– Что, этот?
– Не знаю. Очень похож.
– Если не знаете, будем смотреть дальше.
Но и все следующие снимки, хотя и были поразительно похожи на портрет Глинского, вызывали сомнения.
– Будем проверять окраинные районы, – вздохнул милиционер.
– Мне опять смотреть на экран и не моргать?
– Нет, теперь не надо. Мы дадим эти изображения машине, и все, что на них похоже, она нам выдаст.
– Светик, ты скоро? – вновь раздался голос из-под пиджака Климова.
– Не знаю, – с горечью ответил директор. – У нас тут серьезное дело.
– Отвлекись на пять минут. С тобой хотят поговорить по закрытому каналу.
Климов нахмурился.
– Ладно, сейчас подойду, – он кивнул Васину. – Наверно, там что-то случилось.
Васин откинулся на спинку сиденья и задумался. Игры с чудо-аппаратурой отвлекли его от горестных мыслей, но проблема не исчезла. Нужно очень хорошо подумать, как использовать Глинского в своих интересах. Допустим, его сейчас найдут – прибор, действительно, творил волшебство. Что дальше? Что можно придумать, если не знаешь методов их работы, свойств темпоральных полей и прочей чепухи? Но думать нужно. Потому что Васин не собирался работать ни на «линии», ни на внешней поверхности. Он хотел работать только в своем УВД, в своем прокуренном, но родном кабинете, спорить со Сливко про пистолеты, подкалывать Тотошку, отмечать с приятелями дни получки в пивбаре.
Раздалось урчание, и на колени Васину упали двенадцать листочков с портретами разных людей. Он перетасовал их и без труда выбрал портрет Глинского – такого же улыбающегося и жизнерадостного, как и в жизни. Подсознание не подвело, да и аппаратура была хороша. Васин даже позавидовал.
– Это он, – сказал Васин и протянул карточку милиционеру.
– Ага, – ответил тот и потянулся к клавиатуре. – Посмотрите, все правильно?
На экранчике появился текст:
«Глинкин Петр Николаевич...» – далее шли малопонятные цифры и значки.
– Глинкин? – удивился Васин.
Собственно, удивляться было нечему. Только идиот в такой ситуации не изменил бы фамилию. Правда, изменения были чисто символическими, но глупую электрическую машину этим обмануть можно.
– Отчество какое редкое, – удивился милиционер Глеб.
– Скажи, а легко у вас здесь сделать фальшивые документы? – спросил Васин.
– В каком смысле?
– Ну, скажем, если я захочу втайне от всех изменить имя, фамилию, данные о месте жительства?
– Какому идиоту может прийти в голову сделать такое?
– Допустим, преступнику, который хочет скрыться.
– Нет, так делать никто не станет. Даже преступник. Когда человек рождается на свет, на него заводится начальный счет в банке, каждый год начисляются проценты, ему полагается бесплатное образование, медпомощь, права на собственность и еще много чего. Так зачем менять документы и лишаться всего этого?
– Ну... Возьмем, к примеру, меня. Я, человек из прошлого, никто меня не знает, ничего у меня нет. А я хочу стать полноправным членом общества, чтобы никто не догадался, откуда я. Легко это сделать?
– Удостоверение личности достать можно, но... Зачем? Если нет денег, нет государственного наследства, вы сами придете и сдадитесь в социзолятор. Ведь все права человека определяются задолго до его рождения, и ничего получить вы не сможете.
– Ясно, – сказал Васин, чувствуя близость тайны. – А если я отправляюсь в прошлое и там как-то определю свои права?
– Вообще-то я про это не думал. Наверно, можно. А вы для себя спрашиваете, или у вас сомнения насчет этого человека.
– Очень большие сомнения.
– Если хотите, проверю... Хотя это не мое дело. Этим ликвидаторы должны заниматься.
Но проверить они ничего не успели. Потому что возле машины появился бледный, перепуганный Климов и выпалил:
– На Дмитровском «тоннель» открылся! Поехали скорее, нужно эвакуировать людей и ставить блокираторы. Вызовите подмогу. Поедем по резервным трассам – я уже договорился, нас пропустят.
Он бросился в машину Подольского, который все это время скучал один, и обе машины рванули с места.
– Что там открылось? – переспросил Васин.
– Это их штучки, я не разбираюсь.
К своему удивлению, Васин заметил, что Глеб бросил управление и вновь занялся своими приборами. Машина ехала как бы сама по пустым эстакадам над домами.
– Сейчас проверим все, что по нашей части, – сказал милиционер. – И имущественные счета, и государственное завещание, и биографию. Сейчас узнаем.
Он активизировал сразу несколько экранов и занялся своими кнопками. Васин некоторое время следил, пытаясь что-нибудь понять, но ничего не понял и отвернулся к окну. Автомобиль мчался с огромной скоростью, разглядеть что-либо было трудно. Сзади, не отставая, неслась машина Подольского.
– Есть что-нибудь? – поинтересовался Васин через несколько минут.
– У него все в порядке. Лицензия на жительство в Москве, аккордная собственность по государственному завещанию, гражданский духовный сан с правом возглавлять тайные общества. Если вы думаете, что все это фальшивое, могу сейчас составить файл-команду, чтобы его начали проверять негласные службы.
– Я не просто думаю, я уверен, что этот человек – жулик. Он такой же нелегал, как и я. И ничего своего, никаких счетов и завещаний у него быть не может. Какая у него там собственность?
– Вот, смотрите: коммерческая община «В путь», сервис-цитадель «Транс-Турбо». Но это не в Москве...
– А где, где?
– Смотрите сами...
Васин взглянул на экран и увидел название своего родного города. В этот момент все тайное стало явным. Последний кирпичик его предположений лег на свое место.
По одному из экранов вдруг пошли помехи, а затем на нем появилось лицо улыбающейся девицы.
– Если вы переведете полтора минимальных кредита на счет восемь-два-а-шестнадцать-дробь-семнадцать, я прочитаю вам стихотворение на любую тему, – сообщила она.
– Это служебный канал, – спокойно сказал ей Глеб.
– Извините...
Девица исчезла, вновь освободив экран для невразумительных знаков и таблиц.
– Мы почти приехали, – сообщил милиционер.
– Ты собирался составлять какую-то команду, – напомнил Васин.
– Уже составил и передал диспетчеру. Думаю, там как раз начали этим заниматься. Минут через пятнадцать узнаем результат.
– Весело у вас, – заметил Васин. – Раскрываете преступления, не выходя из машины...
Он посмотрел по сторонам. Автомобиль мчался теперь по широкой оживленной улице, с несколькими рядами движения. Однако с каждой сотней метров число встречных и попутных машин заметно убывало. Они сворачивали в боковые улицы, подчиняясь командам дорожных сигнализаторов и милиционеров-регулировщиков, которых здесь было очень много.
– Так куда мы все-таки едем?
– Мы на Дмитровском. Где-то здесь открылся тоннель.
– Какой еще тоннель? Новая линия метро, что ли?
– Да нет... Я не очень в этом понимаю. Это связано с вашими экспериментами по сворачиванию времени.
«Вашими...» – обиженно подумал Васин.
Скоро шоссе стало практически пустым. Васин увидел, что впереди путь перегорожен забором, собранным из оранжевых щитов. В нем был один узкий проход, но и его закрывала патрульная машина.
Навстречу им вышел человек в синей униформе.
– Мы по вызову, – сказал ему Глеб.
– Я понял. Придется минуту подождать. Сейчас будут выезжать автобусы-эвакуаторы с людьми.
– Много людей вывезли? – поинтересовался Климов из окна своей машины.
– Почти всех. Остались два детских клуба и еще несколько квартир в жилых домах.
Васин увидел, как из разрыва в ограждении выползают четыре округлых автобуса, напоминающие дирижабли на колесах.
– Проезжайте, – разрешил постовой.
За ограждением людей не было вообще. Только несколько патрульных машин стояло по периметру. Было немного жутковато видеть вымершим целый участок большой и оживленной улицы.
Глеб подкатил к стоящим неподалеку коллегам.
– Где?
– Заезжайте вон под ту арку, сами все увидите.
Они свернули под арку. Там стояла еще одна цепь ограждений. Метровый щитовой забор замыкался вокруг квадратного четырехэтажного здания с выпуклыми зеркальными окнами. Вдоль забора стояли люди в темно-серых комбинезонах, по которым Васин легко узнал штурмовиков «боевой общины» Департамента. Здесь же прохаживался и их руководитель – штурм-капитан Ракитин.
Самым странным было то, что основание дома почти наполовину оказалось погруженным в облако желтого светящегося тумана – такого же, который Васин видел между дисками переноски.
В кабину заглянул Климов – нервный и злой.
– Вот видите?! – с негодованием воскликнул он. – А ведь Очаково тоже начиналось с этого. Вы в этом виноваты! Вы и ваши знакомые!
«Сами вы...» – подумал Васин.
– Из машины пока не выходите, – предупредил Климов. – Мы пойдем узнаем, что там к чему.
– Пойду и я посмотрю, – сказал Глеб, оставив Васина одного в кабине.
Васину пришлось лишь наблюдать. В квадратном здании еще были люди. Приземистая машина с выдвижной платформой протянула через забор свою стрелу и снимала с подоконников немногочисленных пострадавших. Васин чувствовал себя неуютно. Причиной этому было упоминание об Очакове. Ему не хотелось, чтобы здесь сейчас взрогнула земля и начали рассыпаться здания.
И вдруг в кабине сам собой зажегся один из экранов. Васин повернул к нему голову – и даже вздрогнул от изумления. На него смотрел Петр Николаевич Глинский собственной персоной.
– Наконец-то я тебя нашел, – проговорил он, хищно прищурив глаза.
В лице Петра Николаевича произошли значительные изменения. Теперь Васин понял, что имел в виду нотариус Степанов, говоря, что Глинский превращается в психопата, когда дело касается денег. Похоже, сейчас именно их дело и касалось. Глинский утратил весь свой шарм, глаза его были злы и полны ненависти, губы дрожали. Казалось, дай ему в руки топор – он не остановится, пока не зальет кровью целую улицу, Васину не хотелось, чтобы эта ярость была направлена на него. Но, видимо, дело обстояло именно так.