66
Как он смел прийти и швырнуть ей в лицо свое сокровище? Грета ворочалась с боку на бок, не в силах уснуть. Он, такой высокий, заполнил собой все пространство, как бывало когда-то, много лет назад, в ее домике в Маскатине. Она вспоминала каждое произнесенное им и ею слово, и в ее душе вновь оживали чувства, которые она испытывала в те давние времена. Она, как фехтовальщик, парировала удары и наносила их сама, но все равно он ранил ее.
Могла ли она забыть, как он был добр к ней в Маскатине? Его любовь вернула ее к жизни. Грета до сих пор испытывала трепет, глядя на его загадочные черные глаза, его губы, она все еще ощущала на своем теле прикосновения его рук, но для него не было места в Йорке, в этом маленьком защищенном мирке, который она выстраивала вокруг себя и своей дочери. Разве могла она снова принять его в свою жизнь?
Джем хотел подарить их дочери свою драгоценную жемчужину в знак любви к ней, а Грета отвергла этот дар, уверенная, что Перси скоро получит другую жемчужину, ту, на которую она наткнулась в аукционном доме. Пусть она не такая крупная и не столь прекрасна, но она была для Греты бесценной, так как получена в дар от старого друга. Эту последнюю жемчужину Ады она теперь снова обретет. Пока Перси будет в школе, она сделает все, чтобы ее вернуть.
Времени проводить Бейли, когда они отправятся дальше на север, у нее не будет. Это сможет сделать и Рода. И все же ей не хотелось расставаться с Джемом так плохо. Он потратил столько времени и сил, чтобы к ним приехать, и в глубине души она понимала, что обращалась с ним весьма неуважительно и так и не сумела преодолеть свою настороженность и приятно провести с ним те немногие часы, что они были вместе. Да что там, ее поведение было просто постыдным, она это понимала и без нотаций матери.
Аукционный зал был битком набит покупателями, просматривающими каталоги перед началом торгов. Большинство дельцов Грета знала в лицо. Частенько они перебивали ее цену, но сегодня будет иначе. Все они прохаживались перед витринами, ничем не выдавая своих намерений. Ей нужно было понять, проявляет ли кто-нибудь еще интерес к драгоценности Ады. Она хотела сделать упреждающее предложение высокой цены, чтобы застолбить ожерелье, но оно не было принято, и это Грету тревожило. Она нервничала, чувствуя, что привлекает к себе внимание своим черным рабочим костюмом. Перед витриной, в которой лежала жемчужина Ады, остановилась пара пожилых людей, обративших внимание на драгоценность.
– Герберт, это то, что нужно! – сказала дама. – А она настоящая?
Один из дельцов указал им на притаившуюся за их спинами Грету:
– Если ею заинтересовалась Костелло, то она определенно настоящая. Спросите у нее.
Они обернулись к ней с улыбкой, и мужчина сказал:
– Мы хотим купить ее для нашей дочери. Как вы полагаете, сколько она может стоить?
Что она могла им ответить?
– Это хорошая вещь. Будет много желающих ее приобрести. Вы уже посмотрели все остальное, выставленное на продажу?
– Да, но мы остановили свой выбор на этой подвеске. Дочери она очень понравится.
Какие бы доводы ей привести, чтобы их интерес к жемчужине поубавился?
– Надеюсь, это подарок не ко дню свадьбы? Вы же знаете, что говорят про жемчуг на невесте.
– Это ерунда, мы в это не верим. Мы методисты[25]. Это в честь ее поступления в колледж. Она блестяще сдала экзамены, и мы очень ею гордимся. Она будет учиться в Лондоне, и ей нужно что-нибудь особенное для вечеринок. Мы считаем, что это украшение как раз подойдет.
Грета не желала все это знать. Она хотела заполучить свою жемчужину наверняка и без серьезной конкуренции. Оно может принадлежать только ей. Так что она использовала другую уловку.
– Я сама собиралась его приобрести. У меня в магазине есть подобные этому украшения. Я могла бы уступить вам одно из них по сходной цене.
– В таком случае вам придется выбрать себе другой лот, – сказала женщина, пристально глядя на Грету. – Нам нужно было только убедиться, что жемчужина подлинная.
Грете оставалось только попытаться вызвать у них сочувствие.
– Жемчужина подлинная, не сомневайтесь. Это фамильная драгоценность семьи ювелира из Олдуорка, многому меня научившего. Эта вещь принадлежала его жене, Аде.
– Ах, надо же, какое совпадение! Именно так зовут нашу дочь! Теперь я уверена, что она будет нашей. Идемте, мистер Бриггс, станем поближе, чтобы нас было видно. Этот день, похоже, принесет нам удачу. Мы любим аукционы, никогда не знаешь, что здесь найдешь и кто будет с тобой торговаться.
Она бросила на Грету еще один пронзающий взгляд, на какой способна только мать, отстаивающая интересы своего ребенка, и этот взгляд был равнозначен объявлению войны.
Аукционист уже готов был начать торги. До интересующего ее лота дело дойдет не скоро, и Грету терзали мрачные предчувствия. Ей придется торговаться с этой непреклонной дамой, все больше и больше повышая цену, до тех пор, пока будут позволять ее финансы. Зачем она назвала им имя жены ювелира? Почему она не рассказала свою собственную историю, взывая к их добропорядочности? Почему ей так хочется, чтобы эта жемчужина досталась Перси? Мысль о том, что она может ее упустить, была для Греты невыносима.
Если бы они были обычными торговцами, это была бы честная борьба, но совсем другое дело родители, желающие сделать своей дочери особенный подарок. Разве она сможет с ними торговаться, понимая, что как мать сделала бы то же самое? Почему все складывается так неудачно? Накануне она категорически отвергла жемчужину ценою в сотни фунтов, движимая гордыней и упрямством. А теперь это?
«Дорогая моя, это всего лишь жемчужина. Она сыграла свою роль в твоей жизни. Почему бы ей не доставить радость Аде Бриггс?»
Грета резко обернулась, чтобы посмотреть, кто прошептал это ей на ухо, но рядом никого не было. Чувствуя, как по спине бегут мурашки, она осознала, что этот тихий голос с чужеземным акцентом принадлежит Савлу.
Аукцион начался. Грета была очень напряжена, она смотрела в каталог в ожидании решающего момента, а его голос продолжал шептать ей на ухо…
«И что случится, если они выторгуют ее у тебя? Ничего не изменится, ведь у тебя есть твой магазин. Еще будут жемчужины, за которые ты сможешь бороться, если ты этого пожелаешь».
– Нет! – вскрикнула она, вскочив, и все в зале, притихнув, повернулись к ней.
С пунцовым от смущения лицом Грета рухнула на свое сиденье. «Неужели я всю оставшуюся жизнь буду гоняться за жемчугом? – думала она. – Неужели я стала такой же, как Эбен, для которого жемчуг был дороже всего на свете? К этому все идет? Что со мной происходит? Жемчуг – это всего лишь жемчуг, холодный на ощупь. Он не способен дышать, петь, танцевать, а попав не в те руки, может стать предметом зависти и вожделения, а не только любования. Сначала он жил в раковине, в чужом теле, вынуждая моллюска для самозащиты покрывать себя слой за слоем перламутром. А потом, интересуясь только жемчужиной, мы выкидываем живое существо, которое ее взрастило».
Внезапно эта тревожная мысль вызвала в ней панический страх. Не похож ли ее жизненный путь на то, что происходит с жемчужиной в раковине? Не очерствело ли ее сердце от печали и скорби, которыми, слой за слоем, его покрыли убийство и предательство? Почему она стала такой суровой и непреклонной, когда у нее есть семья, добрые друзья, любовь, которую она познала с Джемом? Неужели для нее все это больше не имеет значения?
Ведь самая ценная жемчужина в ее жизни – это ее дочь, и проведенное вместе с ней время – лучший подарок из всех, какие она может себе позволить. Когда они в последний раз вместе отдыхали на берегу реки, запускали в парке кораблики, бегали за бабочками по тропинкам за городом? Неужели ее жизнь и вправду наполнена одной лишь ерундой? От этих терзающих ее душу мыслей Грете стало дурно. Неужто она разучилась понимать, что в жизни по-настоящему ценно? Нет ничего плохого в ярких вещах, но нельзя же из-за них становиться бездушной. «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют…» Сколько раз она видела эти слова на вышивке в воскресной школе?
Ее лот, жемчужину, вынесли и продали, но Грета так и не подняла руки. Она встала и потихоньку вышла из зала, как будто очнувшись от какого-то странного сна. Стоял ясный день, сияло солнце, ветер полоскал яркие праздничные флаги, в городе бурлила деловая жизнь. Почему она испытала такое облегчение, покинув душный аукционный зал? Почему она почувствовала себя такой свободной? Почему, упустив дорогую ее сердцу жемчужину, она ощущала себя так, будто заключила самую удачную сделку в своей жизни?
Взглянув на свои крошечные часы, она увидела, что до отъезда Бейли осталось совсем мало времени, а она должна была успеть помириться с ними и попрощаться. Подозвав кеб, она велела ехать на станцию, молясь, чтобы они еще были там, но улицы были забиты экипажами и трамваями. Чуть не плача от досады, она все же не теряла надежды, что еще застанет их на вокзале. Однако, выбежав на платформу, она увидела лишь хвост уходящего вдаль эдинбургского поезда.
Рода и Хэймер, стоявшие неподалеку, видели, в каком она отчаянии.
– Вы опоздали. Они ждали, надеясь, что вы приедете. Боюсь, вы упустили свой шанс.
67
– Когда уже мы приедем? – хныкала Перси, глядя в окно вагона на дикие просторы, на холмы, поросшие вереском, уже покрывшимся сиреневым цветом.
– Я же говорила тебе, дорога будет длинной, – улыбнулась Грета. – Съешь еще бутерброд. Разве за окошком не чудесный вид? Никогда не думала, что местность может быть такой пустынной.
Они ехали в отпуск, заперев магазин и оставив на двери табличку, гласившую, что он временно закрыт. Это случилось сразу же после того, как она решила внять предостережению Савла и не превращаться в подобие своего мужа. Первым делом Грета намеревалась увезти Перси подальше от города, его копоти и вони.