– Вас как зовут? – направился Костомаров к самому адекватному на вид из группы обнаруженных в лесу молодому человеку, приведённому незнакомым Гоше полицейским.
– Антон, – представился парень слегка испуганным голосом. Он был среднего роста и телосложения, с коротко стриженными русыми волосами и большими круглыми карими глазами, некстати напомнившими ему небезызвестный взгляд Кота из Шрека, а одет был в лёгкую серую ветровку и спортивные штаны. – Зотов. Антон Зотов.
– Почти как Джеймс Бонд, – улыбнулся Сергей. – Я – майор Костомаров Сергей Антонович, Следственный Комитет, старший следователь, – отрапортовал он, ловким отработанным движением вынув удостоверение, и, открыв, показал его молодому мужчине. Тот в знак понимания кивнул. – Как видите – мой отец был вашим тёзкой, – улыбнулся майор. – Мне нужно с вами побеседовать. Вы сможете ответить сейчас на мои вопросы? Пойдёмте к машине. Расскажете всё, что произошло.
– Сегодня мы – наша группа – пошли обыскивать лес, – слегка дрожащим голосом начал Антон, уже сидя у открытого фургона служебной машины, припаркованной на обочине рядом с десятками других. – Вышли в три часа дня, и планировали вернуться до наступления темноты. Не то, чтобы мы боялись, знаете, – поежился он. – С каждым из нас в жизни произошли вещи пострашнее. Просто в ней неудобно передвигаться.
– Понимаю. Продолжай, – сказал сидевший рядом с ним Костомаров, успевший уже перейти с ним на «ты». Зотов отпил глоток из найденной в машине специально для него бутылки минералки.
– Однако вышло так, что возвращались мы уже поздно, примерно около девяти вечера. Смеркалось. Мы шли в потёмках. И, – он вздрогнул. – Тогда всё и случилось.
– Расскажешь, что именно? – почти что ласково, по-отечески, произнёс Сергей.
– Д-да. В общем, – парень затемно разволновался и задергался. – Мы ведь как ходим – стеной стараемся. На расстоянии. Чтобы хоть польза была.
– Правильно, – ободрил его майор.
– Мы хоть и шли обратно, но всё равно немного поменяли маршрут, а потому сохранили этот строй. Было уже темно, мы не видели друг друга, и тут, – он откашлялся. – Я услышал крик Макса. Просто… ужасный. Так кричат, когда происходит действительно что-то серьёзное. Я так и подумал – что-то с ним случилось. Может, упал и сломал себе что-то, или… или кого-то то нашёл.
Последние слова Антон произнёс свистящим шёпотом.
– Наши с ним места в строю находились как раз по краям. Я был от него дольше всех, и бежал туда долго. Когда добрался – увидел… – его руки затряслись, и он ещё крепче сжал бутылку. – Увидел человека в чёрном капюшоне. Он стоял спиной ко мне и что-то делал. А потом я заметил за ним верёвку… и Макса на ней. Не знаю, жив ли он тогда ещё был…
Его пальцы, сжимающие бутылку, побелели.
– Этот тип… Он резал ему лицо. Так быстро. Я видел, как с ножа капала кровь. А ещё – что перед ним на земле лежит дядя Миша и молча наблюдает это всё. Наверное, был в шоке. А потом он обернулся…
Гоша, всё это время стоявший, прислонившись к стенке фургона, напрягся больше, чем за всё предыдущее повествование Антона.
– У него не было лица, – всхлипнул он. – Только одно чёрное пятно, и блеск глаз. Жуткий, нечеловеческий. Он так посмотрел на меня… А Макс… у него глаза уже вытекали. Я услышал слева какие-то звуки, и увидел там Рому. Он сидел за деревом и просто блевал. Тихо так, без единого звука
Антон шмыгнул носом.
– Тот тип обернулся в нашу сторону. Мне в тот момент показалось – всё, это конец… Тогда я быстро потянул Рому, и мы оба побежали как можно дальше оттуда. Сам не понимаю сейчас, как так быстро отреагировал, и откуда только силы взялись, – передернулся Зотов.
– Всё нормально, одна из типичных реакций на стрессовую ситуацию, – успокоил его Сергей.
– Я… я должен был спасти дядю Мишу, – пробормотал Антон. – Он ведь был таким хорошим, таким добрым и несчастным! У него дочь похитили. Я видел, как он был рядом с убийцей, но ничего не сделал. Испугался.
– Ты бы ничего и не успел сделать, – сказал Гоша. – Маньяк только убил бы ещё и вас двоих.
– А Михаил Лалетин, судя по предварительным данным, умер от острой соматической патологии. Инфаркт или инсульт. Вскрытие скажет более точно.
– Он звонил мне, когда уже умирал, – тихо произнёс Георгий. – Его бы всё равно не успели спасти. Так случилось. Это вина только убийцы, и ничья больше.
– Вот чёрт, репортеры подъехали! – выругался Костомаров. – Сейчас нашим работать нормально не дадут.
Гоша и сам увидел, как в конце длинного ряда автомобилей впереди них от двух чёрных джипов в их сторону направляются люди. Некоторые несли с собой громоздкие камеры.
– Так, я вас ненадолго покину, – объявил Сергей, и пошёл им навстречу.
Антон молча сидел, глядя перед собой грустными глазами.
Гоше стало жаль этого парня. На его глазах убили друга, сам он побывал в ужасной опасности, и при этом ещё неизвестно, какая причина побудила его вступить в поисковый отряд.
– Ты знаешь… Мне тоже жаль дядю Мишу, – проговорил он. – Я знал его совсем недолго, но уже понял, что он был замечательным человеком. И это несправедливо, что для него всё вот так вот закончилось. Дочь, он сам…
Сказав это, Георгий почувствовал настоящую ненависть к маньяку. Ксюша, Лалетины и много других разбитых семей и судеб. Сколько же зла мог принести в этот мир один человек?
– Да, – кивнул Зотов. – Нам всем не повезло. Все мы потеряли своих близких… Никита Сыцевич вот оказался с нами, потому что пять лет назад у него пропала девушка, Иришка. На выпускном они поругались, она убежала, и больше её никто не видел. Он очень переживал, и страдает по сей день. Он уже давно ни на что не надеется – просто решил помогать таким… Таким, как мы, – горько вздохнул он. – Мне всё ещё хочется верить, что пропавшие живы. И вам ведь тоже… Я слышал про вашу историю. Всё это настоящий кошмар…
– А… ты? У тебя тоже кого-то похитили? – поспешно спросил Гоша первое, что пришло на ум – лишь бы парень не продолжал говорить про Ксюшу.
– Я? – Антон посмотрел вдаль, и несколько мгновений сидел так, словно что-то обдумывая. Затем повернулся и посмотрел на него каким-то другим, новым взглядом, и сказал:
– Я любил Аню Евстафьеву.
Глава 33
«– Вот собаки! Что, они что-нибудь видели?
– Нет, дальше в лес мы их не пустили. Но один пронырливый папарацци сумел-таки забежать окольными тропами. К счастью, тело уже успели снять с ветки. Однако эти гады один фиг нарыли где-то про то, что трупак был в изувеченном виде. Не знаю, передал ли им информатор детали, в каком именно.
– Ну ладно, ладно. Всё равно откровенно им написать никто не даст. Вот только слухи точно теперь поползут по всему городу. Да ещё и обстоятельства нападения: в лесу, на группу, которая добровольно разыскивает пропавших девушек… Всё это очень подозрительно, и спровоцирует волну паники. Начнётся истерия, что в городе появился маньяк. Жители начнут массово покидать его. Меня, как мэра, снимут с должности. Скажут, это моя вина. Что я должен был понять это раньше и предупредить всех: выступить по телевидению, дать нашей прессе широко осветить всё происходящее, воздействовать на полицию… Меня съедят с потрохами.
– Анатолий Степанович, вы мне это говорите? Нас вот уже припёрли к стенке! Вчера сюда приехали сотрудники следственного комитета, и лично сам начальник отдела расследования особо важных дел. Надо же – им всегда было на нас плевать. Вроде близко живём от Питера, а такое чувство, что в необитаемой глухомани… Почти все расследования по их, так сказать, части мы проводили сами. А теперь вдруг объявились, да сразу с претензиями, что у нас всё не слава богу. Я уже получил выговор с занесением в личное дело! Хорошо, не сняли с должности. А могли бы! Я так подозреваю, они это не сделали только потому, что понимают – нормального заместителя сюда вряд ли найдут. Никого стоящего не сошлют в эту дыру.
– Что ж, логично… Рад за вас. Вот с мэрами, Дмитрий Борисович, дела, к сожалению, обстоят не так. На мое место много бы кто хотел. Я даже лично знаю нескольких крыс в администрации… Не удивлюсь, если они в числе тех, кто активно продвигает всякие слухи. Хотят дискредитировать меня, чтобы сесть на это место.
– Рано пока радоваться за меня, Анатолий Степанович. Мы ведь оба знаем, что пропажи случались и раньше. Если они об этом узнают – мне точно несдобровать.
– Когда это происходило, мы с вами так же обсуждали, что это вовсе необязательно указывает на маньяка. Да и зачем они будут рыться в старых делах. Настоящие поважнее: три похищения и убийство. Причём одна из пропавших – известная автор романов. Вот не повезло же ей оказаться без охраны. Интересно, как так вышло… Ну да ладно. Суть в том, что это из-за неё поднялась такая шумиха. Бедный маньяк, если он действительно существует: напасть не просто на писательницу, а ещё и на жену издателя!
– Да… Конечно, сам факт трёх похищений за полтора месяца – чуть ли не каждую подряд – и так мог бы насторожить их. Без Архипкиной. Ведь раньше такого никогда не было. Разошёлся что-то преступник в этом году. А ещё вы, Анатолий Степанович, просто не знаете их следователей. Они найдут, что найти и к чему придраться. Раскопают дела, у которых срок давности больше нашего с вами возраста, привяжут к делу ещё и убийство той студентки в овраге и бытовуху на Ленина. Ну, пускай копают. Теперь в этих делах они главные. А мы лишь в составе следственно-оперативной группы. Их старший следователь Сергей Костомаров назначен руководителем.
– Ммм… Главное, чтобы похищений больше не происходило.
– Мы работаем над этим: с девяти вечера до семи утра улицы патрулируют. Предупреждены все руководители общественных организаций. Даже «ловлю на живца» проводят: выпускают подставных девушек поодиночке на безлюдные места. Результатов пока не было – если не считать тот, когда одну приняли за продажную женщину, и начали приставать. Она этих пьяных глупцов на лопатки уложила. Придурки. Когда это в Сертинске проститутки по улицам расхаживали? И хорошо, что такого нет – только работы бы прибавили.… Да бог с ними. А насчёт маньяка, Анатолий Степанович, мое мнение – ничего больше не произойдёт. В смысле – женщины пропадать не будут. Он уже убил троих. По всему понятно, что это его предел: если бы раньше он похищал большее количество, то в таком малонаселенном городке, как наш, он бы точно не прошёл незамеченным.