Раньше считалось, что гиперопекающий родительский стиль приводит к развитию тревожности у ребенка.
Исследования действительно показывают, что у тревожных детей более опекающие родители, но что причина, а что следствие, до сих пор неясно. Вполне возможно, тревожный темперамент ребенка провоцирует родителей на более опекающее поведение. А дальше получается замкнутый круг: родитель опекает и таким образом подкрепляет у ребенка идею «я не справлюсь», а идея «я не справлюсь» усиливает тревогу и провоцирует опекать еще больше[160].
О гиперопеке в контексте тревоги говорят чаще всего. Но также могут влиять на формирование идеи «я не справлюсь» у ребенка еще два родительских стиля – парентифицирующий и пренебрегающий.
Парентификация (от parent – «родитель», англ.) – ситуация, когда ребенок берет на себя функции взрослого. Это может происходить по разным причинам, например у одного из родителей физическое или психическое расстройство или алкоголизм или одного из родителей нет – он не участвует в воспитании ребенка или умер. Тогда на ребенка возлагается слишком много ответственности. Он может даже справляться с ней, но по возрасту для него это непосильная ноша. Когда ребенок долго находится в такой ситуации, у него присутствует хроническая тревога. Дальше во взрослой жизни дети, выросшие в таких условиях, склонны предъявлять много требований к себе и быть гиперконтролирующими.
Пренебрежение – ситуация, при которой ребенок предоставлен сам себе. Дело в том, что здоровой автономии нужно обучать. В идеальной ситуации родители учат ребенка быть самостоятельным постепенно. Они делают это через так называемую зону ближайшего развития – то, что ребенок пока не может сделать сам, но может сделать со взрослым. Например, умыться, застегнуть пуговицы, совершить простейшие гигиенические манипуляции, собрать лего. Все это сначала дети делают со взрослыми. Роль взрослого здесь – держать баланс – не вмешиваться слишком рано, давать ребенку пробовать делать что-то самому, с одной стороны, и помогать ему в зоне его ближайшего развития – с другой. Если взрослого нет физически или эмоционально, например родители весь день на работе, ребенок остается один – а так бывает нередко, во всяком случае, точно бывало раньше, потому что я часто слышу от клиентов, как они оставались одни в старшем детсадовском и младшем школьном возрасте, – у него может быть недостаточно условий, чтобы научиться здоровой самостоятельности.
На формирование самостоятельности влияет то, насколько родители сами показывали пример самостоятельности и умения справляться с жизнью, – дети многому учатся, просто наблюдая. Это называется викарное научение – дети перенимают модели поведения родителей. Если родители склонны плыть по течению, избегают жизненных задач, кто-то из них часто демонстрирует беспомощность, то ребенку будет сложнее научиться самостоятельности. Хорошие новости в том, что дети могут учиться не только у родителей, и если в окружении есть другие люди с другими моделями поведения, то ребенок может научиться у них.
Где здесь курица, а где яйцо (что в первую очередь влияет на тревожность – темперамент ребенка или родительский стиль), ученые пока не разобрались, но ситуация получается следующая: человек так или иначе формирует у себя в голове идею «я не справлюсь». А потом эта идея начинает работать сама на себя.
Ей удается это проворачивать с помощью двух фокусов: 1) когнитивных искажений и 2) избегания.
Молодая женщина, назовем ее Маша, окончила университет и устроилась на работу в хорошую компанию. Успех? Да. Но Маша на это смотрит по-другому. Она думает: «У меня это получилось случайно, тут нет моей заслуги», или: «Моя должность сейчас совсем небольшая, и зарплата невысокая, нельзя сказать, что я справляюсь», или: «Просто пока меня не раскусили; если они узнают, какая я бестолковая на самом деле, меня уволят».
В дело включаются обесценивание положительного и избирательный фокус внимания.
Обесценивание положительного – искажение мышления, при котором люди как бы не видят то хорошее, что у них есть или что они сделали. Это все равно что убрать насыщенность цвета (сатурацию) из яркой фотографии. Или представьте, что вы смотрите на сад и видите не цветы (хотя они тоже есть), а только сорняки. Или говорите, что цветы, конечно, есть, но они могли бы быть и получше – не какие-нибудь фиалки, а розы или пионы. А если там появятся розы, то могли бы быть другого сорта, и вообще этот сад мог бы находиться не в Ленобласти, к примеру, а на берегу Средиземного моря.
Можно еще представить действие этого искажения как заклятие злой ведьмы. В роли злой ведьмы у нас темперамент и детский опыт. Заклятие – это действие убеждения и ошибок мышления. Вуаля – добрый молодец или девица превращаются в лягушку или околдованное чудище. Ведьма уже давно скрылась, а заклятие продолжает действовать. Частый признак этой ошибки мышления – конструкция «да… но…»: «Да, я устроилась на работу, но сейчас просто дефицит кадров на рынке», «Да, я нашла хорошую работу, но мне просто повезло».
Так получается, что человек справляется, достижения у него есть, но они как будто не присваиваются, не встраиваются в его внутреннюю картину себя.
Вы склонны поддаваться этой ошибке мышления, если:
• преуменьшаете свои достижения (и не согласны с тем, что вы их преуменьшили: «они же правда незначительны!»);
• находите недостатки во всем хорошем;
• пессимистичны относительно будущего.
Иногда обесценивание своих достоинств может быть на пользу. Принижение своих положительных черт позволяет сосредоточиться на потенциальных угрозах и быть готовым к опасностям. Возможно, вы считаете, что занижение положительных сторон как-то вам помогает (например, делает вас скромным, мотивирует или снижает ожидания других людей). Тем не менее слишком частое и чрезмерное отрицание положительного может вызвать беспокойство, быть неэффективным и давать вам неверное представление о себе.
Я часто слышу от клиентов: «Но если я не буду замечать свои недостатки, то совсем оторвусь от реальности!»
Отчасти это так, однако если мы не замечаем свои достоинства, то мы тоже отрываемся от реальности!
Что мы можем противопоставить идее «я не справлюсь»?
Идею «я могу». Одна из психологических концепций, в которой это подробно описывается, – концепция самоэффективности Альберта Бандуры[161], [162], [163].
Самоэффективность – убеждение человека в своей способности успешно выполнять конкретное задание или достигать своих целей. Это ключевой компонент социокогнитивной теории Бандуры, которая подчеркивает роль когнитивных, поведенческих факторов и факторов среды в функционировании человека.
Вот несколько ключевых моментов концепции самоэффективности.
• Самоэффективность – это именно вера в личную компетентность: это не конкретные навыки и достижения человека, а восприятие своей способности выполнять задачи и преодолевать трудности.
• Самоэффективность влияет на поведение и мотивацию: Бандура утверждает, что самоэффективность влияет на мысли, поведение и эмоции людей. Люди с высокой самоэффективностью более склонны подходить к вызовам с уверенностью, ставить амбициозные цели и упорно действовать в сложных ситуациях. В то время как те, у кого самоэффективность низкая, могут избегать вызовов и ставить только легкодостижимые цели.
Источники самоэффективности. Бандура выделил четыре основных источника, способствующих развитию самоэффективности:
1) опыт мастерства: успех в прошлых ситуациях повышает самоэффективность, в то время как неудачи снижают ее, и тут вертолетное родительство играет против ребенка – ребенок не получает опыт, что он сам что-то сделал;
2) наблюдение (моделирование): наблюдение за успехами других может увеличить самоэффективность, в то время как наблюдение за неудачами уменьшает ее, – родители или другие родственники могут стать такими примерами;
3) социальное убеждение: похвала и обратная связь от других могут влиять на самоэффективность; если другие замечают наши достижения и указывают нам на них, наша уверенность в себе может вырасти;
4) физиологическое и эмоциональное состояния могут влиять на убежденность в своих способностях: когда мы чувствуем себя здоровыми и сильными, то больше верим в себя, что логично.
• Самоэффективность влияет на результат: она играет ключевую роль в определении усилий, которые люди вкладывают в задачи, их упорство перед препятствиями, а также их окончательный успех или неудачу.
Представим, что Маша из примера выше делает презентацию перед начальством – трудная для нее задача. У нас есть две версии Маши – одна с высокой самоэффективностью, другая с низкой, навыки у них при этом одинаковые. Назовем их Маша1 и Маша2.
Маша1 будет говорить себе примерно следующее: «Да, я еще не делала такие презентации, и мне тревожно. Но у меня были другие выступления – как минимум стишки в школе я рассказывала. Я могу посмотреть в интернете примеры, как люди делают такие презентации, могу сделать тренировочный прогон своего выступления. Что-то у меня да получится». И Маша1 будет готовить презентацию, смотреть примеры, делать тестовые прогоны и т. п., потому что верит, что у нее может получиться хорошо. После выступления она оценит, что вышло удачно, а что нет. Положит удачные моменты в свою копилку самоэффективности, неудачные постарается исправить. Выйдет такое самосбывающееся пророчество: она верила в себя, приложила усилия, заметила то, что у нее получилось, поверила в себя больше и в следующий раз опять приложит усилия и получит результат.