– Значит, в других клубах. Не помнишь названий? Она никогда не проводила время в клубе «Устрой сцену»?
– Компьютерный клуб? Да, конечно. Туда ходят многие студенты. Кроме того, она любила одну забегаловку у центра здоровья. Бар под названием «Зинг».
– Крэк, в последнее время ее не фотографировал какой-нибудь профессионал? Может быть, для работы или для университета. Или у кого-то на свадьбе, на вечеринке…
– На моем дне рождения месяц назад. Она спросила, что я хочу в подарок, а я сказал, что хочу ее портрет в золотой рамке. Не какую-нибудь дешевку типа «щелкни себя сам», а настоящий портрет, где она была бы нарядно одета, и фотограф знал, что он делает.
У Евы перехватило дыхание.
– Ты знаешь, где она заказывала портрет? – спокойно спросила она.
– В студии «Портография». Шикарное место. Я… – Крэк осекся. Казалось, его мозг вновь заработал, пересилив горе. – Постой-ка, я слышал это название в новостях. Какой-то сукин сын убивает студентов. Фотографирует их, а потом убивает. Это он убил мою малышку?
– Да, он. Я найду его, Крэк. Поймаю и посажу в камеру. А если ты будешь мне мешать, то я посажу и тебя и продержу там, пока не закончу.
– Только попробуй!
– И пробовать не стану, – спокойно сказала Ева. – Ты меня знаешь. Я отомщу за нее, чего бы это ни стоило. Даже если для этого придется посадить тебя под замок. Теперь она принадлежит и мне. Мне так же, как тебе.
Крэк пытался сдержать слезы.
– Если бы это сказал мне другой коп, я бы ему не поверил. Я бы ответил ему: «Отвали, я могу делать все, что хочу». Но тебя я знаю. Ты позаботишься о моей малышке. Ты единственная, кому я могу это доверить.
– Чем я могу тебе помочь? – спросил Рорк, когда они остановились у ее машины, припаркованной неподалеку от морга.
– У тебя есть какие-нибудь связи в Ист-Сайдском центре здоровья?
– Лейтенант, лучшие связи – это деньги.
– Я тоже так думаю. Может быть, он нашел ее в файлах «Портографии». Это ниточка. Может быть, он положил на нее глаз в компьютерном клубе. Возможно и то и другое. Но если он болен – а я думаю, что это так, – Алисия могла знать его по центру здоровья. Если он лечится или лечился в этом центре, сотрудники в тот день не обратили на него внимания: они привыкли видеть его, знали в лицо и не ждали от него ничего плохого. Я попросила Луизу навести справки, но она смотрит на это по-другому: никаких имен, врачебная тайна и так далее.
– А тебе нужен кто-то менее щепетильный?
– Рорк, у нас трое мертвых ребят! И плевать я хотела на щепетильность. Нужно кого-нибудь подмазать и найти мужчину от двадцати пяти до шестидесяти… нет, до сорока. Он моложе. В общем, человека этой возрастной группы с серьезным, а то и смертельным заболеванием мозга.
– Договорились. Что еще?
– Тебе этого недостаточно?
– Нет. Мне бы хотелось заняться настоящим делом.
– Используй свой хитроумный мозг, ловкие пальцы и выкопай мне все сведения о Жавере, которые удастся найти. Любые комбинации с именами Луи и Анри. Он должен быть как-то связан с местами обнаружения трупов, с компьютерным клубом, с университетами, с «Портографией» или именами подозреваемых. Я дам тебе сведения, не подлежащие разглашению.
– Пара пустяков.
Ева улыбнулась:
– Серьезно?
– Рад стараться, лейтенант.
– Один вопрос. У тебя есть собственные парковки, гаражи и подземные автостоянки?
– Кажется, есть. Моя империя велика. А что?
– Сможешь найти среди них те, которые работают налево?
Он поднял бровь:
– Не понимаю, на что вы намекаете.
«Он стал прежним, – с облегчением подумала Ева. – Хитрит, как обычно».
– Брось, приятель. Меня интересуют те, которые расположены в радиусе десяти кварталов от Восемнадцатой и Седьмой. Он видел, как мы обрабатывали Билли. Знал, что мы были там, что установили слежку за фургоном, и нашел другое транспортное средство. Он все планирует тщательно. У него наверняка был запасной вариант. Держу пари, что его логово где-то по соседству. Я ищу место, где можно с черного хода взять напрокат машину в хорошем состоянии – возможно, еще один фургон. Если обнаружишь что-нибудь, получишь награду.
– Тебя голенькую под шоколадным соусом?
– Извращенец… Добирайся своим ходом, приятель. Мне нужно захватить Пибоди. Начнем искать на месте.
Рорк схватил ее в охапку и поцеловал. «О да! – подумала Ева, у которой тут же закружилась голова. – Он явно стал прежним».
– Рад снова работать с вами в тандеме, лейтенант.
– Значит, это так называется? – Она сделала паузу и задумчиво посмотрела на Рорка. – Поставь Соммерсета на ноги, вышли его из страны, и я сама принесу шоколадный соус.
– Мне очень жаль Крэка, Даллас.
– Мне тоже.
Пибоди, сидевшая рядом с Евой, беспомощно развела руками:
– Я и не знала, что у него есть сестра. А должна была знать.
– Это бы ей не помогло, – бесстрастно ответила Ева.
– Да, не помогло бы… Как вы думаете, может, послать ему цветы?
Ева подумала о дереве Сиобан.
– Позже, Пибоди. Мы на работе.
– Да, мэм. – Пибоди боролась с обидой. Крэк был другом, и ей казалось странным, что Ева не разделяет ее чувств. – Я только хотела, чтобы он знал, что мы думаем о нем, вот и все.
– Самое лучшее, что мы можем для него сделать, это закончить дело и посадить в тюрьму того, кто убил его сестру. Цветы его не утешат, Пибоди. Утешит восстановление справедливости. Хотя бы на время.
– Вы правы. Просто очень тяжело, когда страдает тот, кто тебе близок.
– Так и должно быть. Если тебе становится легко, нужно уходить из полиции.
Пибоди вспыхнула, открыла было рот, но вовремя поняла, что вызывающий тон Евы вызван усталостью и гневом.
– Куда мы едем? Наверно, мне следовало бы догадаться… – Мысль об экзамене на чин детектива висела над ней как дамоклов меч. – Но я не могу.
– Как он перевез ее?
– Мы не знаем… Пока, – добавила Пибоди.
– Почему не знаем?
– Потому что он не воспользовался фургоном, за которым было установлено наблюдение.
– А почему он им не воспользовался?
– Потому что… потому что он знал, что мы следим за гаражом. – В последнюю секунду она успела сменить вопросительную интонацию на утвердительную. – Вы думаете, Билли предупредил его?
– А как по-твоему?
Пибоди на мгновение задумалась.
– Нет, мэм. Если он и сделал это, то ненамеренно. Билли не преступник. Он не станет иметь дело с серийным убийцей. По-моему, он искренне хочет помочь следствию. Он дорожит своим ребенком, и ему не нужны неприятности.
– Тогда почему наш подопечный не воспользовался гаражом Билли?
– Его мог предупредить кто-то другой. Или он просто занервничал и начал искать другой фургон… Нет, – возразила Пибоди себе самой. – Он обычно придерживается установленного порядка. Просто он знает, что мы нашли фургон и установили за ним наблюдение. Должно быть, он видел нас там. Очевидно, он смотрит новости, знает, что вы ведете расследование, заметил мою форму. И поставил крест на сером фургоне.
– А почему он увидел нас?
– Потому что… Черт! Потому что он живет или работает в этом районе! Вы уже говорили об этом, а теперь догадка подтверждается. Он следил за нами либо на улице, либо из окна.
– Золотая звезда за сообразительность!
– Предпочитаю золотой щит. Эмблему детектива.
Ева остановилась в половине квартала от гаража. Она хотела увидеть это место своими глазами, а не на экране компьютера. Хотела ощутить ритм здешней жизни, определить точки, откуда можно вести наблюдение.
«Не слишком близко, – думала она. – Убийца осторожен и не станет брать машину из гаража, расположенного в соседнем доме. Но достаточно близко, чтобы следить за ним, видеть, что там происходит, и принимать решения по ходу дела».
Серый фургон, который водит пожилая дама, его вполне устроил. Никаких особых примет. Не бросается в глаза. Просторный. Если возникнут какие-нибудь сложности, жертву можно будет погрузить в машину через заднюю дверь. Узнав, что за фургоном установлено наблюдение, он должен был подобрать себе нечто похожее.
– Он живет здесь, – сказала Ева. – Именно живет, а не работает: он видел, как фургон уезжает по воскресеньям. Следил за гаражом по ночам, чтобы знать, что там происходит. Он живет где-то рядом, Пибоди. Один, без соседей. Сливается с толпой. Так же незаметен, как выбранное им средство транспорта.
Она забралась в машину и стала молиться, чтобы не подвел кондиционер.
– Начинаем проверять списки жильцов. Мне нужны одинокие мужчины.
– Какой дом?
– Все. Весь квартал.
– На это понадобится время.
– Тогда не будем его терять.
Ева обвела взглядом дома в западной части квартала, обращая особое внимание на окна верхних этажей. Малый, разбиравшийся в фотографии, мог иметь хорошую оптику.
Мысленно перекрестившись, она включила персональный компьютер и начала поиск.
ГЛАВА 20
Они работали молча и сосредоточенно. Кондиционер начал выдыхаться, но ничто не могло их отвлечь. Над головой собирались тучи, улицу накрыл зловещий полумрак. По лобовому стеклу стекали первые крупные капли дождя, где-то вдалеке громыхало.
– Гроза будет нешуточная. – Пибоди потерла затылок и покосилась на начальницу. Лицо Евы покрылось испариной – не столько от жары, сколько от яростного напряжения. – Может быть, после нее станет прохладнее.
– Как же, жди! Просто к жаре добавится влажность. Проклятый август, – рассеянно и почти бесстрастно ответила Ева. – Он здесь, Пибоди, в своей сторожевой башне. Там наверняка красиво, спокойно, уютно, и все стоит на своих местах. Всюду портреты, – пробормотала она, глядя в покрытое брызгами переднее стекло. – Фотографии, приколотые к стенам. Ему нужно видеть свою работу. Любоваться, оценивать, критиковать. Работа – это его жизнь.
– Обрамленные.
– Что?
– Не приколотые, – сказала Пибоди. – Обрамленные. Он стремится к совершенству, верно?