– Не трогай ключ, Проспер Реддинг, – прогремел голос эльфа.
– Но его нужно разбить! – сказал я. – Аластор совсем ослаб. Ключ высосет из него все силы.
– Флора поведала мне твою историю. – Старейшина, видимо, не понимал. – Твой мучитель лежит у наших ног, побежденный собственным обманом.
– Прекрати, слизняк, – просипел Аластор. – Я всегда мог… о себе… позаботиться. И теперь смогу…
– Повезло тебе, что сейчас я могу помочь, – ответил я и повернулся к Древнему. Остальные эльфы собрались вокруг него и смотрели друг на друга. Глаза старейшины загорелись.
– Тебе есть дело до того, кто навечно поработит твою душу? Ты не желаешь ему смерти? Когда силы его покинут, твой контракт аннулируется.
– Я знал, на что шел, когда заключал эту сделку, – сказал я. – Это был мой выбор, и я несу за него ответственность. Я не ищу легких путей к отступлению. И это не значит, что в прошлом он не совершал ужасных поступков, но он не такой злой, как вы думаете. Он… – я не мог сказать «хороший» или даже «исправился». Но Аластор уже не был тем демоном, которым был в Салеме. Несколько дней назад что-то в нем изменилось. Он спас меня, хотя прекрасно знал, какую цену ему придется заплатить.
Старейшина вытянул узловатые руки, он не был впечатлен.
– Демоны – по природе своей – злобные твари. Их нельзя изменить. Чтобы доказать это, мы сняли скрывающее заклятье с города Редхуда, чтобы дать людям возможность защищаться. Посмотри вокруг, Проспер Реддинг. Разве ты не видишь, сколько зла они натворили за несколько часов? Представь, что так будет выглядеть весь мир.
Так вот что за волшебный щелчок мы слышали, когда бежали по Главной улице!
– И вы так просто позволите разрушить наш мир? – дрожащим голосом закричала Пира, впиваясь когтями в старейшину.
Он взмахнул рукой-веткой, и корни ближайших деревьев сплели клетку вокруг пантеры.
Она билась и рвала решетки, но на их месте вырастали новые.
– Дерзкая демоница, – зашипел старейшина. – За триста лет твой народ не сумел понять, за что вам послана Пустота, и не задумался о том, как спасти свой мир. Демоны убивали наших старейшин, братьев и сестер. И я не вижу причин даровать вам помилование.
Пира зарычала и вновь безуспешно бросилась на решетку своей клетки. Она не могла совладать с ней, вырастающей снова и снова, но не собиралась сдаваться.
– Мы надеялись, что ты отличаешься от своих родственников, – продолжил старейшина. – Но ты захватила трон, убивая и мучая других. Ты ничем не отличаешься от своего отца и братьев.
– Я наказала тех, кто был жесток с демонами, – возразила она. – Только тех, кто это заслужил!
– Ты действительно не понимаешь? Ты отняла у своих братьев силу и жизнь и веками собирала части кровавого ключа. Ты вошла в порочный круг и всего лишь поменяла действующих лиц. А могла бы заглянуть в глубь проблемы и понять, как безответственно демоны пожирали любую магию, до которой могли дотянуться. Но ты решила устроить бунт.
– Нет… это не так. Великий Древний, она сделала то, до чего ни наш отец, ни братья, ни я сам никогда бы не додумался. Она взяла на себя ответственность за то, что происходит в Нижнем Королевстве.
– Не унижайся, брат, – огрызнулась Пира. – Они не заслуживают нашего уважения.
– Нет, – вмешался я. – Он прав. Демоны пытаются меняться. Может быть, они поздно начали, но они действительно смогли делиться магией. И помогать тем, кто в нужде.
– Лишь для своего собственного спасения, – сказал старейшина. – И это сложно назвать самопожертвованием во имя добра.
Я выпрямился и увидел, как Нелл крадется среди деревьев, чтобы подобраться поближе.
– Но что в этой ситуации «добро»? Вы хотели сделать так, чтобы вам было удобнее общаться с людьми, и случайно создали демонов. Потом вы наложили заклятье на наш мир, чтобы никто не мог увидеть тварей, но опять столкнулись с последствиями. Вы перестали контролировать демонов, из-за того, что никогда не могли их принять такими, какие они есть. А теперь, вместо того, чтобы взять на себя ответственность за тех, кого вы сами создали, вы закрываете свой эксперимент.
– И чего же ты хочешь от нас, мальчик? – почти издевательски спросил старейшина. – Демоны и эльфы не могут существовать вместе. Мы все уже успели это заметить.
– Вы уверены? – спросил я. – Я вот, например, помню, как ведьма, демон, эльф, человек и призрак сплотились и стали командой меньше, чем за сутки. И если мы смогли, почему бы и вам не попробовать еще раз? Почему бы… Вам же не надо жить вместе. Можно просто научить их создавать магию в своем мире и рационально ее использовать, чтобы таких проблем больше не было.
– Пожалуйста, подумайте об этом, – сказала Нелл, выбежав из-за спящих демонов и встав рядом со мной. Она быстро оглядела меня, убеждаясь, что со мной все хорошо. – Никто не идеален. Но это же не значит, что демоны не могут стать лучше. И вообще, чтобы взлететь, нужно упасть!
Аластор ухватился за нашу с ним связь, как будто пытаясь взять у меня немного сил или напитаться моим страхом. Он повернулся и оглядел лес, приметив его гниющую разлагающуюся часть.
Я подумал: «Эта история началась здесь, здесь должна и закончиться».
– Разве вы не видите? – сказал Аластор, вставая на лапы. Его тело стало более осязаемым, и он смог сделать неуверенный шаг вперед. – Мы все совершаем ошибки, которые уводят нас с того пути, по которому мы хотели идти. Я заключил сделку с отчаявшимся человеком в этом самом лесу. У него было только одно желание: защитить свою семью от голода и болезней. Мы начинаем из лучших побуждений, а потом идем на компромиссы. Когда рушится замок, никто не ищет ту самую, первую трещину, все бросаются поддерживать падающие стены, кто как умеет.
– Но я не вижу доказательств того, что демоны, как вы все говорите, изменились, – старейшина усмехнулся и прошуршал листьями, опадающими с его головы.
Аластор посмотрел на сестру. Пира присела, готовая к прыжку. Она не отрывала глаз от ключа, парящего между ладонями эльфа.
– Перед тобой моя сестра, старейший эльф. Пира поняла то, чего никто из нас не хотел замечать: есть множество прекрасных демонов, которых унижают и презирают просто за то, кем они родились, а не за их поступки. Традиция не может жить, когда ее корни прогнили.
Пира посмотрела на него.
– Я пыталась защитить всех демонов, а не только душегубов.
Старейшина покачал головой.
– Она хорошая королева, – не отступал Аластор.
– Брат, – попыталась остановить его Пира. – Все напрасно, они не хотят нас слушать…
Аластор продолжил:
– Однажды она зашла слишком далеко. Но она хорошая королева, и в первую очередь думала о том, как спасти королевство, и только потом – себя.
Я повернулся, чтобы посмотреть на реакцию эльфа. Он тоже повернулся и уставился на меня сверкающими изумрудными глазами.
– Даже если бы мы согласились восстановить королевство, демоны сделали все, чтобы у нас не хватило на это магии.
– Но у вас же есть кровавый ключ, – я указал на красный светящийся камень. Пира стояла в клетке, едва переводя дух от напряжения. Я почувствовал, как перед ней сверкнула надежда: старейшина не отказался сразу. Кажется, он задумался над этим предложением.
– Он слишком нестабилен в этом состоянии, – наконец сказал эльф, взглянув на Флору. Та кивнула.
– Он может взорваться, если мы снова перенесем его через портал, – пояснила Флора. – Тогда обрушатся границы миров. Нам нужно перераспределить его энергию в более мелкие и стабильные части.
Вперед вылетел Захарий.
– Я бы хотел смиренно предложить свои услуги. Могу я вместить часть его силы?
– Что? – испугался я. – Подожди, это же, наверное, опасно…
– Я все еще мертв, – напомнил он.
– А это выход, – подтвердил старейшина. Его глаза засияли ярче. – Тени – это концентрат человеческой магии. Потому энергия признает тебя своим сосудом.
– Или сожжет тебя, и ты никогда больше не попадешь в портал, – мрачно заметила Флора.
– Нет, это слишком опасно, – снова заговорил я.
– Но я хочу попробовать. – Захарий посмотрел на меня. Недовольное выражение исчезло с его лица. Он выглядел… умиротворенным. Определившимся.
– Ты должен мне услугу, Проспер Реддинг, и ее время пришло. Я устал от твоих причитаний. Позволь мне самому сделать выбор, и никаких возражений с твоей стороны.
Мне пришлось прикусить язык и промолчать. Живот скрутило. И крутило, и крутило, а потом это ощущение перекинулось на все тело.
Так не должно быть. Захарий должен безопасно отправиться на тот свет.
– Я скучаю по своей семье, – тихо сказал Захарий. – Я мечтаю хотя бы увидеть их и вспомнить, как выглядели их лица. Ты же понимаешь меня. Я хочу освободиться и отправиться туда, где я и должен быть. Разорвать этот круг, в который я попал помимо своей воли.
Разорвать круг. Эти слова эхом отдавались в моей голове. Разорвать круг. Колеса судьбы не просто влекли нас вперед, они нас перемалывали. Это надо остановить. Что-то нужно изменить.
– Но ты не увидишь родных, если все пойдет не по плану, – напомнил я. – Риск слишком велик. Должен же быть другой способ.
– Да, одному духу такую задачу не решить. Но целой семье…
Ветер донес до нас бесплотный голос, от которого я похолодел.
– Всеми королевствами… – начала бабушка, но даже ее слов не стало слышно, когда воздух вокруг посветлел.
Эльфы съежились, когда сквозь них пролетели десятки теней. Шеренга сверкающих призраков тянулась до самого дома, откуда они, видимо, и пришли. Сотни, может тысячи теней. Я втянул в себя воздух и услышал, как Аластор делает то же самое.
– Обалдеть, – хрипло пробормотала Нелл.
Духи были одеты в костюмы разных эпох: чепцы, шляпы, ботинки с пряжками; в более современные наряды. Некоторые были в ночных рубашках, в которых когда-то умерли.
Воспоминания, истории, фотоальбомы – проносились перед глазами, как в кино. Меня разрывало от восторга и нереальности ситуации. Я открыл рот, но не мог ничего сказать. Это же лица с портретов, которыми увешаны все стены холла. Мои предки.