Часть ее даже не могла воспринимать, что происходило вокруг нее.
Часть ее разума пронзали вопросы.
Что происходит? Это шутка? Или может призрачная галюцинация? Она окончательно сошла с ума? Она спала? Был ли это обман? Если так, то почему это делали ее собственные друзья? Почему они это делали? И из любви к Богу кто-нибудь прекратит играть с ней?
Она могла управлять вниманием.
Она была рождена и выращена для этого, и как Таша, Лисса могла обращаться к толпе и делать смелые утверждения, когда она их подтверждала и была готова к этому.
Но ничего из этого не относилось к этой ситуации.
Это была действительно последняя вещь в мире, которую она ожидала или хотела.
И поэтому она не могла как-то отреагировать или даже ответить.
Она стояла, где была, в молчаливая и шокированная.
Затем, что-то выбило ее из транса.
Рука Кристиана.
Он взял Лиссу за руку, сплетая их пальцы.
Он слегка сжал ее(руку), и тепло и энергия, которую он послал, вернули ее(Лиссу) к жизни.
Медленно, она окинула взглядом комнату, встречаясь глазами со всеми, кто смотрел на нее.
Она видела твердый, пристальный взгляд Таши, хитрый взгляд моего отца, и даже ожидание моей матери.
Последний доказал, насколько поразительно все было.
Как могла Джанин Хазервей, которая всегда была права и едва могла пошутить, соглашаться с этим? Как мог кто-то из друзей Лиссы соглашаться с этим? Разве они ее не любили и не заботились о ней?
Роуз, подумала она.
Как бы я хотела, чтобы ты была здесь и сказала, что мне делать.
Мне тоже.
Проклятая односторонняя связь.
Она доверяла мне больше, чем кому бы то ни было в мире, но потом она осознала, что она доверяла всем этим друзьям тоже, ну может быть кроме Эйба, но это было понятно.
И если они делали это, тогда несомненно-несомненно должна быть причина, правильно? Правильно? Это не имело смысла для нее, Лисса почувствовала как ее ноги двигались, с тех пор как она на них встала.
И несмотря на страх и смущение все еще присутствовавших в ней, она нашла свой голос необъяснимо четким и уверенным, когда он зазвенел в комнате.
"Я принимаю выдвижение".
Глава 15
я не люблю когда Виктор Дашков оказывается прав.
Но, ох, иногда это было так.
Вместе с провозглашением Лиссы комната, ранее затаившая дыхание, словно взорвалась.
Мне стало интересно, бывали ли вообще когда-нибудь мирными выборы в моройской истории, или просто мне так повезло наблюдать исключительно скандальные.
То, что происходило сейчас напомнило мне тот день, когда был принят закон о возрасте дампиров.
Крики, споры, люди, вскакивающие со своих мест.
Стражи, которые обычно выстраивались вдоль стен, сейчас были в центре, среди людей, и озабоченность на их лицах говорила о готовности к любым спорам, которые, возможно, могут перейти от слов к делу.
Лисса оказалась забыта с той же скоростью, с которой вдруг стала центром всего ранее.
Она села, и Кристиан снова нашел ее руку.
Она сжала ее так сильно, что я беспокоилась не нарушит ли она ему кровообращение.
Она смотрела прямо перед собой, по-прежнему шатаясь.
Ее сознание не фокусировалась на хаосе, но все, что замечали ее глаза и уши проходило и через меня.
Единственный раз, когда на моих друзей было обращено внимание — это когда Даниэлла подошла чтобы выразить Адриану свое недовольство по поводу выдвижения кандидатуры вне пределов семьи.
Он пожал плечами в своей обычной манере, а она разбушевалась, поняв, как и многие из нас, что объясняться с Адрианом — совершенно неблагодарное занятие.
Можно подумать, что в комнате, где все из кожи вон лезли, чтобы продвинуть выгодную их семьям кандидатуру, каждый человек стремился доказать, что выдвижение Лиссы должно признаться недействительным.
Однако, это не было особо важным обстоятельством, тем более что далеко не все собравшиеся были королевскими особами.
Как я уже говорила, Морои со всего света съехались сюда, чтобы стать свидетелями того, что определит их дальнейшее существование.
И некоторые из них смотрели на эту девчонку Драгомир с интересом, на эту принцессу вымирающей линии, которая, якобы, могла творить чудеса.
Они не скандировали жадно ее имя, но многие были в самой гуще споров, настаивая, что она имеет право выступить от имени своей семьи.
Часть меня также подозревала, что некоторым из ее "общих" сторонников просто нравилась идея сорвать планы королевским снобам.
Молодая пара, которая подверглась нападкам леди Бадика, были не единственными, кем помыкали "лучшие".
Удивительней всего было то, что некоторые королевские тоже высказывались за Лиссу.
Они были преданны своим семьям, но не все из них были бессердечными, жадными лицемерами.
Многие понимали разницу между добром и злом — а если на стороне Лиссы был закон, значит и добро тоже.
К тому же, многие королевские особы просто любили и уважали ее.
Ариана была одной из тех, кто защищал Лиссу, несмотря на их возможное соперничество.
Ариана хорошо знала закон и несомненно понимала, что лазейка, которую Лисса использовала для выдвижения своей кандидатуры не поможет ей на самих выборах.
Несмотря на это, Ариана стояла на своем, чем еще больше меня к себе расположила.
Когда придет время выборов, надеюсь, корону получит Ариана.
Она была интеллигентна и честна — как раз то, что было необходимо Мороям.
Конечно, Ариана была не единственной, кто знал закон
Остальные, уцепившись за эту лазейку, настаивали, что выдвижение кандидата, за которого никто не может голосовать, бессмысленно.
В обычных условиях я бы с ними согласилась.
Обсуждения все бушевали, а мои друзья спокойно сидели в эпицентре урагана.
Наконец, вопрос должен быть решен так, как и всегда — путем голосования.
Так как Лиссе все еще было отказано в кресле Совета, одиннадцать его членов должны были определить ее будущее.
Шестеро из них подтвердили ее кандидатуру, объявляя ее официально.
Она может участвовать.
Я подозревала, что многие из тех, кто голосовал за нее на самом деле не хотели бы ее правления, но уважение к закону перевешивало.
Многим Мороям было наплевать, что там решил Совет.
Они ясно дали понять, что этот вопрос еще далек от разрешения, подтверждая слова Виктора: все придут в ярость на какое-то время, распаляясь все больше по мере того, как она будет проходить тесты и приближаться к стадии голосования.
В настоящий момент толпа рассеивалась с видимым облегчением — не только потому, что они хотели избежать крика, но и чтобы распространить эту сенсационную новость.
Лисса продолжала говорить мало, так же как она молчали и наши друзья слева.
Проходя мимо зевак, она оставалась сама спокойствие и истинно королевское величие, как будто уже победила в выборах.
Но когда она наконец сбежала, оказалась в своей комнате с остальными, все те скрытые, замороженные чувства вырвались наружу.
"О чем только вы, черт побери, думали?", — кричала она.
"Что вы со мной сделали?"
Вслед за Адрианом, Кристианом и Эдди показались и остальные заговорщики: Таша, Эйб и моя мама.
Все они были настолько ошеломлены подобной реакцией от милашки Лиссы, что ни один не мог ответить.
Лисса воспользовалась их молчанием.
"Вы меня подставили! Засунули в самый центр политического кошмара! Вы думаете, я этого хочу? Вы на самом деле считаете, что я хочу стать королевой?"
Эйб, естественно, первым пришел в себя.
"Ты ею и не будешь", — сказал он непривычно успокаивающим голосом.
"Люди, выступающие против, правы: никто не может проголосовать за тебя.
Для этого тебе нужна семья."
Тогда в чем смысл? — воскликнула она.
Она была в бешенстве.
Она имела на это полное право.
Но этот гнев, эта злость…
.
.
Они были вызваны чем-то большим, чем одна эта ситуация.
Дух снова требует платы, и он повергает ее в еще большее отчаяние чем когда-либо.
"Смысл," — сказала Таша, — "во всем этом сумасшествии в зале Совета
Каждый спор, каждый раз, когда кто-нибудь вытаскивает на свет закон и книги о нем, дает нам больше времени на спасение Розы и поиски убийцы Татьяны.
"Кто бы это не сделал, он должен был быть заинтересован в троне", — объяснил Кристиан.
Он положил руку на плечо Лиссы, и она отдернулась от него.
"Либо для самого себя, либо для кого-то, кого он знает
Чем дольше мы срываем им планы, тем больше у нас времени чтобы понять кто это.
В отчаянии, Лисса запустила руки в свои длинные волосы.
Я пыталась оттолкнуть от нее этот клубок ярости, пыталась принять его в себя.
Я слегка преуспела, достаточно чтобы она опустила руки.
Но она все еще была ужасно вымотана.
"Как я буду искать убийцу, если мне придется проходить все эти тупые тесты?" — спросила она.
"Ты не будешь никого искать", — сказал Эйб.
"Мы будем."
Ее глаза расширились.
"Мы так не планировали! Я не собираюсь послушно прыгать через королевские обручи когда Роза нуждается во мне.
Я хочу помочь ей!"
Это было почти смешно.
Почти.
Ни Лисса, ни я не могли терпеливо сидеть на месте когда думали, что другая нуждается в помощи.
Мы хотели быть в центре событий, делая все, что в наших силах, контролируя ситуацию.
"Ты и так помогаешь ей", — сказал Кристиан.
Его рука дернулась, но он не пробовал снова к ней прикоснуться.
"Немного не так, как ты ожидала, но в итоге это поможет ей."
Тот же самый аргумент все использовали и в моем случае.
Он разозлил ее так же, как и меня, и я продолжала дергаться в волнах нестабильности которые дух посылал через нее.
Лисса обвела взглядом комнату, осуждающе взирая в каждое лицо.
"Кто, ради всего святого, это придумал?"
Последовало еще более неудобное молчание.