– Тише! – шикнула на него девушка, увидев, как на них косится мужчина в маске какого-то диковинного животного, классификации не поддававшегося – и не медведь и не волк – и ни на что не похожего.
Они прошли дальше, с удивлением отмечая, что как девушек в нарядах Златославы, так и мужчин в костюмах Крадущегося Странника в зале было превеликое множество.
– Ну что ж, по крайней мере, мы не выделяемся из толпы, – полушутя-полусерьезно заявила травница. – Ну что, пойдем на поиски хозяина?
– Нет. Во-первых, сейчас ему не до нас. Во-вторых, это просто неприлично – на празднике сразу говорить о делах. В-третьих, надо подождать, когда он хоть немного выпьет. Кстати, любимая, – эльф подхватил с подноса пробегающего мимо официанта два бокала игристого вина, – отведай.
– Надеюсь, мы не будем злоупотреблять? – недовольно проворчала Ива.
Ее всегда немного злило, что эльф практически не пьянел, в то время как она не могла этим похвастаться. Во всяком случае, столько выпить, сколько требовалось ему для того, чтобы опьянеть, она просто не смогла бы.
– Душа моя, я тебе не позволю, – не преминул подколоть ее возлюбленный. – Тсс! Не сердись, любовь моя. – Он положил ей палец на губы. – Лучше допивай, и пойдем танцевать. Когда мы с тобой еще попадем на бал?
– Ах, мой господин, это такая честь для меня – танцевать с Перворожденным Пресветлым, Прекраснейшим из всех ныне живущих…
– Ива, прекрати ерничать.
– Знаешь, а может, этот зал не так и ужасен, – кружась уже который танец, заявила травница. – Мне даже нравятся эти огромные хрустальные люстры. В них так чудесно сверкает свет.
– Так, я понял. Тебе больше не наливаем.
– Не любишь ты меня, – надула губки девушка.
– Люблю, люблю, – вздохнул эльф. – Но подышать мы с тобой все-таки выйдем.
– В сад?
– На террасу. Заодно и рассмотрим, куда это направляются все мужчины, наряженные в костюмы Белых Поводырей.
– Что за неуважение – одеваться в Белого Поводыря? Это же даже не смешно – практически призывать смерть, причем не только на себя, но и на окружающих!
– Зато можно не опасаться, что кто-то случайный попадет в компанию.
– Подожди, что ты имеешь в виду?
– То, что последний час все мужчины, одетые в костюм того, кто помогает смерти прийти в мир живых, потихоньку уходят в сторону террасы. Тебе не кажется это странным?
– Еще как!
– Вот я и предлагаю прекрасной даме выйти со мной подышать воздухом. В случае чего можно прикинуться целующейся парочкой.
– Можно и не прикидываться.
– В смысле?
– Ты что, не хочешь меня поцеловать?
– Милая, я просто не могу дождаться момента, когда вновь коснусь твоих губ! – патетически провозгласил эльф. – Довольна?
– Довольна!
– Ну не злись, душа моя. Я люблю тебя. Пойдем. Уж больно интересно, что там происходит.
Изображая из себя изрядно подвыпившую влюбленную парочку, они выбрались из праздничного зала в сад.
– Куда ты? Нам же на террасу!
– Там наверняка поставили охрану. Внизу по саду пройдем.
– А-а…
Они вышли в полный теней парк прямо под полную отливающую серебром луну. Эльф увлек свою красавицу под ближайшее дерево и, сначала поцеловав для порядка и крепко прижав, стал прислушиваться.
– Ну что там?! – не выдержала Ива.
– Туда. Кажется, там.
Он повел ее в сторону. Пару раз они ныряли под прикрытие теней и обогнули чем-то не нравящиеся эльфу участки.
Наконец они оказались под внешне ничем не примечательным окном, и Т’ьелх уверенно заявил:
– Здесь.
– Я ничего не слышу.
– Зато я слышу. Пока они только обмениваются приветствиями и ждут опоздавших. Полезли.
– Куда?
– Вверх. Поближе к окну. Сейчас они понизят тон, и половину не услышим.
Ива закинула голову и с сомнением оглядела тонкий плющ, по которому предполагалось забраться.
– Ты что, смеешься? Я туда не полезу.
– Я помогу. Не трусь.
– Т’ьелх, не говори глупостей. Я в платье, в этих ужасных туфлях туда просто не влезу. А левитировать после того единственного раза с Гретхен у меня ни разу не получилось.
– Горе ты мое! Как же с вами, людьми, трудно! Не могу понять, как это в принципе возможно – не уметь лазить по деревьям!
– Я умею лазить по деревьям! Как-никак я знахарка. И взобралась на столько деревьев, что тебе и не снилось. – Эльф хмыкнул. – Но, Т’ьелх, это не дерево!
– Без разницы. Хватайся.
– За что?!
– За шею!
– Я же тебя удушу!
– О звезды! Вот так. Да. И вот так. Держись и, главное, звезды побери, не визжи. Всех заговорщиков перепугаешь!
– Да, – пропыхтела Ива, в душе проклиная всех богов, звезды, заговорщиков и эльфов заодно, – будет обидно, если это просто сбор клуба любителей браги.
– А что? Я бы посмотрел на последствия этого заседания. Да и поучаствовал бы с удовольствием.
– Пьяница!
– А сама-то! Все твои любимые настойчики, эликсирчики, прочая дрянь – все на спирту. Говорят, что издревле лекари все средства пробовали на себе, поэтому-то все последние на спирту.
– Вредный ты.
– А ты капризная.
– Нахал!
– Злючка!
– Длинноухий!
– Ведьма! О! вот и добрались. Слазь!
– Куда?!
– Вот же порожек.
– Ты смерти моей хочешь? Я что, по-твоему, похожа на канарейку? Давай дальше! В соседнее окно.
– Эксплуататорша!
– Слушай, оставь свои эльфийские ругательства для тех, кто их понимает!
– Это не ругательство. А, ладно. Держись за раму. Становись. Стоишь?
– Окно закрыто!
– Сейчас. – Эльф чуть налег на раму плечом, толкая вверх и одновременно в сторону. Окно поддалось и с легким скрипом распахнулось внутрь. Т’ьелх спрыгнул в комнату и протянул руки своей даме.
– Где ты научился так хорошо вскрывать окна?
– О, милая, тому есть две причины. Первая заключается в том количестве беспечных богачей, которых угораздило владеть понравившимися мне вещами. А вторая – в том, что большинство приглянувшихся мне дам, имеют привычку закрывать на ночь окна.
Знахарка сдавленно хихикнула и шутливо ударила его кулачком в плечо. Эльф тут же перехватил его, облобызал каждый пальчик и явно вознамерился продолжить занятие и дальше, но за стеной тут воцарилась странная тишина.
Ребята вспомнили, зачем, собственно, сюда явились, и тихонько направились к стене, за которой должны были находиться те, чье собрание так их заинтересовало. Комната, в которой находились девушка и юноша, явно служила кому-то кабинетом и весьма удачно соединялась с соседним помещением – очевидно, библиотекой – дверью, слышимость через которую даже для Ивы была вполне приемлемой.
Они очень осторожно – не дай боги заскрипит! – прижались к двери и стали вслушиваться.
– Как мне кажется, все здесь?
– Если и нет, то нет смысла дожидаться опоздавших. Мы занимаемся слишком серьезными вещами, чтобы терпеть в своих рядах тех, кто даже не может прийти вовремя.
Голоса за стенкой казались приглушенными, но пропадала лишь малая часть слов.
Скоро пустой треп кончился.
– Все, господа, надо приступать к делу, пока на наше отсутствие не обратили внимание. Грон, поставь защиту от подслушивания.
Ива дернулась и рывком оттащила эльфа от двери.
– Что ты делаешь?! – возмутился он.
– Слышишь голоса сейчас? – перебила она.
– Вот гоблин! – выругался эльф. – Не слышу!
– Они поставили защиту. Я читала о такой и побоялась, что маг может нас почувствовать. Защита представляет собой что-то вроде пузыря, в который заключаются те, кому необходимо спокойно поговорить. Обычно, как было написано в книге, его ставят вдоль стен, пола, потолка. Чтобы не мудрить.
– Можешь ее снять?
– Смеешься? Даже не представляю как. Я ее даже почти не чувствую. Ощущаю чужую магию, но не более. Тут нужна ювелирная работа – ведь маг обязательно почувствует, что с его волшебством что-то делают.
– Вот гоблин!!! – повторился Т’ьелх. – До чего же обидно!
– Как же мне хочется стать настоящим магом!
– Что будем делать?
– Если б я была магом, я могла бы навести иллюзию, что мы одни из них.
– Костюмы Белых Поводырей? Милая, наверняка у них есть какие-нибудь пароли. Не исключено также, что они знают каждого в лицо. Звезды! Надо что-то делать! Кстати, ты ничего не чувствуешь?
– Ты о чем?
– Об Алисии.
Ива застыла на миг и прислушалась. Потом разочарованно покачала головой:
– Очевидно, там что-то вроде тайника, потому как я чувствую столько всего магического! Исходит как от лавки с амулетами. Или это из-за мага. Именно твою фамильную висюльку я не чувствую.
Эльф скривился. Выглядело это забавно. Вообще надо сказать, что самой забавной деталью в представителе древней расы были ушки. Длинные, остренькие, тонкие, они очаровательно приподнимались, когда он прислушивался. Пару раз Ива замечала, что во время ее праведного гнева на его очередную шалость ушки прижимались к голове. Эльф высокомерно отрицал это, упирая на то, что это физически невозможно. Знахарка хихикала и продолжала собирать компромат на «гордость древних».
Так вот и сейчас ушки дернулись. Через мгновение подпрыгнул и их обладатель. Это выглядело настолько смешно, что первые две минуты Ива потратила на борьбу с хохотом и только потом задумалась над столь странным поведением любимого, до этого момента не отличавшегося любовью к подскакиванию. Кстати, где он?
Эльф стоял, прижавшись вышеупомянутым ушком к двери. Укоризненно посмотрел на подругу, он прошептал:
– Я их слышу.
Ива повторила скачок друга и, оказавшись вплотную к двери и эльфу, тоже услышала приглушенные голоса.
– Кто-то снял защиту.
– Но кто?!
– Может, маг не очень опытный или просто не сработало что-то.
Мужчины в соседней комнате продолжали разговор:
– Значит, решено. В одиннадцать часов вечера собираемся у Момна. Он телепортирует в тайный ход. Дальше дело техники.
– Но-но, позволь не согласиться с тобой, Ян. Не думаю, что князь не предусмотрел такую возможность. Надо всего лишь знать историю, чтобы заметить, что если правителей и убивали, то в половине случаев именно войдя через потайной ход. Вторая половина приходится на охоту.