– Выдержки вам не занимать, – заметил Глеб.
Сыщик сухо произнес:
– Это моя работа. Я решил дождаться подходящего момента и смыться. За все это время ничего значительного не произошло. За исключением одного момента… – Сыщик мучительно поморщился и произнес: – Запах. Тот самый, который я почувствовал, когда бродил по квартире… он стал очень сильным. У меня искривление носовой перегородки и хронический гайморит, поэтому я плохо чувствую запахи. Но этот я почувствовал. Некоторое время ваш друг разглядывал картину Тильбоха, потом закурил папиросу с травкой и улегся на диван. Я стал нервничать. Что в общем-то на меня не сильно похоже. Потом я вдруг почувствовал…
Тут сыщик замялся.
– Что вы почувствовали? – спросил Глеб.
– Страх, – негромко ответил сыщик. – Мне стало страшно. В голову полезли разные мысли. Мерзости… Идиотские воспоминания, о которых я и думать забыл. Пот катился по спине градом. Сердце колотилось, как у девственницы в первую брачную ночь. Что было потом, я смутно помню. Все было как будто в тумане. Ваш друг метался о комнате, потом упал и стал кататься по полу. Ему вроде казалось, что его кто-то душит. Не знаю, может, так оно и было. Я в тот момент мало что соображал.
– Ну а потом? Что было потом? – спросил Глеб.
– Потом он выскочил из квартиры. Я вышел из кладовки, но в квартиру снова кто-то вошел, и мне пришлось снова прятаться. Сперва я подумал, что это вернулся ваш друг, но это был совсем другой человек. Он был одет в темное пальто с поднятым воротником и черную бейсболку. На носу – темные очки. Идиотский маскарад, но он помог. Лица я не разглядел.
– Но это был мужчина?
Сыщик задумался. Потом вздохнул:
– Не знаю. Окна в гостиной были зашторены. За окном начинало смеркаться. И потом – этот маскарад…
– Что незнакомец делал в квартире?
– Открыл окна – в гостиной и на кухне. Потом взял картину Тильбоха и ушел. Да, и еще – пока он был в квартире, он зажимал нос платком. Но к тому моменту запаха я уже не чувствовал. Возможно, из-за моей болезни. Вот и вся история. Я бы никогда вам не открылся, но мне нужно было кому-нибудь это рассказать. Просто чтобы не свихнуться.
– Вы рассказывали об этом Амирханову?
– Не все. Только про то, что меня кто-то опередил. Амир страшно бесился, кричал, что лишит меня гонорара. А я и не возражал, лишь бы поскорее освободиться от этого дела. Честно говоря, беготня за картиной здорово меня утомила.
– И каково ваше мнение обо всем этом? – спросил Глеб.
Сыщик подумал и ответил:
– Трудно сказать. Такого ужаса я не испытывал никогда. Если бы я не был атеистом, я бы решил, что в квартире фотографа орудовал дьявол. Но наверняка этому можно найти и рациональное объяснение.
– И какое о вы нашли?
Сыщик усмехнулся:
– Никакого. Боюсь, что за объяснениями мне придется идти в церковь.
– Вы больше не возвращались в квартиру Давыдова?
– Я скорее залезу в пасть льву, – сказал сыщик. – Спасибо, что спокойно меня выслушали, Корсак. Я боялся, что вы занервничаете, и мне придется применить силу, чтобы вас успокоить.
– Интересно было бы на это посмотреть.
– Да, вы крепкий орешек, я знаю. Сейчас я уйду, а вы постараетесь обо мне забыть. В этом деле я больше не участвую. Мой вам совет – держитесь от картины подальше. Сердцем чую – она принесет еще немало бед.
Голос Шатрова звучал устало:
– Алло, Корсак, это Шатров. Мы нашли твоего друга. У парня здорово поехала крыша. Сидел под деревом, на Павелецкой площади, в компании бомжей. При задержании сопротивлялся, даже укусил патрульного за руку. А запашок от него…
– Где он сейчас?
– В Кащенко. Парень очень агрессивен и не помнит даже своего имени. Тебя-то уж точно не узнает.
– Ясно. Спасибо.
– Не за что. Кстати, мне доложили, что он все время твердит про какой-то ключ, подсвечник и часы. Не знаешь, что это значит?
– Нет.
– Ну, тогда бывай.
Шатров положил трубку.
Глеб задумался.
Ключ, подсвечник и часы. Ultimam cogita. «Думай о последнем». О чем «последнем»? Или – о ком? Ключ-подсвечник-часы, ключ-подсвечник-часы… Думай о последнем… Ключ-подсвечник… В мозгу Глеба забрезжила какая-то мысль, но он никак не мог ее ухватить.
Глава 5
Не лезь в коперниковы сферы,
Воззри в духовные пещеры.
1
Высокий парень во фризовой шинели с судками в руках (по виду – типичный лакей, несущий из трактира обед для своего барина), задумавшись о чем-то своем, хотел было перейти через дорогу, но костлявый мужичонка в поношенном треухе схватил его за рукав и дернул обратно на тротуар. Карета, под которую непременно угодил бы парень, не случись рядом мужика, бодро прогромыхала по брусчатке мимо.
– Вот черт! – выдохнул лакей, приходя в себя. – Чуть Богу душу не отдал! Спасибо, друг!
Мужик беспечно улыбнулся в ответ. Затем оба повернули головы и посмотрели вслед карете. В ней сидел осанистый, бородатый мужчина в дорогой одежде и с лаковой тростью в руке. Блестящие черные глаза смотрели по сторонам надменно и спокойно.
– Это кто ж такой поехал? – поинтересовался мужик у парня. – Какой-нибудь князь? Али енерал в отставке?
– «Енерал», – передразнил парень. – Бери выше! Сам Брокар поехал!
– Кто-кто?
– Брокар. Большой человек. Миллионщик! Его мылом вся губерния моется.
– Мыловар, стало быть? – кивнул мужик. И покачал головой. – Чудеса.
– «Мыловар», – скривил нос парень. – Барынь-то московских видывал?
– Ну.
– Как они пахнут, чуял?
– А то, – улыбнулся мужик. – Ежели богатые, то вкусно пахнут.
– Скажи спасибо Брокару. Это он для них духи готовит. Двадцать пять рублев за флакон, о как!
– Двадцать пять! – ахнул мужик. – Это ж, положим, сколько водки купить можно? Ведро али больше?
– Ведро, – насмешливо повторил парень. – Бери выше!
Мужик проводил карету восторженным взглядом.
– Говорят, на заграничной выставке он своими духами французов за пояс заткнул, – сказал парень.
Мужик поправил на голове треух и весело произнес:
– Ну это нашему брату не впервой – французиков бить. Как, ты сказал, его зовут?
– Брокар.
– Что ж за фамилия такая? Он что, немец?
– Может, и немец, – сказал парень. – Поговаривают, в Москву нищим голодранцем приехал. А потом разбогател, потому как рецепт дьявольского зелья знает.
– Это какого ж зелья? – прищурился на парня мужик.
– А такого. Капнет чуток в воду – глядь, а оно уже в вино превратилось.
– Вот это да! – восхищенно проговорил мужик. – Бывают же счастливцы! А где ж он этот рецепт взял?
– Где, где. От самого дьявола и получил.
– Так он, стало быть, с дьяволом знается?
– А ты как думал? Каждый год в пасхальное воскресенье чай с чертом пьет. Вот так он и мильонщиком сделался.
Мужик нахмурился и снова посмотрел вслед умчавшейся уже карете.
– То-то, я смотрю, рожа у него какая свирепая, – задумчиво проговорил мужик. – Борода торчком, а глазища так и сверкают. Чистый дьявол!
– Ты за языком-то следи, – посоветовал ему парень. – У беса уши заячьи, прознает, что плохое говорил, – вмиг порчу наведет.
– А я что, я ничего. Мне от чужого добра убытку нет. Пускай себе.
По лицу мужика пробежала тень. Он покосился на собеседника, не смотрит ли, затем поднял руку и быстро перекрестился. После этого лицо его вновь обрело прежнее беспечное выражение.
Дело шло к вечеру, но поток людей не уменьшался. Жадные до новых впечатлений москвичи заполняли павильоны так тесно, что едва можно было протолкнуться. При входе в первую залу гостей встречало огромное белое полотнище с надписью кроваво-красными буквами:
На импровизированных витринах громоздились огромные шоколадные фигуры зверушек и людей, золотые замки из сотового меда, кожаная обувь самого модного фасона. Фарфор, серебро, ткани, даже хирургические инструменты – чего здесь только не было.
– А вот, прошу обратить внимание на волшебный фонтан! – кричал зазывала. – Господа и дамы, подходите, не стесняйтесь! Волшебный фонтан, господа!
– Что же в нем волшебного? – спросил кто-то.
– А вода почему не бьет? Ежели фонтан, то должна бить вода.
– Да, господа, где вода? Будет ли она вообще?
– Прошу всех сюда! – продолжал кричать зазывала, приветливо поглядывая на гостей павильона. – Чудо, приготовленное господином Брокаром! Волшебный фонтан!
В павильоне скапливалось все больше народу. Люди подходили к фонтану и спрашивали друг друга:
– Что за чудо?
– Какой такой фонтан?
– Почему не бьет?
– Где вода?
– Денег, что ли, на воду не хватило?
В толпе стал подниматься смех. И в этот момент зазывала жизнерадостно прокричал:
– Господа и дамы! Волшебный фонтан господина Брокара к вашим услугам!
Он хлопнул в ладоши, и в тот же миг из фонтанной чаши вверх ударила струя ароматной жидкости. По толпе пронесся ропот.
– Господа, да это же…
– Одеколон!
– Чудо! Господа, какое чудо!
Публика заволновалась и пришла в движение. Все хотели подойти к фонтану поближе.
– Господа и дамы, сей великолепный одеколон – новое изобретение господина Брокара! – отрекомендовал зазывала.
– Можно ближе подойти?
– А зачерпнуть можно?
Зазывала посмотрел на балкон. Осанистый, пожилой, чернобородый господин в английском смокинге и в белоснежной рубашке медленно кивнул. Зазывала широко улыбнулся и прокричал, обращаясь к толпе и перекрывая гул голосов:
– Господа и дамы, прошу вашего внимания! Новый аромат господина Брокара называется «Цветочный»! Фонтан приготовлен для вашего удовольствия! Можете использовать его по вашему усмотрению!