Ладно, может, он не понял намек. Ровена подождала пару минут, чтобы не казаться слишком навязчивой или отчаявшейся. Но на этот раз ей удалось только разок погладить мышцы у него на груди, прежде чем он остановил ее движение и перестал ее целовать.
Вот черт.
– Плохая идея, – сказал он, удерживая ее руку в своей.
– А если я так не думаю?
– Я проявляю исключительный самоконтроль. Не стоит меня искушать.
Судя по его лицу, он не преувеличивал. Ровена просто решила, что Колин удовольствуется поцелуями, как и она сама. Но он явно хотел большего, и Ровену это только распаляло.
Если он не хочет играть по правилам, она тоже не будет.
Не отводя от него глаз, свободной рукой Ровена провела по центру его груди, по каменным мышцам пресса, до самого пояса брюк. Потом она повела рукой обратно. Но тут Колин снова устроил трюк в стиле ниндзя: только что она сидела у него на коленях, а в следующую секунду лежала спиной на диване и Колин с усмешкой смотрел на нее сверху вниз.
– Я тебя предупреждал.
Ровена обвила его шею руками, притянула вниз и поцеловала. Колин опустился на нее сверху, сдвинулся влево, и… о, привет. Нельзя было ошибиться – он действительно ее хотел.
Она успела забыть, как ей нравился такой надежный вес мужчины, который вжимает ее в матрас – или, как в этом случае, в диван. Это была одна из тысяч деталей секса, которые она любила, но совершенно забыла.
– Можно снять с тебя толстовку? – спросила она. Колин с улыбкой согласился, и Ровена схватила ее за подол и потянула вверх. – Мне так нравится на тебя смотреть, – сказала Ровена, прижимая ладони к его груди. – И трогать. – Она снова притянула его голову вниз. – И целовать.
У нее зазвонил сотовый, но Ровена не реагировала.
– Может, надо ответить? – спросил Колин.
Ну уж нет. Она добралась до мужчины впервые за три года. Ничто их не прервет.
– Пусть оставят сообщение. Поцелуй меня.
Он подчинился, а звонки постепенно умолкли. И тут же начались снова. Серьезно, обязательно сейчас? Нельзя перезвонить позже?
– Наверное, лучше взять, – сказал Колин. – Может быть важно.
Останавливаться стоило только ради Дилана, а он крепко спал в кроватке.
– Пусть перезвонят потом.
– Уверена?
Ровена кивнула и притянула его обратно.
– Не переставай меня целовать.
Она не обращала внимания на звонки, игнорировала все, кроме Колина. Ощущение его рта на ее губах и шее. Вкус его кожи, смесь запахов мыла и пота. Но когда чертов телефон опять начал трезвонить, Колин перестал ее целовать и сказал:
– Думаю, действительно стоит ответить.
Ровена негромко выругалась и вытянула телефон из заднего кармана. Звонила Триша.
– Надеюсь, дело в том, что кто-то умер.
– Извини, что беспокою, но я решила, что стоит тебя предупредить. К тебе идет сенатор.
– Что? Зачем?
– Он заходил сюда, чтобы поговорить с тобой, и одна из девушек рассказала, что случилось с Диланом. Он идет к тебе проверять, все ли в порядке.
«Черт, черт, черт!»
– Спасибо за предупреждение.
– Ну что, – поинтересовалась Триша многозначительным тоном, – как там дела?
Можно было догадаться по тому, что Ровена не отвечала на телефон.
– Я тебе перезвоню.
Пробормотав неположенное приличной леди слово, Ровена повесила трубку и швырнула телефон на журнальный столик. Она толкнула Колина в грудь:
– Слезай, слезай, пора вставать!
– Что случилось?
Ровена вскочила с дивана.
– Мой отец узнал, что случилось, и идет сюда проведать Дилана.
– Ты серьезно?
Ровена подхватила толстовку Колина с пола и бросила ему:
– Ты вряд ли хочешь быть здесь, когда он появится.
– Да, не хотел бы.
Интересно, сколько у них времени… Ровена тут же получила ответ, услышав стук в дверь.
– Что теперь? – спросил Колин.
– В спальню. – Ровена толкнула его в нужную сторону. – Я скажу, когда горизонт будет чист.
Отец постучал снова. Как только Колин закрыл дверь спальни, она распахнула входную дверь, изображая удивление:
– Здравствуй, отец.
Он отодвинул ее, входя, и требовательно спросил:
– Где Дилан?
Глубокий вдох и выдох.
– Он спит.
– Почему ты не позвонила и не сказала, что произошло?
– Что Дилан упал? – Ровена пожала плечом. – Он в порядке.
– Мне сообщили, у него шла кровь, – сказал сенатор, подозрительно оглядываясь по сторонам. Искал он явно не Дилана, потому что Ровена только что сказала, что мальчик в кроватке.
– Он ударился головой, но он в порядке, – ответила она.
– А Колин?
Ровена изобразила непонимание:
– А что Колин?
– Мне сказали, он вернулся в дом вместе с тобой.
– Дилан хотел, чтобы Колин уложил его спать.
– И?
– И он уложил.
– Что он вообще делал в детском саду?
– Он был на пробежке, бежал мимо и услышал, как Дилан заплакал. Подумал, что сможет помочь. Он сказал, что был медиком. Он помог Дилану и проводил нас домой.
– И где он сейчас?
– Не знаю. Как только Дилан заснул, Колин ушел. – Она сделала паузу и спросила: – А что, ты ожидал, что я буду развлекать его до конца дня?
– Конечно нет.
– Хочешь, чтобы я позвонила тебе, когда Дилан проснется?
– Вечером меня не будет здесь. Увижу его завтра за завтраком.
Что означало, что он был больше озабочен возможностью застать Колина в ее комнате, чем состоянием внука. Ровена проводила его до двери.
– Ты написала отчет о происшествии?
– Ты обеспокоен, что я подам на тебя в суд?
Сенатор наградил ее суровым взглядом. Возможно, он все же волновался за внука. Может, даже не зря.
– Заполню завтра.
Ровена захлопнула за ним дверь и привалилась к ней спиной. Подождав пару минут, она сказала:
– Горизонт чистый.
Колин вышел из ее спальни.
– Извини.
– Все нормально. Я развлекался, перебирая твои вещи.
Ровена сузила глаза.
– На самом деле я подслушивал у двери. Ты хорошо объяснила, как я оказался рядом.
Девушка упала на диван, внезапно ощутив себя вымотанной.
– Мне показалось, в это будет легче поверить, чем в твое желание выпить стакан воды.
Колин сел на расстоянии почти полуметра от нее.
– Он что-то подозревал.
– Он всегда что-то подозревает. Относительно меня, по крайней мере. Если бы он на самом деле думал, что ты можешь быть здесь, то обыскал бы все комнаты. Так что тебе не о чем волноваться.
– Камень с плеч.
Ровена посмотрела на часы:
– Дилан должен скоро проснуться.
Колин кивнул.
– Значит, мне пора.
– Похоже на то. Наверное, прозвучит наивно, но спасибо за это. Мне это действительно важно. Не просто секс. Очень долго я не чувствовала себя собой. Честно говоря, я совершенно забыла, кто я. Но после этого… я чувствую себя хоть немного как прежде. Мне нужно изменить свою жизнь, и теперь я чувствую, что готова.
– Рад, что помог. – Колин последовал за ней к двери.
– Тогда еще увидимся.
– Обязательно.
Ровена поднялась на носочки, чтобы поцеловать его в щеку, – если бы поцеловала в губы, то не смогла бы остановиться. Потом она открыла дверь, и Колин вышел. Просто, без сложностей, с достоинством. Если бы каждое расставание было таким легким. Но после двух дней знакомства и страстных поцелуев – что еще ожидать? Наверное, с Колином все время такое случалось.
Схватив ноутбук, Ровена снова устроилась на диване, скрестив ноги. Впервые за долгое время ощущая себя храброй, она открыла браузер и нашла Департамент здравоохранения Лос-Анджелеса. Сегодня, решила она, будет первый день ее новой жизни.
В следующий понедельник Ровена принимала в детский сад новичка Мэтта, очаровательного белокурого и синеглазого мальчика шести недель от роду, мама которого только что вышла из декретного отпуска. Всегда было радостно знакомиться с новым ребенком, особенно таким маленьким. Первый час он вел себя как ангелочек. А потом начал кричать и не переставал весь день больше чем на пять минут. Все по очереди его укачивали, меняли подгузники, кормили и давали отрыгнуть, но, сколько ни пытались, он не успокаивался.
Дети нередко плакали в первый день без мамы, так что Ровена понадеялась, что на следующий день будет лучше. Но лучше не стало. Малыш был безутешен, и к обеду все достигли пределов терпения. Во время тихого часа, пока старшие делали домашнюю работу, а младшие спали, Ровена заперлась с Мэттом в своем кабинете, чтобы его постоянный плач не мешал остальным детям. К середине тихого часа к ней заглянула Триша:
– У тебя гость.
Поскольку единственным ее гостем бывал отец, Ровена решила, что это он, и тяжело вздохнула:
– Зови его сюда.
Она закрыла пасьянс, в который играла на компьютере, так как сосредоточиться на чем-то под плач младенца было невозможно, и подняла голову на звук открывшейся двери:
– Колин?
– Привет, – сказал он с улыбкой, от которой у нее внутри все растаяло, как мягкая карамельная начинка ее любимой шоколадки. – Есть минутка?
Прошлые четыре дня она всеми силами старалась не думать о нем. Не очень успешно.
– Э-э… конечно, – ответила она. – Только закрой за собой дверь.
Колин вопросительно посмотрел на нее.
– Чтобы Мэтт не мешал тихому часу.
– А-а, – сказал он, закрывая за собой дверь. – Я хотел проверить, как дела у Дилана, – продолжил он, перекрывая плач Мэтта.
– Отлично! Он теперь всем рассказывает, как ты спас его от мучений в больнице.
– А у тебя как дела?
– Хорошо, – ответила она, гадая, заметил ли Колин, как напряженно и искусственно звучит их беседа. Лучше бы он оставался на своей территории. Но Ровена не хотела грубить. – А ты?
– Занят. Мы сильно продвинулись в работе. Хотя впереди еще немало.
– Рада это слышать. – Чем скорее Колин отправится обратно в Англию, тем лучше. Конечно, без него будет скучно. Но пока что приключения были ей не по силам.
Мэтт издал особенно пронзительный крик, и Колин поморщился: