Как-то, в очередной раз заехав к Зинаиде с целью обсуждения нюансов предстоящего мероприятия, Виктория застала подругу в непривычно подавленном состоянии.
– Тоска! – порыкивая на малолетнего сына, вздыхала Зина. – Все надоело, ничего не хочу! Слушай, – как обычно, Зинаида сама придумывала себе и проблемы, и методы борьбы с ними, – а поехали где-нибудь посидим, отдохнем, как порядочные светские дамы. Что это мы все в хате, как примерные домохозяйки!
И они поехали.
В меню был умопомрачительный выбор коктейлей. Всех названий Вика не могла ни выговорить, ни запомнить. Зинаида, явно завсегдатай этого заведения, без предисловий заказала линейку экзотических горящих шотов.
– Напьюсь! – клятвенно пообещала она. – Всякая уважающая себя женщина должна периодически напиваться!
– Эх, тогда и я тоже. Вызову потом водителя. Он здесь рядом живет, – решила поддержать подругу Виктория.
– Везучая ты. Своя фирма, свой водитель, свой штат сотрудников… Не надо никому по утрам делать кофе, просыпаться пораньше, дабы, когда твой благоверный откроет глаза, ты уже хоть как-то выглядела, не надо отчитываться за потраченные деньги.
– Знаешь, лучше, когда нужно за них отчитываться, чем когда приходится их зарабатывать, – отмахнулась Виктория. – И потом, я тоже не сама по себе. И над моей фирмой стоят дяди.
– А у тебя много любовников? – неожиданно спросила Зинаида, и в глазах ее забегали маленькие чертики. Теперь Вика поняла, почему Зинаида покровительствовала ей. Успешность Виктории, вызывающая обычно зависть, пробуждала в не менее удачливой, правда, совсем в другой области, Зине любопытство.
– Нет, – отрезала Вика, и Зина поняла, что больше этой темы касаться не стоит.
– И правильно, – почему-то с грустью резюмировала подруга. – У меня долгое время тоже никого не было. Я первому мужу ни разу не изменила. И второму была верна целых три года. А потом о количестве его баб вдруг узнала… И так мне тошно сделалось… В общем, знаешь, что я учудила?
– Ну?
– Никогда не поверишь. Я по телефону в этой самой службе знакомств, о которой наши девочки с таким пренебрежением сплетничают, заказала себе парня на час. Это очень здорово, что такие службы сейчас существуют. Рассказываешь все, что хочешь ощутить. Только от комплексов надо избавиться, саму себя познать и понять, чего ты конкретно хочешь. Представляешь, сбываются на самом деле все твои потаенные мечты. Ну и что, что за деньги, ну и что, что все это запланировано и заранее известно, все равно удовольствие настоящее. Ощущаешь себя королевой!
– Зиночка, ну ты даешь! За деньги собственного мужа изменяешь ему!
– Ты меня осуждаешь?
– Нет. Может, даже завидую. Я бы так не смогла.
– А ты попробуй, – хихикая, Зина сунула Виктории визитку агентства.
Болтали они еще долго, Вика успела захмелеть. Она и не пыталась себя контролировать, ибо целенаправленно решила расслабиться. Виктории было весело. Но каким-то мрачным, напускным было это веселье.
Водитель приехал за Викой через пять минут после ее звонка. Зинаиду же, окончательно опьяневшую и клянущуюся в вечной преданности «родной Виконьке», которая мало того что «свой человек», так еще и «барышня с характером», отвезли домой и передали на руки изрядно волнующемуся мужу.
Дома Виктория обнаружила, что заснуть не получается. Не получается также заняться подсчетами для агентства или просто посмотреть фильм. Вике дико хотелось выкинуть что-нибудь особенное, поспорить, повоевать, посмеяться… «Давайте придумаем религию, давайте убьем кого-нибудь, давайте сделаем что-нибудь интересное!» – лезли на ум слова какого-то кумира молодости. Виктория вдруг зажглась. Почему бы и нет? Она пьяно подмигнула собственному отражению в зеркале и, слегка пошатываясь, сходила за телефоном. «Служба пикантных услуг», – было написано на подсунутой Зиной визитке.
– Алло, служба услуг, круглосуточный оператор слушает. – У Вики на миг мелькнула здравая мысль положить трубку, но тут голос с раздражением проговорил: – Послушайте, прекратите молчать и дышать на меня в трубку, как маньяк.
– Девушка, простите, я не хотела на вас дышать, – Вика решила заговорить, чтобы не пугать операторшу, – я собиралась сделать заказ.
– Ваш адрес, требования к партнеру, вид услуг, – монотонно проговорила девушка. Оператор явно уже устала от звонков. Вике такой безучастный тон, как у работницы конвейерного труда, не понравился.
– Я бы хотела поговорить с кем-нибудь главным. У меня будет необычный заказ.
К великому удивлению Виктории, девушка позвала к телефону какого-то мужчину.
– Начальник смены. Слушаю вас.
Пьяная Виктория, очень удивленная, что в подобном бизнесе бывают начальники смены, и даже несколько польщенная вниманием оного, все же решила, что класть трубку сейчас уже неудобно.
– Я хочу заказать… романтическое знакомство! – Виктории стало очень интересно, как же в этом публичном доме воспримут подобное желание.
– Э-э-э, как вы сказали?
– Романтическое знакомство.
– Пр-ростите? Ах да, я понял. Каким должен быть пар-ртнер?
– Не имеет значения. Я вообще не хочу его видеть. – Виктории собственное поведение почему-то казалось ужасно остроумным, и она еле сдерживала себя, чтобы не расхохотаться.
– Отлично, – почему-то не растерялся начальник смены. – Наш опр-ределитель номер-ра зафиксир-ровал ваш телефон. Его можно считать контактным?
Вике вдруг перестало все это нравиться. Но отступать уже было некуда.
– Ну да, – буркнула она.
– Отлично, заказ принят…
Виктория вдруг отвлеклась от изложения и принялась объясняться:
– Катюш, я рассказываю тебе все это столь подробно, чтобы ты правильно меня поняла. Я не ненормальная какая-нибудь… Просто так сложилось. Понимаешь, попала в женский коллектив – шмотки, магазины, макияжи – и так захотелось мне стать одной из них… Так захотелось окунуться в какие-нибудь хмельные радости. Тем паче что Зинка – женщина неглупая и мне глубоко симпатичная. Мне казалось – вот она не стыдится такое делать, а чем я хуже? Да и пьяна я была в стельку.
– Вик, перестань оправдываться. Ничего дурного я о тебе не думаю. Со всеми бывает. – Я с интересом ждала продолжения рассказа.
Викина откровенность неожиданно повлияла на мое отношение к подруге. Сейчас она уже не казалась мне лишенной естественности стервозной карьеристкой, браво шагающей по трупам и не стремящейся в жизни ни к каким другим целям, кроме денег и власти. Обыкновенная, заблудившаяся в собственном одиночестве женщина. А то, что она избрала путь, пролегающий через такие безнравственные области, как политика и большой бизнес, – это все теперь воспринималось как издержки беспечной юности. Впряглась – должна тянуть. Это как бы ее беда, а не вина. И потом между «бравым вышагиванием по чужим головам», которое виделось мне в Викиной карьере раньше, и описанным сейчас постепенным, с реверансами и угрызениями совести, продвижением по этой болотистой тропе, была огромная разница.
– Утром, с трудом преодолевая головную боль и желание выпить ящик минеральной воды, первым делом я бросилась исправлять эту бредовую ситуацию, – продолжала рассказывать Вика. – Позвонила, представилась, попросила аннулировать заказ. Но потом началось такое…
На следующий день домработница протянула пришедшей с работы Виктории запечатанный конверт.
– Вот. Уже и до дома добрались жаждущие, – ворчала она. – Цветы я в комнате поставила. И вот, письмо еще. Принес малый лет десяти. Сказал, просили хозяйке передать. Я еще спрашиваю: «Маленькой или большой?» Он плечами пожал, говорит – той, что Виктория. Вот.
Виктория слегка оторопела, но перед Татьяной решила свою реакцию не проявлять.
– Что ж плохого-то, Тань? Если бы что пропало, было бы плохо. А тут – наоборот, сюрприз. Значит, радоваться надо. Я, в конце концов, тоже женщина.
– Да уж, сюрприз! – всплеснула руками Татьяна, подразумевая, что еще неизвестно, стоит ли радоваться появлению письма и цветов.
Виктория уединилась в спальне и распечатала конверт. Огромный букет роз, тут же поселившийся в вазе на туалетном столике, поднимал настроение и интриговал.
Здравствуй… Черт возьми, я даже представить себе не мог, что ты так прекрасна… Нет, не так. Звезда моя! Если бы я знал, что такая красота существует на свете, я бы стал травою под твоими ногами, росою на твоей щеке…
Простите, Виктория, но как ни стараюсь, придумать романтическое начало романтическому письму, не показавшись полным идиотом, у меня не получается. А ведь это моя работа, за это письмо мне уплачены деньги. Что делать? Как добросовестный человек, я пришел к единственному выводу – писать откровенно, тогда получится искренне и лирично…
Так вот, мне действительно было бы очень интересно пообщаться с Вами. Дело в том, что где-то глубоко в моем подсознании притаился циничный психолог, высмеивающий все высокопарное и в корне уничтожающий романтику, объясняющий все порывы с сугубо научной точки зрения. Узнав о Вашем заказе, я удивился и не мог понять, зачем Вам, сильной, умной женщине, вдруг понадобилось заказать романтическое знакомство. Нет, я стремился понять. Хотя Ваши фотографии в местной газете отнюдь не соответствуют имиджу одинокой дамы, но, кто знает, может, где-то в уголках Ваших смеющихся глаз все же притаилась тоска по романтике, не замеченная фотографами и операторами… Но, черт возьми, я не могу позволить себе думать, что Вы предполагаете купить настоящие чувства за деньги! Виктория, умоляю, не мучайте меня! Знаю, что письмо это Вы вполне можете выбросить и не прилагать усилий для ответа… Но тогда, предупреждаю, на Вашей совести будет смерть человека, сгоревшего в пламени собственного любопытства. Ответьте, зачем Вам, собственно, понадобилось это самое романтическое знакомство?
Искренне Ваш… черт, я ведь по условию договора не должен представляться.
Сказать, что Виктория была поражена, значило ничего не сказать. Вот так романтика! Вот так отмененный заказ! Вот так исполнитель! Виктория ошарашенно повертела письмо в руках, мрачно усмехнулась и принялась перечитывать его снова. О том, чтобы отвечать на подобный вздор, не могло быть и речи. Вика не столько не хотела общения с новоявленным «чертыхающимся психологом», как она тут же окрестила воздыхателя, сколько просто не представляла, как будет выглядеть ее ответ. «Пьяна была, не помню!» Вика убрала письмо в дальний ящик стола и в самый глубокий закуток памяти.