Ангелина мудро кивает и подвисает. У меня возникает неприятное подозрение, что она не очень понимает, что со мной делать, и реально ждет от меня какого-то плана. Я молчу. Она, вздохнув, берет инициативу в свои руки.
– В вашем случае имеет смысл принимать антидепрессанты. Конечно же, в сочетании с сеансами психотерапии.
– Я не хочу принимать антидепрессанты.
– Почему?
– Потому что, насколько я знаю, антидепрессанты принимаются длительным курсом, около года. И на фоне их приема нельзя беременеть.
– А вы хотите забеременеть? После такого?! – она смотрит на меня, как на психопатку. Впрочем, так, наверное, и есть. Она – психотерапевт, а я – психопат, мы нашли друг друга в кабинете на “Белорусской”.
– Да, хочу.
– Что ж… Тогда мы с вами попробуем поработать без антидепрессантов.
– Отлично.
– На сегодня все. К следующему сеансу вам обязательно нужно заполнить эти анкеты. Там, среди прочего, шкала измерения тревоги и депрессии. Это очень важная часть нашей работы, отнеситесь, пожалуйста, к анкете серьезно.
Анкета, которую я пытаюсь заполнить дома, способна погрузить в тревогу и депрессию кого угодно – даже самого счастливого, удачливого и процветающего человека, окруженного сонмом любящих детей и внуков. Это бесконечная череда скучных и неумных вопросов, переведенных гуглтранслейтом или бог-знает-чем с бог-знает-какого языка и по большей части не имеющих ко мне лично вообще никакого отношения.
“Я сегодня рад так же, как и раньше”. Варианты ответов:
1. Да, конечно.
2. Да, но не так сильно.
3. Немножко беспокоил.
4. Совсем не беспокоил.
“Я чувствую себя счастливым”.
1. Да, конечно.
2. Да, но не так сильно.
3. Немножко беспокоил.
4. Совсем не беспокоил.
“Я могу просто сесть и расслаблен”.
1. Да, конечно.
2. Да, но не так сильно.
3. Немножко беспокоил.
4. Совсем не беспокоил.
Тихонько матерясь, я помечаю галочками “совсем не беспокоил”.
В следующей анкете задача усложняется. Там нужно не просто ставить галочки, но и вписывать ответы на вопросы.
“В ближайшем будущем я хочу стать…” Впишите, какой вы хотите стать. Например: “Я хочу стать стройной/подтянутой/счастливой/уверенной в себе/успешной в карьере”. Постарайтесь избегать отрицаний. Не следует писать: “Я хочу стать не такой толстой/без висящего живота и т. д.”
На этом я все-таки ломаюсь. На следующем занятии я говорю Ангелине, что не вижу смысла отвечать на вопросы, адресованные коллективной тетушке сорок плюс, комплексующей от безделья и лишнего веса.
Ангелина слегка обижается за своих клиенток.
– Между прочим, по той анкете, которую вы все-таки заполнили, видно, что у вас очень высокий уровень тревоги.
– Не сомневаюсь. Это было понятно и без анкеты.
– Если хотите, я покажу вам некоторые техники расслабления, используемые при тревожных расстройствах. Они помогут вам снимать напряжение. И налаживать дыхание.
– Да, очень хочу! – я с облегчением думаю, что, возможно, от Ангелины все-таки будет прок.
Она просит меня лечь на спину, закрыть глаза, сложить руки на груди и застыть. Не двигаться. Полностью погрузиться в себя, отрешиться от внешнего мира.
…Я лежу на спине, со скрещенными на груди руками. Как тогда, в “Шарите”, сразу после родов. Я опять лежу в той самой позе покойника. Вероятно, это самая подходящая для меня поза…
– А теперь задержите дыхание.
…Я лежу со скрещенными руками – не двигаюсь и не дышу. Вот теперь я совсем как мертвая. Мертвые ведь не дышат. Мне вдруг кажется, что больше я не буду дышать никогда. Даже если захочу. Даже если Ангелина скажет, что можно.
Я вскакиваю и хватаю ртом воздух.
– Что случилось? – пугается Ангелина.
– Я не могу это делать! Не могу лежать на спине и не дышать.
…Мы вежливо прощаемся до следующей недели. Мы обе знаем, что я больше к ней не приду.
Глава 20Младенец без имени и злая колдунья
Зато я нахожу действительно хорошего детского психолога для Барсука. Наталья Куренкова работает в Центре психолого-медико-социального сопровождения “Юго-Запад”. Мы с Барсуком попадаем к ней с третьей попытки: первые две заканчиваются фиаско, так как по мере приближения к метро мне становится все труднее дышать – и мы никуда не едем. В третий раз мой организм все-таки любезно соглашается переместиться на “Юго-Западную”.
Наталья сначала долго разговаривает со мной. Потом с Барсуком. Потом она предлагает Барсуку сочинить любую историю – и либо нарисовать ее, либо разыграть при помощи игрушек. Барсук радостно выбирает “поиграть”. Психолог задает наводящие вопросы (“Сколько в нашей истории персонажей?”, “Как их зовут?”, “Вот, смотри, тут в коробке много разных кукол и мягких игрушек, хочешь кого-то выбрать на эту роль?”, “Кем они друг другу доводятся?”, “Где они живут?”, “Во что мы их оденем?”, “Чего они хотят?” и т. п.), Саша разыгрывает историю, а я просто наблюдаю. И чувствую, как мурашки бегают у меня по спине. Потому что не нужно иметь специального психологического образования, чтобы понять, кто есть кто в этой сказке.
…Жили-были две сестры. Две куклы Барби. Они жили в домике для Барби. Старшую звали Анна-Мария, она была очень красивая, но не очень счастливая и хотела, чтобы ее не отвлекали. Она носила большую широкополую шляпу. Младшую сестру звали Сандра, и она все время отвлекала Анну-Марию от ее важных мыслей. Тогда Анна-Мария надвигала на лицо свою широкополую шляпу, чтобы ей никто не мешал размышлять о важных вещах. Она не хотела слушать младшую сестру, Сандру, потому что не знала, что Сандра тоже хотела рассказать ей о чем-то очень важном.
– О чем важном? – спрашивает Наталья.
…Она хотела предупредить Анну-Марию об опасности.
– Опасность угрожает именно Анне-Марии?
…Опасность угрожает им всем. Очень большая опасность. Просто катастрофа. Всей их семье.
– А какие еще у них есть члены семьи?
…Еще у них был старший брат. Вот этот… Кен. Вообще я терпеть не могу барби и кенов, но тут у вас нет других человекообразных кукол. Так что пусть будет этот. Его так и звали – Старший. Он тоже был очень занят. А еще у них был младший брат.
– Сколько лет было младшему брату?
…Младшему брату было нисколько лет. Он был совсем маленький. Он только что родился.
– И как его звали?
…Его никак не звали. Его еще не успели назвать.
– Вон в той коробке много всяких голышей и пупсов. Хочешь кого-то выбрать на роль младшего брата?
…Тут нет никого подходящего на роль младшего брата. Это все не то. Все эти пупсы – они не подходят!
– Что же мы будем делать?
…Ну, мы просто будем знать, что в доме был еще и маленький брат.
– Может быть, мы поставим для него детскую кроватку? Вон, смотри, в той коробке – детская мебель.
…Нет, все эти кроватки – не те. Они не подходят. Пускай мы просто будем играть, как будто в доме вместе с сестрами жил маленький брат, у которого не было имени и кроватки. Так ведь можно играть?
– Конечно. Ты можешь играть как хочешь. Так что же за опасность угрожала этой семье?
…Рядом с домом, где жили сестры, был рынок. По воскресеньям сестры ездили на рынок вот на этом дурацком розовом барби-автомобиле. На самом деле их автомобиль был другого цвета, но у вас такого нет, так что пусть будет розовый… А на рынке работала торговка, которая продавала фрукты, но на самом деле это была злая ведьма. Причем с другой планеты. Вот эта тряпичная кукла с пуговицами вместо глаз. И она замышляла что-то очень плохое…
– Что она замышляла?
…Эта ведьма хотела продать Анне-Марии заколдованное инопланетное яблоко под видом очень полезной еды. Чтобы Анна-Мария принесла это яблоко домой. А в этом яблоке сидела частица самой ведьмы. Ведьма собиралась вылезти из яблока и украсть из дома младенца. Она знала, что если похитить младенца – наступит конец света. И вся Земля погибнет.
– Почему же такие последствия у этого похищения?
…Потому что это был специальный младенец. Которого ни за что нельзя забирать из дома.
В дверь кабинета осторожно заглядывает сотрудница центра. Жестами показывает, что наш час истек, а в коридоре ждет приема другой ребенок. Наша психолог заметно напрягается.
– Мы не можем сейчас прерваться, – говорит она. – Это будет очень неправильно. Пусть они подождут. Нам нужно еще немного времени.
Сотрудница слегка хмурится и прикрывает дверь.
– Значит, эта злая колдунья хотела уничтожить всю Землю?
…Да. Потому что она была с другой планеты.
– Но младшая сестра, Сандра, догадалась про эти коварные планы.
…Да, Сандра сразу увидела, что торговка – настоящая ведьма. И она просила Анну-Марию не покупать у нее яблоки, но Анна-Мария не слушала, она думала о своем.
– Но Сандра наверняка придумала способ предупредить старшую сестру об опасности?
…У нее никак не получалось это сделать. Каждый раз, когда Сандра хотела ее предупредить, Анна-Мария надвигала на лицо свою шляпу.
– И тогда Сандра что-то придумала? Какой-то способ? Она ведь была очень догадливая. И изобретательная. Раз уж она догадалась, что торговка – это страшная ведьма, то наверняка она придумала, как разобраться со шляпой?
…Младшая сестра была умная, да. Но она слишком много болтала. И поэтому никто не догадывался, какая она умная. И никто ее не слушал.
– Но она-то знала, что она очень умная?
…Ну, она не была уверена.
– Может быть, она в этом убедилась, когда нашла способ справиться со злой колдуньей? Она ведь справилась с ней тогда, на рынке?
…Да. Сандра справилась со злой колдуньей. Она нашла способ. Когда Анна-Мария уже собиралась взять из ее рук яблоко, Сандра сняла с ее головы шляпу и швырнула в колдунью. И колдунья от неожиданности превратилась из торговки в инопланетное чудовище, которым она и была по правде. А Анна-Мария не могла надвинуть на лицо шляпу и от всего загородиться. Поэтому она тоже увидела, что торговка – инопланетное чудовище. И потом она даже поблагодарила Сандру за помощь. И они вернулись домой.