Крейн взглянул на мальчика, невозмутимо шаркавшего по ковру подошвой теннисной туфли. Похоже, мысль о том, что придется покинуть город, расстаться с друзьями, которые называли его Кусачим Псом, совершенно не беспокоила его. Интересно, – подумал Крейн, – что представлял собой Уолли, его отец.
Видно было, что Ханс сдержал первый просившийся на язык ответ и после короткой паузы надменно произнес:
– Я в себе уверен, а вот кое-кому из присутствующих, похоже, следовало бы выработать в себе это качество.
Мавранос осклабился из-под неухоженных усов:
– Вижу, у вас с этим и впрямь хорошо.
Диана вскинула руки.
– Не надо ссориться. Я всегда знала, что мне здесь не место, да и принадлежит мне здесь только стереосистема. Оливер, сложи в свою большую сумку немного одежды, несколько пар носков, трусов и рубашек, зубную щетку и брекеты.
Зазвонил телефон. Ханс театральным жестом призвал всех к молчанию и повернулся к телефону.
– Нет, – резко бросил Мавранос. – Пусть ответит леди. Скотт, а ты послушай.
Диана взглянула на Мавраноса так, будто он дал ей пощечину, но позволила Крейну проводить ее к телефону, стоявшему на кухонном столе.
– Алло, – сказала она, подняв трубку.
– Изида, – раздался голос, определенно принадлежавший молодому мужчине, который сильно нервничал, – твой сын у меня.
Глава 21Видения былого из руин
– Меня зовут не Изида, вы ошиблись номером…
Мавранос и Оззи, как по команде, закивали и подсказали одними губами: «Ты Изида».
– Но ты еще и Изида, – сказал звонивший и захихикал. – Я видел твое лицо, мама. У дамы червей и в линиях моих карт. Будь это не так, куда они привели бы?
Крейн поманил к себе Оззи и Мавраноса и, как только они оказались в кухне, написал карандашом на белой столешнице: «Псих из Бейкера. Карты. “Рыбалка”».
«Может быть, мы сможем что-то сделать, – возбужденно думал он. – Может быть, нам удастся спасти ее сына. Ради Дианы я могу и трезвым побыть».
– Мама, мне необходимо поговорить с тобою, – сказали в трубке. – Сейчас, как легко понять, я у телефона, но отсюда я отправлюсь в мой лас-вегасский ящик, где телефона нет, но там находится твой сын, привязанный скотчем к стулу. Это ящик Скиннера, вроде тех, где воспитывают голубей, играющих в кегли. Он находится за городом; нужно выехать из города по Боулдер-хайвей, пересечь Сансет-роуд и ехать дальше, пока справа не окажется заколоченная заправочная станция, а за ней начинается грунтовая дорога. Но мой ящик с дороги не видно.
– С моим сыном все в порядке?
– Он сказал, что его зовут Скэт. А настоящее имя – Аристаркус. С ним все хорошо, я не стал заклеивать ему нос. Я не сделаю ему ничего плохого, если ты сейчас приедешь поговорить со мной; если не приедешь, я отрежу ему голову и поговорю с тобой потом. – Он захихикал. – Какой-то тип пытался вчера утопить голову в озере Мид, представляешь? Озеро выпустило летучих мышей, и они прогнали его.
– Я приеду и поговорю с тобой, – торопливо сказала Диана. Ее рука, державшая трубку, касалась щеки Крейна, и он ощущал, что пальцы холодны.
– Я точно знаю, – продолжал голос, – сколько времени займет дорога от твоего храма Изиды, где ты находишься, до моего ящика, так что не вздумай обращаться в полицию. Если на нашей картине нарисуется полиция, я убью Аристаркуса. Но ты не станешь звонить им, и мы сможем поговорить. Ты встревожена всем этим, да и кто угодно встревожился бы. Я не хотел этого – не хотел тебя тревожить, – но я должен был сделать что-нибудь, чтобы ты согласилась поговорить со мною. По крайней мере, я не пришел к тебе вчера, правда? Вчера был мой день, и было бы невежливо прийти к тебе с перьями на голове.
«Муж», – написал Крейн. И приписал выше: «Привезет тебя».
Диана кивнула.
– Я не… я должна взять с собой мужа. Если он не поедет, то и мне не разрешит встретиться с… тобой.
Последовала продолжительная пауза, и Крейн уже подумал было, что все испортил, – парень мог просто повесить трубку.
Но тут он заговорил снова.
– Мой отец с тобой? – прозвучало из телефона.
Крейн оскалил зубы от растерянности, но тут же пожал плечами и кивнул.
– Да.
– Можно. Вы оба сейчас выезжаете. Время пошло.
Послышался какой-то треск и гудки отбоя.
Диана положила трубку.
– Поехали, Скотт, – сказала она.
– Поехали, – согласился Крейн, чувствуя себя напряженно от возбуждения, которое ощущалось чуть ли не как радость, несмотря на очевидный страх, обесцветивший и исказивший лицо Дианы. Он повернулся к Мавраносу: – Вы, парни, следуйте за нами, но держитесь поодаль. Мы поедем к какой-то грунтовой дороге, начинающейся от заброшенной бензоколонки, которая находится на Боулдер-хайвей после пересечения с какой-то Сансет-роуд, справа. Я суну пистолет под рубашку.
– Вы с ума сошли! – взвыл Ханс. – Я звоню в полицию! В случаях похищений всегда надо вызывать полицию, они подготовлены…
Морщинистое старое лицо Оззи исказилось, словно ему в глаза ударил до боли яркий свет.
– Диана, этот парень знал, кем был Скотт, и знает, кто ты такая: червовая дама, Изида или, по крайней мере, ее дочь. Не исключено, что он каким-то образом узнает, если ты обратишься к копам. В любом случае, полицейские на какое-то время задержат тебя в городе. А я серьезно думаю, что если ты останешься здесь, тебя убьют. И твоих детей тоже.
– Еще и сверхъестественное?.. – вспылил Ханс. – Ты еще и вообразила себя Изидой, египетской богиней? Дай-ка мне телефон.
– Я мать, – с нажимом ответила Диана. – Решение принимаю я. Я еду, и полиции мы ничего не сообщаем. И мы отправляемся немедленно.
Ханс покачал головой и несколько раз шумно вдохнул и выдохнул.
– Ладно, ладно! Ты мать, и ты так решила. Но, по крайней мере, я поеду с тобой. Я ведь твой муж, фактически, и, конечно, смогу вести переговоры куда эффективнее, чем этот тип.
Диана, уже подошедшая к двери, обернулась.
– Муж? Да какой из тебя муж?
Оззи указал на толстого мальчика.
– Оливер поедет с Архимедесом и мною.
Ханс принужденно хохотнул.
– Архимедес? Может, у вас в машине еще и Платон найдется? Пусть он ведет переговоры.
– Жди здесь, – распорядилась Диана вместо ответа. – Как только что-нибудь прояснится, я тебе позвоню.
И, не слушая продолжающихся возражений Ханса, все пятеро поспешили к машинам.
Ал Фьюно стучал зубами, его лицо опухло от слез, но, увидев людей, поспешно выходивших из одного из домов-дуплексов чуть дальше по улице, он вытер глаза рукавом шелковой рубашки.
«Это Скотт Крейн, – думал он, – с женщиной, которая, по-видимому, и является этой пресловутой Дианой. Мистер Усатый дает Крейну что-то из другой машины, и Крейн с Дианой садятся в «Мустанг». А мистер Усатый, Оззи и какой-то мальчик залезают во вторую машину. До чего забавная пародия на джип!
Впрочем, она и гнать может, – признал он скрепя сердце. – Сомневаюсь, что кто-нибудь, кроме профессионального гонщика, мог бы так держаться за ними, как я, по дороге сюда от супермаркета. Хорошо еще, что я понял, что они гонятся за «Мустангом», а не пытаются «стряхнуть» меня, а я ведь даже хотел поравняться с ними и расстрелять. И лишился бы возможности отыскать Диану.
А ведь она привлекательна. С этим у меня проблем не будет. Я не из тех парней, которых опасаются привлекательные женщины».
Он включил мотор и погладил ладонью руль. «И сейчас я без труда поеду за ними», – подумал он. От его «Порше» никто не удерет. И еще: незначительные люди в «Порше» не ездят.
Диана сидела за рулем, ее золотистые волосы колыхал ночной ветерок, врывавшийся через открытое водительское окно.
– Псих, – сказала она без выражения. – Бейкер. Карты. «Рыбалка». – Она повернула голову к соседу. – Кто этот парень и как он разыскал моего сына?
– Ну, зовут его… – Крейн нетерпеливо прищелкнул пальцами дважды, – Снейхивер, Донди Снейхивер. Я думаю, что он сумасшедший. Мы уже встречались с ним в Бейкере; он говорит как… как псих. Он один из тех, кто… был разбужен, что ли, мотивирован, гальванизирован всеми этими делами, которые сейчас тут творятся, приближением этой страшной Пасхи. Игра на озере, по всей видимости, начнется на следующей неделе – возобновится после перерыва в двадцать один год. По дороге через пустыню мы встретились не только с ним, и все они, похоже, собирались с разных сторон. В Бейкере он говорил о тебе – вернее, о червовой даме. У него имеется здоровенная кипа карт, которые, как он считает, должны привести его к тебе. Мы сперли у него несколько, но, похоже, какая-то карта у него все же сработала.
– Это не вы навели его на меня?
– Нет. Мы приехали как раз вовремя для того, чтобы помочь тебе разговаривать по телефону. Мы ищем тебя по всем супермаркетам города с субботней ночи. И сегодня с трудом отыскали. Я узнал тебя.
Мелькнувший уличный фонарь на мгновение осветил ее лицо, показавшееся в его свете плоским.
– Значит, все это – правда? – яростно спросила она. – Весь этот бред о сверхъестественном?
Крейн подумал о создании, являвшемся, по-видимому, призраком его умершей жены.
– Полагаю, что так.
– Боже… – Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула. – Знаешь, я ведь никогда всерьез не верила всем этим предостережениям Оззи.
– Не переживай. Я тоже не верил.
– Что значит: не переживай? Ты сейчас говоришь так же, как тот тип по телефону: «Я не хотел тебя тревожить». Жизнь моего сына в опасности, потому что я не выполняла в точности советы старика.
– Диана, моя жена умерла, потому что я не послушался его. И не думай, будто я легкомысленно отношусь к происходящему.
Она на секунду повернулась к нему.
– Я знаю. Извини. Я ведь чувствовала, когда она умерла. Я хотела позвонить тебе, но сначала не знала, что сказать, а потом… потом решила, что уже слишком поздно звонить.