– Конечно, – согласился Блейк. – Как я уже говорил, ясно, что это сделала девчонка Хэзевей. – Он помолчал. – Чертовски жаль. Она такая сексуальная. Господи, это тело! Как бы то ни было, если Эмброуз убил Татьяну, то не из-за всех этих женщин, с которыми он спал, а из-за ревности ко мне. Потому что она больше любила меня.
– Почему бы Эмброузу просто не убить тебя? – спросил Кристиан. – В этом больше смысла.
Ответить Блейк не успел – Адриан был еще в плену прежней темы. Его глаза вспыхнули от гнева.
– Моя мать не спала ни с кем. Она даже с отцом не спит.
До Блейка по-прежнему не доходило, как сильно он задел Адриана.
– Да что ты, я видел их. Они были очень увлечены друг другом. Я ведь говорил, твоя мать такая крутая…
– Прекрати! – прервала его Лисса. – От твоих объяснений только хуже!
Адриан стиснул свой стакан.
– От всего только хуже! – Ясное дело, все пошло совсем не так, как он рассчитывал, когда постучал в дверь Лиссы. – И я не собираюсь сидеть здесь и выслушивать всякую чушь!
Адриан прикончил спиртное, вскочил и кинулся к выходу, бросив барменше купюру.
– Бедняга. – Блейк снова излучал спокойствие и самоуверенность. – Ему здорово досталось – тетя, мама, подружка-убийца. Вот почему по большому счету нельзя доверять женщинам. – Он подмигнул Лиссе. – К присутствующим это не относится, конечно.
Лисса, как и Адриан, испытывала к нему отвращение. Хмурое лицо Кристиана свидетельствовало о том, что его обуревают те же чувства. Пора уходить, пока кто-нибудь действительно не врезал Блейку.
– Что ж, приятно было поболтать с тобой, но нам нужно идти.
Блейк одарил ее восхищенным щенячьим взглядом.
– Но ты только что пришла! Я надеялся, что мы сможем лучше узнать друг друга. – Не стоило говорить, что он разумеет под этим. – О, и Крескин тоже.
На этот раз Кристиан даже не потрудился поправлять его, просто взял Лиссу за руку.
– Нам пора.
Блейк пожал плечами и взмахом руки заказал еще выпивки.
– Что ж, в любой момент, когда возникнет желание расширить свое знание мира, просто найди меня.
Кристиан и Лисса направились к двери.
– Надеюсь, последнее замечание относится к тебе, не ко мне, – пробормотал Кристиан.
– Расширить свое знание такого мира мне совсем не хочется. – Лисса состроила гримасу.
Они вышли, и она оглянулась в поисках Адриана. Увы. Он ушел, и она не осуждала его.
– Понятно, почему Эмброуз и Адриан недолюбливают его, – задумчиво произнесла Лисса. – Он такой…
– …козел? – подсказал Кристиан, сворачивая к ее дому.
– Наверное.
– Настолько, что способен убить?
– Честно? Нет. – Лисса вздохнула. – Знаешь, я согласна с Эмброузом… У Блейка не хватило бы ума совершить убийство. Да и мотива у него нет. Я могу сказать, лжет человек или нет, по его ауре, и он, казалось, был честен. Ты вроде бы пошутил, но, если уж совершать убийство из ревности, почему бы этим парням и впрямь не поубивать друг друга? Это гораздо легче.
– У обоих был доступ к Татьяне, – напомнил ей Кристиан.
– Знаю. Но если здесь замешаны любовь и секс… Скорее это сделал тот, кто ревновал к королеве. Женщина.
Повисло долгое, многозначительное молчание – ни один из них не хотел выражать словами то, что, по-видимому, было у обоих на уме. Наконец заговорил Кристиан:
– К примеру, Даниэлла Ивашкова?
Лисса покачала головой.
– Как-то не верится. Она не похожа на убийцу.
– Убийцы всегда не похожи на убийц. Вот почему это сходит им с рук.
– Ты что, изучал криминологию?
– Нет. – Он открыл перед Лиссой дверь. – Просто сопоставляю некоторые факты. Нам известно, что мать Адриана испытывала личную неприязнь к Татьяне. Теперь выясняется, что они делили одного парня.
– У нее есть алиби, – с каменным выражением лица сказала Лисса.
– У всех есть алиби. И насколько нам известно, некоторые из них оплачены. Собственно, именно Даниэлла заплатила за одно.
– Все равно не могу поверить. По крайней мере, пока не появятся новые доказательства. Эмброуз клялся, что убийство политическое, не на личной почве.
– Эмброуз и сам остается в списке.
Они вошли в комнату Лиссы.
– Это тяжелее, чем я думала.
Кристиан обнял ее.
– Знаю. Но мы будем действовать вместе и во всем разберемся. Правда… возможно, нам нужно кое-что утаить. Может, я принимаю все это слишком близко к сердцу, но, мне кажется, будет лучше, если мы никогда не откроем Адриану, что у его матери был превосходный мотив убить его тетю.
– Думаешь?
Она прислонила голову к его груди и зевнула. Кристиан подвел ее к постели.
– Ложись-ка.
– Мне нужен душ.
– Сначала поспи, потом примешь душ. – Он откинул одеяло. – Я посплю с тобой.
– Поспишь или переспишь? – прозаично спросила она, залезая в постель.
– На самом деле посплю. Тебе необходимо отдохнуть. – Он улегся рядом и уткнулся лицом ей в плечо. – Конечно, позже, если ты захочешь выполнить официальное задание Совета…
– Клянусь, если ты заговоришь о «маленьких Драгомирах», то будешь спать в коридоре.
Я была уверена, что сейчас последует запатентованная острота Кристиана, но тут в дверь снова постучали. Он умоляюще посмотрел на Лиссу.
– Не отвечай. Я серьезно на этот раз.
Однако Лисса ничего не могла с собой поделать.
Она вырвалась из его объятий и сползла с постели.
– Это не Адриан…
– Значит, ничего важного.
– Этого мы не знаем.
Она открыла дверь и увидела… мою мать.
Джанин Хэзевей ворвалась в комнату, острым взглядом обшаривая ее в поисках возможной угрозы.
– Прости, что меня не было, когда ты вернулась, – сказала она Лиссе. – Мы с Эдди хотели сменять друг друга, но нас обоих еще раньше вызвали по делу. – Она оглядела смятую постель, Кристиана на ней, но, не склонная к романтике, вывод сделала прагматический. – Как раз вовремя. Я посчитала, что ты захочешь отдохнуть после испытания. Не беспокойся – я покараулю и позабочусь, чтобы ничего не произошло.
Кристиан и Лисса с грустью посмотрели друг на друга.
– Спасибо, – сказала Лисса.
Двадцать
– Тебе нужно поспать.
От негромкого голоса Сидни я вздрогнула, что доказывало – даже пребывая в сознании Лиссы, я остаюсь настороже. Я вернулась в темную гостиную Сони. Все было тихо и спокойно.
– Ты выглядишь как ходячий мертвец, – продолжала она, – и уж поверь мне, я знаю, что говорю.
– Я должна оставаться на страже.
– Я покараулю. А ты поспи.
– Ты не прошла такого обучения, как я, и можешь упустить что-нибудь.
– Даже я не упущу, если в дверь начнет ломиться стригой, – обиделась она. – Послушай, я понимаю – вы, ребята, жутко крутые. Нет нужды убеждать меня в этом. Но я предчувствую, что дальше могут возникнуть сложности, и не хочу, чтобы в решающий момент ты отрубилась. Если ты сейчас отдохнешь, то позже сможешь сменить Дмитрия.
Только упоминание о Дмитрии заставило меня уступить. Мы действительно должны сменять друг друга. В результате, пусть и с неохотой, я устроилась на полу, на постели Сидни, снабдив девушку таким количеством инструкций, что она закатила глаза. Уснула я почти мгновенно, но почти столь же быстро проснулась (по крайней мере, так мне показалось), услышав звук закрываемой двери.
Я резко села, уверенная, что это стригой вломился в комнату. Но сначала меня на мгновение ослепил льющийся в окна солнечный свет, а когда я смогла что-либо различить, то увидела Сидни, изумленно воззрившуюся на меня. Роберт сидел на кушетке, потирая глаза. Виктор исчез. Я в тревоге посмотрела на Сидни.
– Он в ванной, – сказала она, не дожидаясь моего вопроса.
Именно этот звук меня и разбудил. Я вздохнула с облегчением и встала, дивясь тому, что даже нескольких часов сна хватило для восстановления энергии. Если бы еще и поесть, я была бы готова к чему угодно. У Сони, естественно, еды не было, но я пошла на кухню и налила себе стакан воды. Пока я пила, в глаза мне бросилось, что братья Дашковы чувствовали себя здесь как дома: куртки висели на крючках, на кухонной стойке лежали ключи от машины. Я быстро схватила их и окликнула Сидни.
Она вошла, и я сунула ей ключи, стараясь не звенеть ими.
– Ты ведь разбираешься в автомобилях? – пробормотала я.
Судя по тому, какой взгляд она на меня бросила, подобный вопрос звучал нелепо и оскорбительно.
– Отлично. Съездишь в магазин? Нам нужна еда. А когда вернешься, можешь сделать так, чтобы… мм… с их двигателем что-нибудь случилось? Чтобы они не могли уехать отсюда. Только так, чтобы это не бросалось в глаза? В смысле, не резать шины.
Она сунула ключи в карман.
– Запросто. Что покупать?
Я задумалась.
– Что-нибудь с сахаром. И кофе для Дмитрия.
– Вопрос о кофе даже не стоит.
На кухню вошел Виктор. Судя по характерному для него беспечному выражению лица, он не слышал, как я инструктировала Сидни насчет его машины.
– Сидни едет в магазин, – сообщила я, рассчитывая отвлечь его до того, как он заметит отсутствие ключей. – Вам что-нибудь нужно?
– «Кормилец» – вот что было бы прекрасно, но, не считая этого, Роберт питает слабость к «Чириоуз»[5]. И яблокам. – Он улыбнулся Сидни. – Никогда не думал, что доживу до дня, когда алхимик будет у меня на посылках. Очаровательно!
Сидни открыла рот, явно собираясь отбрить его, но я покачала головой.
– Поезжай уже.
Она ушла, а Виктор вернулся к Роберту. Учитывая, что без машины братья в светлое время дня не могли никуда подеваться, я решила, что пора проведать Дмитрия. К моему удивлению, Соня не спала. Со скрещенными ногами она сидела на постели рядом с ним, они что-то негромко обсуждали. После сражения и сна волосы у нее были растрепаны, но никаких царапин или синяков не наблюдалось. То же самое после трансформации было и с Дмитрием – от ужасных ожогов не осталось и следа. Энергия возвращения из состояния стригоя исцеляет все раны. Со своими ободранными ногами и псевдосотрясением мозга я была бы не против, чтобы и меня трансформировали из стригоя.