Мысли с Крааха перескочили на главную цель сегодняшнего путешествия, вообще, главную цель этого посольства – Черный корабль. «Неужели опять увижу его?» Или это просто что-то похожее, не имеющее отношения к той жизни, которую помнил Сергей. Хоть и немногое приходило на память – бесконечный поход по черным бархатным сотам, золотистый сумрак вокруг – теперь он все чаще вспоминал, как он был в корабле кем-то другим. Сразу после своего спасения он этого не помнил. Но постепенно, после каждого включения «дара», к нему возвращалась память о том единении. Особенно во сне. Теперь он даже помнил имя того, кем был тогда – Шерхам. Если так пойдет дальше, я вспомню все, и тогда непонятно, что со мной будет. Буду ли я и дальше считать себя человеком, или я заложенная Предтечами мина, которая должна сработать когда-то. Это была та черта в мыслях, за которую он никогда не давал себе переступить. «Я человек! – повторил он привычную мантру и постарался думать о другом. – Какой бы ни был здесь артефакт, каким боком он связан с мертвецами? Ташия говорила, что мертвяки охраняют этот лес, сразу напрашивается связь. К черту! Будем решать вопросы по мере их поступления».
Он ускорил шаг, стараясь поближе подойти к неутомимой грациозной фигурке, неслышно скользящей впереди, но не успел. Пока он шагал и гонял по кругу мысли, зардерцы занимались делом. В стороне, выше по склону, раздался крик. Сергей узнал голос чекранца. Кротов резко свернул и начал пробиваться через заросли в ту сторону. Его обогнала ловкая низкорослая фигурка. Мелькнул шлем. Парибо. Сзади закричала Ташия:
– Не ходите туда!
Но её никто не послушал. Сергей выскочил на крохотную полянку, на которой столпились зардерцы, и оцепенел – на земле, в луже растекшейся крови, корчился Ксанг. В животе у него зияла огромная резаная рана, оттуда толчками выбегала кровь, перемешанная с полупереваренным содержимым желудка. Но не эта страшная сцена заставила Кротова оцепенеть – к кровище и страшным ранам он давно привык – вытекавшая смесь, еще не добравшись до земли, превращалась в черную маслянистую жидкость. Еще живой юноша начал таять, словно кусок масла на сковородке.
Сергей стоял и молчал. Мыслей не было. Одно дело увидеть, что такое происходит с инопланетной тварью, которую никогда в жизни не видел и которая, может быть, именно так и разлагается. И совсем иное, когда ты видишь, как превращается в нечто, в какой-то ихор, существо, про которого ты точно знаешь, что это именно человек.
– Зачем вы его? – наконец выговорил Сергей. – Надо было хотя бы допросить…
– Он сам выдернул нож и… – в голосе Парибо Кротов впервые услышал растерянность. Наверное, просто показалось. – Они уже держали его.
Для Пассимуши это был подвиг. Выдать такой монолог. Похоже, дело и для зардерцев неординарное.
– Пусть осмотрят друг друга! – раздался звонкий девичий голос. Ташия все-таки переборола свой страх и подошла к месту схватки. – Если кто-то из вас станет мертвецом, с вами так просто разделаться не удастся.
«А ведь она права, – Кротов впервые всерьез осознал опасность. – Да, если кто-нибудь из зардерцев станет мертвяком – это будет страшный враг». Про себя он не подумал – молодость самонадеянна, она никогда не болеет и не умирает. Зубастики тоже, по-видимому, поверили в серьезность положения, двое выдернули салфетки и начали протирать перчатки, потом исчезли. «Пошли искать воду», – догадался Сергей.
Тем временем от Крааха осталась только голова и кусок грудины. «Твою медь! Он жив!» – Сергей уловил взгляд голубых глаз парня. Абсолютно безмятежный. Как это может быть?! Тела уже не было, а он еще жил! Сейчас Кротов окончательно и бесповоротно понял, что это не Краах Ксанг – юноша, которого судьба первым свела с имперцами, – на земле растекалось вонючей жижей совершенно неизвестное существо. Особенно страшно выглядела одежда, так и оставшаяся лежать на том месте, где был человек.
– А если вот так родная сестра или мама… – голос Ташии дрожал.
«Или брат», – с ужасом подумал Сергей, вспомнив младшего братишку. Остатки тела растворились. Лужа черного киселя начала на глазах исчезать. «Надо бы провести анализ, что это за штука», – но задача была невыполнимой, и Кротов отбросил её.
– Пойдемте отсюда, – ему хотелось быстрее убраться от страшного места. Видимо, в своем желании он был не одинок, все быстро шагнули в кусты.
Тропа то появлялась, то исчезала. Похоже, когда-то это была звериная дорога, потому что ветки во многих местах не давали пройти человеку в рост. Но постепенно идти становилось легче. Они постоянно шли на подъем. Стало прохладней, лес редел. Деревья и кустарники становились все ниже. После обеда деревья пропали, лишь изредка встречались кривые низкорослые стволы.
После утреннего происшествия все были напряжены. Зардерцы чаще, чем обычно, исчезали в лесу. Похоже, после вида исчезающего в луже ихора существа, которое все считали человеком, все думали о том, есть ли вокруг еще такие. Лес сразу стал чужим и неприветливым. Лишь когда поднялись в высокогорье, немного расслабились. Видимость здесь была лучше, появиться кто-то мог только из оставшегося позади леса, но он становился все дальше и дальше. На душе у Кротова полегчало. Оглядывая окрестности, он опять поймал себя на мысли, что это очень похоже на Землю. В родной тайге природа ведет себя так же: чем выше к гольцам, чем ближе вершина, тем меньше растений – пока даже мох не исчезнет, оставив голые камни. «К черту! Опять Земля мерещится! Нет, я черт знает где!» Он специально стал отыскивать отличия. Их было полно – все растения и мох были фиолетово-красными. «Вот! Уже одно это говорит, что ты не в Забайкалье». Все эти мысли были из той же оперы – человек ли я еще? Кротов попытался усилием воли прогнать их и, чтобы отвлечься, догнал Ташию.
– Далеко еще?
«Черт, не уколоться бы!» При виде острых зеленых сосков маленькой груди у него опять проснулось игривое настроение. В начале сегодняшнего похода, разглядывая идущую впереди, словно затянутую зеленым латексом фигурку девушки, Кротов чувствовал, как у него начинается эрекция. Он сразу начинал думать о Краахе, исчезающем в черной луже, и все проходило. Но постепенно, в течение дня он привык к такому сексуальному виду девушки. Однако сейчас, когда она обернулась, открыв грудь, молодой организм снова среагировал.
– Осталось немного. Сразу за перевалом долина. Оно там. С вершины уже будет видно.
– Это хорошо, – все игривые мысли покинули голову. Совсем скоро он встретится с тем, что перевернуло всю его жизнь. По большому счету, даже то, что он оказался в космосе и вжился в инопланетную жизнь, не очень напрягало Сергея. Все подобное он мог себе представить. Но вот то, что он одним усилием воли, просто рисуя в голове зеленые нити, сможет защитить себя от ядерного взрыва – это уже было мистикой. За той стороной реальности. В земной жизни он даже представить себе такое не мог.
– Ты не мерзнешь? – вопрос был не праздный. Они почти подошли к линии снегов, и, открывая маску, Кротов чувствовал холод.
– Нет! – видно было, что девушка сама удивлена. Она посмотрела на свои руки. – Эта штука спасает от холода.
«Дьявол, значит, не все я помню о свойствах этой кожи». В памяти было только то, что она полностью выполняет функции любой кожи и подходит любым живым организмам. Даже рыбе. Единственное отличие от настоящей то, что она намного прочнее. Правда, насколько – Кротов не помнил. Но то, что девушка спокойно прыгала по камням, а кожа даже не надорвалась, говорило само за себя. «Значит, отличие не единственное. Серьезней надо было относиться к занятиям».
Больше говорить было не о чем, и Сергей опять отстал. Идущие сзади «мурзилки», по своей привычке, вдруг уходили в сторону, рассматривали что-то среди камней и вновь догоняли группу.
Они вышли на перевал между двух вершин, задравших в небо свои изрубленные серые вершины. Как обычно, казалось, что вот достигнем линии обрыва и все – перед глазами откроется долина. Но так бывает только в кино, когда снимают с вертолета, или на голограмме, когда командирская камера взлетает высоко в небо. На самом деле пришлось пройти по распадку еще какое-то время по обомшелым пятнистым камням, обходя спрятавшиеся в тени клочки снега, и только потом им открылась долина.
– Твою медь!
Это был он – двойник Черного корабля с Тарна. Хотя Кротов никогда не видел целиком яйцо Предтеч. Его увезли с Тарна, когда корабль еще был вморожен в лед. Но он ни капли не сомневался: то, что он видит сейчас, это то же самое, что когда-то две недели держало его в плену. Далеко внизу, среди нескольких мелких озер чернело яйцо. Даже отсюда его чернота казалась нереальной. Словно дыра в преисподнюю. Когда-то Гронберг объяснял, что это из-за того, что корабль поглощает свет. Сейчас оно было не больше яйца в синичкином гнезде, но, сравнивая его с окружающим, сразу становилось ясно, что оно огромно.
Вот и пришли! Кротов испытал разочарование. Он почему-то считал, что, увидев корабль Предтеч, сразу испытает какие-то необычные чувства. Но ничего особенного он не почувствовал. Что делать дальше? Приказ был найти артефакт, больше ничего. Может, у Пассимуши есть другие указания? Кротов повернулся к зардерцу:
– Нам надо идти туда? У меня нет никакого желания приближаться к нему.
– Приказ найти. Мы выполнили.
«Ну, слава богу! Значит, можем идти обратно. Пора в город, встречаться с остальным посольством».
– Вы что, хотели спускаться к черному камню?! – В голосе Ташии прозвучало удивление и страх. – Оттуда никто не возвращался! Мы так не договаривались.
– Успокойся, – Сергей улыбнулся. – Греги выполнили свою часть уговора. Мы возвращаемся. Будем выполнять свою ча…
Ноги Кротова подкосились, и он рухнул на камни.
– Не знаю, что со мной случилось, но я действительно потерял сознание, – Кротов на секунду запнулся. Ему не хотелось врать Глемасу, но и рассказывать, что произошло с ним на самом деле, не хотелось. – Не думаю, что это от усталости. Наверное, на Баррахе не подходящий для меня климат. В любом случае медмашины нет, и определить, что было со мной, некому.