– А может, заблудившегося охотника? Я могу его сыграть, – хмыкнул Олег. – Встану рядом с деревьями, буду кричать на помощь. Сделаю вид, что случайно прострелил себе ногу, еле добрел сюда, больше идти не могу…
– Он может не услышать твоих воплей. Гена сказал же, там расстояние в несколько метров. А он ещё может заниматься… непонятно чем, и твой ор до него тем более не дойдёт, – возразил ему Женя.
– Лучше бы подставную девчонку, – вздохнул Юра. – Надо было Кристинку позвать, она уже участвовала на улицах. И навыками дзюдо владеет, огонь-женщина.
– И что бы она сказала? Собирала ягодки и заблудилась? – съязвил Гена.
– Нет. Ходила отрабатывать приёмы на медведе!
– А может быть… я пойду? – вдруг решил предложить Гоша, прокрутив в голове весь только что созданный им план.
Все, тут же замолчав, уставились на него.
– А что такого? – продолжил он, не обращая внимание, что лица вокруг из удивлённых превращаются в неодобрительные. – Я сделаю вид, что нашёл Ксюшу один. По крайней мере, если он увидит меня, то это будет логичнее, чем волонтёров или охотников. А ещё, – Гоша глубоко вздохнул, – думаю, он обязательно захочет поймать меня и убить. А для этого ему придётся выйти.
– Не обязательно. Для этого у него наверняка есть огнестрельное оружие, – покачал головой Олег.
– Об этом я тоже подумал, – сказал Георгий. – Я постараюсь сделать так, чтобы он меня не задел – и привести его до засады.
– Нет! – воскликнул Юра. – Ты не можешь! И я тебе говорил, мы не можем так тобой рисковать.
– Всё будет… нормально, – Гоша старался говорить уверенно. – И вы же будете меня прикрывать. Считайте, что я тоже подставная утка.
– Почему вы полагаете, он не подумает, что и вы можете быть не один? – спросил Олег. – И почему решили, что так его… заинтересуете?
– Долго объяснять. Просто скажу, что он… тот ещё собственник – отмахнулся Гоша, не желая объяснять этим бравым ребятам свои догадки.
Но чувствуя, что скорей всего они окажутся верны.
Вверх они шли примерно десять минут. Лес был всё таким же неухоженным и угрюмым – однако деревья через некоторое время стали редеть, а почва выровнялась, что существенно облегчило им путь – больше не приходилось постоянно светить фонариками себе под ноги, тщательно обходя выступавшие из земли старые корни, гнилые полена, норки и упавшие ветки. Перед отправлением все условились выключить их в нужный момент, но когда впереди стала заметна широкая поляна, источники искусственного света уже и так были погашены за ненадобностью в связи с достаточным естественным, пробивающимся сверху и спереди.
Короткая ночь была светлой, а небо – пасмурно-голубым, с причудливо светящимися лиловыми облаками, которые плыли по нему, сталкиваясь друг с другом и соединяясь в одно, чтобы после пролиться на землю дождём. Эту картину Гоша видел особо отчётливо каждый раз, как только они пересекали очередную опушку.
Шли «стеной», разделившись по два-три человека. Первыми шли члены СОБР, а за ними – оперативники. Их тройка держалась по левую сторону леса. Георгий шёл третьим, прямо позади Ивана Прокопова, то и дело слыша его пыхтение. Несмотря на то, что тот всё-таки был полицейским, в этой непростой операции Гоша беспокоился за него больше, чем за себя. Он всё ещё не мог забыть белое, как мел, лицо, и подрагивающие конечности паренька после того, как тот вышел из пещеры со скелетами. Да и опыта у парня явно было мало, а в настолько важных делах – вовсе никакого, и он гадал, как Ваня может повести себя, если ситуация вдруг станет критической. Не растеряется ли он? А если запаникует и наделает непоправимых глупостей? Будь Гоша на месте Крова или Петрова, он бы, возможно, предпочёл его отозвать. Да хотя бы отправить с теми ребятами тоже заниматься Сыцевичем. Если и давать парню возможность раскрыть потенциал – то явно не в ловле особо опасного маньяка.
– Ты как? – незаметно поравнявшись с ним, тихо спросил его Гоша, – так, чтобы здоровенный боец впереди ничего не расслышал.
– Да ничего вроде, – шепнул в ответ Иван, заметно сжав челюсти.
– Волнуешься?
– Я? – Ваня настороженно посмотрел на него круглыми голубыми глазами, и, видимо решив, что с не являющимся его коллегой Гошей можно поговорить относительно честно, ответил: – Немного. Но это… это же нормально?
– Конечно. Ты когда-нибудь участвовал в других захватах?
– Только… только с Геной одного наркомана в сентябре брали. Но он почти не сопротивлялся. Да и Гена сам… почти все, – в его голосе прозвучало огорчение.
– А ты хотел тоже внести свой вклад?
– Я? Да… да, – на лице парня проступило волнение. Я хотел бы. Вы знаете, – он вдруг печально улыбнулся, – когда-нибудь я стану хорошим полицейским. Как… мой папа. Он погиб в перестрелке с бандитами, когда мне было два года. Я его почти не помню. Но у нас дома всегда было много его фотографий, и мама часто о нем говорила… Мне всегда казалось, что я должен могу продолжить его дело. Не… не могу же я стать… хуже его, да? Я ведь его сын.
– Нет, конечно, не можешь. Ты станешь лучше его, – заверил его Гоша, взволнованно вглядываясь вперёд: они достигли края леса, и на поляне уже был виден небольшой одноэтажный дом с белыми стенами и двухскатной крышей. От второй его половины начинался деревянный забор, простилающийся не слишком далеко. Неужели Ксюша там?
– Я сделаю всё, чтобы спасти вашу жену, – раздался решительный и звенящий голос Ивана. – Точнее, что… что придётся мне…
– Я знаю, – ответил Георгий, ожидая условленных слов командира. И те не заставили себя долго ждать.
– Внимание моему отряду! Два человека – в центральную часть поляны, прямо за кустами. Ещё два – прикрывайте их с двух сторон. Оперативная группа…
Гоша напряжённо слушал его, стараясь запомнить заданное расположение каждого участника операции, и дожидаясь, когда же прозвучит его имя. Воздух вокруг сгустился удушающей плотностью – и это не было связано с ощущениями на себе тяжести бронежилета под кофтой, или его беспокойством. Кажется, собирался дождь. Его вдруг посетила странная и от того немного смешная мысль – чтобы бы сейчас сказал Антонов, если бы увидел его?
– Георгий! – скомандовал Кирилл Денисович. – Надевайте рацию. Если вам удастся привлечь внимание преступника, крикните об этом, и сразу бегите прямо в центр.
– Мы окружим его со всех сторон? – нервно проговорил в рацию Юра.
– Да. Левый фланг – следите за ним. Георгий, помните, о чём мы говорили насчёт стратегии. Давайте!
Осторожно, уходя вправо, чтобы его в случае чего нельзя было заметить из окна, Гоша начал медленно выходить из леса. Обходя ветви берёзы, он вспомнил, как Володский, распределяя их, поставил Прокопова с ним, и то, как Юра и Гена, переглянувшись между собой, как будто в чём-то согласились друг с другом. Всё-таки они верили в него.
Выйдя на открытое поле, Гоша наконец ускорил шаг. На полпути к домику он вдруг осознал, что весь дрожит от волнения, и понял, как напряжен. Цель, что была все эти полтора месяца смыслом его жизни, была близка, как никогда.
Глава 49
Той ночью Ксюша внезапно проснулась от необъяснимой причины. Точнее, сказать, сколько именно было времени на момент её пробуждения, сразу она не могла – как и определить точное время суток: из-за наступления «белых ночей» в доме никогда не становилось полностью темно.
На первый взгляд всё казалось ей совершенно обычным: тишина, прерываемая лишь едва слышным дыханием Артёма, лежавшего рядом; стеллажи с книгами, закрытая дверь, ведущая в дальнюю комнату.
И всё же было чувство, что что-то изменилось. В ставшей уже привычной обстановке явственно ощущалось нечто другое.
Тут Ксюша перевела взор в сторону окна, и… не поверила своим глазам. По ту сторону стекла, через неплотно прикрытие шторы она различила до боли знакомое ей лицо.
Потрясение было такой силы, что у неё от перехваченного дыхания закружилась голова – но это длилось до тех пор, пока к Ксюше не пришло в голову логичное объяснение происходящего.
«Я просто всё ещё сплю. Конечно, это сон. Гоша не может быть здесь. Меня никто не может найти». Она помотала головой, крепко зажмурив глаза, пытаясь придти в себя. Но когда вновь их открыла – ничего не изменилось.
Неужели это вправду не сон?
Оцепенев от шока, Ксения наблюдала, как Гоша (как он смог здесь на самом деле оказаться?) подошёл ещё ближе к стеклу. Она видела, как он пытается разглядеть всё, что только сможет.
И тут его глаза встретились с её. В этот же миг Ксюша вздрогнула, почувствовав, как что-то внутри у неё пробудилось. Этого мгновения хватило, чтобы вновь обрести подвижность.
До сих пор не в силах избавиться от чувства, что пребывает во сне, она, стараясь двигаться как можно тише, встала, бесшумно обошла сбоку стол, осторожно приблизилась к окну, и дрожащей рукой (не осознавая толком, как та вообще слушается), отодвинула край шторы – и едва устояла на ногах.
Это был он! Её муж! Невероятно, но это правда! Тот, кого она уже едва надеялась увидеть, сейчас стоял почти рядом с ней, и так же, как раньше, глядел на неё своими удивительными серыми глазами! Впрочем, сейчас их можно было назвать такими ещё и потому, что он, казалось, изумился немногим меньше неё, и тоже застыл, увидев Ксюшу. И по нему тут же стало понятно – его шок был вызвано не тем, что он не ожидал её тут увидеть – а чувством головокружительной радости от состоявшейся встречи с ней, после всех опасений, что та могла никогда не состояться.
Понимая, что ещё чуть-чуть – и потеряет сознание от нахлынувших эмоций, Ксюша глубоко вздохнула, изо всех сил пытаясь поверить в реальность происходящего – в то, что Георгий Карасёв на самом деле стоял сейчас рядом с этим домом в пустом заброшенном лесу, а не был её галлюцинацией.
Как же она раньше хотела, чтоб это случилось! И насколько разверила в такую возможность… Гоша всё-таки нашёл её! Как он попал сюда? Перелез через забор? Или у окна из комнаты его ещё нет? Ксюша совершенно забыла про эту деталь – да и сейчас она была ей не важна. Вдруг она заметила, как муж старается привлечь её внимание, махая рукой и что-то показывая. Но способность соображать отчего-то выключилась, и Ксения, оторопев, рассматривала такое знакомое, родное