– Представляешь, папа, он не знает меня и сказал, что не имеет понятия, кто ты такой, но бросился защищать меня. И убил двоих солдат.
– Одного, – автоматически поправил Глемас. И, обращаясь к старику, добавил: – Ваша дочь и сама смогла бы за себя постоять, она самостоятельно прикончила двоих.
Хотя старик и не подал вида, чувствовалось, что ему это приятно. Молодой оказался непосредственней:
– Сестренка, я всегда знал, что в душе ты наемный убийца, – засмеялся он. Потом посерьезнел и добавил: – Ты молодец!
– Ладно, хватит об этом! – прервал Шуса. – Я спросил, кто ты?
В проницательных глазах застыл лед. Он внимательно осмотрел Гронберга и неожиданно добавил:
– Значит, ты говоришь, он ничего обо мне не знает? Сдается мне, что он ничего не знает и о Баррахе. А я, похоже, знаю, кто он.
«Сообразительный, – Глемас отдал должное уму Шусы. – Неужели догадался?»
– Вы посмотрите на его одежду, – продолжал тот. – Где вы видели такую ткань и такие сапоги? А ну-ка, дайте сюда его нож!
Охранник быстро подал оружие.
– Что я говорил! – торжествующе воскликнул Горрах, рассматривая нож.
– Глядите! – он выдернул из ножен и поднял вверх клинок.
– Дракон! – не выдержал кто-то. – Колдовской нож!
Все опять уставились на гронца. В глазах сквозило удивление, смешанное со страхом.
– Отец, так кто он такой? – высказал общий вопрос парень.
– Колдун, кто же еще? – наслаждаясь произведенным эффектом, весело сказал старик.
За столом все притихли. Девушка встала и подошла к МРОБовцу.
– Это правда? – спросила она, глядя ему прямо в глаза.
– Нет, – спокойно ответил Глемас. – Я понятия не имею, о чем вы говорите.
Чекра еще раз оглядела его с головы до ног.
– Ты врешь! – выстрелила она. Потом повернулась к отцу и, как ни в чем не бывало, сказала: – Мне плевать! Он кинулся за меня в драку! Без меча, против пьяных «кожаных шлемов»! И я хочу, чтобы он получил награду!
«Похоже, девочка избалована и привыкла всегда получать то, что хочет, – подумал Глемас. – Но, в данной ситуации – это хорошо! Она на моей стороне».
За столом все притихли, ожидая решения старшего. Те двое, что сидели за столом слева от старика, за все время не вставили ни слова в общий разговор, они лишь изредка перебрасывались вполголоса короткими репликами.
Шуса повернулся и махнул кому-то в зале. Тотчас зазвучала музыка. Глемас обернулся на звук. В нише у стены сидел небольшой оркестр.
– Садись, гость! – предложил старик: – И скажи нам, как тебя зовут, а то разговариваем не по-человечески.
– Глемас Гронберг, – МРОБовец не видел смысла скрывать настоящее имя. Тем более он уже представился Чекре.
Дождавшись, когда Гронберг усядется, старик опять махнул рукой. К столу поднялся человек и склонился к Шусе. Тот что-то тихо сказал, человек мотнул головой и исчез. Вскоре появились еще двое. Они принесли и поставили перед гронцем приборы для еды. Свободных мест было много, но Глемас специально присел рядом с Чекрой.
– Ну вот, теперь можно и поговорить. Дочка. – Старик показал на высокий металлический бокал, стоявший перед гронцем. – Налей-ка спасителю вина.
– Итак, что мы имеем? – начал он, когда Гронберг вместе со всеми отпил из бокала. – А имеем мы вот что – все слышали, что вчера со звезд прилетели колдуны. Об этом весь город болтает. Но это дела властей, а мы, как граждане послушные, в дела властей не лезем.
При этих словах все опять засмеялись.
– Да, да, – повторил Шуса. – Мы люди маленькие и в дела правителя не лезем. Если, конечно, он не лезет в наши, – с улыбкой оговорился он. – Но вот сейчас один из этих колдунов сидит перед нами, он спас Чекру, и это теперь наши дела.
«Да, старик – человек умный, быстро сложил все вместе – мой вид, и то, что я ничего не знаю о местной жизни, и все остальное». Слушая, Глемас рассматривал сидевших. Девушку он разглядел раньше – миловидная, с хорошей фигуркой и не более – если бы не властность, появлявшаяся, как только она начинала говорить, и бешеный огонек, иногда загоравшийся во взоре, то ничего особенного, таких тысячи. Но и, не считая того, что она только что прикончила двух человек, при этом одного – голыми девичьими ручками. Черные короткие волосы, красивые черные глаза, которые она вскидывала иногда на гронца и тут же опускала. Брат Чекры, сидевший рядом с ней, ближе к отцу, тоже был черноволос, по-молодому здоров и жизнерадостен. На взгляд, он был старше сестры.
Двое молчаливых участников застолья, сидевших напротив, разительно отличались друг от друга: один со зверским изуродованным лицом – шрамы тут, похоже, у всех – был широкоплеч и высок, даже за столом это чувствовалось; второй был небольшим кругленьким человечком с лысой блестящей головой. Но глаза у них были совершенно одинаковы – светлые пустые глаза убийц. Они внимательно осмотрели гронца, обменялись вполголоса парой слов и забыли о нем, словно его здесь не было.
– Поэтому я хочу услышать, кто ты такой, – взгляд старика уперся в Гронберга. – И узнать, что задумал наш император, дай боги ему долгих лет жизни. Ты можешь не бояться, кроме наших ушей никто тут ничего не услышит, а то, что услышим мы, так и останется между нами.
Глемас на секунду задумался – он, конечно, не собирался рассказывать об истинных целях и задачах посольства, но раз уже и так все знают об их прибытии, то толику информации можно дать. В нескольких фразах он поведал о формальной цели посольства – налаживании отношений с империей Барраха. Себя он представил обычным офицером охраны посольства, а свой поход – как проявление любопытства. Поверили ли ему, он так и не понял.
– Вы много говорите о колдунах, – закончил Глемас. – Даже меня называете колдуном. Я не понимаю этого. Не могли бы вы просветить меня?
– Про колдунов? – усмехнулся старик. – Узнаешь в свое время. Сейчас это уже не так страшно, как было еще двадцать, тридцать лет назад. В те времена с вами не только разговаривать не стали бы, а просто бы сожгли, повесив перед этим. Потому что все, что случилось с Баррахом – Великий Мор, когда умерло две трети людей на планете, и все прочие напасти – все это из-за того, что люди доверяли колдунам и использовали их колдовские приспособления. Ездили по дорогам на повозках, не запрягая гозаров, летали по небу, как сарумы, и много еще чего делали. Так сказал святой Гоног, и люди поверили ему.
– Я понял. Теперь на Баррахе нет колдунов и жизнь наладилась? – саркастически спросил гронец. Но ждать ответа не стал, а снова спросил о главном – о том, что его интересовало: – А вы в это верите? То, что я колдун?
– Если бы мы верили, – опять усмехнулся Шуса, – ты бы уже болтался на веревке, а наши люди собирали дрова для костра.
– Отец, пусть расскажет про жизнь там, на звездах! – попросил брат Чекры.
– Это будет очень долго, а меня могут хватиться мои командиры и охрана, – Глемас уже действительно встревожился. Время шло к утру, а он не хотел, чтобы о его ночном отсутствии узнали.
– Потом, Шакран. Успеем еще. Нам нельзя упускать шанс. А для этого надо, чтобы наш друг оставался при посольстве.
Шуса опять повернулся к агенту.
– За твою помощь моей дочери, за то, что не побоялся связаться с охраной, за то, что ты спас её, любой награды будет мало. Даже если бы мы были богаты, а мы, к сожалению, бедны, – притворно вздохнул старик, – мы бы не нашли такой суммы, чтобы отблагодарить тебя, Глемас Гронберг.
«Запомнил имя с первого раза – память совсем не старческая». Глемас внимательно слушал славословия, стараясь не пропустить что-нибудь важное.
– Поэтому я дам тебе только небольшую сумму деньгами, – он сделал знак, и лысенький подошел к нему. – Кробус, выдай из общей казны этому человеку сотню монет.
Удивленное хмыканье толстяка показало, что это совсем не маленькая сумма.
– Выдай, выдай. Мы хоть и бедны, но столько можем себе позволить, – старик покровительственно похлопал по плечу «казначея». – А я, со своей стороны, сделаю ему небольшой подарок.
Он достал из кармашка на животе небольшой медальон. У него на груди висел такой же.
– Подойди сюда, Глемас Гронберг.
По удивленному взгляду второго молчальника с изуродованным лицом, который тот бросил на медальон, гронец понял, что и этот подарок очень дорог. Но как оказалось, он даже не догадывался, насколько.
– Возьми этот знак и спрячь подальше, – Шуса вложил медальон в ладонь агента. – В этом городе или в любом другом городе империи, если вдруг тебе понадобятся деньги или помощь честных людей, он поможет тебе. Кробус все тебе растолкует. Ну а нам пора прощаться, похоже, засиделись мы – ночь наступает.
Глемас улыбнулся шутке – на улице скоро утро – и поблагодарил:
– Спасибо, уважаемый Шуса Каррах, я очень благодарен за все, хотя когда я бросился в эту драку, я совсем не думал о благодарности.
– Боги знают это.
– Тогда разрешите один маленький вопрос?
– Ну, если маленький – давай, а то спать пора.
– Кто вы?
– Действительно маленький, – засмеялся старик. – Мы – уважаемые люди этой империи. Можно сказать одна из ветвей власти. Правда, неофициальная.
Посчитав, что ответил, старик кивнул всем на прощание и спустился с подиума.
– Еще встретимся, – кинул он взгляд на Глемаса и повернулся к бородатым охранникам. – Пошли.
Потом остановился, что-то вспомнив, и приказал:
– Дайте ему охрану, а ты, Кробус, не забудь выдать деньги.
Гронберг не стал отказываться ни от свалившихся денег, ни, тем более, от медальона. Еще до того, как Кробус объяснил ему, что и как в этой стране, он уже и сам догадался, что столкнулся с местным преступным миром. Нельзя было упускать такой шанс. Тем более работать с таким контингентом за время карьеры ему уже приходилось.
После ухода старика Кробус тоже исчез на несколько минут. Появился он вновь в сопровождении двух человек при оружии. Не развязывая, передал Глемасу тяжелый мешочек, набитый металлическими монетами.