– Когда ее нашли, вся улица сбросилась, чтобы поставить ей это надгробие, – вздохнула Сэйди, указывая на маленького каменного ангела. – Приносили деньги даже совсем незнакомые люди. Меня утешает то, что она лежит на нашей улице, возле церкви Святой Троицы. До сих пор не могу привыкнуть к мысли, что ее больше нет, все время кажется, что она сейчас войдет в дверь, все такая же жизнелюбивая и задорная. Подумать только, ты вышла замуж за ее убийцу… Что мы за семья такая! Том где-то за морями, в Индии, а ты так занята, что я тебя почти и не вижу.
– У меня сейчас много дел, ведь открытие магазина на носу. Нужно позаботиться о стольких мелочах!
– Зачем так торопиться?
– Ты знаешь зачем. Поскольку товар заказан, я должна начинать торговать. Ирен сделала несколько чудесных брошей и подвесок. Совсем скоро ты их увидишь.
– Я бы лучше с тобой виделась, но, как ни зайду к вам, вечно тебя нет.
– Я всегда мечтала иметь собственное дело. Сейчас это у меня на первом месте, и, кроме того…
Грета сделала глубокий вдох, решив, что пришло время сказать матери о ребенке и просить ее о помощи. Она взглянула на каменного ангелочка, и слова застряли у нее в горле. Можно еще долго держать это в секрете. Когда работа магазина будет налажена, тогда она и сообщит о ребенке. Грета пока еще не очень располнела. Как только мать узнает, она начнет нервничать и суетиться. Лучше им пока держаться на некотором расстоянии друг от друга.
– А ты мне так до сих пор и не сказала, что будешь продавать, – заметила Сэйди.
– Разные красивые вещицы, немного жемчуга и современные украшения. Китти бы очень понравились всякие безделушки, которые я заказала. Бирюзовый браслет, который был на ней, когда ее нашли, я буду всегда хранить в память о ней вместе со своим медальоном.
– Да, она любила все яркое.
– Я собираюсь назвать магазин в ее честь, чтобы ее имя никогда не было забыто, – тихо сказала Грета.
– Ты хорошая девочка. Жаль, ты так и не устроила свою личную жизнь.
– Мне хватило и одного замужества, – резко отозвалась Грета.
Сейчас это ее волновало меньше всего.
– Не будь такой самонадеянной. Не нужно всю себя отдавать своему делу. Выдели время и для знакомства с новыми людьми. Ты еще молода. Никогда не знаешь, что тебя ждет за поворотом.
«О, я-то как раз знаю! – подумала Грета, когда они с матерью уже уходили с кладбища. – Вряд ли ты сильно обрадуешься, когда узнаешь, почему на самом деле все приходится делать в такой спешке».
52
– Ну что, все готово?
Грета расхаживала по магазину, удостоверяясь, что застекленные шкафы и прилавок, купленные на распродаже, как следует отполированы и все выглядит безупречно. Были здесь и набор прелестных кулонов и браслетов Ирен, сделанных из гелиотропа, сердолика и агата, серебряные шляпные булавки с головками из горного хрусталя, золотистого дымчатого кварца и фиолетового аметиста покрывали подушечку. В витрине рядом с черепаховыми гребнями и симпатичными заколками для волос были выставлены булавки для шалей в форме бабочек и прямоугольные броши, покрытые эмалью ярких цветов. Ее любимыми вещицами были пчелы, бабочки и лягушки с глазами из мелких жемчужин, но также ей нравились и броши-цветки, сделанные из жемчуга каплевидной формы. У каждой из них была специальная застежка, позволяющая закрепить ее на цепочке и носить также как кулон.
Грета последовала совету мистера Блейка и дала объявление в «Йорк геральд», а кроме того пригласила столько людей на торжественное открытие своего магазина, сколько смогла, разослав приглашения владельцам соседних магазинов и их женам. Берт и Сэйди, преданные помощники, в подсобном помещении уставляли подносы напитками и закусками, чтобы разносить их гостям.
– А если никто не придет? – тревожилась Грета.
– Обязательно придут, – успокоила ее мать. – Люди любопытны и захотят узнать, что скрывается в занавешенных всю эту неделю витринах. И то, что на двери, тоже вызвало толки.
– Но там только вывеска – «Китти Костелло».
– Да, это хорошая идея, но золотая надпись ниже, она необычна. Все вещи яркие и красивые здесь…[22] Я ничего подобного раньше не видела. А теперь присядь. Ты выглядишь очень уставшей, девочка моя.
– Что, если им не понравятся мои яркие и красивые вещи? – сказала Грета, пристроившись на стуле рядом с матерью.
– Хватит уже причитать, иди переоденься.
– Я уже переоделась. Тебе разве не нравится мое платье? Оно новое, сшито специально для этого случая. Целесообразные платья – так называется подобная одежда, свободная и не стесняющая движений.
Грета гордилась нарядом, который сама придумала. Сшитое из лилового бархата и отделанное зеленой рубчатой тесьмой, оно было украшено большой эмалевой брошью в виде павлина.
– Этот цвет тебе идет больше, чем черный. Ты уже достаточно долго носила траур. Тем более после того, что он…
Мать помолчала.
– В нем ты выглядишь полноватой. Оно какое-то бесформенное. Я думала, это для маскарада. После всей этой беготни от тебя наверняка остались только кожа да кости.
Она, как всегда, говорила прямо. В последние месяцы Грета, несомненно, располнела, но такие платья оказались удачной маскировкой. Будучи почти на седьмом месяце, ей удавалось скрывать свой живот, но за последние несколько дней она так набегалась, что у нее отекли ноги и болела спина. Грета с трудом поднялась со стула, настраиваясь на то, что ей придется весь вечер стоять и улыбаться, хотя ее тело требовало отдыха. Когда магазин начнет работать в обычном режиме, она будет готовиться к родам.
Могла ли она не испытывать волнения, стоя на мостовой и любуясь раскрытой теперь витриной? «К. и М. КОСТЕЛЛО из Гудрэмгейта. Магазин жемчуга и других изящных украшений» было вытравлено на цветной стеклянной доске одним другом Ирен. Для ирландской девушки с задворков Йорка это было невероятным достижением. Правда, она уже давно не та девушка, а женщина, которая побывала на берегу величайшей реки Америки, пережила разорение и унижение и осуществила мечту всей своей жизни.
Родабель не верилось, что в их магазине может поместиться столько гостей. Она всем раздавала ликер в маленьких рюмочках, взятых напрокат в «Скрещенных ключах». Миссис Тодд, жена бакалейщика, красуясь в своей лучшей шляпке, с интересом разглядывала выставленные изделия вместе с дочерью мясника и миссис Уэбстер, что жила по соседству. Не меньшее внимание всех трех привлекала Ирен и ее подруги из коммуны Грейнджеров, пришедшие, чтобы поддержать мисс Грету. Вечер был необычайно жаркий и душный, как для сентября, и Рода едва не выронила поднос с рюмками, но, к счастью, ей на помощь пришел высокий молодой человек приятной наружности, с черными усами.
– Давайте, я за вас его подержу, мисс Бахус, – дружелюбно улыбнулся он ей. – Вы та самая девушка из Америки?
Она кивнула, стесняясь того, что на нее обратили внимание, и в то же время радуясь, что на ней ее лучшее полосатое платье, а волосы уложены пышными кольцами.
– Я Хэймер, сын мистера Блейка, рад с вами познакомиться. Помочь вам раздавать это?
– О нет, вы же гость! – возразила она, зардевшись.
– Тогда я хотя бы буду прокладывать вам дорогу, – предложил он.
– Благодарю вас, сэр.
Он раздвинул собой море пиджаков и жакетов, расчищая Роде проход к тем, кто стоял на улице перед витриной. Кое-кто из гостей качал головой.
– Она использовала строку из гимна для рекламы своего товара… Это нехорошо, так ведь? – сказала женщина в большом капоре, указывая тростью на написанное на двери.
Хэймер не замедлил встать на защиту Греты:
– Мадам, я полагаю, эти слова точно характеризуют продающиеся в магазине вещи, всевозможные яркие и красивые подарки. Слова «яркий» и «красивый» каждый может использовать, как хочет, не только в гимнах.
Родабель улыбнулась его находчивости, наблюдая за выражениями их лиц.
– Смелый ответ, – прошептала она.
– Это вы смелая. Преодолев такой путь, чтобы оказаться в Йорке, вы вынуждены выслушивать эти мелочные придирки, – заметил он.
– У меня не было другого выбора, когда мисс Грета уезжала. Кроме того, я хотела собственными глазами увидеть, какая она, Англия.
– И вам понравилось то, что вы увидели? – спросил он, глядя на нее с интересом.
Что она могла на это ответить?
– Англия не такая большая, как я ожидала. Когда-то я жила в Нью-Йорке, но этот, старый Йорк мне нравится больше, и мисс Грета очень добрая.
– Я знаю, она когда-то, очень давно, у нас работала. Я рад, что вам нравится Йорк, и рад, что вы сюда приехали.
– Я, пожалуй, пойду внутрь, там требуется моя помощь, – запинаясь, сказала Рода.
– Кстати, ваше имя означает «прекрасная роза». Вы знаете? – спросил он.
Она утвердительно кивнула.
– Но тут все меня зовут Рода.
– Вы будете работать в магазине?
– Думаю, да, или в подсобных помещениях.
– А я работаю в офисе отца в Лендале. Я как-нибудь приду посмотреть, как идут дела в магазине, если вы не против.
– Конечно, это будет замечательно, мистер Блейк.
– Прошу вас, Хэймер…
Улыбнувшись, Рода протиснулась в магазин.
Грета стояла за прилавком, отвечая на вопросы выбиравших маленькие булавки посетительниц. Лицо у нее было болезненно-красным, выглядела она изможденной.
– Принеси мне стул, – сказала она Роде одними губами, и та кинулась в подсобное помещение, где незнакомый ей мужчина показывал Ирен стул с высокой резной спинкой.
– Я думаю, он пригодится, если тут соберется очередь.
– Очень предусмотрительно, – сказала Ирен. – Рода, познакомься с мистером Блейком. Он сделал это для вашего магазина.
– Сколько же у нас сегодня Блейков? – спросила Рода. – С одним я уже познакомилась.
– Мой брат где-то здесь, и отец тоже. И я как раз очень кстати приехал из Лондона и остановился у них. Этот стул я сделал для дома, но здесь он нужнее.