Они непонимающе смотрели на нее. Я потянула Сидни в кресло.
– Успокойся. Не думаю, что им известно, кто такие алхимики. – В глубине души я была рада этому. Впервые столкнувшись с алхимиками, я чувствовала себя так, будто все в мире, кроме меня, знают о них. Было приятно обнаружить, что и другие не в курсе. Стараясь не усложнять ситуацию, я объяснила Эмили: – Сидни помогает нам.
Она снова перевела взгляд на кузину, и глаза у нее повлажнели. Эмили Мастрано была одной из самых сногсшибательных женщин, которых я когда-либо встречала. Даже слезы ее красили.
– Это действительно ты? Они вернули тебя мне. О господи! – Эмили поднялась, подошла к Соне и крепко обняла ее. – Я так скучала по тебе! А теперь просто не могу поверить.
Я сама чуть не расплакалась, но потом напомнила себе, что у нас тут другое дело. Я не хуже ее понимала, как потрясающе все это было. Мы только что перевернули мир семьи Мастрано вверх дном, и… я была на грани того, чтобы еще больше осложнить им жизнь. Хотелось бы, чтобы у них было больше времени освоиться со всем этим, отпраздновать чудо возвращения Сони. Однако часы – в частности, моей жизни – продолжали тикать.
– Мы вернули ее вам, да… – заговорила я. – Но это не единственная причина, зачем мы здесь.
Наверное, было что-то в моем тоне, заставившее Эмили насторожиться, отойти от Сони и сесть рядом с мужем. Почему-то мне показалось, что она понимает, зачем мы здесь. Я видела в ее глазах страх – как будто она годами боялась этого визита, как будто раз сто представляла его себе.
Я устремилась вперед.
– Нам известно об… Эрике Драгомире.
– Нет. – В голосе Эмили странным образом смешались резкость и отчаяние. Ее упрямство очень напоминало поведение Сони, когда она поначалу отказывалась помогать нам. – Нет. Никаких разговоров на эту тему.
Едва увидев Джил, я узнала эти глаза и поняла, что мы там, куда так стремились. Слова Эмили, которая, что важно, ничего не отрицала, подтверждали это.
– Придется, – настаивала я. – Это очень серьезно.
Эмили посмотрела на Соню.
– Ты же обещала! Обещала никому не рассказывать!
– Я и не рассказывала, – ответила Соня.
Чувствовалось, что ее снова обуревают сомнения.
– Что происходит? – требовательно спросил Джон.
В его взгляде разгорался гнев – ему явно не нравилось, что незваные гости огорчают его жену.
Я продолжала обращаться к Эмили.
– Это необходимо обсудить. Пожалуйста, нам требуется ваша помощь. Нам требуется ее помощь.
Я кивнула в сторону Джил.
– Что ты имеешь в виду? – воскликнула Джил.
Видя реакцию матери, она тоже встревожилась.
– Речь идет о твоем…
Я смолкла. Я бросилась искать родственника Лиссы – сестру, как теперь было ясно, – мало задумываясь о последствиях. А могла бы догадаться, что вся эта история наверняка держится в тайне от всех – включая саму девочку. Я не брала в расчет, каким потрясением может стать для нее это открытие. И ведь это не просто какая-то незнакомая девочка. Это Джил. Моя подруга. Девочка, которую все мы воспринимали как младшую сестру и за которой считали своим долгом приглядывать. Что я собираюсь обрушить на ее голову? Бросив взгляд на Джона, я поняла, что все может быть еще хуже. Что, если она считает его своим отцом? Такое потрясение для семьи – и в ответе за него я.
– Замолчи! – Эмили снова вскочила. – Уходите отсюда! Все вы! Я не желаю вас видеть!
– Миссис Мастрано… – начала я. – Невозможно просто делать вид, что ничего нет. Нужно взглянуть правде в глаза.
– Нет! – Она указала на дверь. – Вон отсюда! Уходите, или… Я позвоню в полицию! Или стражам! Ты… – До нее внезапно дошло то, о чем она не подумала под впечатлением от появления Сони. Виктор – не единственный преступник, которого разыскивают стражи. – Ты беглянка! Убийца!
– Нет! – воскликнула Джил, подавшись вперед. – Я говорила тебе, мама. Говорила еще раньше, что это ошибка…
– Уходите! – повторила Эмили.
– Уйдем мы или нет, истинная ситуация от этого не изменится, – ответила я, стараясь сохранять спокойствие.
– Может, кто-нибудь будет настолько любезен и объяснит мне, что, черт побери, происходит? – Лицо Джона побагровело от гнева. – Если в течение тридцати секунд я не получу ответа, то сам позвоню стражам и в полицию.
Я смотрела на Джил и никак не могла заставить себя заговорить, не могла подыскать нужных слов, не могла выразить свою мысль тактично. У Сидни, однако, такой проблемы не возникло.
– Он не твой отец, – напрямую сказала она, кивнув на Джона.
Последовала непродолжительная пауза. Джил выглядела почти разочарованной – словно надеялась услышать нечто более волнующее.
– Знаю. Он мой отчим. Хотя я… ну… считаю его отцом.
Эмили снова рухнула на кушетку и уткнулась лицом в ладони. Похоже, она плакала, но я не сомневалась – в любой момент она может вскочить и позвонить по меньшей мере в полицию. Нужно действовать быстро, как бы мучительно это ни было.
– Правильно. Он не твой биологический отец. – Говоря, я не сводила взгляда с Джил. «Эти глаза. Почему я никогда не обращала внимания на эти глаза?» – Твой настоящий отец Эрик Драгомир.
Эмили пронзительно вскрикнула.
– Нет, – умоляюще сказала она. – Пожалуйста, замолчи.
Гнев Джона сменился смятением.
– Что?
– Это… Нет. – Джил медленно покачала головой. – Это немыслимо. Мой отец просто… просто сбежал от нас.
В каком-то смысле это соответствовало действительности.
– Это был Эрик Драгомир, – повторила я. – Ты тоже член этой семьи. Сестра Лиссы. Ты… – Только сейчас Джил в полной мере предстала передо мной в новом свете. – Ты из королевской семьи.
Джил, всегда исполненная энергии и оптимизма, открывала для себя мир с наивной надеждой, что придавало ей очарования. Сейчас ее лицо приняло мрачное, серьезное выражение; она выглядела старше своих пятнадцати лет.
– Нет. Ты шутишь. Мой папа был бедняком. Я не… Роза, прекрати!
– Эмили… – заговорила Соня, и я вздрогнула при звуке ее голоса – властного, серьезного. Соня была моложе Эмили на… На сколько? Лет на десять, предположила бы я. Однако она смотрела на Эмили так, словно та была капризным ребенком. – Эмили, пора раскрыть тайну. Ты должна рассказать ей. Ради бога, ты должна рассказать Джону!
Эмили посмотрела Соне в глаза.
– Не могу. Ты знаешь, что произойдет… Я не могу так поступить с ней.
– Никто из нас не знает, что произойдет, – стояла на своем Соня. – Но все может обернуться гораздо хуже, если ты перестанешь контролировать ситуацию.
Эмили долго смотрела ей в глаза, но наконец опустила взгляд. Печаль на ее лице разбивала мне сердце. И не только мне.
– Мама? – Голос Джил дрожал. – Что происходит? Все это какая-то путаница.
Эмили вздохнула и посмотрела на нее.
– Нет. Ты дочь Эрика Драгомира. Роза права. – Джон издал странный, придушенный звук, но не прерывал жену. Она снова сжала его руку. – То, что я говорила вам обоим на протяжении многих лет… в основном правда. Наши отношения продолжались очень недолго. Они захватили нас обоих, но лишь на короткий срок. – Она перевела взгляд на Джона, и выражение его лица смягчилось. – Я рассказывала тебе…
Он кивнул.
– А я отвечал, что прошлое не имеет для меня значения, никак не влияет на мои чувства к тебе и отношение к Джил. Но я никогда даже представить себе не мог…
– Я тоже. – Она вздохнула. – Когда мы впервые встретились, я даже не знала, кто он такой. Это произошло, когда я жила в Лас-Вегасе и только-только начала работать танцовщицей шоу в «Часе колдовства».
Глаза у меня чуть не выскочили из орбит; по счастью, никто вроде бы этого не заметил. «Час колдовства». Разыскивая Роберта, мы с друзьями заходили в это казино, и какой-то мужчина пошутил, что отец Лиссы интересовался девушками из шоу. Я знала, что сейчас Эмили работает в балете в Детройте; вот почему они жили в Мичигане. Но никогда бы мне и в голову не пришло, что она начинала в Лас-Вегасе как танцовщица шоу в блестящем платье и с перьями в волосах. Хотя… почему бы и нет? Надо же где-то начинать, и ее высокая, грациозная фигура хорошо соответствовала танцам любого типа.
– Он был такой милый… и такой грустный, – продолжала Эмили. – Его отец только что умер, и он старался развеять свою печаль. Я понимала, как эта смерть опустошила его, но только сейчас… ну, по-настоящему понимаю это. Это была не первая потеря в его семье, становившейся все меньше. – Она на мгновение задумалась. – Он был хороший человек и, по-моему, любил свою жену. Однако был так мрачен, так подавлен… Не думаю, что он просто использовал меня. Я ему нравилась, хотя допускаю, что в других обстоятельствах между нами ничего не произошло бы. Как бы то ни было, расстались мы по-хорошему, я собиралась строить свою жизнь дальше, пока… не появилась Джил. Я связалась с Эриком, считая, что он должен знать, но сразу же дала понять, что ничего не жду от него. И в тот момент, уже зная, кто он такой, я не хотела ничего. Я рассуждала так: если я позволю ему, он захочет познакомиться с тобой, играть какую-то роль в нашей жизни. – Теперь Эмили снова смотрела на Джил. – Но я понимала, каков этот мир. Жизнь при дворе – это интриги и ложь. В итоге единственное, что я приняла от него, – это деньги, но и то против воли. Я не хотела ощущать себя так, будто шантажирую его, – но одновременно стремилась к тому, чтобы твое будущее было обеспечено.
– Вы, по-видимому, не прибегали к этим деньгам, – без раздумий выпалила я.
И тут же пожалела о сказанном. Дом у них был очень приятный и… не бедный, но отнюдь не соответствовал тем деньгам, которые лежали на принадлежащем им банковском счету.
– Да, – ответила Эмили. – Они в моем распоряжении на случай непредвиденных обстоятельств, но главным образом предназначены для Джил, для ее будущего. Чтобы она могла делать то, что пожелает.
– Что ты имеешь в виду? – ошеломленно спросила Джил. – О каких деньгах речь?
– Ты наследница Эрика Драгомира, – ответила я. – И член королевской семьи.