– Но Марко на него не похож?
– Ни капли, – подтвердил лучший убийца. – Можно надеть парик, приклеить маску на лицо, но ни одно ухищрение не сделает тебя на полголовы ниже. Хвала богам, наш гость – не Франко. Безумец, предавший свой мир ради знаний, обещанных пришлым захватчиком. Его хозяин мёртв, как мы все надеемся. А цепной пёс, значит, не у дел. Что ж, где-нибудь он появится, а мы пока будем делать свою работу. Я вам ещё нужен, лина Амелия?
– Да, – ответила я, а потом ненадолго замолчала. Несмотря на будущую помолвку, просить у него помощи было неловко. – Я хотела поговорить с лином Ксаниром, но боюсь, что он даже слушать меня не станет.
– Глупости, – сдвинул брови Сокол. – Высокомерие лина Делири по большей части напускное, а сегодня он ещё и гость на вашем празднике. Пьёт вино, дегустирует закуски и вполне расположен к беседе. Вы позволите вас проводить?
Бездна, лучший убийца и в качестве охранника остаётся лучшим. Всех контролирует, всё знает.
Я подобрала юбки и пошла рядом с Соколом на восточную сторону двора. Отец нынешнего главы давно был в отставке. Воспитывал новорожденного сына, помогал жене выращивать цветы в саду, но до сих пор вызывал трепет в сердцах соклановцев одним своим грозным видом.
– Ясных дней, лин Делири, – поздоровалась я.
Ксанир отправил в рот вторую половину тарталетки с жареными грибами и обернулся.
– М-м-м, – протянул он. – Дочь Витта и негодный соколёнок. Флиртуете или уже ищете место, где уединиться?
– Мы искали вас, – вспыхнула я. Тонкие намёки на то, что весь клан с нетерпением ждёт помолвки с каждым днём становились всё толще. – Очень нужен совет, лин Ксанир.
– Какое постельное бельё выбрать? – усмехнулся он, запивая вторую тарталетку красным фитоллийским. – Только не шёлковое. Оно противно липнет к мокрому после близости телу. И вышивкой не увлекайтесь. А то я один раз всерьёз подозревал у себя кожную сыпь необычной формы. Зря к лекарю сходил. Сокол, выдыхай, у тебя сейчас волосы огнём вспыхнут. Завёлся. Уже и пошутить нельзя по-стариковски. Слушаю, лина Амелия.
Я сама была готова загореться. Лин Ксанир и так был не самым приятным собеседником, а после двух бокалов вина становился невыносимым. Как его столько лет терпела жена?
– У одного из сирот клана необычный дар, – начала я. – Невил причиняет боль прикосновением. Перчатки смягчают воздействие, но ходить в них постоянно ребëнок не может. Нужно учиться контролировать силу. Я слышала, у вас похожий дар. Подумала, может, вы посоветуете упражнения или литературу.
– Жалко мальчика? – нахмурился старый воин. – Не хочешь, чтобы он чувствовал себя изгоем? Первое, что нужно сделать – не давать ему “умных” книжек. Там контроль прививают через подавление. Он и так дышать боится, а тут вообще жить не захочет. Инструкторов для него выбирай тщательно. Не совру, если скажу, что не каждый возьмётся.
– Хорс пока справляется, – осторожно заметила я.
– Он же из ума выжил, – сквасился Ксанир. – Нет, Хорс, конечно, разложит дар на составляющие, объяснит, что именно причиняет боль, но мальчишке не знания нужны. Он понимать себя должен. Чувствовать. Тогда и перчатки не пригодятся.
Старый воин переложил бокал в другую руку и показал нам голую ладонь.
– Никто из инструкторов не сможет научить Невила этому, – я прикусила губу. – Слишком нагло просить вас стать наставником для мальчика, но я надеюсь…
– В тебе материнский инстинкт бушует, – цокнул языком Ксанир. – Замуж пора. Но давай так. За помолвочным браслетом пойдёшь к Соколу, а я согласен посмотреть мальчика. Сегодня, завтра?
Далась им моя помолвка! Понять Магнуса я могла, он волновался за сына. А лину Ксаниру какой толк от браслета на моём запястье?
– Однако. Мнение лина Сокола вас не интересует? – с трудом нашлась я с ответом. – Он не обязан жениться на мне из-за вашей прихоти.
Бывший глава клана выразительно посмотрел на лучшего убийцу. Сочувствие, распустившееся мощным облаком после рассказа о Невиле, стало ещё ярче. Не со зла Ксанир нас подкалывал. Суровых воинов с детства учили пренебрегать эмоциями, высмеивать “розовые сопли и бабские переживания”. Поэтому одни ёрничали, а другие молчали. Сокола будто совсем не стало. Он застыл скалой за моим плечом и не шевелился.
– Перебрал я чутка, – повинился Ксанир. – Извиняйте.
– Нет, я давно собираюсь, всё момент подгадать не могу, – тихо ответил Сокол и полез в карман. – Полгода браслет с собой ношу. Ювелира извёл придирками, пять раз переделывали. Не артефакт, конечно, как у правящей семьи, но хотелось, чтобы всё было идеально.
Теперь в тень ушёл Ксанир. Усилием воли подавил эмоции и отступил на два шага. А я смотрела, как мой жених разворачивает тряпицу. Помолвочный браслет был украшен затейливым орнаментом. Ни цветов, ни животных, ни символов. Запечатлённое в металле ажурное совершенство.
– Амелия, – хрипло сказал Сокол и закашлялся, возвращая чистоту своему голосу. – Ты станешь моей женой?
Я молчала, не зная, что ответить. Отец не дал благословения. Без него помолвка казалась ненастоящей, а браслет игрушечным. Но я боялась, что отказав Соколу сейчас, потеряю его навсегда.
"Магнус обещал помочь, – вспомнила я. – Папа будет рад за меня."
– Да, я стану твоей женой, Сокол.
Музыканты не играли, в небе не зажигались огни, но я дышать перестала, переживая момент. Жених застегнул на моей руке браслет. Холодный и тяжёлый.
– Надо выпить по этому поводу, – заявил Ксанир и захлопал в ладоши. – Поздравляю, молодые. Клянусь, никому не скажу до официального объявления. Красавица, вина!
Служанка остановилась возле нас с подносом сливового. Я не чувствовала рук и не поняла, как в них оказался бокал. В себя пришла лишь на втором глотке.
– Церемония будет, – шёпотом пообещал Сокол, наклонившись к моему уху. – Всё будет.
– Поздравляю, – повторил старый воин, допивая свой бокал. – И всё-таки, сегодня заниматься с мальчиком или отложим до завтра?
– До завтра, – пробормотала я. – Приезжайте в любое удобное для вас время.
– К обеду тогда, – кивнул он. – И класс нам один отдай, чтоб без посторонних. Я не педагог, я и загнуть могу так, что у твоих воспитательниц уши в трубочку свернутся.
– Никто вас не побеспокоит, обещаю.
В смятении чувств я никак не могла поверить, что он согласился. Святые предки, отец главы клана будет учителем в моей школе!
Бездна, я замуж выхожу.
– Лина Амелия, – во дворе появилась Сирая. – Можно вас на пару слов? Есть что рассказать о нашем студенте.
Глава 19. Тайны студента
Приготовиться к очередному потрясению было уже сложно. Я пару раз вдохнула, выдохнула и натянула рукав на помолвочный браслет. Рано показывать его всем подряд, я ещё сама не привыкла.
– Слушаю, лина Сирая.
Призрачная ведьма скользнула взглядом по вышивке на рукаве, с любопытством обернулась на Сокола, но промолчала. Да, по традициям клана жених тоже должен носить браслет. Наверное, лучший убийца так увлёкся созданием моего, что о своём забыл. Позже спрошу. Сейчас нужно выяснить, что там с Марко Ведари.
– Отойдём к стене хозяйственной постройки, – предложила дух-хранитель. – Я через шпионское окно покажу. Поторопитесь только, одевается студент быстро.
Я без лишних слов отправилась к сараю, где мы хранили грабли, мётлы и мешки для сбора сухих листьев. Я знала, что Сокол пойдёт следом. Слежка за подозрительными гостями – его прямые обязанности.
– Камзол он снимал чуть ли не со слезами на глазах, – шёпотом докладывала Сирая, рисуя светящийся круг на неструганных досках. – Пару раз проклял безрукую служанку в самых крепких выражениях.
– Возможно, он беден, и камзол – единственная вещь “на выход”, – предположила я.
– Не-е-е-ет, – ехидно протянула ведьма. – Смотрите.
Я чуть не вскрикнула, когда поняла, что шпионское окно показывает полуголого студента в его спальне. Да, нам сейчас не до щепетильности, но, святые предки, так же нельзя! Мы вторгаемся в его личную жизнь.
– Не слабо, – присвистнул Сокол, показывая пальцем в центр окна. – Артефактами обвешан, как боевой маг. Бездна, да там половина запрещённых.
– “Коготь дракона, поцелуй дриады, поруганная честь девственницы”, – перечисляла ведьма названия. – Сейчас Марко пояс на штаны спустил, а под камзолом он у него был на груди намотан. Ну чтоб точно из-под одежды не высунулся.
– Ещё бы, – хмыкнул охранник. – Разрешений на “коготь” и “поцелуй” у него нет и быть не может. Это артефакты палачей. Их используют только на казни и только по приговору суда.
Как же так? Ни лина Хельда, ни Сокол не узнали в студенте того самого мага, что открывал порталы в другой мир. Значит, король Бессалии отправил к нам кого-то другого с целой коллекцией опасных артефактов? Неужели, Дартмунд тронулся рассудком? Только сумасшедший подвергнет детей Клана Смерти такой опасности, зная, что за них будут мстить!
– Кто он такой? – спросила я, почти без стыда разглядывая незнакомца. – Бессалийский разведчик? Наёмный убийца?
От последнего предположения стало по-настоящему жутко. Я оставалась с ним наедине в кабинете. Пригласила его на праздник, где полно детей.
“И наследница главы,” – подсказал внутренний голос.
О, боги! Он ведь мог навредить маленькой лине Делири!
– А вот сейчас и узнаем, – сказал Сокол, рисуя рядом со шпионским окном портальную арку. – Надеюсь, мне не придётся просить вас остаться здесь?
– Если обещаете обойтись без отрубленных пальцев, – ответила я.
Лучший убийца шутливо поклонился. Конечно, он ничего не обещал. Шагнул в портальную арку, немедленно закрыл её за собой, и теперь мы с Сираей видели его через шпионское окно ведьм.
– Чем обязан? – громко спросил студент, потянувшись за камзолом.
– Прикрываться уже бессмысленно, – ответил Сокол. – Я – не трепетная барышня, в обморок от созерцания мужских сосков не упаду. А по артефактам вопросы задам. Вдруг у вас есть внятное объяснение?