Так вот она о чем! Полагая, что Шурик и есть шантажист, Виктория восприняла его звонок очень болезненно. На нее буквально было жалко смотреть.
– Вика, не время для истерик, ты на работе.
– Да, – Виктория прикрыла глаза. – Ты права. Действительно, не время для истерик. Ладно. Мне нужно сосредоточиться. Я вызвала тебя, потому что надеялась, что ты подскажешь что-то дельное, но теперь вижу, что это – моя личная война.
Я украдкой глянула на часы. Без двадцати четыре. Шурик уже, наверное, на пути сюда. А я предупреждала, что его визит Виктории совершенно не понравится!
– Кать, не сочти за грубость, но… – Вика требовательно глянула на дверь.
– Ты поручила Светлане разыскать меня, чтобы иметь возможность попросить меня уйти? – не поверила я своим ушам.
– Ну… Нет… Сначала я просто растерялась и искала в тебе поддержку. А теперь понимаю, что хочу встретиться с ним без свидетелей!
Виктория вовсе не была расположена к конструктивной беседе. В этот момент секретарша сообщила, что Викторию просит зайти к себе нотариус. Вика запыхтела, как паровоз, но наконец взяла себя в руки.
– Почему я к ней должна идти! – возмутилась она, выходя из кабинета. – Пусть сама ко мне приходит! Катерина, пока. Увидимся позже. Светлана, вы идете со мной. Будете конспектировать наши маты, – отдав эти распоряжения, Виктория гордо вышла из кабинета.
Я осталась одна. Иногда на меня находит нечто странное. Не то чтобы я становилась совсем безумной, нет. Просто иногда мозги отключаются и некто, имитируя их, отдает приказания организму. На этот раз я не распознала подделки.
Деловито оглянувшись, я решила, что просто обязана, пусть и незримо, присутствовать при встрече Шурика и Виктории. Решение созрело как-то само собой. Я залезла в стоящий в кабинете Виктории шкаф для верхней одежды с таким видом, будто подобные действия входили в мои повседневные обязанности.
Офисную мебель для Виктории наверняка разрабатывали враги шпионажа – ни одной достойной щелочки, сквозь которую можно было бы рассмотреть происходящее в кабинете! Зато слышимость великолепная. Я уселась прямо на нижнюю полку, облокотившись на стенку шкафа, и вся обратилась в слух. Судя по клацанью каблуков, в кабинет возвратилась Виктория.
– И эти туда же! – вслух проговорила она. – Всем нужны мои деньги! Гады! Одна Катька в этом сумасшедшем доме остается верным мне человеком. – (Я улыбнулась, ощутив некий прилив гордости). – Только верностью все ее достоинства и исчерпываются. Бестолочь редкая!
Я поглубже забилась в свое укрытие и клятвенно пообещала себе прекратить всякие контакты с Викторией, после того как покину ее шкаф. Разум вновь победил на выборах в правление моим организмом, и я не понимала, зачем совершаю столь глупое и унизительное действо, как подслушивание. Мне уже не слишком-то нравилось тут сидеть, и я намеревалась покинуть это укрытие при первом удобном моменте. Я злилась и мысленно командовала Виктории: «Ну же! Вспомни, что тебе что-то нужно в комнате менеджеров! Уйди куда-нибудь! Захоти в туалет, в конце-то концов!» Активно пытаясь воздействовать на подсознание Силенской, я отдавала ей мысленные приказы: «Ты забыла высказать нотариусу самое важное!», «Немедленно вернись к ней в кабинет!» – внушала я. Виктория не слушалась.
– Тут один молодой человек, который звонил и записался на четыре, хочет вас видеть, – доложила секретарь.
– Где он? – резко спросила Виктория, и по ее озлобленности я поняла, что Вика догадалась, кто этот человек.
– Внизу у охранника. Впускать?
– Жду.
В шкафу вдруг стало неимоверно душно. Тоже мне, суперофис! Могли бы установить здесь кондиционер! Я почувствовала, как капельки пота струятся по моему лбу.
– Приветствую, – услышала я через несколько минут несколько напряженный голос моего второго бывшего мужа.
– А где же привычное «как дела?». Александр, ты изменяешь традициям, – судя по ироничному тону, Виктория уже отлично владела собой.
– Звучит как заготовленная фраза, – прокомментировал Шурик. – Ты снова залезла в панцирь своего имиджа.
– Помнится, я как-то уже пыталась сбросить панцирь. Ты тут же решил воспользоваться этим. Поражаюсь, как у тебя хватило наглости прийти сюда!
– Не наглости, а смелости, – обиделся Шурик. – Тебя, судя по твоему взгляду, нужно опасаться. Похоже, ты напридумывала себе черт знает что. Я пришел, чтобы…
– У меня еще есть мозги, чтобы догадаться, зачем ты ищешь встречи, – перебила Виктория. – Ты хочешь, чтобы я отозвала опера, не так ли?
– Потрясающе! – только и смог выговорить Шурик. – Ты живешь в каком-то загадочном, придуманном тобою же мире. Кстати, ты великолепно выглядишь.
Шурик говорил серьезно, и мне захотелось завыть от этих телячьих нежностей.
– Знаю, – без тени кокетства отозвалась Виктория. – Положение обязывает, видишь ли.
– Понимаю, – отозвался Шурик. – Ты молодец.
– А ты, к сожалению, просто идиот. Добровольно явиться ко мне в офис после всего содеянного! – Виктория несколько смягчилась. – Может, ты еще и сейчас начнешь требовать деньги? Будешь рассказывать, как тщательно перестраховался, прежде чем прийти сюда, да?
– Ни в коем случае. – Шурик пытался вести себя как преисполненный собственного достоинства джентльмен. Интересно заметить, насколько меняется манера разговаривать одного и того же человека в зависимости от того, с кем он говорит. – Я не стану этого рассказывать.
– Что ж, – в интонациях Виктории неожиданно проскочили угрожающие нотки, – значит, умрешь, так ничего и не объяснив мне.
Я внутренне похолодела и слегка приоткрыла дверцу шкафа. Виктория в этот момент достала из ящика стола нечто похожее на пистолет и направила это нечто на Шурика. Такого поворота событий я никак не ожидала. Шурик молчал, оторопело глядя на Силенскую.
– Удивлен? – улыбнулась Вика.
– Даже больше, – Шурик быстро протер очки. – Чрезвычайно удивлен. У тебя есть разрешение на хранение оружия?
– Не переживай! Есть.
– И то хорошо, – облегченно вздохнул Шурик. – Я уж было подумал, что связался с преступницей.
– Не стоит сейчас со мной шутить, – прошипела Виктория. – Говори, где твой сообщник и где мои деньги!
– Хм, – выдавил из себя Шурик.
– Не перебивай! – резко выкрикнула Вика. – Еще меня интересует, какие свидетельства наших телефонных диалогов у тебя имеются? Какие фото, какой компромат? Что ты молчишь?
Вика стукнула рукояткой пистолета по столу, и шкаф качнулся в такт моему вздрагиванию.
– Так ты слова не даешь вставить, – обиженно проговорил Шурик. – Я как раз хотел тебе рассказать…
Вика явно нервничала, посему не могла молчать.
– Меня не интересует, что ты хотел! – Она снова направила дуло пистолета на моего бывшего мужа. – Меня теперь интересует только то, чего хочу я! А я хочу засадить тебя в тюрьму за вымогательство. Понятно?
– Что ж тут непонятного. Успокойся. – Шурик выставил руки вперед ладонями и попытался приблизиться к столу.
– Не приближайся! Я стану стрелять! Ты думал, что я безропотно приму твои условия игры? Надеялся, что беспомощно буду ждать своей участи, да? Нет! – в глазах Вики блеснули слезы. – Я просто убью тебя!
– Ты не сделаешь этого! – Шурик, медленно приближаясь к столу Виктории, заговорил тоном гипнотизера: – В приемной полно народу, выстрел услышат, зачем тебе хладный труп в собственном кабинете? Слишком много будет свидетелей, не валяй дурака. Вика, да что с тобой? Успокойся, я не причиню тебе вреда. Я люблю тебя.
Я хотела было вмешаться и остановить это безумие, но последние слова бывшего мужа повергли меня в шок. Я замерла. Мне слово «люблю» Шурик говорил всего два раза в жизни. Первый – когда предлагал выйти замуж, второй – когда отговаривал разводиться. Вот, оказывается, как надо добиваться признания от мужчины! С оружием в руках, в буквальном смысле этого слова.
– Поэтому ты решил испортить мне жизнь? – Виктория тем временем занималась самым жутким в данной ситуации делом – накручивала себя. – Поэтому ты шантажируешь меня? Поэтому ты вламываешься то ко мне в квартиру, то в офис?
– Нет, не поэтому! – Шурик тоже повысил тон. Секретарша, привыкшая к тому, что в кабинете начальства частенько кричат, и не думала вмешиваться.
– А почему?
– Да не почему! – совсем запутался Шурик.
– Перестань хамить, а то я и вправду пристрелю тебя! – проговорила Виктория.
– Восхитительно! – Шурик почувствовал, что противник в замешательстве, и перешел в наступление: – Человек, безоговорочно выкладывающий за чистоту собственной репутации двадцать тысяч долларов, собирается пристрелить честного гражданина прямо у себя в кабинете!
Что он говорит?! Что он делает?! Известие о том, что Шурик знает о шантажисте, явно утвердило Викторию в ее намерениях.
– Это уже не твое дело! – нервно сказала она. – Не переживай, твоя смерть никак не отразится на моей карьере!
И тут мое воображение зачем-то подкинуло следующий вариант дальнейшего развития событий.
Виктория зло щурится, сжимает пистолет обеими руками и хладнокровно нажимает на курок. Шурик мягко оседает обратно в кресло, охая и хватаясь за грудь. С уголка его губ вытекает алая струйка. «Убили! Убили!» – шепчу я, но, не в силах пошевелиться, продолжаю прятаться в этом проклятом шкафу. Виктория спокойно сдергивает с окна штору (наконец-то я поняла, почему в ее кабинете не висят жалюзи) и накрывает ею труп. После чего делает несколько звонков и, деловито поплевав на пальцы, размазывает у себя под глазами тушь. Через несколько минут приезжает скорая помощь.
– Ужасный несчастный случай! – сокрушенно вздыхает Виктория, протягивая коротенькому врачу с длинными рыжими усами денежные купюры, по одной вытаскивая их из сумочки.
– Ужасный! – скорбно соглашается врач.
Тело увозят.
– Я даже не представляю, как мне дальше жить! Он умер от инфаркта прямо на моих глазах, прямо в моем кабинете! – сладко шепчет Виктория появившемуся тут же полицейскому невероятно огромного роста. Тот прижимает рыдающую Силенскую к груди, страстно вздыхает и, бешено вращая зрачками, бубнит что-то о соболезнованиях.