Он сдвинул брови:
– Нет. Почему ты так решила?
– Я не знаю. – Она моргнула и покачала головой, пытаясь избавиться от внезапного образа – положительного результата теста на беременность.
Стефано встал и подошел к ней. Он положил руку ей на плечо и пристально на нее посмотрел.
– Анна? Ты хорошо себя чувствуешь?
Она кивнула и снова покачала головой. Это было ужасно. Она понимала, что в прошлом с ней что-то было не так. Она была уверена, что ее ждут неприятные воспоминания. От паники ее удерживала только рука Стефано, касающаяся ее обнаженной кожи.
Она прерывисто вздохнула:
– Ты уверен в том, что я не была беременна? – Она не понимала, как могла забеременеть, принимая противозачаточные таблетки.
– Абсолютно уверен. Я говорил тебе, что мы планировали ребенка в будущем. Ты о чем-то вспомнила?
– Я не знаю, о чем именно. – Она вздохнула, стараясь обуздать охватившую ее панику. – Ничего не понятно.
– Ты все вспомнишь. В свое время.
– Ты говоришь об этом не в первый раз. А если память ко мне не вернется?
– Она вернется. – Стефано осторожно погладил пальцами ее плечи и шею. Он пристально смотрел на Анну.
Она обняла его рукой за шею:
– На какое время ты заказал столик?
Лучший способ избавиться от темной неопределенности, которая пытается затуманить ей мозг, – это заняться любовью со Стефано.
Он хрипло рассмеялся:
– Мы уже опаздываем.
Глава 8
Ресторан, в котором Стефано заказал столик, находился в нескольких минутах ходьбы от дома, в западной части Санта-Крус. Анна обожала этот чистый и дорогой район. Здесь можно было наслаждаться культурой, развлекаться и растить детей.
Почему она продолжает думать о детях? И почему у нее так болит душа при мысли о них?
Она отмахнулась от размышлений. Сегодня их последняя ночь в Санта-Крус, и она хочет наслаждаться каждой оставшейся минутой, а не думать о том, в чем не уверена.
Ресторан «Тайский изумруд» располагался на оживленной набережной.
Анна увидела небольшой зал с кучей столиков, прежде чем ее и Стефано провели по узкой лестнице в светлый, просторный зал с видом на пляж.
Их усадили за небольшой квадратный стол и предложили меню.
Анна читала меню, радуясь, словно в детстве.
– Ты такая счастливая, – с улыбкой заметил Стефано.
Он просияла, глядя на него.
– Я люблю тайскую еду.
– Я знаю.
– Мы когда-нибудь готовили еду сами? – спросила она.
– Нет.
Он ответил так решительно, что она рассмеялась:
– Мелисса всегда готовила, а я занималась уборкой. – Она умолкла, подумав о сестре.
– Ты одержима чистотой, – сказал он с усмешкой.
– Мелисса говорит, что я помешана на порядке.
– Да. В этом нет ничего плохого. Я такой же.
Официант принес вино и наполнил их бокалы.
– Я вот что подумала, – сказала Анна, когда официант принял заказ. – Я позвоню Мелиссе, когда мы вернемся в Лондон.
– Я думал, ты подождешь ее возвращения домой.
– Я сойду с ума, если мне придется ждать так долго. – Она вздохнула. – Я скучаю по ней. Я не могу ждать еще три недели, чтобы поговорить с ней. Если ты не против, я позвоню ей с твоего телефона.
Он задумчиво кивнул:
– Если ты в этом уверена.
– Я… Я просто чувствую. – Она покачала головой. – У меня ощущение, что она меня предала. Я знаю, это эгоистично с моей стороны, но я хочу знать, почему она это сделала. После того как мать поступила с нами, Мелисса поехала, чтобы отпраздновать с ней день рождения. Ведь она бросила нас. Она бросила меня на Мелиссу, когда мне было четырнадцать лет, и умчалась на другой конец земного шара, чтобы жить с человеком, которого она знала всего несколько месяцев. Что было на уме у этой женщины? Разве нормальная мать так поступает?
Стефано слышал об этом много раз, поэтому не ответил.
Анна не любила обсуждать свою мать. Узнавая, что произошло, люди смотрели на нее с осуждением и задавались вопросом, что же она за дочь, если собственная мать бросила ее вскоре после смерти ее отца.
Но Стефано был ее мужем, поэтому вполне естественно, что во время брака она открылась ему. И он часто слушал ее рассказ о матери, но сейчас не желал ничего о ней знать.
– Я часто спрашиваю себя, что случилось бы, если бы я не упрямилась и поехала с матерью. Я не знаю, как сложились бы мои отношения с Мелиссой, если бы я оказалась на другом конце планеты. Мелисса не могла поехать в Австралию. Она только что поступила в университет и начала взрослую жизнь. Я не хотела оставлять ее и своих друзей. Я не желала бросать своего отца.
– Твой отец был мертв, – спокойно заметил Стефано. – Разве ты не хотела, чтобы твоя мать была счастливой?
– Конечно, я этого хотела, но все произошло слишком быстро. Отец умер внезапно. – Ее отец погиб во время обрушения стены на строительной площадке, на которой он работал менеджером. – Нас всегда было четверо, мы были крепкой семьей… Разве она любила папу, если начала встречаться с Миком почти сразу после похорон? Живя в Австралии, она не ходит на его могилу. – Анна потерла влажные глаза, удивляясь тому, что плачет. Она давным-давно не плакала по матери. – Как она могла оставить свою четырнадцатилетнюю дочь?
– Она знала, что Мелисса за тобой присмотрит.
– Мелиссе было только восемнадцать. Она не должна была ставить ее в такое положение. – Анна глубоко вздохнула, пытаясь сохранить самообладание, но слезы текли из ее глаз. – Она, как и я, переживала из-за отъезда матери. Мать не собиралась брать нас с собой. Я не помню, кто предложил мне поехать с матерью: она или я…
Анна сделала большой глоток вина и тщательно вытерла слезы. Она не хотела, чтобы Стефано видел ее с потекшим макияжем. Не сегодня.
– Я не желала ехать с ней и не хотела, чтобы она уезжала. Я мечтала, чтобы она осталась. Я действительно думала, что, если откажусь ехать с ней, она останется. Даже когда она купила мне и Мелиссе квартиру на отцовскую страховку и установила для нас ежемесячное пособие, я думала, что она останется. Я верила, что она не улетит, пока не взлетел самолет.
Боль, которую Анна испытала, поняв, что ее мать в самом деле уехала, была неописуемой. Казалось, ее сердце пронзили тысячи ножей.
После долгого молчания теплая ладонь Стефано коснулась ее руки, он с сочувствием посмотрел на Анну зелеными глазами.
– Когда ты виделась с ней в последний раз? – спросил он.
– Она приезжала в Англию на мой шестнадцатый день рождения. Это был ее первый и последний визит. Она говорила только о том, какая замечательная Австралия и как Мик хорошо к ней относится. Мы сильно поругались. Она назвала меня и Мелиссу эгоистичными сучками и сказала, что с радостью от нас избавилась. – Слова почти застряли у нее в горле. – Рано утром она улетела.
Судя по шоку в глазах Стефано, Анна никогда не рассказывала ему этой части истории.
– После этого вы контактировали? – спросил он.
Анна покачала головой.
– Она присылает нам открытки и подарки на дни рождения и Рождество, и она написала нам несколько писем.
– О чем она писала?
– Я не знаю. Мы сжигали письма, не читая их.
Официант принес закуски. Анна понюхала креветки в кунжутном кляре и меду и почувствовала себя виноватой за то, что портит вечер мрачными рассказами.
Прежде чем она успела извиниться, Стефано задумчиво сказал:
– Ты жила с этим долгое время. Как ты думаешь, не пора ли поговорить с матерью и выяснить, можно ли спасти ваши отношения?
– Ты же не хочешь налаживать отношения со своими родственниками, – ответила она, задетая за живое.
– Это другое. Я никогда не прощу их за то, как они относились ко мне. Я никогда этого не забуду. Я не хочу примирения. Я лишь желаю, чтобы они видели меня богатым и успешным. Но моя семья не похожа на твою. Мои родственники никогда не заботились обо мне, но твоя мать заботилась о тебе.
– Она бросила меня, – сказала Анна, чувствуя холод. – По-твоему, она так обо мне заботилась?
– Ты же говорила, что вы были крепкой семь ей, пока не умер ваш отец. Она любила тебя. Я предполагаю, она верила, что поступает правильно.
– Я была несовершеннолетней. Я потеряла отца. У меня началось половое созревание, я была вся на эмоциях. Я нуждалась в ней. Мелисса должна была учиться и развлекаться, а не опекать своевольную младшую сестру. Как ты можешь оправдывать за это мою мать?
– Я ее не оправдываю, – уверенно ответил он. – Но Мелисса явно думает, что стоит попробовать наладить отношения с матерью, и ты ей доверяешь.
– Но я этого не понимаю. Что заставило Мелиссу передумать? Она ненавидит мать так же, как и я. Мы всегда клялись, что нам лучше без нее.
– Но ведь вы по ней скучали, – сказал он.
Чтобы не расплакаться, Анна откусила кусочек креветки и стала сосредоточенно жевать.
Убедившись, что не станет плакать, Анна произнесла:
– Прости. Я не хотела портить вечер.
– Ты его не испортила. – Его глаза потускнели.
– Ты прав. Я мирюсь с этим, но не хочу ничего решать, – призналась она. – Ты первый человек, которому я доверилась после того, как улетела Мелисса. – Она заставила себя улыбнуться. – Не давай мне окончательно испортить вечер.
– Анна…
– Нет. – Она сжала его руку. – Мы поговорим об этом, когда вернемся в Лондон. Сейчас время принадлежит только нам, оно для меня особенное. Пусть у нас останутся хорошие воспоминания. Я не желаю, чтобы моя мать их портила.
Стефано слегка помрачнел, потом одарил Анну ослепительной улыбкой и наклонился в ее сторону:
– У нас целая ночь, чтобы оставить еще более приятные воспоминания.
Они вышли из ресторана с наступлением ночи. Улицы освещались фонарями, шум Тихого океана стал отчетливее.
Чем дольше продолжался ужин, тем меньше Анне казался ресторан. В конце концов ей показалось, что вокруг нее и Стефано нет никого. Она никого не замечала. Она смотрела на Стефано. Она не могла описать ни одну закуску и даже не помнила, какой цвет волос у официанта, который их обслуживал.