то это был сигнал из крепости для тех, кто был в засаде.
Казаки, сопровождающие путешественников, считали, что опасность позади. Они сложили оружие и, нарушив боевой строй, плыли дальше без всякого порядка, спокойно, ничего не опасаясь. И вдруг, выйдя из своего укрытия, враги стали осыпать караван градом пуль, сея смерть в рядах казаков. А те, растерявшись сначала от такой неожиданной и стремительной атаки, уступили противнику пять из своих лодок. Однако вскоре они восстановили свой боевой порядок и бесстрашно пошли в контратаку. Завязалась ожесточенная битва. Мало-помалу казаки взяли верх, и битва закончилась их полной победой: они отвоевали свои три лодки и нанесли врагу значительный урон. Вскоре войска Василия вынуждены были бежать; они отступили с позором, убегали беспорядочно, как дикие звери, и спрятались за свои укрепления.
Можно сказать, что в течение этой темной ночи произошли настоящие чудеса храбрости. Но все почувствовали также и со стороны Всевышнего чудесное покровительство, которое он оказывал отцам-миссионерам: среди всей этой неразберихи, во время всех этих военных действий только лишь лодка, где находились наши отцы, оказалась полностью невредимой: никто не был убит и даже ранен.
Караван снова отправился в путь и 7 августа 1607 г. благополучно доплыл до Астрахани. Воевода города, который был одним из первых герцогов или сатрапов Московии, встретил наших миссионеров доброжелательно и почтительно, предоставил им удобное жилье. На следующий день миссионеры вместе с послом Персии были приглашены в большой зал, предназначенный для открытых заседаний, где в присутствии большого количества людей губернатор спросил их, имеют ли они письма от Дмитрия. Услышав отрицательный ответ, он выразил сожаление, что сам он лично не может разрешить им дальнейшее путешествие, и добавил, что необходимо обратиться к великому князю, брату императора, и подождать его решения. Отцы стали настаивать, в надежде уговорить его; особенно они уповали на свою встречу с великим князем, на его добрые слова, обещания и разрешение, которое он дал им на словах. Однако все было напрасно. Они вынуждены были подчиниться губернатору и оставаться в Астрахани до тех пор, пока напишут князю письмо и получат от него ответ.
Ответ скоро прибыл. Как только воевода его получил, он опять призвал к себе отцов-миссионеров и посла Персии. Оказав всевозможные знаки уважения миссионерам, он объявил им, что они получают возможность отправляться в путь когда захотят. Отношение же к послу Персии было иным: дело в том, что было перехвачено его новое письмо к Василию, которое было написано во враждебном тоне по отношению к Дмитрию. Воевода сурово упрекнул посла в его коварстве и связях с врагами Дмитрия и сообщил ему вполне определенно, что он не будет выпущен из Московии.
Эти слова воеводы и его решение привели в неописуемую ярость персидского посла. Не посмев излить свою злость на воеводу, он обратил ее на отцов, которые сделали для него столько добра. Он смог задержать их отъезд на несколько дней, после того как троекратно предпринял отвратительные козни против них. Но, получив повторное письмо от великого князя, подтверждающее разрешение, отправленное в первом письме, миссионеры наконец смогли тронуться в путь.
Наши отцы покинули Астрахань в конце августа. Они погрузились в лодку и в сопровождении двух других лодок, на которых находились казаки, быстро проплыли оставшуюся часть Волги и добрались благополучно до персидского корабля, стоявшего на якоре на берегу Каспийского моря, недалеко от впадения в него Волги. Воевода Астрахани сам лично уладил с капитаном этого корабля все условия относительно транспортировки миссионеров в Персию.
Корабли, плавающие в то время по Каспию, нисколько не были похожи на те, которыми мы любуемся в наших портах. Не имея палуб и тента, они были полностью открыты и к тому же неважно сконструированы: части корабля должны были удерживать огромные, непропорциональные паруса и другое снаряжение. Ко всему прочему, команды на судах практически не владели искусством навигации, по крайней мере, они не могли искусно лавировать с помощью поворота парусов, а судно могли вести только при попутном ветре. Вот почему на море, где часто наблюдались сильные штормы, случались многочисленные кораблекрушения.
Задняя часть корабля была предоставлена в распоряжение миссионеров, их переводчиков и двух армянских купцов. Совместное путешествие с этими купцами могло быть весьма полезно для миссионеров, так как их опыт мог бы им пригодиться и на море, и на суше. Оставшуюся часть судна занимали торговцы из Персии, которые, будучи высланными из Астрахани, возвращались в провинцию Гилян, к себе на родину.
Целых два дня ушло на то, чтобы погрузить на корабль пассажиров, груз и балласт. Затем подняли якорь, натянули паруса, и корабль отчалил. Наши отцы не переставали благодарить Бога за то, что он наконец позволил им покинуть эту землю Московского государства, где они в течение такого длительного времени переносили жестокие испытания. Они уже приветствовали страну, которая была целью их устремлений и которая должна была стать местом их деятельности, а также новых страданий. Корабль плыл не так быстро, как бы им хотелось, и, едва проплыв сто миль, вынужден был остановиться посреди моря, так как подули встречные ветры. Перед глазами путешественников были только бескрайние морские просторы да огромный небесный свод. И вот наконец по окончании почти четвертой недели подул благоприятный ветер. Вновь отправились в путь, и в течение четырех дней плавание было вполне успешным. Затем армянские купцы заметили, что капитан не сдержал слова и вместо того, чтобы плыть в Дербент[510], который был ближайшим городом Персии и где он по договоренности должен был высадить миссионеров, он направил свое судно к провинции Гилян. Наши отцы, предупрежденные купцами, поспешили обратиться к капитану с требованием выполнить обещанное, тем более что времени у них было очень мало, так как король Шах-Аббас находился как раз со своей армией в Дербенте, который он только что отвоевал вновь у турок.
Капитан оставался равнодушным и к просьбам, и к угрозам, и, наконец, чтобы труднее было понять его намерения, он направил корабль в открытое море. Но ему не пришлось долго продолжать свой маневр. Внезапно поднялся сильный ветер, и волей-неволей корабль стало прибивать к берегу, после того как он с большой скоростью проплыл более двух сотен миль. Миссионеры удвоили свои просьбы, и наконец капитан уступил. Навстречу им с берега послали шлюпку, и наши отцы вместе со своими переводчиками и двумя армянскими купцами были доставлены на берег. Было 27 сентября – праздник святых Козьмы и Демьяна.
Глава X. Письмо отца Павла-Симона королю Персии. Миссионеры в Баку, в Шемахе; Ардебиль, Казвин, Сава, Кум, Кашан. Их приезд в Исфахан 2 декабря 1607 года
Покинув лодку, миссионеры первым делом преклонили колени, воздавая должное Божественному Покровителю, который через столько опасностей привел их в страну, к которой они так стремились. Затем в долгой и усердной молитве они просили Бога благословить и оплодотворить их усилия и даже одобрить пролитие крови, если это будет способствовать распространению веры.
Поскольку день уже подходил к концу, наша группа отправилась в маленькую деревню недалеко, чтобы переночевать. Там наши отцы узнали, что находятся приблизительно в двух милях от Баку, столицы провинции Ширвана и что хан, или вице-король, вернулся в этот город несколько дней назад, чтобы порадовать себя охотой. Его звали Зульфикар-Хан; и он был одним из наиболее почитаемых принцев царства, как за дворянское происхождение его племени, так и за большие богатства. Отцы сочли целесообразным сообщить ему о своем прибытии и попросить его покровительства для осуществления миссии, порученной им Папой Римским. Таким образом, один из армян уехал на следующий день в Баку с двумя письмами; то, которое хан должен был передать королю Персии, было следующим:
«Светлейшему и Могущественному Шаху Аббасу, Королю Персии.
Брат Павел-Симон Иисуса Марии и его товарищи, Босоногие Кармелиты, отправленные в Персию. Приветствия, и т. д., т. д.
Святейший и Могущественный король.
Наш Господин Папа Павел V, глава христианских принцев, отправил нас к Вашему Светлейшему Величеству с письмами, в которых он выражает свое благорасположение к Вам. Он также поручил обсудить с Вами некоторые секретные дела. Войны, которые потрясли Московию, задержали нас в этой стране дольше, чем мы предполагали; и, несмотря на мучительные страдания, мы не смогли выполнить приказ, данный Его Святейшеством, добраться до Вашего Величества в ближайшее время. Мы наконец прибыли в окрестности вашего города Баку. Мы настоятельно и смиренно просим Ваше Величество оказать нам милость и соизволить устроить, чтобы нас как только возможно быстрее доставили к Вам. Рудольф, император римлян, Сигизмунд, король Польши, и другие принцы христианские доверили нам письма, адресованные Вашему Величеству, за которого мы обращаем к Богу свои самые пламенные молитвы. Он может бесконечно долго поддерживать Вашу августейшую персону, просветляя ее все больше светом своей благодати и своей мощной дланью еще больше ее прославляя!
В окрестностях Баку 28 сентября 1607 г.»
Армянин вернулся в деревню на следующий день. Его сопровождал дворянин, которому было приказано провести посланников папы римского в Баку. Увидев наших отцов босыми и в грубой одежде, что было резким контрастом с идеями, сформированными у него в течение некоторого времени, он некоторое время оставался изумленным, не зная, что думать о них. Умело скрыв свои чувства, он поспешил похвалить миссионеров и предложить им от имени своего хозяина тысячу различных услуг. В скором времени они отправились в Баку, где путешественники разместились в очень удобном помещении на содержании Зульфикар-Хана. Он дал отцам аудиенцию наутро следующего дня. Он принял их с большими почестями, но не дал согласия на немедленный отъезд к королю. Он хотел, по его словам, взять их через два или три дня в Шемаху, место его резиденции, и с удовольствием принять их со всем великолепием, поясняя, что из этого города ему будет легче отправить их к шаху Аббасу. Но вполне вероятно, что он мало доверял миссионерам и хотел выиграть немного времени, чтобы узнать распоряжения короля на их счет. Не выказывая им уже большого уважения, он все-таки пригласил их отобедать с ним. Отцы сочли своим долгом принять его приглашение; но кушали только яйца, овощи и фрукты. После обеда вице-король объявил им, что едет в Шемаху в этот же день и что они могут отправиться в путь на следующий день, чтобы присоединиться к нему в этом городе.