Миссию возглавлял полковник Иван Степанов. В задачи миссии входило поддержание связи с главкомом Группы советских войск в Германии, наблюдение за оккупационными войсками Великобритании, Канады, Бельгии, Нидерландов, находившихся в этой зоне, а также за немецкими формированиями так называемых чернорубашечников. Офицеры миссии оказывали помощь советским гражданам-репатриантам, насильно угнанным в Германию во время войны.
Приехав впервые в Германию, Михляев еще не знал, что вся его жизнь в разведке будет связана с этой страной. Три командировки, в общей сложности тринадцать лет, отработает он на немецкой земле.
Все это время Григорий Фролович будет активно заниматься оперативной работой: проводить вербовку, руководить агентурой, разрабатывать агентурные операции.
Те годы, когда он по возвращении из командировок работал в аппарате ГРУ в Москве, в оперативном управлении, на немецком и австрийском направлениях, давали возможность оценить свою деятельность с позиций центра, изучить опыт других сотрудников, принимать непосредственное участие в разработке операций стратегической и оперативной разведки.
Однако возвратимся в те далекие годы, когда выпускник Военно-дипломатической академии Григорий Михляев работал в качестве помощника начальника Советской военной миссии.
Время было непростое. Из бывших союзников США, Великобритания, Советский Союз превратились в противников в «холодной войне». А ведь разведка, как известно, всегда на пике противостояния. На провокации англичане не скупились. Естественно, целью этих провокаций были в первую очередь советские офицеры, работавшие за рубежом. К примеру, сотрудники той же военной миссии.
Пришлось и Григорию Михляеву дважды побывать в роли арестованного и даже посидеть в тюрьме.
Все произошло в городе Золингене, что в Рурской области Германии. Как-то вечером, двигаясь на автомобиле, Михляев обратился к прохожему с вопросом, как доехать до населенного пункта. Мужчина ответил, что направляется туда же и готов показать дорогу.
Григорий Фролович пригласил его в машину. По дороге разговорились. Оказалось, случайный попутчик во время войны служил в вермахте, воевал на Восточном фронте, в России, на Украине. Он с удовольствием вспоминал удивительную природу Украины, где он провел больше года. Разговор оживился. Поскольку немец жил в городке, который входил в сферу интересов нашей разведки, Михляев предложил встретиться еще раз. Тот согласился.
Через неделю увиделись снова, вечером, после работы. Разумеется, об этой встрече знал и дал «добро» на ее проведение начальник миссии.
Приезжая на встречу, Михляев проверился — нет ли «хвоста». Немец ждал его в условленном месте. Наш разведчик поздоровался, передал подарки, в основном — продукты. С продовольственным снабжением в Германии тогда было туго, и растроганный немец пригласил Григория Фроловича к себе в гости.
Разговор был недолгим, а когда гость и хозяин покинули дом, вооруженные полицейские неожиданно взяли их в кольцо, схватили, надели наручники и для острастки несколько раз «перетянули» дубинками. Потом втолкнули в полицейскую машину.
В полицейском участке провели тщательный досмотр. Задержанных раздели до трусов. Ничего не найдя, полицейский тем не менее сел составлять протокол. На что Михляев заявил протест и потребовал представителя главкома Британской Рейнской армии по званию не ниже подполковника. К тому времени Григорий Фролович был уже подполковником.
Представитель не приехал, а Михляева и его водителя отправили в местную тюрьму, посадили в одиночные камеры.
Утром в камере появился британский майор. Представился, показал удостоверение личности, раскрыл блокнот, чтобы провести допрос. Но Михляев попросил его не торопиться.
— Господин майор, — сказал советский подполковник, — вы хоть и ниже меня по воинскому званию, но я готов с вами говорить. Однако я буду отвечать на ваши вопросы только в присутствии начальника Советской военной миссии при главкоме Британской Рейнской армии.
Майор согласился и предложил проехать в соседний город Бохум.
— Как будем следовать? — спросил Михляев. — Вы меня закуете в наручники?
— Нет, — ответил англичанин, — будете следовать в своей машине следом за нами.
Полицейские проводили Михляева и его водителя до автомобиля. В дороге подполковник спросил солдата:
— Тебя допрашивали?
— Да, пытались, но я ничего не понял и послал их… Отстали.
— Вот что, Ершов, — проговорил Михляев, — попали мы с тобой в грязную историю. Что с нами будут делать дальше, не знаю. Может, силой затащат в контрразведку, арестуют и переправят в Лондон, а потом объявят, что мы попросили политическое убежище. Поэтому слушай боевой приказ. Если я замечу, что дело наше плохо, я дам команду. По этой команде крутни руль, направь машину, да так, чтобы после удара от нас осталось только мокрое место. Изменниками Родины мы никогда не будем.
— Будет сделано, товарищ подполковник, — ответил солдат, и Михляев не усомнился ни на минуту в его искренности.
В Бохуме подъехали к особняку, над входом которого висела вывеска — военная контрразведка БРА. Машина британца затормозила у дверей, Михляев приказал водителю остановиться поодаль, у обочины дороги. Однако их все-таки заставили заехать во двор, и тут же две полицейские машины блокировали выезд.
Англичанин пригласил пройти в дом. Михляев отказался:
— Вы обещали беседу в присутствии моего начальника. Но я не вижу его машины.
Майор скрылся в доме, но вскоре вышел на крыльцо.
Он помахал рукой.
— Ваш начальник ждет у телефона.
Михляев так же помахал в ответ:
— Тогда передайте ему, что я арестован и жду его приезда. Из машины не выйду. Меня незаконно задержали, били дубинкой, держали в тюрьме. Я устал и отдохну здесь, на улице. Если хотите затащить меня силой, пожалуйста, двери автомобиля открыты. Но это будет насилие над советским офицером, представителем главнокомандующего Группой советских войск в Германии.
В последующие 6 часов английские контрразведчики предприняли несколько попыток заманить советских военнослужащих в особняк. Они предлагали выпить кофе, пообедать, обсудить сложившееся положение. Но ничего не вышло.
Вечером, уже в который раз, английский майор появился у машины Михляева и, важно надувшись, объявил:
— Если вы добровольно не примете приглашение войти в дом, мы будем вынуждены отправить вас к месту пребывания с военным эскортом.
Вместо огорчения Григорий Михляев весело приветствовал такое мудрое решение. У майора сначала вытянулась от удивления физиономия, но потом он и сам не удержался, расплылся в улыбке.
После этого в машину с Михляевым сел английский подполковник, и в сопровождении двух полицейских автомобилей они были доставлены в город Бад-Зальцуфлен, на место постоянной дислокации Советской военной миссии.
По прибытии Григория Фроловича проводили в кабинет начальника британской военной миссии, где его уже ждал полковник Степанов.
Возвратившись к себе, Григорий Михляев подробно доложил о случившемся руководителю. Степанов был опытным военным дипломатом, разведчиком, в свое время работал в военном отделе ЦК.
— Теперь главное — все толково доложить Центру, — сказал он, — от этого зависит твоя судьба.
Степанов сел писать телеграмму и вечером направил ее в Москву. Через два дня, показавшиеся Михляеву вечностью, пришел ответ. За мужественное и стойкое поведение при силовом задержании начальник Генерального штаба Вооруженных Сил СССР объявил подполковнику Михляеву Григорию Фроловичу благодарность.
Советское правительство выразило протест, и англичане были вынуждены извиниться.
Однако провокации против советских военных дипломатов продолжались. Вскоре во французской зоне оккупации задержали двух наших офицеров военной миссии. В отличие от Михляева их заманили в полицейский участок, подвергли допросу, они подписали протокол.
Старший по званию, подполковник, был немедленно отозван в Советский Союз и уволен из армии. Младшего, майора, тоже отозвали, объявили строгий выговор, но оставили на службе.
Откровенно говоря, Михляев надеялся, что шум с его задержанием со временем поутихнет и он еще поработает во благо военной разведки. Но не тут-то было. Англичане не простили Григорию Фроловичу неудавшуюся подставу. Еще бы, отпустили ни с чем, да потом и извиняться пришлось на самом высоком уровне. На этот раз они поступили иначе. Сумели заранее просчитать реакцию руководства ГРУ. Михляева вместе с другим офицером, майором Николаем Дутовым, арестовали, однако на сей раз не расспрашивали, протокол не составляли, подписывать его не просили. Они просто бросили офицеров в тюрьму, в одиночные камеры. Продержав ночь, без извинения и объяснения причин — выпустили.
Позже в разговоре с автором очерка Григорий Михляев так прокомментирует это задержание: «В общем, ни слова не сказав, отпустили. Я сразу понял, это неспроста. Англичане что-то задумали. Надо ожидать развязку. На этот раз они сами ввязываться не стали, а оставили нас лицом к лицу с дорогими начальниками. Они точно рассчитали, стоит нас задержать и посадить в тюрьму хотя бы на одну ночь, подобного руководство ГРУ не простит. Видимо, я им порядком надоел и очень хотелось убрать меня из английской зоны».
Так и случилось. Задержание Михляева и Дутова вызвало в Центре настоящий переполох. В Берлин вылетел первый заместитель начальника ГРУ генерал-лейтенант Федор Феденко и направленец полковник Борис Елсуков.
С первых же минут, как только Михляев и Дутов предстали перед очами начальства, началось расследование — тщательное, въедливое, дотошное. Десятки вопросов, письменные объяснения. На каком расстоянии была остановлена машина, как уходил на встречу, что видел, что знаешь о засаде. Нарисуйте схему расположения места встречи, привяжите ее к плану города. Сколько полицейских было при вашем аресте, как они были одеты? Что спрашивали они, что отвечали вы? Какие вопросы задавали в тюрьме? Где вы содержались?