– Кстати, замысел, тоже бросающий на тебя тень, – продолжал вставлять шпильки Жорик. – Ты снова попадаешь в круг основных подозреваемых. «Если преступник хорошо знает эту стройку, значит, он наверняка живет или жил где-то поблизости», – рассуждал я. Если бы я взялся проверить, кто из знавших о визите Виктории в клуб Клюшки хорошо ориентируется в этом районе, я бы снова неминуемо вышел на тебя.
– Ты проверил?
– Было незачем. Я и так располагал массой свидетельств, указывающих на твою возможную причастность. Я до последнего момента не мог понять, как ты собираешься забрать деньги.
– Все просто, я напоила тебя чаем с одним хитрым препаратом. Ощутил класс?
– Я даже подумывал никогда тебе этого не простить. Но тебя, как видишь, Бог покарал. Когда я пришел в себя и увидел тебя с разбитой головой, у меня пропало всякое желание злиться. Хотя в общем ты, конечно, глубоко виновата. Нельзя поить людей снотворным…
– Между прочим, ты еще легко отделался! По плану, я должна была аккуратно разбить тебе, уснувшему, затылок.
– Зачем?
– Ну я ведь злодей! – кокетливо улыбнулась я, потом решила все же объяснить: – Для того чтобы ты подумал, что потерял сознание от удара, и не заподозрил меня. Мне говорили, снотворное это действует внезапно. После пробуждения многие думают, что просто потеряли сознание.
– Ну, где-то так…
– Вообще-то я страшно переживала, что тебя придется ударить. Очень боялась, когда шла вглубь стройки. Но что делать… Я перепрятала бы деньги в свой тайник (у меня он тоже был выкопан заранее), а потом бы подняла панику. Мол, на нас напали, деньги забрали… Ты не думай, я на самом деле не смогла бы тебя ударить. У меня бы просто рука не поднялась.
– Точно?
– Абсолютно.
– А то, что я мог насмерть отравиться этим твоим снотворным, тебе в голову не приходило?
– «Кошка» сказала, что зелье абсолютно безопасно. Если принимать в малых дозах, разумеется.
– Ах, значит, «кошка», – Жорик многозначительно сощурился.
– Она не знала, зачем мне нужно снотворное! – поспешила я вступиться за Леру, вспомнив, что тем утром, когда примчалась перед походом на базар к «кошке», клятвенно обещала ей, что никому не расскажу о том, кто дал мне снотворное. – Но как ты запутал меня своими байками про людей из канализации! – Я решила сменить тему. – Я была совершенно сбита с толку…
– Ага, подействовало! – опер гордо задрал нос. – Мне тоже понравилась эта моя находка. Представляю, в каком ты была шоке.
И тут я поняла еще кое-что.
– Постой, но ведь ты не смог проверить, буду я забирать деньги или нет. Я и сама до конца была не уверена, что решусь их забрать. Если бы я не имела злых намерений и не опоила бы тебя снотворным, то вела бы себя точно так же: побежала бы проверять, почему ты не отвечаешь на звонки, попыталась бы привести тебя в чувства, перепугала бы Викторию. Мое поведение выглядело вполне естественно, – смешалась я. – Откуда же ты точно узнал?
– Ты сама призналась, – как ни в чем не бывало широко улыбнулся опер. – Только что. Это твоя последняя и решающая ошибка.
– Как ты мог?! – теперь я на себе ощутила, как это бывает, когда на кого-то «зла не хватает».
– Виртуозно, – Жорик погладил себя по голове. – Я вообще молодец. Кстати, еще одна из текущих ошибок: никогда не приближай к себе расследующих преступление, они могут узнать лишнее.
На этот счет у меня было как раз противоположное мнение. Не подпусти я Жорика к себе, возможно, сдал бы он меня сейчас Виктории или даже полиции, не разбираясь, раскаялась я в конечном итоге или нет.
– Я узнал о тебе массу интересного, именно побывав у тебя в гостях, – продолжал опер. – Ты, к примеру, умудряешься прятать под кроватью принтер.
– Ты что, обыскивал мою квартиру в ту ночь, когда пришел охранять меня?!
– Солнышко, я – бывший опер. Ты ж знала, кого в дом пускаешь.
– Ты самый непорядочный человек в мире!
– А ты?
– И я…
– Мы друг друга стоим, я так понимаю?
Я обиженно промолчала.
Эпилог
Чуть позже, уже придя в себя после такого глупого саморазоблачения, я варила кофе и пыталась представить, что будет дальше. Удивительно, но ни моя неуемная фантазия, ни безграничная мания величия не смогли тогда предсказать, куда на самом деле повернет разговор с Жориком.
– Хватит обижаться, опасаться и хмуриться, – начал он.
Опер подошел ко мне совсем близко, но, вместо положенных на таком опасном расстоянии сердечных тем, заговорил… о работе.
– Катерина, не расстраивайся, – внезапно он решил меня подбодрить, – первый блин всегда комом. У меня к тебе деловое предложение.
– Предлагаешь попробовать испечь второй блин? – насмешливо поинтересовалась я. – Только на этот раз давай практиковаться на твоих друзьях. За моих совесть меня таки загрызет. А что? Можешь быть уверен – у меня получится! Я теперь ученая. Прямо пособие для начинающих шантажистов могу писать. Глава «Чего делать не стоит» удастся лучше всего.
– Кстати, неплохая идея для книги, – улыбнулся Жорик, потом сделал строгое лицо и поинтересовался: – А за чужих друзей, значит, совесть тебя не загрызет?
– Так, покусает только, – легко отмахнулась я.
– Тогда придется делать тебе прививки от бешенства. Ты ж понимаешь – какая хозяйка, такая и совесть.
– Искусана собственной взбесившейся совестью! – захохотала я.
– Вернемся к моему предложению. – Жорик снова постарался настроить меня на серьезный лад. – Как ты смотришь на то, чтоб организовать вместе со мной собственное детективное агентство?
Я на всякий случай переспросила его, потом переспросила еще раз, тщательно прислушиваясь к собственной реакции. Как это ни удивительно, но мне было интересно. Мне – той, которая уже очень давно разочаровалась в любых видах деятельности, включая безделье, – вдруг стало интересно! Все мои внутренние «я» ахнули от удивления и хором (причем подобное созвучие было для них совершенно не свойственно) воскликнули: «Хотим!»
– Хочу! – послушно повторила я за ними.
– В таком случае предлагаю приступить к разработке бизнес-плана.
– Угу, – во мне проснулся скептик, – тогда вопрос первый: где взять деньги на раскрутку? Ответ: не надо было их отдавать!
– Ну… Все не так плохо. У меня есть кое-какие сбережения. Я ведь не впервые занимаюсь частной практикой, просто не думал раньше об официальном оформлении этого бизнеса.
– Тогда так, – я на несколько минут задумалась. – Нужен офис. И открытие фирмы нужно. И вообще все нужно… Пока, насколько я понимаю, у нас есть только найденный тобой у меня под кроватью принтер.
– Машина еще есть, – словно не замечая моих насмешек, серьезно проговорил Жорик.
– Какая машина?
– Ну, форд.
– Какой форд? – насторожилась я.
– Бывший Шурика, нынешний мой, – спокойно ответил Жорик. – Это я его купил. Тебе Шурик разве не говорил?
Мне захотелось немедленно кинуться Жорику на шею. Я принялась сдерживать себя и, вспомнив о методах самоконтроля, стала мысленно считать до десяти. Занятие это показалось мне настолько бредовым, что я тут же бросила его и громко рассмеялась. Оказалось, смех успокаивает намного лучше.
Потом я вдруг ясно осознала происходящее и расстроилась. Слишком большое количество приятных совпадений всегда настораживает. Вот если бы выяснилось, что Жорик беден как церковная мышь, или алкоголик, или, на худой конец, редкий зануда, тогда я была бы спокойна. Тогда ситуация вписывалась бы в допускаемую мною модель мира. А так…
Когда-то двое моих коллег прогуливались по центру города. Один из них, хронический оптимист, завидя впереди хорошенькие женские ножки, принялся разглагольствовать о том, что наши женщины – самые красивые в мире. «Ты просто спереди ее не видел! – грубо оборвал его пессимист-собеседник. – Наверняка крокодилица какая-нибудь». Ребята заспорили, решили проверить. Обогнали девушку, в две морды нахально глянули ей в лицо. На редкость хорошенькая девушка испуганно шарахнулась. «Значит, дура!» – громко выкрикнул пессимист и почти насильно оттащил пытающегося извиниться товарища от девушки.
Подобно знакомому пессимисту, я пристально смотрела на Жорика и, не веря в привалившее счастье, соображала, когда же розовые очки свалятся с моих глаз. Не бывает все настолько хорошо. Приятный, умный, имеющий относительно меня вполне конкретные, интересные нам обоим планы. В меру практичный и не в меру любящий приключения. В общем, именно такой, какой мне и нужен был. Но набор подобных качеств вызывал во мне своей положительностью нервное напряжение. «Значит, бросит меня к чертям! – успокаивала я себя. – Или какая-то гадость в нем проявится обязательно!» Я обрадовалась собственной проницательности и начала спокойно ожидать подвоха.
– Ты о чем думаешь? – спросил Жорик.
– Выискиваю в тебе недостатки, чтоб ситуация не выглядела столь неправдоподобной, – честно ответила я.
– А что, их во мне нет? – Жорик насторожился.
– Есть. Но все какие-то притягательные, – досадовала я. – Все твои недостатки мне по душе. Так ведь не должно быть?
– Ну мало ли, – пожал плечами Жорик. – Все в жизни случается. Может, нас кроили друг под друга…
– Не выдумывай! – фыркнула я. – Просто мы недавно друг друга знаем, поэтому нестерпимые наши качества пока не вылезли на поверхность. Вот увидишь, у нас все закончится мерзким, некрасивым скандалом и расставанием.
– Ты не права!
– Права! Это сейчас я не кажусь тебе монстром, а потом первое очарование пройдет и ты мне все еще припомнишь. И историю с Викторией в том числе. Ты же не сможешь ее забыть?
Тут я вспомнила об обещанном акте капитуляции. Достала ноутбук, показала те две роковые фотографии Виктории и уничтожила при Жорике этот компромат. Потом решила извлечь из собственной добровольной сдачи оружия хоть какую-то пользу. Вопросительно глянув в глаза оперу, я склонила голову набок и, стараясь выглядеть как можно привлекательней, захлопала ресницами.