— Скажи Теммину, что пора, — кивает Синджир дроиду.
— ХОЗЯИНУ ТЕММИНУ. ЕГО ИМЯ ХОЗЯИН ТЕМ-МИН.
— Угу, хорошо, скажи хозяину Теммину, что пора.
— ТАК ТОЧНО!
Норра сидит на крыше заброшенного магазина. Когда-то он принадлежал старому клыкастому аквалишу Торво Боло, но потом сгорел. Боло всегда строил из себя крутого, но постоянно тайком дарил ей и Эсмелль леденцы, пока их родители закупали продукты. Говорят, будто магазин сожгли торговцы с черного рынка, — куда проще увеличить прибыль, если вдруг когда-то легкодоступный товар можно найти только на черном рынке.
Но такова уж Акива. Коррупция, в свое время напрямую связанная с сатрапией и ее вероломной аристократией, просочилась повсюду, словно вино из дырявой бочки, и отравила все вокруг. Мир изменился.
Впрочем, сейчас не время об этом думать. Есть более неотложные дела.
Через узкую улицу — другая крыша, старый особняк аристократического семейства Каривинов. Им принадлежат острова в Южном архипелаге, кристаллические рудники в Северных джунглях. Их дети, похоже, практически всегда попадают прямо в офицерское училище, минуя академию, и им не приходится карабкаться по имперской карьерной лестнице — они попросту взмывают на вершину, словно прыгуны с шестом.
На крыше — два СИД-истребителя. В процессе ползучей оккупации Мирры на дружественных Империи крышах появилось немало имперских истребителей ближнего действия.
И Норре нужен один из них.
Она оглядывается, бросая взгляд на крышу игорного дома «Соленая рулетка», куда много лет назад упала отломившаяся ветка старого дерева-джарвала и лежит там до сих пор.
Норра ждет.
Сколько еще? Джес уже должна…
Есть!
Вспышка солнечного света, отраженного в маленьком зеркальце.
Пора.
Подобрав с крыши кусок отвалившейся штукатурки, Норра с силой швыряет его в вертикальное крыло СИДа. Чпок! Как и следовало ожидать, с другой стороны появляется пилот, держа под мышкой шлем. Рука его тянется к личному оружию.
Он нагибается и поднимает брошенный кусок штукатурки.
Норра встает во весь рост и свистит.
Пилот задирает голову, словно свистосвин у норы. Он даже не сразу понимает, что там кто-то есть.
— Эй ты! — кричит он, положив ладонь на бластер.
Вдали, за спиной Норры, со стороны крыши игорного дома, раздается негромкий звук.
Пифф!
Пилот слегка вздрагивает. Слова его замирают на губах, и он опускает голову, удивленно таращась на дыру в собственной груди.
Он даже не падает — просто обмякает.
Норра несколько раз глубоко вздыхает, собираясь с силами. Она стала старше и уже не столь проворна, как когда-то. Кости у нее болят пока только по утрам, но этого вполне достаточно, чтобы напомнить ей, что она уже не прежняя молодая мать, носившаяся по Галактике из конца в конец. Время ее слегка потрепало. Да, она хороший пилот, но… вся эта беготня и прыжки. Нет, это не ее стихия.
«Прыгать не так уж и далеко. Справишься».
Еще раз глубоко вздохнув, Норра бежит по крыше магазина. Впереди — узкое пространство улицы. Изо всех сил стараясь не думать о том, что она может упасть с высоты трех этажей и разбиться о пластокрит внизу, она упирается пяткой в край крыши, собираясь прыгнуть…
…и тут появляется второй пилот СИДа с бластером в руке.
Он начинает стрелять.
Нога Норры соскальзывает, и она срывается вниз.
Теммин стоит на коленях, прикрывая лицо руками и глядя сквозь пальцы в нацеленное на него дуло бластера.
— Пожалуйста, — умоляет он. — Прошу вас. Я ничего не сделал.
— Знаю, — усмехается имперский офицер.
Теммин вскакивает на ноги, делая вид, будто бросается в другую сторону…
Раздается выстрел. Заряд попадает ему в спину.
Парень падает, чувствуя, как у него перехватывает дыхание. Ему хочется кричать, ловить ртом воздух, кататься по полу в попытке сделать вдох. Но приходится сдерживаться — все должно выглядеть убедительно.
«Лежи. Не двигайся. Даже не дыши.
Притворись мертвым».
Идут секунды. Теммину кажется, что он сейчас посинеет.
Наконец…
— Готово? — спрашивает имперский офицер — на самом деле Синджир.
Рядом, неподвижно, словно вешалка, стоит Костик.
— ЧТО.
Выдохнув, Теммин поднимается на ноги и достает из-под рубашки ретрансляторную панель. Посреди стальной решетки — глубокая вмятина. Этими панелями покрыта внешняя сторона приемной вышки на крыше, и они рассчитаны на то, чтобы выдержать грозу-маусим, так что практически неуничтожимы.
— Еще немного, и вместо вмятины была бы дыра, — ворчит парень, укоризненно глядя на Синджира.
— Что ж, извини, — пожимает плечами тот. — Это была твоя идея — воспользоваться ретрансляторной панелью. А теперь, может, спросишь свой чокнутый автомат, сделал ли он запись?
— Костик, ты сделал запись?
— ТАК ТОЧНО, ХОЗЯИН ТЕММИН.
Дроид начинает что-то гудеть себе под нос, переминаясь с ноги на ногу, словно пытаясь удержаться от зажигательного танца.
— И запись Норры у тебя тоже есть? — спрашивает Синджир дроида.
— ТАК ТОЧНО.
Синджир поворачивается к Теммину.
— А у тебя…
— Да-да, голодиск у меня. Запись разошлась повсюду, — похоже, все ее уже видели.
«А мамин план не так уж плох», — с неохотой признает Теммин. По крайней мере, эта его часть. Насчет остального он не столь уверен — и уж точно ему не хочется покидать эту планету. Здесь его дом. Здесь его бизнес. Его жизнь. И она думает вот так просто вырвать его отсюда? Забрать его… куда? На Чандрилу? На Набу? Здорово. Ладно, не стоит сейчас об этом.
— Знаешь, — говорит Теммин, — отсюда когда-то транслировали новости. Мама с папой часто их слушали. Но сатрапия отключила передатчик по приказу Империи.
«А потом оказывается, — думает он, — что мой папаша пользовался этим самым пультом управления, чтобы распространять пропаганду повстанцев по всей Акиве».
Ирония судьбы, ничего не скажешь.
Синджир отодвигает от пульта кресло и подталкивает его к напарнику.
— Ты правда думаешь, что сумеешь взломать сигнал?
— Ну если я сумел построить его… — Парень показывает на дроида, после чего садится в кресло и сдувает с пульта пыль.
Костик рассекает виброклинком воздух, пытаясь атаковать мотылька. Наконец ему это удается, и на пол падают два маленьких обугленных крылышка.
— Да, — сухим, словно черствый бисквит, голосом отвечает Синджир. — Вот это-то меня и беспокоит.
Норра цепляется за мокрый край крыши особняка, чувствуя, как пылают ее легкие и плечи. Она тщетно скребет стену носком ботинка, пытаясь подтянуться.
Над ней нависает чья-то тень.
На крыше стоит пилот СИДа, нацелив на нее бластер.
— Ты убила NK-409. Он был моим другом. Ах ты, повстанческая сссс…
Внезапно он пятится, и палец его тянется к дыре в самом центре его черной нагрудной пластины.
— Сволочь, — заканчивает он.
А затем он валится прямо на нее. Вскрикнув, Норра изо всех сил прижимается к стене, ощущая дуновение воздуха от пронесшегося мимо тела.
Пальцы ее начинают соскальзывать. Она думает о мертвеце внизу.
«Еще немного, и я окажусь там же, где и он.
Соберись, Норра.
Все зависит только от тебя.
Теммин должен тобой гордиться».
Зацепившись носком ботинка за стену, она из последних сил подтягивается, превозмогая боль в бедре и голени, и со стоном падает на крышу.
Несколько мгновений Норра лежит неподвижно. Над ней черное, как у летучей мыши, массивное крыло СИД-истребителя — «дурного глаза», как она называла их вместе с другими повстанцами, ибо именно таковыми они кажутся, когда с воем летят на тебя в бескрайней космической бездне.
«И сейчас я сама на нем полечу», — думает женщина.
Норра в последний раз глубоко вздыхает. Уф. Что ж, пора.
— Готово, — сообщает Теммин.
В то же мгновение в дверь начинают колотить с другой стороны.
— Открывайте!
Синджир достает бластер и стреляет в механизм двери. Вспышка, сноп искр. Дверь вздрагивает и запирается наглухо.
— Действуй, — кивает Синджир.
Теммин нажимает кнопку.
Передача начинается.
По всей Мирре вспыхивают мониторы приемников Голосети — над стойками в кантинах, в маленьких кухнях, на наручных проекторах, которые носят те, кто привык к долгим поездкам на бала-бала по шоссе 66. То же изображение появляется на большом потрескавшемся экране на здании Хайдоррабадской арены в центральном восьмиугольнике делового района.
На всех экранах — лицо Норры Уэксли.
«Жители Акивы, — говорит она, — ваша планета оккупирована. Мирра теперь находится под контролем Галактической Империи. Мы долго сопротивлялись полной оккупации, но теперь война пришла к нашему порогу. А вместе с войной пришли и преступления. Смотрите».
Сцена — мальчишка с поднятыми руками и имперский офицер с пистолетом.
«Пожалуйста! Прошу вас! Я ничего не сделал!»
«Знаю», — смеется офицер. Затем он стреляет в спину мальчику, который пытается бежать, и тот падает замертво.
На самом деле имперец — не совсем имперец, а мальчик вовсе не мертв. Но мало кто в состоянии распознать подделку.
Жители по всей Мирре судорожно вздыхают, качая головами и цокая языками. А вскоре они начинают трястись от ярости.
Снова появляется Норра:
«Прямо сейчас в стенах дворца сатрапа, который и без того является рассадником коррупции, проходит встреча, цель которой — полная оккупация вашего города и вашей планеты. Вы станете терпеть подобное? Или будете сражаться?
Мое слово — сражаться.
И знайте, что Новая Республика на вашей стороне».
Норра исчезает.
Вместо нее появляется принцесса Лея — в том же самом головидео, которое многие горожане уже видели. Запись повторяется по кругу, раз за разом: