Райчел МидПоследняя жертва
Глава 1
Мне не нравятся клетки.
Мне даже никогда не нравилось ходить в зоопарк.
Когда я первый раз туда попала, я почувствовала приступ клаустрофобии, глядя на всех этих несчастных животных.
Я не смогла представить ни одно живое существо, способное так прожить.
Иногда я даже сочувствовала преступникам, осужденным на жизнь в клетке.
И конечно же я не ожидала провести свою жизнь в одной из таких.
Но в последнее время жизнь, казалось, бросала меня во много таких ситуаций, в которых я не собиралась участвовать, потому что вот она я, и я заперта.
— Эй! — закричала я, вцепившись в стальные прутья, изолировавшие меня от мира.
— Долго мне еще тут торчать? Когда мой суд? Не можете же вы держать меня в этом подземелье вечность!
Ну ладно, в общем-то это не было таким уж подземельем. Я не сидела в темноте, не было никаких ржавых цепей.
Я была внутри маленькой клетки с ровными чистыми стенами, ровным чистым полом, ну хорошо…
Здесь все было ровное.
Чистое.
Стерильное.
Холодное.
На самом деле все это выглядело куда более удручающе, чем любое затхлое подземелье.
Я кожей ощущала холодные прутья решеток, жесткие и неподатливые.
А флуоресцентное освещение придавало им такой металлический блеск, который, казалось, был слишком жизнерадостным для окружающей обстановки.
Я могла видеть только плечо человека, неподвижно стоявшего у входа в мою клетку и знала, что, вероятно, было еще 4 стража в коридоре вне моего поля зрения.
Я также знала, что никто из них не собирается отвечать на мои вопросы, что совершенно не мешало мне постоянно требовать от них ответа в течение последних двух дней.
Меня встретило привычное молчание, я вздохнула и откинулась на кровати в углу клетки.
Как и все остальное в моем новом "доме", кровать была совершенно бесцветной.
Да уж.
Я начинала по-настоящему жалеть, что меня не засунули в нормальное подземелье.
Крысы и паутина были бы хоть чем-то, на что можно было бы посмотреть.
Я посмотрела вверх и незамедлительно появилось полностью дезориентирующее чувство, которое постоянно заставало меня здесь: потолок и стены окружали меня.
Словно я не могла дышать.
Словно все в клетке сужалось, приближалось ко мне все ближе и ближе, пока места вокруг не осталось, выталкивая весь воздух.
Задыхаясь, я резко села.
"Не смотри на стены и на потолок, Роза" — приказала я себе.
Вместо этого, я посмотрела на свои сжатые в кулаки руки и попыталась понять, как я оказалась в такой ситуации.
Первоначальный ответ оказался тривиальным: кто-то обвинил меня в преступлении, которого я не совершала.
И это не было каким-нибудь мелким преступлением.
Это было убийство.
Они имели смелость обвинить меня в самом тяжком преступлении, которое морой или дампир мог совершить.
Это не означает, что я никогда не убивала прежде.
Я убивала.
Я также нарушала добрую часть правил (и даже законов).
Хладнокровного убийства, однако, не было в моем репертуаре.
И уж точно там не было убийства королевы.
То, что Королева Татьяна не была моим другом — это правда.
Она была хладнокровным, расчетливым правителем Мороев — расы живых, использующих магию вампиров, которые не убивали своих жерв ради крови.
У нас с Татьяной были тяжелые взаимоотношения по ряду причин.
Одна из них — то, что я встречалась с ее внучатым племянником, Адрианом.
Другая — мое осуждение ее политики относительно борьбы со Стригоями: злыми, не-мертвыми вампирами, которые преследовали всех нас..
Татьяна неоднократно обманывала меня, но я никогда не желала ее смерти.
Однако кто-то очевидно хотел этого и они оставили цепочку улик, ведущих именно ко мне, худшей из которых были мои отпечатки пальцев, найденные на серебреном коле, которым и убили Татьяну.
Конечно, это был мой кол, поэтому совершенно естественно, что на нем были мои отпечатки.
Но никому, кажется, не показалось это существенным.
Я снова вздохнула и вытащила небольшой скомканный лист бумаги из кармана.
Единственное, что я могла читать.
Я сжала его в руке, не имея необходимости смотреть на слова.
Я давно запомнила их.
Содержание записки заставляло меня задаваться вопросом — что я знала о Татьяне?
Оно заставляло задуматься о многих вещах.
Разочарованная своим собственным окружением, я выскользнула из него и оказалась в другом: моей лучшей подруги Лиссы.
Лисса была мороем, и мы были психически связаны. Это и позволяло мне проникать в ее сознание и видеть мир ее глазами. все морои обладали магией одной из стихий
Лисса обладала Духом, элементом, связанным с психической и целительной силой.
Это было редкостью среди Мороев, которые обычно использовали физические элементы, и мы едва понимали его способности — они были невероятны.
Она использовала Дух чтобы вернуть меня к жизни несколько лет назад, и это поспособствовало нашей связи.
Находясь в ее сознании, я не освобождалась от своего заключения, но это немного помагало мне справиться с моей проблемой.
Лисса упорно трудилась, чтобы доказать мою невиновность с тех пор, как услышала об уликах, доказывающих мою вину.
Мой кол, использованный для убийства, был только началом.
Мои оппоненты быстро напомнили всем о моей вражде с королевой и также нашли свидетеля, который дал показания о моем местонахождение в момент совершения убийства.
Эти показания лишили меня моего алиби.
Совет решил, что получил достаточно доказательств, для того, чтобы отправить меня на полноценный судебный процесс, где я получу свой приговор.
Лисса отчаянно пыталась привлечь внимание людей и убедить их, что меня подставили.
Но ее никто не хотел слушать, поскольку весь Королевский Совет мороев был занят подготовкой к роскошным похоронам Татьяны.
Смерть монарха была большим событием.
Чтобы увидеть спектакль, морои и дампиры — полу-вампиры, как я — собирались со всего света.
Еда, цветы, декорации, даже музыканты…
Полный набор.
Сомневаюсь, что свадьба Татьяны была бы такой же.
Сейчас, с такой суетой и таким количеством дел, всем было наплевать на меня.
Я была заперта на столько далеко, насколько большинство людей были в этом заинтересованны, и не могла убивать снова.
Убийца Татьяны найден.
Справедливость восторжествовала.
Дело закрыто.
Прежде чем я успела получить ясную картину окружения Лиссы, шум в тюрьме заставил меня вернуться обратно в свою голову.
Кто-то вошел в коридор и разговаривал со стражами, прося встречи со мной.
Мой первый посетитель за несколько дней.
Сердце учащенно забилось, и я прильнула к стальным прутьям, надеясь, что этот кто-то скажет мне, что все это просто ужасная ошибка.
Моим гостем был не тот, кого я ожидала увидеть.
— Старик, — сказала я устало.
— Что ты делаешь здесь?
Эйб Мазур стоял передо мной.
Как и всегда, он выглядел впечатляюще.
Была середина лета, жарко и влажно, словно мы были прямо в центре сельской Пенсильвании, но это не остановило его от того, чтобы появиться при полном параде.
Это был один из его кричащих, идеально сшитых на заказ костюмов и украшеный бриллиантами фиолетовый шелковый галстук, а так же подходящий под цветовую гамму шарф, что просто казалось лишним.
Золотые украшения сверкали на его темной коже, и он выглядел так, словно недавно подстриг свою короткую черную бороду.
Эйб был Мороем, хоть и не королевским, и имел достаточно большое влияние.
И так уж вышло, что он еще и мой отец.
— Я твой адвокат, — жизнерадостно сказал он. -
Я здесь, чтобы защищать тебя, конечно.
— Ты не адвокат, — заметила я. -
И твой последний совет не был таким уж полезным.
Это было жалкое замечание.
Эйб — несмотря на отсутствие у него юридического образования — защищал меня на моих слушаньях.
Очевидно, поскольку я была заперта и ждала суда, результаты не были значительными.
Но со всем моим одиночеством, я поняла, что он был в чем-то прав.
Ни один юрист, независимо от того насколько он был хорош, не мог бы спасти меня на слушаньях.
Мне следовало больше ему доверять по все больше увеличивающемуся ряду причин, хотя учитывая наши некрепкие отношения, я все еще не была уверена, что он этого заслуживал.
Моей самой вероятной теорией было предположение, что он не доверят королевским Мороям и чувствует отцовскую ответственность.
Именно в таком порядке.
— Мое выступление было идеальным, — возразил он.
В то время как твоя речь "если бы я была убийцей…" никак нам не помогла.
Закреплять такой образ в голове судьи — не самая умная вещь, которую ты могла бы сделать.
Я проигнорировала его колкость в мой адрес и скрестила руки на груди.
— Так что ты тут делаешь? Я знаю, что это не просто отцовский визит.
Ты никогда ничего не делаешь без причины.
— Конечно нет.
Зачем делать что-то без причины?
— Давай только без твоей умопомрачительной логики.
Он подмигнул.
— Не надо быть такой завистливой.
Если ты будешь стараться, то однажды тебе удастся перенять мои блестящие логические навыки.
— Эйб, — предупредила я.
— Заканчивай с этим.
— Ладно, ладно, — ответил он.
— Я пришел сказать, что суд могут перенести.
— Ч-что? Это же отличная новость!
По крайней мере, я так думала.
Выражение его лица говорило иное.
Последнее, что я слышала — мой суд может состояться через несколько месяцев.
Одна мысль о том, чтобы просидеть в этой камере так долго, снова заставляла меня чувствовать приступ клаустрофобии.
— Роза, ты понимаешь, что суд будет почти идентичным слушанию.
Те же улики и вердикт "виновен".
— Да, но есть же что-то, что мы можем успеть сделать до это, верно? Найти доказательства, чтобы оправдать меня?