Все вокруг было спокойно.
Берт тихо вставил ключ в замок боковой двери, бесшумно отпер его и шагнул внутрь. Прислушался. Тишина. Сделал еще шаг. В голове мелькнуло: к чему эти предосторожности?
Деревня спала.
Вдруг что-то щелкнуло. Затвор.
Раздался выстрел из автомата с глушителем – характерный кашляющий звук. Пули просвистели где-то близко. Фри. Фри.
Берт перекатился по гравию в сторону, наделав много шуму. Снова пули. Фри. Та-та-та.
Берт вскочил на ноги. Он бежал, петляя. Только бы добежать до «фиата».
Та-та-та.
Впереди в дверце фургона рассыпалось от пули стекло. Он пригнулся ниже к земле, обогнул машину и прыгнул на сиденье.
Раздалась длинная очередь из «инграма». Та-та-та!
В голове Берта пронеслось: да это же один из автоматов, которые он оставил ребятам на испытание. Не раздумывая больше, он завел мотор и с ревом помчался по спящей деревне. Фары включены. Педаль газа нажата до упора. Сердце готово выскочить из груди, во рту сухо.
Фермеры и другие жители деревни, вероятно, заворочались в своих постелях от рева «фиата», но никто не проснулся. Шины фургона завизжали, когда Берт на полной скорости повернул на шоссе и помчался к Лондону.
А деревушка снова погрузилась в сон.
Часть 3Среда, 30 июня
Глава 12
Утром в среду по дороге в Уинфилд-Хауз Шамун позвонил из телефонной будки. Сдвоенный английский гудок прогудел с дюжину раз, прежде чем раздался сонный женский голос.
– Да?
– Брик, доброе утро.
– Ты меня разбудил. И, отвечая на твой невысказанный вопрос, хочу сразу сообщить, что она до сих пор жива, а сейчас крепко спит, если ты и ее не разбудил.
– Что-нибудь удалось из нее вытянуть?
Бриктон издала странный звук – нечто среднее между кашлем и храпом. А он продолжал:
– Ладно, Брик, я очень тороплюсь.
– Разве я когда-нибудь говорила, что хочу от нее что-нибудь, кроме ее чудного белого тела?
– А, черт. – Он собирался повесить трубку, но, услышав ее слова, передумал. – Повтори. Что?
– Я говорю: было бы хорошо, если бы и тебе так повезло. Мне удастся с тобой увидеться во второй половине дня?
– Если нужно.
– Тогда как обычно.
– Хорошо. Ты уверена, что с ней все в порядке?
– Тебе это не понравится, Мойшелех, но сегодня эта девочка проснется новым человеком, гораздо лучшим, чем была раньше. Ты понял? Я разбудила этого ребенка, привила ей вкус и зажгла в ней огонь. Что еще я могу сказать, чтобы ты понял, мальчонка, как она изменилась?
– Ты себя-то не обманывай, – заметил он сурово. – Ее голова так пуста, что и менять-то нечего было.
– Ну, от этого только легче. Мне не пришлось сильно стараться.
– Перестань.
– Раз тебя мучит совесть, позволь со всей ответственностью сказать, что девочку я не унизила и не оскорбила.
Молодой юрист из Калифорнии Пол Винсент, сидя в среду утром в офисе Джейн Вейл, выглядел обеспокоенным. Хотя он занимался консульскими делами недавно, но уже понял: самый дурной способ держать начальника в курсе переменчивых событий состоит в том, чтобы изливать свои опасения, попусту тратя чужое время. Записка или телефонный звонок требуют гораздо меньше времени. Но в то же время он знал, что чем дольше будет откладывать попытку изложить все Джейн Вейл, тем больше она будет им недовольна.
– Входи. Она сейчас тебя примет, – сказала ему секретарша.
Винсент, чтобы лучше видеть, подвинул вверх свои толстые очки «порше» и вошел в кабинет Вейл. Она посмотрела на часы и сказала:
– Через несколько минут у меня десятичасовое совещание.
– Может, мне попозже зайти? – Голос Винсента слегка дрогнул. Ему казалось, что только он это заметил.
– Садитесь. Давайте коротко.
Молодой юрист сел и начал листать бумаги, лежащие в папке.
– Это по делу Вимса, – начал он.
– Я так и думала. В чем проблема?
– Помните, когда мы с вами беседовали в понедельник с мистером Лейландом, вы…
– Помню. Так в чем проблема?
Винсент нахмурился. Ему говорили, что она жесткий начальник, но никто не предупреждал, что сегодня она вообще встала не с той ноги.
– Просто дело в том… – Услышав в голосе предательскую дрожь, он остановился и проглотил слюну. Затем продолжал:
– Мне кажется, что…
Он снова замолчал и смущенно посмотрел на нее, пытаясь догадаться, что она знает о его опасениях.
– Что-нибудь серьезное? – спросила она мягче. – С вами все в порядке?
– Да, я… Мне только надо…
Он глубоко вздохнул.
– Я уперся в каменную стену, – сказал он наконец; потом, словно объясняя детали, повторил: – Я уперся в каменную стену.
– Поняла: вы имеете в виду, что уперлись в каменную стену.
Он поднял глаза и с облегчением увидел, что она улыбается.
– Кто-то дергает за ниточки, мисс Вейл. – На этот раз он понял, что дрожь в его голосе была заметна и ей. – Я имею в виду, что сначала все окружено как бы каменной стеной, а потом вдруг становится чистой и простой работой.
Она вежливо кивнула.
– Ну, да, чистенький кирпич. Понятно.
– Понимаю, что мои слова звучат странно, – признался он. – Мне очень неловко все это вам излагать, но…
В возникшей тишине Джейн Вейл кашлянула и снова посмотрела на часы.
– Но некому больше все это излить?
– Разрешите, я расскажу, что случилось?
– Да что вы? Это будет очень любезно с вашей стороны.
Он поморщился.
– Извините. Но все эти дела так меня запутали. Сразу после нашей встречи в понедельник я запросил по телексу в Вашингтоне досье на Вимса. Во вторник они ответили: ничего не известно. Это показалось странным. Если помните, мы заинтересовались Вимсом только из-за того, что минюст попросил задержать выдачу его паспорта, когда мистер Лейланд собирался его выдать. Теперь министерство юстиции заявляет, что никогда не слышало о Вимсе.
– Прямо так и говорит?
– Не совсем этими словами. Но могли бы и так написать. После всех этих телексов я решил позвонить. Вы уже ушли с работы. Я разговаривал в Вашингтоне с отделом, который просил задержать выдачу паспорта Вимсу. Они мне сказали, что я кретин и надо просто забыть об этом деле; спросили, неужели у меня нет чего-нибудь такого, что можно было бы сделать в интересах дяди Сэма, и так далее. Поэтому…
Он остановился, будто не зная, стоит ли продолжать.
– Поэтому?
– Я сделал то, что, может быть, и не следовало делать, то есть использовал другие каналы. У меня есть приятель в министерстве юстиции. Мы вместе кончали школу права. Я нашел его на работе и спросил, какого… что происходит? Он позвонил мне через час. Вот здесь-то и началась самое загадочное.
Он видел, что мисс Вейл изо всех сил старается не смотреть на часы, а поэтому торопливо продолжал:
– Он попросил меня позвонить позже, «как в доброе старое время, когда ты оказался прав».
– Это вас напугало?
– Я вспомнил, что это значит. – Винсент поправил очки. – Когда мы учились в школе права, то часто звонили домой, прося прислать деньги. Он тогда сказал, что надо самому платить за телефон. А я возразил, что если позвонить из телефонной будки за счет родителей, то это подчеркнет тяжесть положения. Оказалось, что прав был я.
Он заметил, что Джейн Вейл снова улыбается, и быстро продолжил:
– Вспомнив все это, я позвонил ему из телефонной будки вчера ночью, уверенный в том, что он дома, и попросил соединить меня с ним за его счет. Первые слова, которые он произнес, были: «Ты из телефонной будки?» Тогда я понял, в чем дело. Он боялся, что его или мой служебный телефон прослушивается!
Винсент перелистал содержимое папки и остановился на листе с карандашными пометками.
– Он сказал, что этот Вимс и другой парень, его помощник, – неприкосновенны. Я возразил, что неприкосновенных людей нет. Оказалось, его начальники дали ему понять, что Вимс и второй парень – из ЦРУ.
– Что?
– То ли сотрудники, то ли по контракту работают. Он мне совершенно прямо сказал, что не хочет рисковать, углубляясь в эту проверку. Это дело связано с национальной безопасностью. Вот и все. Но и этих сведений вполне достаточно и для него и, конечно, должно быть, для меня. Он имел в виду нас.
– То есть нет больше просьбы задержать выдачу нового паспорта?
– Очевидно.
Она долго сидела молча и обдумывала создавшееся положение.
– Но формально на данный момент у нас есть первоначальное требование задержать выдачу?
– Верно.
– Никто официально не отменял это требование – ни письменно, ни устно?
– Так.
Она встала из-за стола.
– Тогда вот что, – сказала она, показывая, что ей пора идти. – Слушайте внимательно.
– Да.
– Не делайте ничего. Мы будем действовать в соответствии с первоначальным требованием задержать выдачу паспорта, пока не придет что-нибудь, меняющее это указание.
Она проводила его до двери и вышла с ним из кабинета.
– Если это на самом деле вопрос национальной безопасности и ЦРУ остро нуждается в том, чтобы Вимс получил новый паспорт, мы об этом узнаем. Если же нет, мы будем исходить из того, что кто-то в Вашингтоне сознательно напускает туман.
– О'кей. – Винсент почувствовал облегчение. – А что с другим парнем?
Они шли по коридору: Джейн Вейл направлялась на совещание.
– Другой парень?
– Помощник Вимса по имени… – Винсент на ходу снова перелистал папку, – по имени Энтони К. Риордан.
Бернсайд проснулся утомленным. Голова болела. Пока была жива жена, он редко напивался, но вчерашний разговор с этим молодым парнем из посольства вдохнул в него надежду. После его ухода Бернсайд принял довольно много перед тем, как доползти до своей берлоги.
В какой-то из ближайших церквей отзвонил колокол, но Бернсайд не обратил на это внимания. Он уже давно перестал прислушиваться к этому звуку. Однако вспомнил, что ему надо было сегодня утром куда-то ехать. Этот парень сказал ему, что…