Дальше предполагается совсем невероятное. Конечно, остаётся надеяться на вариант, что господин Карасёв, благодаря связям с местной полицией зная печальную ситуацию в городе, попросту инсценирует исчезновение жены. Причём делая это с максимальной выгодой для себя – известно, что Ксения была похищена сразу после разговора с представителями конкурирующего издательства «ЛК», не так давно обанкротившегося из-за проблем с налоговой полицией. Таким образом, Георгий получил повод выставить противников в не лучшем свете (о том, поглотит ли «Сфера» остатки «ЛК», читайте по ссылке). Пока Карасёв, изображая убитого горем мужа, на самом деле продуктивно работал, Ксения отсиживалась где-нибудь в укромном месте до тех пор, пока Михайленко не взяли у собственного жилища, а её не доставили прямо туда же. Такая версия объясняет многое:
– то, что хозяин «Сферы» в связи с личной трагедией не стал брать отпуск, а начал преуспевать в работе лучше, чем до неё.
– то, что он сам присутствовал при обнаружении Ксении и взятии Михайленко – даже при наличии у Георгия влиятельных знакомых странно осознавать, что ему позволили находиться, а то и участвовать в настолько опасной операции.
– то, что писательница осталась жива – хотя Артём Андронович всегда убивал своих жертв.
Мы знаем, что Георгий сам получил ранение при спасении жены, и чудом остался жив. Но если упираться на вышеупомянутую теорию, это могло оказаться таким же прекрасным спектаклем, как и нахождение писательницы у маньяка.
Гораздо ужасней будет воспринимать другой вариант произошедшей истории – что Карасёв мог лично договориться с преступником, и пожертвовать моральным состоянием, а то и жизнью собственной жены во имя успеха издательства. Хотя вполне вероятно, что Ксения, состоявшая в законных отношениях с главным начальником «Сферы», действительно добровольно согласилась даже на такой рискованный и суицидальный план во благо себя и горячо любимого супруга.
Правды мы, к сожалению, не узнаем. Однако в любом случае стоит заметить, что данные обстоятельства здорово сыграли на руку: издательство «Сфера», существенно укрепив свои позиции на книжном рынке, твёрдо встало на ноги. И вряд – ли в ближайшем будущем кто-то захочет вставлять палки в колеса (особенно – переманивать ведущих авторов) предприятию, чей глава запросто вступил в перестрелку с самым опасным и самым известным маньяком нашего времени».
– «Состоявшая в законных отношениях» – надо же так выразиться, – фыркнула Ксюша.
Ей хотелось придти к авторам этой статьи, и ткнуть лицом в их работу – причём открытую на планшете или компьютере. Так, чтобы она отпечаталась у них на лице. А потом наглядно продемонстрировать им вполне реальные шрамы на своих запястьях – если уж те, что остались на душе, физически не видны.
«Хотя, эти отбитые жулики всё равно найдут, что сказать. Например, напишут, что с мужем практикуем БДСМ. А почему нет?»
У Ксюши разболелась голова. Чтобы отвлечься она включила телевизор на музыкальный канал, стараясь думать о чём угодно, только не о прочитанном.
Но слова первой попавшейся ей песни в исполнении Burito (в конце клипа высветилось её название «По волнам») так напомнили Артёма, что она снова начала плакать, и успокоилась только после двух англоязычных клипов.
Сходив на кухню и заварив кофе, Ксения с кружкой вернулась обратно в зал. Теперь на экране в очередном клипе лихо отплясывал в бочке с виноградом Ревва, изображаюший героя Челентано в фильме «Укрощение строптивого».
Сделав глоток, она печально подумала, что всего через неделю наступит двадцать четвёртое июня – день её тридцатилетнего юбилея. И отмечать его ей совсем не хотелось. Это будет уже вторая значимая дата, на празднование которой Ксюше плевать. Первой было восемнадцатилетие, когда от рака тяжело болела и страдала её мама. Последнюю дату рождения матери тоже не отмечали – когда в конце августа Елизавете исполнилось сорок два, все уже понимали, что она доживает последние дни. Ровно через неделю, в последний день августа, её не стало… Но всё-таки Ксюша, не сдерживая слёз, повесила на шею умирающей красивый кулон, в котором её и похоронили.
У них не было отца – мама так и не рассказала, кем он являлся. А поскольку Ксюша, став старше, начала замечать, что этот вопрос вызывает у матери не только боль, но и что-то ещё необъяснимо неприятное, то вскоре перестала его задавать. Да и, в конце концов, кто он, и где, было на самом деле не важно – зато они с мамой были друг у друга.
Она тяжело вздохнула, невольно подумав, что у мамы в том возрасте, в котором Ксюша сейчас, уже было о ком заботиться. А у неё – нет. И горько улыбнулась, вспомнив, как в самом начале семейной жизни они с Гошей пришли к заключению, что хотят как минимум двоих детей – чтобы им не пришлось, как родителям, расти в одиночестве. Как они тогда были счастливы… А теперь… Теперь Ксения даже не знала, сможет ли после всего хотя бы говорить с мужем. Да и он вряд ли захочет по-прежнему называть женой ту, которая, пусть и в определённых обстоятельствах, но была с другим – причём не только телом.
На МУЗ-ТВ заиграла весёлая композиция Quest Pistols «Любимка». И, когда Ксюша начала недоумевать – почему она так называется, если слово «любимка» упоминается всего раз, причём даже не как заглавное – неожиданно раздался звонок в дверь.
Первая мысль была о журналистах, которые, наконец-то набравшись наглости, решились наступать в прямую атаку. Даже если предположить, что Анита потеряла ключи – вряд ли бы сейчас вернулась. Совсем перестав «ходить окольными путями», она даже субботний день решила посвятить английскому – который, видимо, обещал плавно перетечь в очередное свидание с вероятным продолжением на ночь.
«С самого утра перед глазами твои глаза, у них самый кайфовый взгляд…»
Ксюша убавила громкость и встала.
«Если у неё с этим Габом ничего не выйдет, то она хотя бы сможет кроме русского языка преподавать ещё и родной Шекспира, – думала она, потихоньку идя к двери. А может, это Саша или дядя Ефим всё-таки решили приехать без предупреждения?
Глянув в глазок, Ксюша обомлела. За дверью стоял Гоша.
Глава 55
«Как??» – она еле сдержала крик, чуть не упав от потрясения. В голову хлынул жар, но телу парадоксальным образом стало так холодно, что Ксюша содрогнулась даже будучи в кофте с длинными рукавами.
У неё проскочила глупая мысль притвориться, что дома никого нет. Но даже если Гоша не услышал музыку – то тень в глазке он вряд ли не заметил. А зная мужа, Ксюша допускала, что он вернется сюда не раз. И дело может дойти до того, что он добудет ключи, или просто выломает дверь.
Как бы ей ни хотелось от этого скрыться – Ксения понимала, что рано или поздно придётся встретиться с ним, и сказать все, как есть. Почему же сейчас она растерялась? То, что Гоша обнаружит её убежище, было само собой разумеющимся фактом.
И сейчас этому не стоило удивляться – если он смог найти Ксюшу у Артёма, то обнаружить жену в родном городе ему не должно было составить труда. Любопытно лишь, кто из знающих её нынешний адрес, мог сообщить его Гоше?
«Юра не знал – грузчиков я тогда специально попросила направить к Саше, а он уже послал их сюда. Со следователями мы договорились, что они будут звонить ему же, когда захотят меня вызвать».
Неужели Саша её и сдал?
Гоша тем временем ещё раз нажал на кнопку звонка. Она обратила внимание, что он сделал это правой рукой – хотя звонок был слева от двери.
Ксюша плотней закуталась в кофту, стиснула челюсти, и обреченно посмотрела на дверь из темного дуба, будто на чан с отвратительным снадобьем, который ей предназначалось выпить до дна. Сколько она ни будет стоять и смотреть на котёл – от этого его содержимое вкуснее не станет. Отступив на шаг, как пловец, готовящийся прыгнуть с трамплина, Ксюша стремительно подступила к двери, дернула засов и повернула замок.
Они встретились глазами – и Ксения поняла, что не выдерживает. До боли знакомый образ человека, которого так любила, разъедающим спиртом подействовал на её свежую кровавую рану. Серый джемпер на молнии, так шедший к цвету его глаз, белая футболка и гладкие, шоколадного цвета волосы – он почти не изменился. Лишь выглядел ещё более худым, чем тогда, у дома Артёма – только плечи наоборот, будто раздались вширь. И вблизи было заметно, что на лице его кое-где начали появляться морщины. Но во взгляде, направленном сейчас на неё, помимо любви, появилась глубокая, как никогда, печаль. От этого глаза его блестели, а их цвет делался ярче. Ксюша понимала, что он испытывает – и это невыносимо пронзало её стрелой. Она не хотела этого видеть.
Опасаясь, что Гоша сейчас захочет её обнять, Ксения, скрестив руки и вцепившись пальцами в рукава, отошла на безопасное расстояние. Она увидела, что муж от этого на мгновение растерялся.
– Привет, – попытался начать он. Ксюша, нервно посмотрев в сторону, быстро сделала неопределённый кивок.
– Я… искал тебя. Саша сказал мне, где ты.
Ксюша посмотрела в пол, раздражённо поджав губы. Всё-таки она оказалась права.
По Гоше было видно – он не знал, как себя вести, и с чего начать. Вдруг он сморщился и слегка шевельнул левым плечом – на лице отразилась боль.
«Его же ранили туда…»
Ксюшу захлестнула жалость и чувство вины. Нельзя же молчать. Надо спросить, как он себя чувствует. Ведь Гоша даже перенёс операцию, и сейчас, наверное, принимает обезболивающие. Но решилась заговорить Ксюша далеко не сразу – между ними снова стояла стена, только куда прочнее, чем деревянная в сарае Артёма.
– Как… твоя рука? – тихо спросила она.
– Рука? Да… ничего, Ксюша, всё нормально, – заверил Гоша, мельком посмотрев на своё левое плечо. В его голосе послышалось облегчение – наверное, из-за того, что Ксюша пошла на контакт. Он даже сам заметно расслабился. – Ксюша… Ксюшенька, нам…
И застыл на месте, увидев, что она снова шарахнулась от него. В серых глазах появилась обида.