– Ты не будешь его искать, – ответил Эйб. – Мы этим займемся.
Она широко распахнула глаза.
– Это не входило в наш план! Не могу я заниматься всеми этими королевскими глупостями, когда Роза нуждается во мне. Я хочу помогать ей!
В этом было что-то почти комическое. Почти. Ни Лисса, ни я не могли сидеть сложа руки, когда считали, что другая нуждается в помощи. Обе жаждали занимать активную позицию, делать все, что можем, для урегулирования ситуации.
– Ты и помогаешь ей. – Рука Кристиана снова дернулась, но больше он не пытался прикоснуться к Лиссе. – Просто не тем способом, как собиралась, но в итоге это ей поможет.
Тот же аргумент все продолжали твердить и мне, и он разозлил ее не меньше, чем меня; я снова потянула на себя волну индуцированной духом неуравновешенности.
Обвиняющий взгляд Лиссы скользнул по всем лицам.
– Кому, интересно, пришла в голову эта идея?
Снова последовало неловкое молчание.
– Розе, – ответил наконец Адриан.
Лисса вперила в него сердитый взгляд.
– Не может быть! Никогда в жизни она так со мной не поступила бы!
– И тем не менее. Я разговаривал с ней во сне. Это ее идея, и… это хорошая идея. Кроме того, вспомни, ты тоже поставила ее в не очень-то легкую ситуацию. Она снова и снова твердила, как возненавидела этот городишко.
– Ладно! – воскликнула Лисса, игнорируя те слова, которые касались моего положения. – Допустим, Роза действительно изложила тебе эту «блестящую» идею. Но почему никто не потрудился рассказать о ней мне? Вам не кажется, что было бы лучше предупредить меня?
И снова это очень напоминало мои жалобы на то, что план бегства из тюрьмы держали от меня в секрете.
– На самом деле нет, – ответил Адриан. – Мы представляли себе твою реакцию и то, что в случае предупреждения у тебя будет время, чтобы как-нибудь отвертеться. Мы, в общем-то, пошли на риск, рассчитывая, что, захваченная врасплох, ты согласишься.
– Это и в самом деле было рискованно, – согласилась она.
– Но получилось же? – вмешалась в разговор Таша. – Мы не сомневались, что ты не подведешь нас. – Она подмигнула Лиссе. – И если уж на то пошло, думаю, ты была бы замечательной королевой.
Лисса метнула на нее острый взгляд, а я снова потянула на себя кипящую в ней тьму. Не всю, конечно, но достаточно, чтобы боевой дух покинул ее. Зато меня неожиданно охватил гнев, но я сумела затолкать его в дальний уголок сознания. Лисса внезапно ощутила сильную усталость; и я тоже.
– Первое испытание завтра, – сказала она. – Если я провалю его, то выхожу из игры и ваш план рухнет.
Кристиан снова попытался обнять ее, и на этот раз она не отстранилась.
– Ты его не провалишь.
Больше Лисса ничего не говорила, и на всех лицах отразилось облегчение. Никто, конечно, ни на миг не поверил, что она в восторге от всего этого, но, по крайней мере, теперь можно было надеяться, что она не отзовет свою кандидатуру; на большее они не рассчитывали.
За все время разговора моя мать и Эдди не произнесли ни слова. Как истинные стражи, они оставались в тени, пока морои улаживали свои дела. Когда с этим было покончено и буря миновала, моя мать решила, что пора предложить свою помощь.
– Один из нас все время будет находиться рядом с тобой.
Она кивнула на Эдди.
– Зачем? – удивилась Лисса.
– Затем, что нам точно известно – есть кто-то, кто не остановится перед убийством ради достижения своих целей, – ответила Таша. Она кивнула на Эдди и мою маму. – Эти двое и Майкл – единственные стражи, которым мы доверяем.
– Правда? – Эйб лукаво взглянул на Ташу. – Я удивлен, что ты не упоминаешь о своем особом «друге», тоже страже.
– Что за особый друг? – спросил Кристиан, мгновенно уловив намек.
Таша, к моему изумлению, залилась краской.
– Просто знакомый парень.
– Который провожает тебя щенячьим взглядом, – продолжал Эйб. – Как его звать? Эван?
– Этан.
Моя мать, раздраженная таким нелепым оборотом разговора, постаралась положить ему конец; это было тем более уместно, что Кристиану тоже явно было что сказать.
– Оставь ее в покое, – предостерегла Эйба мама. – У нас нет времени на такие вещи. Этан – хороший парень, но чем меньше посторонних в курсе наших дел, тем лучше. Поскольку Майкл состоит на службе, безопасность Лиссы будем обеспечивать мы с Эдди.
Я была согласна с каждым ее словом, но внезапно до меня дошло: тот, кто привлек к этому делу мою мать – скорее всего, Эйб, – просветил ее насчет всей развернутой нами в последнее время противозаконной деятельности. Либо он был в высшей степени убедителен, либо она очень сильно любит меня. Подозреваю, верно и то и другое. Когда морои бывают при дворе, стражи не должны сопровождать их повсюду, что означало – пока лорд Селски остается здесь, мама более или менее свободна. Эдди все еще не получил назначения и, следовательно, тоже мог распоряжаться своим временем.
Лисса начала говорить, но тут что-то выдернуло меня в реальность, разорвав контакт с ней.
– Прошу прощения, – сказала Сидни. Она резко затормозила, и именно это вернуло меня обратно. – Этот псих подрезал меня.
Сидни, конечно, была не виновата, но я рассердилась и готова была закричать на нее. Но потом, сделав несколько глубоких вдохов, напомнила себе, что это просто побочное действие духа и что я ни в коем случае не должна поддаваться эмоциям. Постепенно я успокоилась, но где-то в глубине души понимала, что не могу постоянно продолжать откачивать из Лиссы тьму. В конце концов, я не вечно смогу контролировать ее воздействие.
Вернувшись в себя, я выглянула в окно. Горы остались позади, теперь мы находились в городском районе, и хотя плотного движения не было (конечно, ведь сейчас была середина человеческой ночи), на дороге все равно присутствовало больше машин, чем нам попадалось в последнее время.
– Где мы? – спросила я.
– В пригороде Лексингтона, – ответила Сидни.
Она поехала к ближайшей заправке. Там мы не только пополнили запас топлива, но и внесли в GPS-нави-гатор адрес Донована. Ехать предстояло примерно пять миль.
– Не самая лучшая часть города, насколько я в курсе, – сказал Дмитрий. – Донован держит салон татуировок, открытый только по ночам. Вместе с ним работают еще двое стригоев. К ним заходят подвыпившие юнцы, припозднившиеся гуляки… в общем, те, кто может исчезнуть, и никто этого не заметит. Стригои любят таких.
– Неужели полиция не обращает внимания на то, что каждый раз, как люди заходят туда с целью сделать татуировку, они исчезают? – удивилась я.
Дмитрий хрипло рассмеялся.
– Самое «смешное», что они не убивают всех, кто к ним заходит. Некоторым действительно делают татуировку и отпускают. Еще они подторговывают контрабандными наркотиками.
Я с любопытством посмотрела на него.
– Тебе многое известно.
– Это был мой бизнес – много знать; стригои ведь тоже должны как-то защищаться. Когда-то я встречался с Донованом, от него в основном все это и узнал. Мне было неизвестно одно – где точно он работает.
– Хорошо, ты рассказал о нем. Что будем делать?
– Выманим его наружу. Пошлем подставного клиента с сообщением от меня, что нам нужно встретиться. Игнорировать меня он не решится… ну, так было раньше… неважно. Как только он выйдет, мы отвезем его туда, куда нам удобно.
– Я могу сделать это, – предложила я.
– Нет, – отрезал Дмитрий.
– Почему?
Может, он считает, что это слишком опасно?
– Потому что они мгновенно узнают в тебе дампирку; возможно, по запаху, даже еще не увидев. Стригои никогда не сотрудничают с дампирами – только с людьми.
В машине воцарилось напряженное молчание.
– Нет! – воскликнула Сидни. – Я не стану этого делать!
Дмитрий покачал головой.
– Мне это тоже не нравится, но у нас нет выбора. Он подумает, что ты работаешь со мной, и не причинит тебе вреда.
– Да? А что произойдет, если он не поверит мне?
– Не думаю, что он пойдет на такой риск. Скорее всего, он выйдет вместе с тобой, чтобы самому убедиться, держа в уме, что, если ты солгала, они просто убьют тебя.
Это, похоже, мало помогло – она застонала.
– Ее нельзя посылать туда, – сказала я. – Они поймут, что она алхимик. Они тоже не сотрудничают со стригоями.
Странно, но Дмитрий не учел этого. Мы снова замолчали, а потом совершенно неожиданно выход предложила Сидни.
– Когда я была на заправке, – медленно заговорила она, – то заметила у них в магазинчике полку с косметикой. Думаю, татуировку можно скрыть под пудрой.
Так мы и сделали. Единственная пудра, которую продавали на заправке, не совсем точно совпадала с тоном кожи Сидни, но мы сумели замазать ею татуировку в виде лилии на ее щеке, а волосы зачесали вперед, что тоже немного помогло. Сделав все, что было в наших силах, мы поехали к Доновану.
Это действительно оказалась сильно запущенная часть города. В нескольких кварталах от салона татуировок нам попалось что-то вроде ночного клуба, но в остальном вокруг было пустынно. Я, однако, на эту удочку не попалась. В этом месте точно не стоило гулять ночью в одиночку: только и жди ограбления или чего еще похуже.
Мы ознакомились с районом, и Дмитрий нашел место, показавшееся ему удачным, – узкий проулок через два здания от салона. На одной его стороне возвышалась покосившаяся проволочная ограда, другую представляла собой стена невысокого кирпичного здания. Дмитрий проинструктировал Сидни, каким путем привести к нам стригоя. Она внимательно выслушала его, кивая головой, но я видела в ее глазах страх.
– Ты должна выглядеть так, будто испытываешь благоговение, – объяснил он ей. – Люди, которые служат стригоям, боготворят их и жаждут угодить. Проводя со стригоями много времени, они не так уж боятся их. Отчасти страх, конечно, присутствует, но ты выглядишь слишком испуганной.
Она нервно сглотнула.
– С этим я ничего не могу поделать.
Я сильно переживала за нее. Она считала всех вампиров злобными созданиями, а сейчас мы посылали ее в гнездо худших из них, подвергая огромному риску. Я знала также, что за всю свою жизнь она видела лишь одного живого стригоя, и, что бы ни говорил Дмитрий, встретиться сразу с несколькими – для нее настоящая психическая травма. Если она при виде Донована оцепенеет, все пойдет прахом. Повинуясь порыву, я обняла ее. К моему удивлению, она не сопротивлялась.