Всполох освещает стоящий на крыше за спиной им-перцев и бандитов силуэт. Молния гаснет, и силуэт снова сливается с темнотой, но Теммину прекрасно знакомы его похожие на скелет очертания, его остроносая голова, шишковатые сочленения.
«Костик!»
Очередная молния…
Костик уже в прыжке, обхватив колени когтистыми руками. Вновь наступает темнота, и он исчезает…
Но на самом деле он вовсе не исчез.
Дроид приземляется с глухим лязгом и плеском воды.
И начинается бойня.
Происходящее кажется Синджиру кошмаром – пускай и спасительным. Они стоят, уже готовые сдаться, потом он замечает в воздухе какое-то движение и слышит, как приземляется что-то тяжелое.
Как выясняется, у имперцев и бандитов Сурата чересчур замедленная реакция.
Раздаются и тут же обрываются два сдавленных вопля. В воздух, вращаясь, взлетают два шлема штурмовиков. Мгновение спустя он понимает, что это не шлемы, а головы.
Двое оставшихся пытаются бежать, как и банда головорезов Сурата. В их толпу въезжает нечто похожее на бешеную молотилку, сбив с ног не успевшего ничего понять офицера. Костлявое создание начинает крутиться на месте, размахивая конечностями. Слышатся крики и выстрелы, но тварь настолько проворна, что в итоге нападавшие стреляют друг в друга, пока та уворачивается, изгибаясь всем телом и внезапно отскакивая, словно потревоженный паук. Офицер пытается встать, но тут же снова летит наземь, дрыгая руками и ногами. Трещат кости, и вопли имперца обрываются.
Синджир ошеломленно таращится на жуткую картину.
«Что это, во имя преисподней?»
– Нужно уходить! – тянет его за локоть мальчишка.
Синджир отважно кивает. Да-да, конечно.
Они бегут мимо хаоса, мимо мешанины тел, сражающихся под дождем с обезумевшим боевым дроидом, который, издавая нестройное пение, крутится на месте с выставленным перед собой лезвием, валя наземь штурмовиков и расправляясь с прихвостнями Сурата, словно в кошмарном танце.
Спотыкаясь в потоках воды, Теммин бежит что есть мочи. У него кружится голова, он голоден, и в крови у него столько адреналина, что ему кажется, будто он может в любую секунду разлететься облаком отдельных молекул.
Им преграждает дорогу трехглазый козломордый гран, один из многих подручных Сурата. Издав тревожное блеяние, он поднимает свой сетестрел, и Теммин вздрагивает в ожидании неминуемого выстрела. Но за спиной грана на фоне дождя что-то вспыхивает, все три его глаза внезапно закатываются, и он валится мордой в землю.
«Мама!»
Перед ними стоит Норра, оседлав спидер бала-бала – маленькую приземистую машину, приспособленную для езды по узким переулкам и извилистым улицам Мирры.
Все ездят на них на работу или перевозят грузы. Каждое утро или вечер центральный деловой район забит этими спидерами разных цветов и модификаций. Спидер Норры – голубой, сзади у него большой решетчатый багажник, под которым болтается цепь и крепежный шарнир.
Теммин тотчас же узнает бала-бала своих тетушек.
– Поехали! Поехали! – машет ему Норра.
Теммин прыгает на заднее сиденье спидера. Норра уже готова нажать на газ, но сын кричит матери, чтобы та подождала его друзей. Она в смятении оборачивается.
– Нужно ехать, – умоляюще говорит она.
– Они спасли мне жизнь. Или они с нами, или я никуда не еду.
Норра кивает.
Высокий мужчина, который был с охотницей за головами, увернувшись от шального выстрела, бежит к ним. Он едва не падает, но успевает ухватиться за борт спидера. Теммин показывает ему на багажник. Мужчина недовольно морщится, но забирается в него и сворачивается там, словно зверь в слишком маленькой для него клетке.
– А как же она? – кричит мужчина.
Подбегает Джес, прикрывая их огнем из бластера, который, похоже, успела подобрать.
Обернувшись, охотница за головами видит приземистый спидер.
Все в панике переглядываются.
Двери кантины распахиваются, и оттуда выбегают новые головорезы во главе с гергликом. Среди них Сурат в своем хирургическом халате. Он показывает на беглецов и что-то вопит.
Охотница за головами быстро сует бластер за пояс, хлопает в ладоши и кричит мужчине:
– Бросай мне цепь!
Мужчина швыряет ей конец цепи. Подхватив его, она обматывает цепь вокруг лежащего на земле трупа грана.
Теммин ошарашенно смотрит на нее. Неужели она делает то, о чем он подумал?
Похоже, так и есть. Обмотав цепь вокруг тела, она кричит, пригибаясь от выстрелов:
– Поехали!
Норра жмет на газ. Бала-бала устремляется вперед, словно тантан, которому наступили на хвост. Труп трехглазого инородца несется следом, сперва расплескивая воду, а потом скользя по ней.
И верхом на нем как ни в чем не бывало едет охотница за головами. Очередной заурядный денек в жизни Джес Эмари.
Глава пятнадцатая
В глубокой бездне Внешнего Кольца среди облака обломком мирно парит «Око», легкий крейсер типа «Каррака». Эти обломки – превратившиеся в пыль остатки кометы Кинро, небесного объекта, который, как было предсказано, должен был много веков назад пройти по территории Центральных миров, наверняка уничтожив несколько планет вместе с их обитателями. Исторические хроники утверждают, что против нее выступили джедаи и некоторые из них отдали свои жизни (хотя часть – только разум), силой воли заставив комету развалиться на части еще До того, как она появилась в пределах Среднего Кольца.
Для мичмана Дельтуры та история сейчас не имеет особого значения. Не потому, что она ему не интересна – даже напротив. Его отец был фанатиком истории. Основную часть мебели в их доме составляли книжные полки и шкафы с картами.
Но сейчас для Дельтуры важно только одно: кометное поле обеспечивает ему и крейсеру идеальное прикрытие.
Он бросает взгляд на молодую тогруту, научного офицера Нирииан. Она слегка наклоняет голову. Нирииан холодна и деловита, хвосты на голове завязаны сзади черной веревочкой. На него и на всех вокруг она смотрит словно на наколотых на булавки насекомых. Дельтуре это нравится – он подозревает, что именно это делает ее столь незаменимым работником. Кстати, о работе…
– Запустите дроид-разведчик, – кивает он ей.
– Запускаю дроид-разведчик «Гадюка» с идентификационным номером BALK1, - кивает она в ответ.
Нажатие кнопки, и в космической пустоте появляется облачко газа – стартует дроид. Это имперский дроид, похищенный и перепрограммированный для целей Альянса – вернее, Новой Республики.
– Все в порядке? – спрашивает Дельтура.
Она поворачивает ручку на пульте и щелкает переключателем. Экран начинает заполняться данными, в динамике слышится странная закодированная песня дроида.
– Уже поступает информация об атмосфере.
– Спасибо, офицер Нирииан.
Он берет ее руку и целует.
Она слегка улыбается. Эта ее улыбка невероятно для него ценна – сам тот факт, что ему, похоже, в одиночку удалось пробить ледяную стену, которой она себя окружила, заставляет мичмана поверить в себя, в нее, в них обоих, в Новую Республику. Да даже во всю Галактику! Его распирает от оптимизма.
Он выходит на связь. На экране появляется лицо Акбара. Адмирал выглядит усталым, что вовсе не удивительно – не так-то просто удерживать вместе расколотую на куски Галактику. Дельтура может лишь догадываться, какой это груз для мон-каламари.
– Разведчик запущен, – докладывает Дельтура.
– Отлично, мичман, – отвечает Акбар. – До встречи через шесть часов.
Шесть часов – время, которое потребуется дроиду-разведчику, чтобы оказаться в космосе над Акивой. Хотя он наблюдает планету уже сейчас – маленький шарик, парящий где-то за пределами поля космического мусора.
– У нас есть время, – улыбается Нирииан. – Ужин, потом отдых?
– Ужин, потом кое-что еще, потом отдых.
Она коротко хихикает. Музыка для его ушей.
Спор продолжается далеко за полночь, столь же бурный, как и гроза за стенами дворца сатрапа. Впрочем, сатрап, похоже, единственный, кого нисколько не интересует ни то ни другое – он сидит в углу, привалившись к стене, и храпит.
– Не стоит забывать, что у нас есть кредиты, – напоминает Арсин Крассус, постукивая костяшками пальцев по столу. Он всегда так делает, когда считает, что сказанное им крайне важно, и похоже, что считает он так всегда, поскольку стук повторяется с раздражающей частотой. – Кредиты, которые мы можем потратить, как нам заблагорассудится.
Джилия Шейл сидит с каменным лицом. За последние несколько часов она почти не пошевелилась, словно происходящее нисколько ее не утомляет, в отличие от остальных.
– Кредитами Галактику назад не купишь, – возражает она. – На них не купишь души и умы ее обитателей. А имперская казна далеко не столь внушительна, как когда-то, Арсин.
– У нас до сих пор есть резервные счета. Банковский клан владеет немалыми богатствами, которыми можно воспользоваться…
– И ввергнуть Галактику в рецессию? – раздраженно фыркает Шейл. – О да, так мы точно завоюем доверие народа.
– Речь не о том, чтобы завоевать доверие всех, – возражает Крассус. Тук-тук-тук. – Как я уже говорил, лучший путь – формально основать осколок Империи. Заключить перемирие с этими паршивыми псами из Новой Республики – пусть живут по-своему, а мы по-своему. Мы с ними и так уже в состоянии холодной войны, так закрепим это положение дел официально.
Шейл закатывает глаза:
– Да, конечно. Давайте построим стену посреди Галактики. У них будет своя половина, а у нас наша. Так ничего не выйдет. Объясняю еще раз тем, кто готов слушать: мы проиграли эту войну. Мы сыграли чересчур глупо, самонадеянно и безрассудно – и поплатились за это. Никакого перемирия не будет. Новая Республика не позволит нам забрать наши игрушки во Внешнее Кольцо. Нас будут преследовать как военных преступников. Некоторых посадят в тюрьму, а других казнят.
Слоун наблюдает за архивариусом, который с трудом поспевает за ними, делая записи. Он и сатрап – единственные формально не участвующие во встрече, кому разрешено здесь находиться. Даже Адеи нет – хотя, естественно, дверь охраняют штурмовики.