Кобб забирает ящик с броней и направляется к выходу, бросив по пути:
— В следующий раз, когда решишь изображать из себя стрелка, лучше сперва стреляй, а болтай потом. Всего хорошего.
Глава тридцать вторая
Бац!
Камень с силой ударяется о шлем штурмовика. Шлем проворачивается, ослепляя своего владельца. Джом Барелл подскакивает к облаченному в броню имперцу и с размаху бьет ногой по ладони с бластером. Руку отбрасывает назад, винтовка, крутясь, вылетает из нее.
Джом ловит оружие и трижды стреляет штурмовику в грудь.
Труп валится на тела трех остальных.
Сломанная рука Джома все так же бесполезно болтается сбоку.
«Неплохо для птицы с перебитым крылом», — думает он.
Он начинает подниматься по лесенке, ведущей к суборбитальной турболазерной пушке, но, как выясняется, это не столь уж простая задача. Ему приходится медленно ползти, подтягиваясь здоровой рукой и закрепив за спиной бластерную винтовку штурмовика.
Джом стонет и рычит, напрягая все силы. Ему кажется, будто прошла целая галактическая эпоха, но каким-то образом ему все же удается добраться до верха и открыть люк. Он начинает спускаться внутрь…
— Ни с места! — слышится чей-то голос.
Внизу стоит молодой имперский офицер-артиллерист, нацелив на Джома маленький бластер. Рука его дрожит.
Вздохнув, Джом продолжает спускаться.
— Медленнее! — предупреждает имперец.
Джом поднимает руку в примиряющем жесте.
— Обе руки, — приказывает офицер. Щеки его бледны, взгляд испуган, словно у скотины на бойне. Парень стоит перед пультом управления — сквозь стекло Джом видит устремленные к небу сдвоенные стволы турболазеров.
— Вторая сломана, — говорит Джом.
— Я сказал — обе!
Проклятый мальчишка! Рыча и морщась, Джом поднимает сломанную руку. Боль прошивает оба плеча, словно раскаленная добела электрическая дуга. Он скалит зубы и смаргивает слезы с глаз.
— Еще что-нибудь?
— Теперь — на колени.
— Да ты совсем детеныш.
— Ч… что?
— Детеныш. Вроде теленка уилка — знаешь, кто такие уилки? Я вырос на ферме. Такие длинноногие создания. Мясо у них жилистое, зато молоко хорошее, а из шкур получается прекрасная кожа. Детеныши у них неуклюжие, с вывернутыми коленями, и в придачу тупые как пробка. Вот и ты такой же.
— Неправда, — настаивает офицер, снова направляя на него бластер.
— Угу, как же. Дай догадаюсь — у вас почти не осталось высших офицеров. Многие погибли вместе со «Звездой Смерти» или в последующих сражениях. Некоторых продали губернаторы. Так что теперь весь офицерский корпус состоит либо из необученных мальчишек вроде тебя, либо из стариков, которых вызвали из отставки, поскольку никого больше нет.
— Я вовсе не необученный.
— Теперь — нет. Ибо обучать тебя буду я. Вот тебе первое испытание — можешь бежать или погибнуть. Если побежишь — винить тебя не стану. Ты не первый из имперцев, кому пришлось покинуть свой пост. Некоторые из вас наконец поняли, что война проиграна и вы лишь цепляетесь за обломки. Все в порядке. Можешь уйти, и никто тебя никогда не найдет. — Джом подходит чуть ближе к офицеру и пульту за его спиной. — Давай, иди.
— Я…
— Никто тебя не осудит, приятель.
Опустив оружие, офицер делает неуверенный шаг, словно по тонкому льду замерзшего озера, опасаясь в любое мгновение провалиться в холодную бездну.
«Что ж, все вышло даже лучше, чем я предполагал», — думает Джом.
Однако на лице юнца вновь мелькает страх — но теперь куда больший, чем прежде. Страх перед своими и перед тем, что они с ним сделают, если он сбежит.
Приняв решение, имперец снова поднимает бластер — но Джом уже мчится к нему, словно разъяренный бык. Врезавшись в имперца, он швыряет офицера на пульт. Противник оседает на пол и со стоном сворачивается в клубок.
Забрав бластерный пистолет, Джом поднимает мальчишку и запихивает его в рундук у стены.
— Зря ты сделал такой выбор, парень, — говорит Джом, захлопывая крышку рундука. Офицер внутри всхлипывает и рыдает.
Морщась, Джом садится за пульт управления.
На экране радара — один корабль.
Приближающийся.
Джом дотрагивается до него, и на трех экранах появляются данные.
Это яхта типа «Рюни-Тантин Вита-Лайнер». Корабль довольно старый, но роскошный — для самых богатых обитателей Галактики, которых Джом и его друзья называли «принадлежащие к высшим слоям атмосферы», так как на его планете Джунтар богачи жили в парящих в небе особняках, в то время как остальной народ тяжко трудился на фермах и в грязных городах внизу. Яхта помпезных времен Войн клонов.
Она направляется в сторону дворца.
Джом проверяет ее статус, поскольку каким-то образом ей удалось преодолеть блокаду. И действительно — на экране вспыхивает имперский код. Это корабль Империи.
Усмехнувшись, Джом разворачивает пушки. Перейдя на ручное управление, он нацеливает два массивных ствола на судно, которое медленно выходит из-за облаков, ярко блестя в лучах солнца.
— Пока, кораблик, — подмигивает ему Джом.
Он нажимает на оба спусковых крючка.
Ничего не происходит.
Щелк, щелк, щелк.
Ничего.
— Проклятье! — ревет он. Похоже, швырнув офицера на пульт, он что-то в нем повредил.
Джом смотрит, как яхта неспешно приближается ко дворцу, словно звездный кит в открытом океане. Нет, только не это. Нужно что-то делать, и немедленно, потому что корабль необходимо уничтожить во что бы то ни стало.
Глава тридцать третья
План весьма прост.
Они находят дорогу ко входу во дворец сатрапа. Его легко отличить — он перекрыт не какой-то безвкусной грудой каменных обломков, но изящными кроваво-красными кирпичами с вставками из люкрита — полудрагоценного камня, который блестит и сверкает, когда на него попадает свет. Поверх кирпичей — витиеватая надпись: ПРОХОД ЗАКРЫТ ИМЕНЕМ САТРАПИИ МИРРЫ, АКИВА.
Потом они сворачивают за угол и ждут там.
Офицеры наверняка пройдут здесь — скорее всего, вместе с группой следующих за ними штурмовиков или дворцовой стражи. И тут их всех будет ждать сюрприз.
Норра вовсе не уверена в успехе плана. Присев за кучей покрытых мхом камней, она наклоняется к Джеc:
— Ты точно думаешь, что все получится?
— Нет, — отвечает охотница за головами. — Не точно. Но это лучший наш шанс.
— Вдруг нам не удастся прикончить всех?
— Что касается меня, то я верю в свои способности. И в программу дроида тоже. Так что все будет в порядке.
— Как ты? Нормально? — спрашивает Норра у Тем-мина.
Он кивает, но она чувствует — что-то его беспокоит. Сколь бы самоуверенным он ни пытался казаться, кривая усмешка на лице выглядит фальшивой. Будучи его матерью, Норра прекрасно это видит. Что-то явно гложет сына изнутри.
Возможно, он чего-то боится.
Но чего именно? Обычно он смел до безрассудства. Похоже, дело в чем-то другом.
Впрочем, выяснять это сейчас нет времени.
Услышав какой-то звук, она подносит палец ко рту и одними губами произносит: «Идут».
С каждым мгновением ее охватывает все большее замешательство и ужас — звуки доносятся вовсе не со стороны перекрытого входа, а откуда-то сзади.
Земля едва заметно содрогается от шагов. Те все ближе и ближе.
— Уугтины, — предполагает Джеc, загоняя обойму в винтовку.
— Нет, — возражает Норра. — Я знаю этот звук. — Ее ушей достигает отнюдь не беспорядочный стук ног уродливых тварей, смешанный с царапаньем металла о металл и диким воем, а размеренные шаги. Лязг брони, а вовсе не переделанных конечностей дроидов. — Это штурмовики!
В длинном каменном коридоре позади них мелькает белая броня. Красный луч лазера проносится над их головами, сверху сыплются мелкие обломки. Норра стреляет в ответ, и внезапно воздух заполняется яркими вспышками выстрелов.
— Все назад! — кричит Норра.
Однако путь к отступлению у них только один.
К замурованному входу во дворец. В тупик.
Но что им еще остается? Пока они отходят, Норра пытается быстро посчитать силы противника — десяток штурмовиков или даже больше. Непростая задача, но, возможно, все же выполнимая. Возможно.
Они сворачивают за угол…
И в то же мгновение вход взрывается. Красные кирпичи летят во все стороны. Преграды больше нет.
В клубах дыма и пыли мелькают новые белые силуэты.
С той стороны тоже выбегают штурмовики. Норра понимает, что теперь они оказались в ловушке, словно крыса между двумя котами…
И тут ей становится все ясно — до тошноты.
Синджир их предал.
Они зажаты в углу, сбившись в кучу. Норра и Теммин стреляют в одну сторону, Джеc и дроид — Костик тоже держит в клешне бластер — в другую.
На фоне всего этого шума раздается женский голос:
— Сложить оружие!
Лицо Джеc искажается от ярости и смертельной решимости.
— А пулю не хочешь?! — рявкает она, снова поднимая свою длинноствольную винтовку, но Норра кладет ладонь ей на плечо. Охотница в замешательстве смотрит на нее, словно умоляя: «Позволь мне их прикончить».
Но ее напарница лишь качает головой и бросает оружие.
— Норра… — говорит Джеc.
— Мертвой тебе награды не видать, — отвечает та.
— Прости… — бормочет Теммин.
— Сложить оружие, — повторяет женский голос. — Встать с поднятыми руками. Не делать резких движений.
Выругавшись на незнакомом Норре языке, Джеc кладет винтовку. Бластер Теммина уже на земле, и он велит Костику поступить со своим точно так же.
Они встают, подняв руки.
Из тумана появляются штурмовики — по десятку с каждой стороны. С таким количеством не справиться, даже имея на своей стороне опытную охотницу за головами и сумасшедшего боевого дроида. У Норры внутри все переворачивается.
Среди штурмовиков со стороны дворца вперед выходит темнокожая женщина — похоже, та самая, что приказала им бросить оружие. Руки ее сложены за спиной, взгляд пронзает насквозь. Всем своим видом она излучает властность и уверенность в себе.