«Да, по одной из тех лестниц. И по многим другим».
Между мной и башней были сотни демонов, но я справлюсь.
– Ладно, – прошептал я, садясь на корточки под дверью. Я надвинул капюшон и снова сказал это слово. Себе и остальным. – Ладно… Ал, ты будешь показывать мне дорогу, остальные останутся здесь…
– Проспер, – начала Нелл.
– Нет, не надо спорить, – прервал ее я. – Я справлюсь.
– Проспер, – сказала Нелл, на этот раз громче.
Огр Жаба повернул меня к дверному проему.
– Когда надоест быть упрямым идиотом, посмотри на охранника у лестницы, – прошептала Нелл.
Вокруг было полно демонов, но я сразу понял, о котором из них она говорит. Темная броня скрывала маленькую фигурку, и каждый раз, когда он поворачивался, шлем немного съезжал с его головы. Охранник повернулся, оглядывая комнату. В одной руке он сжимал короткий меч, а в другой фонарь с обычной свечой. Но даже этого света хватило, чтобы мы увидели длинный ярко-рыжий локон, выбившийся из-под шлема.
Облегчение вспыхнуло во мне бенгальским огнем. Но в следующую секунду я поймал себя на мелкой гаденькой мыслишке: не выйдет стать героем.
– Она вернулась из Башни Невозврата, – сказала Флора. Ее огромные глаза сияли.
Ну конечно! Она же Пруденс Фиделия Реддинг! И она спаслась совершенно самостоятельно.
Глава 25Неудавшееся воссоединение
– Что будем делать? – спросила Нелл, отступая от двери. Я прислонился к стене, пытаясь что-нибудь придумать. – Мы не можем позвать ее отсюда так, чтобы никто не услышал…
– Если мы не можем привлечь ее внимание, – сказал я, – нужно добраться до нее и привести сюда. Там толпа демонов, никто не обратит внимания на незнакомца в плаще, верно?
«Конечно. Крадущиеся незнакомцы в плащах никогда не привлекают внимания и не вызывают подозрений».
Нелл, видимо, тоже не была в восторге. И пока никто не придумал ничего другого, огр Жаба подхватил меня огромной ручищей и повел через дверь в зал.
О! Ого! Жаба молодец! Он стал моим прикрытием. Прикрывал меня буквально – своим огромным телом, и фигурально – разыгрывая историю о том, как я там оказался. Охранник, сопровождающий узника.
Краем глаза я заметил, как вильнуло что-то черное и блестящее.
– Хвост, – напомнил я.
Оборотень отступил на пару шагов назад, и хвост с тихим хлопком исчез. Плач и стоны демонов не умолкали, пока мы пробирались между грудами спасенного имущества. Они не обращали внимания ни на что, кроме своего горя, а я содрогался от каждого шага. Так много глаз. Столько шансов, что меня заметят. Я мысленно умолял Прю повернуться к нам, но сестра смотрела в другую сторону.
И вдруг она повернулась и пошла по лестнице. Вверх, а не вниз.
Позвать ее? Но это означало подписать себе смертный приговор.
Я повернулся к остальным, но они, наверное, и сами все увидели, ринувшись за нами. Огр Элеонора шла впереди и несла вырывающегося Найтлока. Рот ему, очевидно, заткнули. Остальные оборотни шли за ней. Им было не очень комфортно в виде демонов. Как только они дошли до лестницы, мы все побежали. Захарий пронесся мимо нас молнией. Лестница привела нас в длинный коридор с пустыми тюремными камерами. В конце коридора были три тяжелые двери. Средняя была приоткрыта.
– Эта дверь ведет в Башню Невозврата? – спросил я Аластора. Но он молчал.
– Ал, – снова прошептал я. – Какая дверь?
«Не знаю», – нехотя отозвался он.
– Найтлок, какая дверь? – спросила Нелл.
Хоб тяжело вздохнул и сказал:
– Средняя.
Я шагнул вперед, но Нелл остановила меня:
– Подожди, – сказала она, расстегивая рюкзак. Через секунду она достала оттуда знакомую баночку из темного стекла. Внутри поблескивало серебристое содержимое.
– Запасной выход? – спросил я.
– На всякий случай, – прошептала она, так и не объяснив, что это такое. Нелл помогла мне потянуть на себя тяжелую дверь. За ней была еще одна лестница, похожая на скрученный позвоночник, со ступенями цвета выбеленной кости.
– Прю! – позвал я. – Прю!
Нелл шикнула на меня.
– Где охрана? И еще кое-что. Зачем она туда пошла?
– Действительно, странно, – согласился я и оглянулся в поисках преследователей. – Ал, нам стоит волноваться?
Молчание душегуба звенело в ушах. Слышно было только наше дыхание. Грудь горела огнем. Когда мы добрались до вершины башни, мне казалось, что мои ноги сделаны из пюре. Мы с Нелл прислонились к стенам.
Мимо пронеслась Флора, перепрыгнув через несколько ступеней.
– Все это так… странно, – сказала Нелл, озираясь.
– Прю! – снова позвал я. – Это я! Пора выбираться отсюда!
Но в ответ услышал только писк крысы, бежавшей к трещине в стене. На потолке у нас над головой копошились тысячи паучков. Они переползали друг через друга, пытаясь проскользнуть к двери и попасть в камеру.
Из люка в потолке лился странный багровый свет. Нелл подставила ладонь под один особенно яркий луч, как будто это была струйка воды, и она хотела ее поймать. Мы были высоко, можно сказать, в небе, но воздух дрожал от жара. Я догадался, что его нагревает магическая энергия.
Шаткая металлическая лестница у металлического люка над нами словно приглашала войти в единственную камеру в этой башне. Я полез наверх.
– Ты уверен, что стоит?.. – начала Нелл. – Ну, ладно!
Очень странно, что у входа в тюремную камеру не было охраны, но куда более странным было то, что на двери не было замка. Я с усилием толкнул люк плечом и победно вскрикнул: он легко распахнулся.
Я заслонил глаза рукой, пытаясь привыкнуть к яркому кроваво-красному освещению. Я влез в люк, встал на полу камеры на колени и замер.
– Что… Что там? – шепотом спросила Нелл снизу. Ее лицо светилось в лучах потрескивающей магии.
Аластор ахнул. Его испуг ударил по моим барабанным перепонкам, помогая страху сильнее вонзить в меня когти. Я не понял, с кем говорил демон – со мной или с собой, когда услышал:
«Здесь атмосфера ужасной боли. Боль копилась здесь веками».
Эта камера была больше всех, что мы уже видели. Над нашими головами летало множество молний тревожной алой энергии, они собрались в шар, паривший, как маленькое солнце, под крышей башни. Магическая субстанция угрожающе мерцала и пульсировала, как будто у нее было сердце.
– Прю! – закричал я. – Где ты?
«Это демоническая сила. И, кажется, сила кого-то очень знакомого… Такое чувство, что…»
– Прю! Где ты?
Видимо, мы где-то свернули не туда, или тут был еще один тайный вход. Пруденс здесь не было. Я прошел через комнату и выглянул в единственное окно, в надежде увидеть сестру внизу. Отсюда, сверху, последствия Пустоты казались еще более ужасающими. Но до этого из башни Пиры, видимо, открывался отличный вид.
И это должно было быть самой жестокой пыткой. Вот твое королевство, прямо здесь, только руку протяни, но оно недоступно. И ты каждый день смотришь на то, что никогда не будет твоим. Понятно, почему она такой стала. Эта камера и была причиной. Ее злодейской предысторией.
«Она не злодейка, – холодно заметил Аластор. – Она… Она…»
– Где она? – спросила Нелл.
– Не знаю, – растерянно ответил я. – Никого нет. Возможно, здесь есть еще какой-нибудь выход.
Флора с оборотнями и Нелл тоже поднялись в камеру. Когда я увидел их, окутанных зловещим красным светом, по коже поползли мурашки. И стало еще хуже, когда Захарий взлетел к узкому каменному бордюру, огибавшему помещение. Призрак замер, и впервые за время нашего знакомства я увидел на его лице что-то, кроме презрения, – ужас.
Я подошел к нему, пытаясь понять, на что он так уставился.
– Что случилось?
На бордюре стояли четыре статуи, похожие на горгулий. На их лицах застыла агония. Даже по очертаниям тел можно было понять, что они ужасно мучились. Как будто камень когда-то жил и мог чувствовать. Они вызывали ужас, но еще страшнее было то, что из них как будто вытекали потоки магии, терзая их еще сильнее. Каждая светящаяся струйка шипела и устремлялась вверх, к алому шару.
«Это не статуи, – хрипло сказал Аластор. – Это мои братья».
– Твои братья? – повторил я.
– Раньше они ими были… – пояснила Нелл, подойдя ко мне.
Но я только молча смотрел вверх, не в силах ни слова произнести от ужаса.
– Мммф! – раздалось откуда-то мычание. – Проф-ф-пер! Профпер!
Я медленно повернулся, скользя взглядом по верхнему уровню башни, а потом, наконец, заметил Прю. Она была в той же одежде, что и тогда, в Салеме. Ее лицо было залито потом и измазано грязью. Сестру связали и заткнули рот кляпом.
Не может быть! Мы же ее видели…
Пышущий жаром шар пульсировал, шипя как раскаленный металл, который слишком быстро охладили. Он уменьшался, поглощая лучи магии один за другим…
Голову пронзила острая ослепляющая боль. Шатаясь, я отошел назад, чтобы прислониться к стене, и сжал голову руками. Остальные стояли ко мне спиной, не в силах оторваться от светового шоу. Я попытался подойти к люку в полу и вытянуть оттуда лестницу. Я должен спасти Прю!
– Оно затвердевает, – сказала Нелл, глядя на магический шар.
– Как бриллиант, – печально подтвердила Флора. – Жар и давление придают ему новую форму – форму кровавого ключа.
– Ключа? – переспросила Нелл. – Она может его использовать, чтобы попасть в Королевство Древних?
Внутри меня что-то дернулось. Сильно. Ноги заскользили по полу, невидимая сила тащила меня к затвердевающему шару. Я посмотрел на свои руки, они выглядели размытыми, как будто я нарисовал их акварелью.
«Нужно… срочно… убираться… отсюда… – задыхался Аластор. – Она заманила нас сюда. Она знала, что мы придем. Моя магия… тает…»
Я боролся с силой, тащившей нас, пытался вырваться. Мир вокруг тоже стал размытым. Внезапно я упал и сильно ударился коленями об пол, но почти ничего не почувствовал. Пол оказался испещрен метками. С каждым ударом сердца они то размывались, то фокусировались.