XV
С началом месяца Единорога в империи заметно потеплело. С каждым днем побережье Морфиса отражало все больше ярких красок природы. Однако чудесным и неповторимым был лишь западный берег реки, восточный же по-прежнему не дарил этому миру ничего, кроме непроглядной тьмы.
Вальтер Беллион не смог бы припомнить дня, когда его задержавшийся гость ни разу не притронулся к «Пособию для рыцаря». Майк ежедневно упражнялся на крутом берегу великой реки, и это приносило свои плоды. Несмотря на то, что единственным его противником здесь был только ветер, он, благодаря уникальным приемам, описанным в книге, мог теперь без боязни вызвать на бой троих или даже пятерых оппонентов. Каждое утро его острый гербовый клинок сверкал над Морфисом, разрезая влажный дурманящий воздух. С каждым днем он все сильнее чувствовал, что меч надежно сидит в его руке. Магию Майк практиковал по вечерам. Именно вечернее спокойствие природы помогало ему раскрыться и сосредоточиться на постижении магического искусства. Изучая все более сильные заклинания и с успехом применяя их на практике, Майк больше не чувствовал себя таким беспомощным и совершенно перестал опасаться темного восточного леса. Теперь он, чувствуя в себе силы, не боялся гулять в глухой чаще по вечерам. Теперь ему был не страшен голодный хищник, не страшен и человек, он по-настоящему освоился в этом мире. И лишь теперь он понял, как отец Илларион мог спокойно бродить по мрачным лесам в поисках нужных ему трав. Все очень просто: чтобы жить здесь, нужно уметь себя защитить. Похоже, это знает каждый гражданин Сиенсэля, и теперь это твердо уяснил себе Майк. Когда в твоих ножнах спрятан хороший меч, а в теле ждет своего часа магическая энергия, можно бродить не только по лесу, можно и к самому дьяволу на огонек заглянуть. Теперь у Майка было и то и другое, что не могло не придавать ему уверенности и монашеского спокойствия. «Человек, хорошо владеющий магией, — писал Элтон Гииза, — обычно бездарно управляется с мечом, а хороший мечник, наоборот, порой не может сотворить простейшее заклинание. Рыцари Алого Лепестка призваны сочетать в себе оба эти умения, доводя их до совершенства. Они обязаны быть универсальными, ибо стоят на страже великой империи». Именно эту гармонию ежедневно постигал наш герой, и нельзя сказать, что у него это плохо получалось.
Тайна, коей были покрыты загадочный особняк и его хозяин, не вылетала у Майка из головы. Неосторожные высказывания Вальтера Беллиона о своем прошлом лишь подливали масла в огонь раздумий, но, увы, не давали толком ничего понять и не позволяли выстроить картину его минувшей жизни. Сам же гость ни о чем его расспрашивать не осмеливался. Итак, на сегодняшний день о Беллионе он мог сказать лишь следующее. Хозяин особняка по неведомым причинам печально известен на всю империю. Похоже, об этом человеке и о его жилище знают многие люди, даже трое ужасных палачей, которых сам Вальтер видел впервые. Помимо этого, сомнению не подлежит его знатное происхождение. Богатый интерьер и роскошные наряды, покрывающие его тело, только подтверждают это. Кроме того, Беллион однажды неосторожно обмолвился о том, что некогда лично знал императора Гариона Лирийского. Есть в этом доме и вещественное доказательство — прекрасный меч с гербом Доки на рукоятке, который, по словам хозяина, достался ему по праву. Так кем же был Вальтер Беллион? Доблестным офицером? Или, может, личным телохранителем самого императора?.. Гербовый меч хорошей работы был торжественно вручен Майку, и именно постоянное общение с этим оружием открыло для него кое-что новое. Оказывается, величественный герб крупнейшего из городов Сиенсэля был не единственным украшением чудесной серебряной рукоятки. Однажды вечером, когда солнце нежно догорало, на ее поверхности возникла крошечная надпись. Поначалу Майк пришел в недоумение, поскольку вместе с солнцем исчезли и бледно-алые буквы на рукоятке. Но когда он ровно через сутки вновь увидал их, он понял: фраза доступна наблюдателю лишь в часы заката. Удивительное магическое изобретение! Надпись на рукоятке гласила: «Вальтеру Беллиону, графу Доки, в день 30-летия от императора Гариона Лирийского».
Тайна раскрыта! Но полностью ли?.. Теперь стало совершенно ясно, что хозяин особняка был когда-то не кем иным, как графом огромного по сиенсэльским меркам города. Он жил в роскошном замке и заправлял обширными землями своего графства. Но теперь он не в замке. Он отшельник. Единственная его связь с внешним миром ведется через посыльного — молодого парня, который дважды в месяц возникает из чащи леса, оставляет у порога полную сумку различных вещей и тут же скрывается. Майку однажды удалось заприметить силуэт посыльного, однако ни поговорить с ним, ни даже увидеть лица молодого человека ему не посчастливилось. Видимо, парень действительно получает неплохие деньги за визит к дому Беллиона. Еще бы: только таким способом можно уговорить кого-нибудь наведаться в это проклятое людьми место.
Сведения о том, что хозяин особняка — бывший граф Доки, оказались настолько ошеломляющими, что затмили собой более важную деталь удивительной надписи, которую Майк, впрочем, также не оставил без внимания. Выходит, клинок был подарен Беллиону на 30-летие, и это было еще при жизни Гариона Лирийского, отца нынешнего императора Арманда. Майк знал, что Гарион Лирийский умер 26 лет назад. Даже если предположить, что император подарил Вальтеру меч в последний год своей жизни, то хозяину особняка сейчас не может быть меньше 56 лет. Но если учесть рассказ Беллиона о «Пособии», которое досталось ему ровно 30 лет назад (к тому времени он уже жил в особняке), то к этой цифре можно смело прибавить еще 4 года. Получается как минимум 60 лет, возраст, который никак не укладывался в голове Майка. Несмотря на многочисленные морщины на лице хозяина, гость не смог бы дать ему больше 45-ти лет. Неужели можно ошибиться на такой немалый промежуток времени? Нет, когда-нибудь Майк сойдет с ума. Река его любопытства стремительно выходит из берегов, наполняя разум искушением. Он не сумеет обрести покой, не приоткрыв завесу тайны. И, поняв это, гость осмелился перейти к решительным действиям.
Ближе к закату, когда особняк вновь навестила лесная волчица по имени Сандра, Майк, воспользовавшись общением человека со зверем, незаметно вошел в дом. Поднявшись на второй этаж, он остановился и затаил дыхание. Убедившись, что никто не следует за ним, он осторожно пошел дальше. В этом доме есть лишь одно место, куда не ступала нога любопытного гостя — западная башня, где располагался кабинет Вальтера. Именно туда Майк держал свой путь, бесшумно ступая по деревянному полу и оглядываясь втрое чаще, чем это было необходимо. Вечерний ветер шумно резвился за окном, заставляя оконные стекла нервно постукивать. Гость подошел к двери и остановился. Он колебался. Ему было стыдно за себя, но любопытство — сильнейшее из человеческих чувств — гнало его вперед, заставляло ухватиться за дверную ручку и оказаться ближе к истине. Майк старательно убеждал себя в том, что он не собирается рыться в вещах хозяина, а всего-навсего посетит его кабинет, окинет взором обстановку и вернется обратно. «Быть может, разгадка сама покажет себя, а притрагиваться к чему-либо вовсе не обязательно», — пытался объяснить он самому себе. Однако он не был уверен, что сможет удержаться, и поэтому совесть не давала ему покоя. Майк уже чувствовал себя подлецом и хотел отказаться от своей затеи, но было уже поздно. Искушение достигло своего предела, и он потянулся к дверной ручке… но вдруг за спиной послышался голос:
— Нехорошо без спроса входить в чужой кабинет!
Гостя передернуло, и он медленно обернулся. Позади него стоял недовольный Вальтер Беллион и пристально смотрел ему в глаза. Никогда прежде он не видел от него столь пронзительного взгляда.
— Что ты здесь делаешь? — грозно поинтересовался хозяин.
— Я… я хотел… — больше ничего не смог придумать гость и потому молча опустил глаза. Давненько ему не приходилось испытывать такого стыда. Уж в новом мире это сильное чувство, пожалуй, пронзает его впервые.
Всю последующую неделю Майк чувствовал себя подавленно. Ему было стыдно за себя. Он панически боялся смотреть в глаза хозяину, и всякий раз, когда их взгляды пересекались, лицо его заливалось красной краской. Общение страдало не меньше. Теперь Майк ни о чем не спрашивал Беллиона и вообще редко начинал разговор сам. Лишь за трапезой гость и хозяин непременно перебрасывались парой — другой фраз, но на этом их беседы обычно притуплялись. Майк глубоко жалел о содеянном. Он миллионы раз разбирал в голове тот злосчастный эпизод и всегда приходил к выводу, что он неблагодарный подлец. Вальтер Беллион спас его от гибели, предоставил кров, постель, еду… А он, вместо того, чтобы побыть во дворе и в очередной раз поприветствовать милую волчицу Сандру, вошел в дом и совершил ужасный поступок. Нет ему прощения!
Хозяин не мог не заметить изменений в состоянии Майка. Он прекрасно понимал, что тот каждую секунду убивается из-за этого происшествия, которое сам считал мелочью. Беллион видел, как его гость переживает по этому поводу, и винил в этом только себя. Вальтер также не единожды разбирал этот эпизод и всякий раз жалел о том, что столь грубо отреагировал на действия Майка. Он знал, что тот был подвластен коварному любопытству, а иначе ни за что не пожелал бы вторгнуться в запрещенное место без всякого спроса. А еще лучше он понимал, что до такого состояния гостя довели постоянные загадки и тайны, окружающие его повсюду в этом доме. Лишь теперь Вальтер понял одну истину: благополучное сожительство людей невозможно без полного доверия и откровения. И тогда он решился на этот шаг.
Однажды вечером, после очередного сеанса магии, Майк с «Пособием» в руке возвращался в особняк. Сегодня он с особым упорством работал над одним заклинанием и потому чувствовал себя немного усталым. Войдя в дом, он обменялся парой фраз с хозяином и направился в свою комнату, где немедленно рухнул на кровать и забылся. Но вдруг его внимание привлекла книжная полка: там, между книг в комнату выглядывал маленький листок бумаги. Никогда ранее Майк его здесь не видел и потому решил осведомиться, что он несет в себе и как он здесь оказался.