез землянину.
— Господин полковник, — негромко окликнул Олеся высокий темноволосый тасконец.
— Слушаю вас, — вымолвил русич, поворачиваясь к сотрудникам космопорта.
— Предъявите, пожалуйста, документы, — вежливо попросил офицер.
— Прошу, — сказал Храбров, доставая из внутреннего кармана и протягивая охраннику удостоверение личности.
Тасконец взял идентификационную карточку и не без иронии заметил:
— По нашим данным человек с такой фамилией на планету в последние дни не прилетал.
— Это ошибка, — спокойно проговорил землянин. — На пунктах регистрации царит ужасная неразбериха. Вирус поразил всю информационную сеть. Сбои в системе случаются регулярно.
— Что, верно, то верно, — согласился мужчина.
— Ко мне есть претензии? — спросил Олесь.
— Нет, — отрицательно покачал головой офицер. — Все обвинения с вас сняты. Приказ о немедленном аресте отменен. Однако советую соблюдать осторожность. Посвященные никогда не сдаются. Кроме того, агенты контрразведки, прибывшие на «Центральный» не испытывают теплых чувств к командующему, совершившему побег из-под стражи. В перестрелке погибли их товарищи…
— Трагическое стечение обстоятельств, — произнес русич. — Другого выхода не было.
— Не стану спорить, вам виднее, — сказал охранник. — Может, чем-нибудь помочь?
— Не надо, я сам справлюсь с проблемами, — улыбнулся Храбров.
Вернув Олесю документы, тасконцы неторопливо двинулись в противоположный конец зала. Землянин поправил фуражку и продолжил путь. Он прекрасно знал, что за ним пристально наблюдают десятки глаз, но по сторонам не смотрел. Надо сохранять достоинство и выдержку.
— Когда улетает ближайший челнок? — поинтересовался Храбров, склоняясь к микрофону кассы.
— Через двадцать две минуты, — молниеносно отреагировала брюнетка лет тридцати в нежно-голубой униформе. — Вам следует поспешить, скоро начнется посадка.
— Один билет, — проговорил русич, просовывая в окошко деньги и удостоверение личности.
Женщина вставила идентификационную карточку в специальный прибор и тотчас удивленно подняла голову. На несколько секунд тасконка лишилась дара речи.
— Что-то не так? — бесстрастно спросил Олесь.
— Нет, нет, все в порядке, — пролепетала сотрудница космопорта. — Простите меня. В последние дни столько разных новостей… Эмоции перехлестывают.
— Бывает, — вымолвил землянин. — Кстати, куда отправляется корабль?
— К «Янису-49», — ответила оливийка. — Через три с половиной часа от станции стартует пассажирский лайнер «Калаквия». Конечный пункт назначения — аланский город Велаквил. Наше судно состыкуется с базой одним из первых. Думаю, вы без особого труда приобретете билет на «Калаквию».
— Отлично, — произнес Храбров. — Меня это вполне устраивает. От Велаквила до Фланкии рукой подать. К вечеру уже буду в столице. Кстати, почему я не могу заказать билет отсюда?
— Вирус, — пояснила женщина. — Система постоянно путает имена и фамилии клиентов. Четвертый месяц уже мучаемся. Не помогает ни одна защитная программа.
— Вам не позавидуешь, — сказал русич. — Столько сложностей…
— Уважаемые пассажиры, начинается регистрация на рейс «Центральный» — «Янис-49», — раздался приятный мужской баритон. — Просим вас соблюдать порядок и дисциплину.
Аланцы и тасконцы направились к пропускным пунктам. В отличие от перекупщиков никто не бежал и не толкался. Это совсем другой слой общества. В нем действуют строгие правила и нормы поведения. Ронять достоинство ни в коем случае нельзя. Олесь получил билет и влился в общую толпу пассажиров. Постепенно люди выстраивались в несколько очередей.
Войдя в контрольный сектор, землянин обернулся. Возле кассы стояли четыре человека в штатском. Судя по смуглой, загорелой коже и русым волосам, выходцы с Елании. Теперь понятно, почему они испытывают неприязнь к Храброву. Наверняка бывшие посвященные. В Морсвиле офицеры оказались явно не случайно. Соул догадалась, где спрятался беглец. Мерзавцы ждали появления русича. Вот когда Олесь пожалел об оставленном на явочной квартире бластере. Впрочем, оружие все равно бы изъяли при проверке. Интересно, а у контрразведчиков есть разрешение на его пронос в челнок? Охранник взглянул на удостоверение личности землянина, усмехнулся и тихо проговорил:
— Удачи вам, господин полковник. Драка в Совете предстоит жестокая.
— Спасибо за поддержку, — вымолвил Храбров. — У меня маленькая просьба.
— О чем речь… — произнес оливиец. — Все что в наших силах…
— Мне бы не хотелось лететь вместе с вооруженными людьми, — сказал русич, кивая в сторону аланцев.
— Не волнуйтесь, — заверил Олеся офицер. — Мы проведем тщательный досмотр.
Землянин покинул зону регистрации и неторопливо зашагал к электробусам. Рядом с ним шла высокая темноволосая женщина лет двадцати восьми в изящном лиловом брючном костюме. Она то и дело искоса посматривала на Храброва. Ей очень хотелось завести беседу со знаменитым полковником, но решительности не хватало.
Неожиданно сзади послышались громкие крики. На пропускном пункте разгорелся нешуточный скандал. Контрразведчики отчаянно ругались, бурно жестикулировали руками, размахивали какими-то документами. Однако офицеры охраны были неумолимы. Чтобы угомонить разбушевавшихся чужаков им на помощь поспешили другие сотрудники космопорта. После недолгих пререканий, осознав бесперспективность противостояния, аланцы выложили бластеры на стол и двинулись к посадочной площадке. На лицах мужчин без труда читалась злость и раздражение.
Спустя четверть часа челнок стартовал. Свободных кресел в корабле оказалось много, и стюарды не особенно следили за тем, какие места занимают пассажиры. Обычная практика на судах подобного класса. Русич расположился на втором ярусе, здесь находилось больше всего людей. Очередная мера предосторожности. Вряд ли агенты рискнут нападать на Олеся при таком количестве свидетелей.
Контрразведчики сели позади землянина. Они не спускали с Храброва глаз, но активных действий не предпринимали. В поведении аланцев чувствовалась некоторая растерянность. Как себя вести после выступления Прайлота противник еще не определился. Но рано или поздно враг обязательно нанесет удар.
Челнок состыковался со станцией спокойно и буднично. Легкий толчок, едва уловимая вибрация и тишина, воцарившаяся в салоне, после того, как смолкли двигатели. Пассажиры поднялись с кресел и, выстроившись в колонну, направились к переходному тоннелю. Русич встал одним из последних. Торопиться некуда. До старта «Калаквии» почти три часа. Билеты на лайнеры прямого сообщения стоят дорого и мелким торговцам они не по карману. Значит, к Велаквилу полетят крупные бизнесмены, чиновники различных ведомств и обеспеченные туристы. Для них Морсвил — главная цель в