Глава девятая. В поисках входа
До самого вечера участники экспедиции пребывали в тревоге, у них все из рук валилось. О том, чтобы вести полноценные поиски, и речи не шло. Но занять себя чем-то было надо, поэтому на следующий день Быков сказал, что пойдет нырять с аквалангом.
— Только осторожнее, Дима, прошу тебя! — сказала Сабрина, на мгновение прикоснувшись к его плечам обеими руками. — Нам только еще одного несчастного случая не хватало.
— Он взрослый мальчик! — осадил ее Петров. — Мы не можем откладывать работу только потому, что какому-то идиоту вздумалось носиться с ядовитой ракушкой! Мы приехали сюда для важного дела. И оно будет сделано!
— Конечно, Сергей, — сказал Быков. — Не горячись так. У всех бывают временные трудности.
Ничего не ответив на это, Петров отвернулся. Понять его было можно. Человек так самозабвенно и упорно шел к своей цели и вот, когда она уже казалась близкой, столкнулся с цепью препятствий, не позволяющих завершить начатое.
— Сергей, — позвал Быков. — Я хорошо плаваю. Отсутствие Жюля и Нормы никак не скажется на поисках.
— Спасибо, — кивнул Петров, не оборачиваясь.
— Связь не возобновилась?
— Вчера ночью появился Интернет. Ненадолго. Я успел выяснить, что близ Суэцкого канала началась заваруха с участием флота и авиации. Боюсь, в ближайшее время связь не наладится.
— Я спросил, потому что переживаю за Норму, — пояснил Быков. — Со вчерашнего дня никаких вестей.
— Я так и понял, — сказал Петров. — Хватит разговоров, Дима. Давай займемся делом.
В грубой форме это прозвучало бы так: «Заткнись и работай». Петров воспользовался более или менее вежливой формой, поэтому Быков не вспылил и не заартачился.
Весь день он провел в море и на берегу, изучая дно. Ему помогал Рушич, надувший для этого двухместную лодку. Снабженная небольшим мотором, она позволила мужчинам охватить пятикилометровый участок побережья. Все, что вынес из разведки Быков, так это уверенность в бесплодности дальнейших попыток. Заключение, сделанное Дастином и Нормой, было справедливым.
— Физиономия у тебя мрачная, — сказал Рушич, когда они плыли обратно.
Вечерело. Освещенный солнцем берег казался золотым на фоне небесной и морской лазури.
— Радоваться нечему, — пробормотал Быков. — Тут очень мощное оборудование нужно. Чтобы все дно прозондировать. Очертания дна могли полностью измениться за тысячи лет. Если вход в канал был рукотворным, то природа стерла его с лица земли, вот и все.
— Не под водой искать нужно, — обронил Рушич. — Я это с самого начала понял, а сегодня лишний раз убедился.
— Не под… Что ты сказал, Влад?
— Не под водой, — повторил военспец с невыразительной интонацией.
— Черт, а ведь ты прав! — Быков, сидевший на округлом носу лодки, ударил себя по колену. — Я все ломал голову, как это древним египтянам удалось прокопать галерею не просто под землей, а еще и под водой. Даже для современных строителей сложная задачка. Я пытался расспросить Сержа про то, как он представляет себе систему шлюзов для пуска и перекрытия воды. Внятного ответа не получил.
Рушич хмыкнул:
— И не мог получить. Наш шеф не техник, а историк. Его представления об инженерных сооружениях, скорее всего, весьма поверхностные.
Быков молчал, теребя свою отросшую бороду.
— Кажется, я понял, — произнес он задумчиво.
— Поделишься? — спросил Рушич. — Неплохо бы премию получить.
— Сначала с Сержем поговорю.
— Не доверяешь мне?
— Не в этом дело, — сказал Быков. — Субординация. Ты, как человек военный, должен это понимать.
— Я, как человек военный, понимаю другое.
— Что?
Настал черед Влада Рушича тянуть интригующую паузу. Сначала он причалил к берегу и с помощью Быкова вытащил лодку на берег.
— Я думаю, она нам больше не понадобится, — сказал он, бросив на товарища испытующий взгляд. — Похоже, подводных поисков просто не будет.
— Возможно, — ответил Быков уклончиво. — Так что ты понимаешь, будучи человеком военным?
— Что-то с нашей экспедицией не так, — пояснил Рушич. — Не зря Петров о мерах безопасности позаботился, но их мало. Слишком мало. Ты хоть представляешь, какие богатства могут храниться там? — Он топнул ногой. — Думаешь, никто не хочет заполучить их, кроме нашего шефа?
— За нами ведется наблюдение?
Быков невольно бросил настороженный взгляд по сторонам.
— Наблюдения я не заметил, — ответил Рушич. — Пока. Но разведка необязательно бывает внешней.
— Что это значит?
— Это значит, что удобнее засылать лазутчиков, чем следить издали.
— И кого ты считаешь лазутчиком?
— Пока это только подозрения. Но я выясню, я непременно выясню.
— Кого ты подозреваешь? — спросил Быков напрямик.
Вместо того чтобы ответить так же прямо, Рушич задал встречный вопрос:
— Кто-нибудь говорил с Жюлем и Нормой? Пытался выяснить, как ее угораздило взять ядовитую раковину?
— Нет, — сказал Быков, пожимая плечами. — Старки их сразу увез.
— Вот! — Рушич вскинул указательный палец. — Он был с ними, и он их увез. Когда он вернется, я задам ему пару вопросов.
— Ты его в чем-то подозреваешь?
— Он мне не нравится.
— Разве это основание, чтобы не доверять человеку? — спросил Быков.
— Основание, — настаивал на своем Рушич. — Я отвечаю за безопасность, и я решаю, что опасно, а что нет. Пол Старки — странный тип. Он не тот, за кого себя выдает. Я заметил это, когда давал ему лопату, помнишь? Его взгляд и поведение не соответствовали друг другу. Эх, угораздило шефа оставить его документы в Каире! Надо бы проверить, что за личность этот Пол Старки.
— По-моему, ты себя накручиваешь, Влад.
— Нет, Дима. Сначала его жена куда-то запропастилась, теперь это отравление… Жаль, что у нас нет Интернета. Я бы посмотрел, что можно нарыть на супругов Старки.
— Ты говорил Петрову о своих подозрениях? — осведомился Быков.
— Рано, — ответил Рушич. — Нужны доказательства. Вот выведу Пола на чистую воду, тогда…
Тот, кого они привыкли называть Полом Старки, ко времени их возвращения уже вернулся в лагерь. Он приехал из Каира не один. С ним была его знакомая женщина-геолог, которую, по его словам, он встретил в городе. Петров как раз проводил с ней собеседование за обеденным столом.
Это была невысокая, крепкая женщина возраста Сабрины, но без малейшего налета женского очарования. Веснушчатая, с мощными челюстями и водянистыми глазами, она держалась и смотрелась так, как будто понятия не имела о делении людей на два противоположных пола, питающих особый интерес друг к другу. Рыжие волосы ее были перехвачены в хвост, пышный, как у лисы.
— Кто она такая? — спросил Рушич у Стигвуда. — Где ты ее нашел?
— Я уже все объяснил шефу, — последовал ответ.
— А теперь мне расскажи, — потребовал специалист по безопасности.
Стигвуд посмотрел на товарищей, как будто ища у них поддержки. Стефан Вондрачек сделал то, что у него получалось лучше всего, — лучезарно улыбнулся. Быков удержался от того, чтобы привычно пожать плечами, поскольку боролся с этой привычкой. За него это проделала Сабрина.
— Я жду, — поторопил Рушич Стигвуда.
— Ну и зря, — отрезал тот и отвернулся.
Он не знал, почему поступил так, и рассердился на себя за несдержанность. Это было крайне непрофессионально. Тем более теперь, когда главной задачей было не то, как отстоять свое достоинство, а то, как внедрить напарницу в коллектив. До сих пор все шло без сучка без задоринки. Своим поведением Стигвуд создавал ненужный конфликт. Злить Рушича не стоило. Наоборот, нужно было подыгрывать ему, втираясь в доверие.
— Извини, — буркнул Стигвуд, повернувшись лицом к собеседнику. — Нервы.
— Есть масса лекарств, — сказал Рушич. — Оказывают великолепный успокаивающий эффект.
Его глаза смотрели остро и пристально, не мигая.
— Джулия вызвалась заменить Элси, — сказал Стигвуд. — Она отличный специалист. А у нас людей не хватает.
— Кто тебе сказал? — осведомился Рушич холодно. — Это ты сам так решил?
— Норма и Жюль выбыли из игры, Влад. А тут работы явно больше, чем на пятерых. Серджио я в расчет не беру. Он, как мы видели, физическим трудом заниматься не станет. И что было делать? Как и где искать персонал, когда связи с внешним миром нет?
— Что с Нормой? — не выдержал Быков, которого судьба подруги волновала сильнее, чем судьба экспедиции.
— И куда подевался Жюль?
— Норма в больнице, — ответил Стигвуд. — Жюль сбежал. Его допросила полиция, после чего он пропал. Ничего не сказал, не попрощался. Просто исчез.
— Может быть, его арестовали? — предположил Вондрачек.
— Нет. Полицейские не закончили с ним беседу. Они сами его ищут. Это было очень похоже на бегство, очень.
Это не было похоже на бегство, Жюль действительно сбежал. Стигвуд умолчал о том, что сам спровоцировал француза податься в бега. За несколько дней он избавился от троих членов экспедиции и почти поставил вместо них свою напарницу. Неплохое достижение!
В начале пути в Каир Стигвуд и Жюль вели машину поочередно, поскольку приходилось ехать практически по бездорожью, переваливая через барханы и впадины между ними. Потом появилась полоса расчищенного асфальта. Песок сдували турбинами, а следом шли бульдозеры и машины, похожие на уборочные. Как видно, египтянам вести такие работы было не впервой, и они действовали споро и со знанием дела. Через несколько километров о недавней буре и воспоминаний не осталось. Для местного населения песок был все равно что снег для северян. Намело — убрали и думать забыли.
Норма провела путешествие в бессознательном состоянии. Она была такой бледной, что походила на покойницу. Иногда она начинала что-то бормотать в бреду, и тогда казалось, что она вот-вот очнется, но этого не происходило. Стигвуд подозревал, что Норма умрет, и сожалел об этом. Он не питал к ней зла и даже малейшей неприязни. Это был всего лишь бизнес, ничего личного. Женщина очутилась не там и не в то время. За что и расплачивалась теперь.